***
Кран натужно вибрировал и выплёвывал слабые остатки воды, синтезированной изо льда, на мои обмороженные, посиневшие ладони. Пальцы не дрожали - онемели. Дефицитное количество воды, которое можно сосчитать по пальцам, я растёр по губам. Выдохнуть и вдохнуть, медленно. Я повторял это из раза в раз. Металлический, решётчатый пол, расплавленный в некоторых местах, куда попадал снаряд, слабо прогибался под аккуратно сделанными шагами. Мои корабельные переходы гулом отзывались по ледяным внутренностям не особо громоздкого корабля. "Пора проведать Атилуса." Медицинский отсек был сравнительно недалеко, но я затягивал, осматривал место перестрелки. Корабль Атилуса сильно пострадал, когда нас брали на абордаж, но он без раздумий отделался подрывом отсека, откуда проникали неизвестные. Я в очередной раз склонился над мёртвым человеком - именно над человеком - и нарисовал картинку последовательности произошедшему: планета, доставленный груз, три челнока, никаких контактов, абордаж, перестрелка, уничтожение отсека с неизвестными, астероидный пояс, уход от двух других челноков. - Недостаточно информации, - заключил я и проверил более тщательно мёртвое тело на опознавательные знаки, снова попробовал инструментроном взломать инструментрон погибшего, но на нём не оказалось никаких следов присутствующей техники. - Мы ничего не перевозили. Мы не знаем, кто отправитель и кто - получатель груза. Никаких причин для убийства. Я, конечно же, могу ошибаться с преждевременными заявлениями, что среди вас были только люди. "Достаточно. Я наговорил вслух много, чувствую, как горло отогрелось. На Омеге мало синдикатов, где возлагающим количеством были бы люди. Это явно организация, не имеющая никакого отношения к Омеге. Люди - значит, они имеют Земляные корни. Убийцы? На кого - меня или Атилуса? Мало что знаю об Атилусе, но я уверен, что ему хватает ума не зазнаваться в любых кругах, кроме моего. А может и нет" Я оттянул указательным пальцем на дубовой коже мертвяка странный след. Это было или просто тату, или зацепка. Непонятный символ ромба, заточенного в другую прослойку неполной стены. Всё, мне делать здесь нечего. Встав, я прошёл ещё немного и завернул в правый люк. Не успел я войти, как встретился с гневным взглядом Атилуса, лежащего калачиком на кушетке, который за пару месяцев совместного прибывания не изменился ни на йоту по моему отношению. - Ждёшь особого приглашения? Подойди. - До ближайшей станции нам... не добраться. - Подойди ко мне, - повторил турианец, шумнее обычного щелкнув мандибулами. Гневный взгляд был менее бодрым вследствие ранения, полученного в перестрелке. Болевшее место выстрела под угнетающим действием болеутоляющего потеряло чувствительность. Я развязал плохо обмотанную повязку на плече и с досадой стиснул зубы. Посиневшая левая рука больше не двигалась по понятной причине - длительное отсутствие кровотока в кисте привело к некрозу. Кончики пальцев были чернее черного. - Тебе также не сладко, как и мне. Да, Немо? - Я не знаю, что делать. - Вера перестала помогать и дарить свой оберег? - Я давно сомне... - Турианец приступообразно закашлялся, чтобы, наверное, посмеяться. - От смерти не убежать, - с кислой улыбкой сказал я и подошёл к кушетке, полностью занятой Атилусом. Протянутая трёхпалая кисть ко мне вызвала разве что подозрение. Держать долго вытянутую руку в состоянии здоровяка было неудобно, и я поспешил подхватить жестковатые длинные пальцы, и он слабо сжал в кулаке мою холодную ладонь. - М-ммм, - довольно промычал Атилус. - Что? - Люди тёплые... и слабые. - Ты про них, кого убил там? - В общих чертах, человек. - Нам мало доводилось разговаривать. Ты жестокий ксенофоб с раздутым самомнением, - выпалил я, готовый почувствовать собственные хрустящие пальцы в кулаке Атилуса, но вместо гневных замечаний или радикальных действий меня погладили по тыльной поверхности запястья. - Я был мал, когда потерял мать. Остатки на Иден Прайме. Один из грузов, полученных оттуда, это моя... моя мама. Они уже улетали с Шаньси на челноке, полный раненых, собирались навсегда покинуть злосчастную планету и какой-то... человек-герой, - запыхтев, сказал Атилус, - решил героически пустить ракету им в спину. Два пальца и кольцо. Всё, что от неё осталось. Человек взял это, как напоминание, переехал сюда и начал радоваться маленькой победе. - Атилус, - сглотнув ком, подал нерешительный голос я, - мне стыдно за сказанное. Прости. - Как думаешь, Немо, найдётся ли нам место у духов или у твоего бога? - Да, там много место. И съезжать никуда не надо будет. - Поможешь мне с ними договориться? - Атилус покрепче вцепился в запястье, и я наклонился над ним. - Я, признаюсь, делал столько плохих вещей. Духи, это всё гневные духи, они меня толкали к плохим вещам, - с улыбкой говорила турианская рожа. - Все врут богу, дают обещания, нарушают, и, по итогу, кто-то берёт за их грехи ответственность. Бог смотрит на это и печалится. Гнев сменяется на сжигающую боль. Здесь. - Я коснулся твердого панциря, косвенно предполагая, где находится турианское сердце. - Немо, можно спросить? - Спрашивай, Атилус. - Насколько длинными могут твои волосы? Я усмехнулся. - Пока я не подстригусь.***
Пару часов мы провели в тишине. Атилус крепко спал, но ему ничего не угрожало, как бы он не делал болючий вид. А вот я с каждой минутой слабел. Некроз опоясывал всю руку. Рисунок вен почернел. Слёзы наворачивались сами собой или под устрашающим чувством неминуемой смерти, которая могла наступить раньше в разницу турианской. Из-за бредовой горячки повсюду мерещились странные татуировки. В них узнавались татуировки Атилуса. Что они означают? - КОРАБЛЬ "ГОРЬКИЙ ШАНЬСИ", ОТЗОВИТЕСЬ. МЫ ПОЛУЧИЛИ ВАШ СИГНАЛ СОС. МЫ ПОЛУЧАЕМ СКАНИРУЕМ ВАШУ СИГНАТУРУ. ЖИВЫЕ - ОТВЕТЬТЕ. Моё тело ожило. Я сложил под собой ноги, начал распрямляться, сделал шаг к выходу, но не смог продолжить путь из-за трехпалой конечности, удерживающей меня. Плечо несколько раз дрогнуло, чтобы сбросить "оков". И моему телу, наконец, удалось вытянуться в общий коридор. С каждым пройденным шагом я ловил себя на мысли - как бы не грохнуться в шахту корабля, потому что меня кренит не по-детски. Падать я собирался, но остановиться не мог для передышки. Вот только моё движение продолжилось. Крепкая кисть турианца держала меня на подхвате. - Зря ты попёрся. Они бы никуда не улетели, стервятники, покуда здесь летает такая добыча. Всё равно бы взошли к нам на борт. Если так хочешь пафосно заявить, что мы живы, - давай. Мы почти пришли. Шумно пердящие колонки, получающие прямой сигнал с другого корабля, где забыли отключить связь, мотивировали перекладывать ватные ноги. Впервые мне довелось посидеть в кресле пилота. Обычно Атилус гневился, когда я заходил на мостик. - Нажми сюда. Он указал мне на бесцветную кнопку. Под давлением пальца кнопка легко запала, и шум из динамиков мигом исчез. - Мы... - у меня на языке вертелось столько пафосных фраз, и я держал мёртвую тишину, дабы сухо продолжить, - мы - человек и турианец - живы. Нам требуется помощь. Спасибо.