Свой среди чужих

— All right! The lesson is over, goodbye! — Мистер Пи Джей спокойно провёл первый урок… В его понимании термина «спокойно»… но на выходе из класса его осенило, хотя, правильнее по его выражению лица было сказать, что его хватил удар. — И да, не забудьте, что тринадцатого июля тест. — Казалось, что времени полно, почти три недели, но добрая половина класса впала в подобие отчаяния.       Борис спокойно поменял учебники и оглянулся. Хара всё еще сидела на своём месте. Возникла, буквально из воздуха, маленькая, но возможность. Борис поднялся из-за парты и повернулся к девушке, она аж подпрыгнула на месте и понурила голову, опрокидывая на пол толстенькую исписанную тетрадь. Борис намеревался её окликнуть, но его прервали. — Эй, Хэйва, выручай! На кону наше участие в августовском турнире! — Судзуки едва не сшиб своей расстроенной тушей парня, а Хара тем временем улизнула из класса в неизвестном направлении, воспользовавшись шансом. — С чего такая паника? — Вдох, выдох, вдох, выдох. Борис пытался успокоиться. Он не мог поверить, что в реальности возможны такие «своевременные» вмешательства. — У Судзуки проблемы с английским. — Оттащил приятеля Сайто. — И когда я говорю "проблемы", это значит катастрофа… Что-то соизмеримое Вьетнаму головного мозга. — Помрачнел зам капитана. — Он ещё ни разу со средней школы не сдавал тест с первого раза. — То есть, если он не сдаст тест в этот раз, то может забыть о турнире? — Борис уселся обратно за парту, прокручивая в голове слова приятеля. Его не отпускало ощущение, что подобное он слышал и переживал неоднократно. Отчасти, это было правдой: — Ну не шарю я! Не шарю! Эти твои пасты, презенты и континуосы… Нахрена мне это?! — Возмущенно вопил Женя, комкая очередной не сданный тренировочный тест своему другу. — Вот и скажешь это в следующий раз Наталье Петровне, а не мне уши долби… — Пускай Борис и ворчал, но он продолжал помогать Жене. — Хе-хе… Вспомнил тот видос! — Самодовольно улыбнулся Женя, припоминая 3-D анимацию весьма "опасного" содержания. — Смотри, так тебя и посадят совсем скоро с такими-то вкусами и фетишами… — В ответ же Борис лишь улыбнулся, не отрываясь от работы. Закончив с одной, он поднялся из-за стеклянного кофейного столика, забитого учебной литературой и тетрадями, а где-то в недрах этого беспорядка спряталась пара не помытых кружек оставивших тепло недавно выпитого кофе. — Спорим, что не загребут… Где там был словарик? — Женя, покряхтывая, рылся в книжном шкафу, стараясь не вывалить всё из старенького, слегка облупившегося дерева.       Борис никогда бы не подумал, что стал он таким сентиментальным. Старость, апатия или просто нежелание забывать старое тепло минувшей жизни? — Раньше ему прощали, но не в этот раз. — Хочешь, чтобы я позанимался с тобой? — Борис обратился к капитану. — Пожалуйста! — Судзуки поклонился. Этот жест мог означать многое, например, сильные стремления юноши. — А почему у Сато помощи не попросите? — Борис добродушно верил, что Юки способный в учебе. Почему-то он был в этом уверен. — Да я и сам не мастак в ин язе. — Из ниоткуда взялся Сато. Такие его появления были постоянными, отчего и перестали быть слишком уж пугающими. Кто-то даже предложил звать его "призрачный ученик", но прозвище не прижилось. — Никогда не набирал больше половины. — Эх, что же с вами делать-то? — Театрально вздохнул Борис. — Ладно, поднатаскаю, как смогу. — Каждый раз, когда Борис говорил подобное, то он ощущал нечто иное внутри себя: что-то, что требовало еще больше заниматься обучением других. Но это чувство быстро утихало.       Борис внутренне «поздравлял» себя. Теперь у него на одну причину головной боли больше. А вот на таблетки лишний раз он раскошеливаться ой как не хотел, понимая весьма высокую их цену в этой стране. В придачу, он недолюбливал местные аптеки, набитые не только фармацевтикой, но и съестным, и бытовым, отчего его финальный счет серьезно вырастал. Проскользнула мысль: если капитан завалит тест, то клуб не примет участие в турнире, что могло упростить жизнь парня, но её он сразу отверг. Не способен Борис идти на подлость ради собственных целей.       Попытки перехватить Хару оканчивались неудачами. Сразу после урока истории девушка рванула с места, едва староста закончила прощание и преградила путь Борису своей партой. На уроке физики предполагалась работа в паре, но Хара практически сразу присоединилась к Сато, который как обычно сидел за крайней справа передней партой почти у самого выхода. Борис поддержал компанию Судзуки. Вместе они пытались создать электрическую цепь под названием «калькулятор», но что-то пошло не так на первых минутах, и Судзуки едва не ударило током, что натолкнуло учителя на серьёзные раздумья. Он просто не мог понять, как возможно в столь безопасных условиях прийти к опасным для жизни? Борис про себя лишь вздохнул, подмечая, что друг его слабоват не только в английском.       Следом пошёл проблемный урок. Борис бы мог попросить об услуге учителя биологии, как член комитета, но он замечательно знал уровень своих отношений с господином Торинукой - больше напоминавший график глубины Марианской впадины: такой же глубокий минус - и смиренно надеялся успеть в этот раз. — Так, молодёжь, сегодня я желаю проверить ваши познания в ботанике, поэтому разбейтесь на пары для обзора гербариев. — Господин Торинука неспешно раздавал коробки с заготовленным материалом. — Хэйва и Хара в одну команду! — Внезапно выпалил учитель, как только заметил, что девушка пыталась с кем-то уже договориться. — Но, учитель! — Хару припёрли к стенке. Одному лишь Торинуке известна причина такой пары, но, кажется, он был доволен. — Без возражений! — Господин Торинука пригрозил своей палкой, которая давно стала практически частью его престарелого тела.       Такого Борис точно не ожидал. Видимо, в этом классе у господина Торинуки было лишь два противных ему ученика: Хэйва и Хара. Стоит ждать подлянку. — Извини за вторжение. — Борис пододвинул свою парту к Харе. — Ну и вымотала ты меня сегодня. — Борис улыбнулся, а Юно снова передёрнуло. — Господин Торинука, а где наш материал? — Борис заметил, что все пары уже приступили к работе, когда на их парте даже материалов не было. — Их не хватило. Вам придётся собирать гербарий самостоятельно. — Спокойно с добродушной улыбкой заметил учитель. — Все равно все растения есть в наличии не так далеко. — Но вот ведь коробка. — Борис указал на учительский стол. Хара сидела молча, потупив взгляд. — Материал испорчен. — Торинука спрятал коробку. Хара молча встала и вышла. — Разрешите собрать? — Борис указал на школьный двор. — Конечно. — Торинука улыбнулся ещё шире. Ученики начали громко шептаться, но быстро замолчали, когда учитель хлёстко ударил по столу палкой.       Как и ожидал Борис, Хары уже и след простыл. Первым делом он заглянул к запасным воротам, где и обнаружил Хару, изучавшую несколько цветков. — Магнолия обнаженная — прямиком из Китая, где буддистские монахи выращивали ее уже во времена династии Танг. Чисто-белые цветки символизировали непорочность… Вереск — вечнозелёный кустарничек с сильно ветвящимися стеблями и мелкими трёхгранными листьями, у которых отсутствует черешок. — Подкрался сзади Борис и провёл небольшой экскурс напарнице. Хара тут же сорвалась с места и исчезла за одним из углов школы. Борис неспешно пошёл в сторону основных ворот.       Хара в спешке обыскивала небольшое хвойное растение. — Кедровый стланик — небольшое стелющееся древесное растение с широко раскинутыми ветвями. — Борис выглянул из-за угла, а Хара снова проигнорировала его замечание и исчезла, но парень сразу же нашёл её у клумб. — И, конечно, камелия — вечнозелёное растение, из листьев которого получают сырьё для приготовления чая. Многие виды камелии используются в декоративном садоводстве. — Борис стоял, упёршись спиной о стену и наблюдал за Харой, которая сейчас напоминала маленького зверька, загнанного в угол. Тошики почувствовал немного тепла, когда краем глаза заметил заметки Хары, которые он так старательно рассказывал во время небольшой игры в догонялки. Кто бы подумал, что знания ботаники когда-нибудь так приятно аукнутся? — Да что псу совета от меня надо? — Хара выплеснула эмоции прямо в Бориса одним липким комом и скрылась внутри школы. — Так выслушала бы, для начала. — Борис вздохнул и поплёлся обратно в класс, он-то думал, что его ноги сегодня отдохнут, но ничего подобного не намечалось.       Как и ожидалось, Хара уже сидела на месте и ломала себе голову, заполняя анкету растения в лабораторной. На остатке урока Борис не говорил ни о чём кроме связанного с ботаникой. Хара же молча записывала всё, что Борис тихо нашёптывал. У парня сложилось двоякое чувство: с одной стороны, ему было приятно, что его знания пригодились, с другой, ему было неприятно, что он до сих пор не смог нормально поговорить с Харой. — Мы всё, учитель! — С самодовольной ухмылкой заявил Борис. В этот раз Хара уже не понурила голову, но не смотрела в сторону Торинуки.       «Что между ними стряслось?» — Благодарить не буду. — Холодно заявила Хара, глядя в окно.       Перерыв на обед — лучшая возможность для Бориса. Целых пятьдесят минут на попытки. Но остался один нюансик: Хара снова исчезла, в этот раз в неизвестном Борису направлении. — На крышу, как обычно? — Судзуки хлопнул по плечу источавшего недовольство Бориса. Совсем чуть-чуть и его кожа бы начала покрываться шипами. — Ага… — Борис остановился на половине фразы, когда дверь класса распахнулась и перед учениками предстала президент. — Хэйва, на пару слов! — Заявила Мисаки. — Что-то случилось, президент? — Борис закрыл классную дверь, ограждаясь от слишком любопытных. — Как продвигается погоня? — Президент перешла сразу к делу. — Поговорить я так и не сумел, но имею ряд обоснований её поведения. — Борис заложил руки за спину. — И какие же? — Президента заинтересовало это. — Конфликтная или крайне неловкая ситуация с мальчиком ровесников в начальной школе или в первый год средней. Старые обиды, связанные с учителем Торинукой. И неполадки в личной жизни. — Борис продолжал крепко держать руки за спиной. Каждое слово он ощущал, как сильный удар гвоздем в крышку собственного гроба. — А последнее предположение откуда взялось? — Похоже подобного президент не ожидала. — Случайно услышал её телефонный разговор на повышенных тонах. Согласен, такой себе аргумент, но все же. — Хорошо, работай дальше. — Довольная президент развернулась и ушла в сторону лестницы.       Через полчаса на крыше уже привычная компания в лице Хэйвы, Сато, Судзуки, Сайто и Сасаки, окончивших трапезу, неторопливо болтала о своём. — Ну ты даёшь, Хэйва! Так опрокинул Торинуку! — Гоготал Судзуки. — А что в этом такого? — Борис никак не мог понять местных систем отношений, что для него пустяк, окружению казалось настоящим свершением. Порой это правило работало и наоборот. — Да ты просто не видел, как он отыгрывался на Харе, пока тебя не перевели. — Качал головой Сайто. — А с чего это началось? — Бориса осенило. Староста же говорила, что эти ребята буквально виделись с начальной школы. — Семья Юны раньше была очень бедной, это сейчас они стабильно живут. — Объяснил Сато. — Ага, когда мы учились в третьем классе, в школу наняли нового учителя естественных наук, господина Торинуку. Даже в том детском возрасте мы понимали, что на своих идеях он основательно поехал. Особенно жесток он был с «нарушителями» школьных правил. — Сайто сделал паузу и продолжил. — Одной из таких, вернее, первой его жертвой стала Хара. Из-за ужасного недостатка денег она донашивала вещи своей старшей сестры, из-за чего она постоянно выделялась на нашем приблизительно схожем фоне одежды, особенно чересчур длинной юбкой, почти касавшейся земли. Торинуке такое настолько не понравилось, что он вызвал Хару к доске и на глазах у всего класса оборвал юбку, а там… — Не продолжай. Я и так понял. — Борис остановил Сайто. — Больной ублюдок. — Это ещё не всё, Торинука при каждом удобном случае бил её своей палкой, это уже после неё он перешёл на остальных. Понятное дело, семья Хары жаловалась, но единственное, что изменилось — смягчение разрешенного насилия в сторону ученика… Никогда бы не подумал, что в округе такие консервативные школы. — Хм, наверное, и не осталось толковых школ с физическим наказанием. — Теперь Борис забыл даже думать о поиске компромиссов с учителем Торинукой. — А в те годы не было ли у Хары какого-нибудь близкого человека? — Был до того случая, правда мы их называли: «Сладкой парочкой».       «Теперь всё сходится». — Борис собирался выведать у друзей ещё немного подробностей из прошлого Хары, но все прервал звонок.       Узнать подробности — это одно, но осталось сделать самое главное — выловить Хару. Скорости реакции и маскировке этой девушки позавидует опытный спецназовец.       Борис осторожно постучал в дверь класса 2-2 и вошёл внутрь, где его терпеливо выжидали члены кружка любителей России с заваренным чаем. — Мы очень рады твоему приходу! — Обрадовалась Ода, едва не выкидывая кружку горячего напитка. — Не против ответить на пару вопросов? — Тасаки держала наготове ручку и блокнот с пёстрой связкой карандашей на обложке. — Конечно. — Борис удобно устроился на стуле и принялся за любезно оставленный ему чай. — Почему ты решил переехать в Японию? — Начала Ода. — Мою жизнь в России назвать плохой сложно: я ни в чём не нуждался, был сыт, одет и уверен в завтрашнем дне. — Борис отстранил чай. — Я многим был обязан своему дедушке, который, кстати говоря, привил мне любовь и к России, и к Японии. Но он скончался два года назад, и тогда я был вынужден вспомнить о своём непутёвом отце. Всех подробностей вам я не скажу, но просто возьмите на вооружение — с ним я потерял абсолютно всё, что только мог: возможности, перспективы, достаток, а главное гражданство. Меня буквально выгнали из страны, а самое забавное — я не знаю до сих пор, за что. — Нервный смешок вырвался из уст парня. — Прости. — Извинилась Ода. Она и не думала, что заденет за живое. — Что ты знаешь об этой стране? — Продолжила Тасаки. — Как я упоминал ранее, я рос у дедушки с шести лет, с того самого возраста, помимо школьной программы, у меня была дополнительная, домашняя. Вечерами дедушка учил меня японскому языку и литературе, истории и мифологии, древним обычаям и относительно новым веяниям, а в четырнадцать лет я начал во всю заниматься современной японской культурой, бороздя интернет. — Теперь Борис уже посветлел, а от прошлого ненастья не осталось и следа. — Потрясно. — Тасаки тоже сияла позитивом. — Часто ли ты бывал за рубежом? — Ода тоже записывала заметки в блокнот. — Я практически не покидал Россию до недавнего времени, но в ближнем зарубежье побывал. У дедушки были друзья в Белоруссии, которых мы пару раз навещали. Ещё четыре года назад мы провели полмесяца на Украине, в Одессе. Было весело. Собственно — это вся история моих «дальних» странствий. — Борис сделал акцент на последнем словосочетании. — Что ты обычно делаешь по выходным? — Обыденность прошлого ответа распалила огонь ожидания внутри Тасаки. — Да ничего особенного: доделываю домашку, гуляю по округе и общаюсь с Юдзё. — Борис совершенно спокойно продолжил пить чуть остывший чай. — Ась? Чего?! В смысле? — Хором поразились девушки. — Ну, да. Район у меня неблагоприятный, как и соседи. — Ухмыльнулся парень. — Ладно… — Девушки вычеркнули несколько вопросов из списка. — Считаешь ли ты себя талантливым? — Я никогда не ставил талант на первое место, а тем более не пытался его искать в невиданных дебрях. Каков смысл быть талантливым механиком, если тебе нравится психология? Я просто делаю то, что считаю интересным и правильным, прикладываю максимум сил и ву а ля! — Борис театрально развёл руками. — Какой ты представляешь свою жизнь после свадьбы? — Без комментариев. — Сколько бы ты хотел себе детей? — Без комментариев. — И последнее: каковы твои планы на будущее? — Сейчас я должен окончательно влиться в новый коллектив и освоиться в школе, найти стабильную подработку, чтобы обеспечить себя и одного маленького человечка. — Борис всматривался в окно, разглядывая мыльные разводы. — Маленький человечек? У тебя есть девушка? — Ухмыльнулась Ода, цепляясь за новую ниточку, но дёрнула она слишком сильно. — Без комментариев. — Борис отстранил пустую чашку и запрокинул голову на спинке стула. — Ты всё ещё бегаешь за Харой? — Добавила Тасаки. — Вы же сказали, что это последний вопрос. — Улыбнулся Борис. — Это вопрос от нас, как от простых учеников, а не членов кружка любителей России. — Поддержала подругу Ода. — До сих пор не смог выловить. — Опустил голову Борис. — Она вокалистка музыкального кружка, они обычно ошиваются в актовом зале. — Невзначай добавила Тасаки. — Ты ведь пытался узнать от своих друзей про друга Хары? — Ода начала издалека. — Вы следите за мной? — Засмеялся Борис. — Кто знает? — Девушки лукаво улыбнулись. — Ты прав, если считаешь, что травма Хары связана с ним. Во время издевательств Торинуки, Каро, тот самый друг, первым стал издеваться над ней, а следом и остальные малознакомые ей люди начали травлю… Дети очень жестокие создания… — Благодарю! — Борис окончательно убедился, схватил свою сумку и побежал к муз кружку. — И еще… Президент кое-чем связана с Харой. — Добавила Ода. Борис услышал это на ходу, а из его сумки что-то грохнулось на пол, но парень не обратил внимания.       Борис быстро преодолел несколько лестничных пролетов и длинный коридор. Вот он стоит перед входом в актовый зал, откуда доносится приятная мелодия. Парень распахнул дверь и зашёл в помещение, мало чем отличающееся от стандартного актового зала. Борис внимательно окинул всех людей взглядом, но так и не смог найти Хару. Среди музыкантов прослеживалось занимательное деление: большая часть парней играла на инструментах, а девушки занимались вокалом, впрочем, всё вполне ожидаемо. — Эй, ребят, а где Хара Юно? — Борис обратил на себя внимание, но люди среагировали странно. — А на кой-она тебе? — Рослый гитарист встал напротив Бориса и пристально уставился на его повязку, придерживая на плече гитару, как биту. — А есть какие-то проблемы? — Борис не собирался оставлять такую провокацию безнаказанной. В углу послышалось перешёптывание: «Опять?». — Думаешь, мы позволим какому-то псу совета угнетать Хару?       А этот парень настойчив. — Я всего лишь собирался с ней поговорить. Будь что-то серьёзное, я бы просто прибег к помощи учителя или директора. А вместо того, чтобы строить из себя «заступника», хотя бы спросил, зачем она мне! — Борис разозлился и ушёл. Он точно не хотел узнавать, через сколько таких выходок он бы сорвался.       Музыканты простояли молча секунд десять, и лишь после снова загалдели: — Хах, неловко вышло! — Смеялись парни, только тот громила стоял, по-прежнему тупо пялясь в дверь и теребя струны. — Вот блин! — Вдруг заорал он. — Нахрена я ему нагрубил-то так? Всё, теперь меня ждут проблемы! — Эй, чувак, с чего ты так паникуешь? — Парни пытались успокоить приятеля. — Тебе ж, вроде, нравилась Хара, вот и заступился. Совсем же недавно так круто выглядел. — Да я не про это! — Громила схватился за голову. — Предки обещали взять на все каникулы с собой на Окинаву, если до конца триместра у меня не будет косяков! — То-то я думал: с чего это вдруг ты стал таким прилежным учеником. — Сдерживал хохот один из парней. — Да ну вас! — Громила отвернулся.       Тем временем Борис остыл и собирался с мыслями:       «Что сказать президенту? Извините, я целый день бегал и ловил её, но так и не смог поймать одну единственную девушку. Стыд-то какой».       Борис в очередной раз вздохнул и заметил, что сумка его расстегнута, а в ней не хватало коробочки для бэнто.       «И где я её посеял? Точно не у музыкантов, тогда бы я обратил на это внимание. Значит, по дороге к ним».       Борис неспешно шёл тем же маршрутом к классу 2-2 и уже собрался проверить его на наличие пропажи, как ненароком услышал девичий разговор: — …Какая-то ты сегодня другая, Хара. — А как ещё? Целый день бегала от новенького. — Девушка недовольно фырчала. — А, по-моему, тебе это понравилось. — Ни капли! Кому понравится считаться со сталкером?! — Хара чётко стояла на своём. Борис решил дать о себе знать. — Вообще-то, обидно. — Борис распахнул дверь и зашёл в класс. — Вернулся за коробочкой от бэнто, а тут джекпот. — Борис ухватил близстоящий стул и уселся на нем прямо у двери, отрезая пути отступления Харе. Девушка поглядела в сторону окна. — Не глупи, четвёртый этаж всё-таки. — Да что тебе от меня надо? — Хара завелась. — Всего лишь поговорить. — Борис пристально всматривался в поблескивающие от наворачивающихся слез глаза девушки. — Успокойся и послушай меня. Я не могу осуждать твоё поведение или поддерживать, потому что я не учился, когда произошли твои инциденты. — Борис увидел смену реакции на лице Хары с недовольства до тоски. — Прости, что лишний раз напоминаю, но я хочу сказать, что не стоит грести всех под одну гребёнку. Да, есть те ещё сволочи, тот же Торинука. Если ты обожглась кипятком раз, не стоит считать всю воду горячей. Я смутно знаю о Каро, но не думай, что все такие. Я был бы не прочь подружиться с тобой, соседка по парте. — Борис улыбнулся, отстранил стул в сторону и начал ждать. Хара простояла пару минут в исступлении. Ода и Тасаки не вмешивались, а лишь с любопытством наблюдали за сценой. Хара молча вышла. — Никто и не думал, что всё будет так просто. — Вздохнула Ода. — Ага, мы так хотим, чтобы она перестала тяготиться этими воспоминаниями. — Добавила Тасаки. — Могли бы и не скрывать про неё информации. — Борис обиженно поглядел на девушек, забрал свою коробочку для бэнто и собрался уходить. — Помнишь, мы сказали, что президент связана с Харой? — Протянула Ода. — Знаешь фамилию Каро? Аюдзава. — У президента есть брат? — Борис остановился. — Младший брат. — Поправила Тасаки. — То дело с Торинукой и Каро она замяла, сведя к минимуму наказание братца, а Торинука вовсе обошёлся устным выговором. — Но вопрос про наказания всё же встал? — Борис заинтересовался. — Да. Но не думаю, что смягчение лучше, чем полная отмена. — Развела руками Ода. — В общем, большое вам спасибо. Ещё увидимся. — Борис махнул рукой и направился в сторону студсовета. Время собрания.       Измотанные и уставшие старосты сидели за тем же столом и всем своим видом пытались показаться бодрыми и энергичными, чтобы староста лишний раз не сделала нагоняй за витание в облаках. Впрочем, получалось у них это паршиво. Та самая женщина по-прежнему оставалась в школе, а Борис смог вспомнить, как называли таких, как она. «Киёику мама». — И последнее на сегодня — комитеты. — Президент сделала акцент на последнем слове. Борис это понял и встал. — За сегодняшний день я провёл беседу с Харой… Для нормализации её состояния требуется простое человеческое общение и пару дней на успокоение. — Да ну? — Отрезала президент. — В прошлый раз она успокоилась только, когда её отстранили от занятий на неделю. — Гарантирую, что… — Три дня без инцидентов, и тогда я поверю… — Хорошо. — Смирился Борис. Теперь под угрозой стояла его шапка. — И ещё. Сообщи музыкальному клубу, чтобы подготовили программу поддержки нашей команды на августовском футбольном турнире. — Президент погрузилась в свои бумаги. -Хорошо. — Борис просто смирился с ролью почтового голубя. На данный момент он абсолютно не способен поставить ничего в противовес. Ему не хватало ни авторитета, ни информации.       Заседание окончилось, как по часам полседьмого. Сумка на плечо и неспешным шагом Борис направился домой, где в окне виднелся свет от лампы. Его ждали.