история правдивая, как солнце / certain as the sun

В ту ночь в замке случается любопытная вещь. Генри уже давно спит, а заколдованные предметы тихо стоят на своих местах. Реджина вздрагивает, тяжело дыша, когда Эмма прижимает к ней кусок ткани, смоченный в горячей воде. — Ай! — вскрикивает Реджина, и Эмма чуть подпрыгивает. — Не дёргайся, — приказывает она, и королева издаёт ещё один менее болезненный, удивлённый стон. — Эмма, — произносит она, её лицо напряжено. — Я думала, ты сбежала, — Эмма снова прижимает ткань к ране, и Реджина шипит, отдергивая её ладонь. — Ты осталась, чтобы убить меня! — обвинительно говорит она и чуть не ошпаривает руку. Эмма останавливает её прежде, чем она сможет нанести себе ещё больший вред. — Это не я бросала в тебя огненными шарами! — Ты не должна была ходить в западное крыло! — яростно отвечает Реджина. — Мне бы не пришлось, если бы ты не избегала меня! — говорит Эмма также сердито, и Реджина опускает взгляд, выглядя почти… раскаивающейся? Она сцепляет пальцы, и не двигается, когда Эмма наливает немного воды из чайника и прикладывает компресс к другой ране. Реджина сжимает челюсть и молча терпит, опустив глаза. — Спасибо, — еле слышно произносит Эмма, и Реджина вздрагивает. — За то, что спасла мою жизнь. Карие глаза блестят в недоумении, а Эмма закусывает губу, пытаясь сосредоточиться на обработке ран. Всякий раз, когда Эмма ловит взгляд Реджины, в груди что-то сжимается, разрывая её сердце на куски. — Не понимаю, почему ты не можешь исцелить себя с помощью магии, — неуверенно говорит она. Реджина кривится. — Если бы моя магия могла остановить волков, они бы не были хорошими стражами, не правда ли? — она откидывается на стул, всё ещё держась за Эмму. — Травяные настои могут помочь. Они исцелили Генри, — Реджина вздыхает. — Я запаниковала, когда увидела тебя в башне. Я не хотела навредить тебе... просто хотела, чтобы ты ушла, — бормочет она. — Что ж, я не ожидала, что ты обладаешь такой магией, Ваше Величество, — Эмма отстраняется и делает глубокий вздох, чувствуя себя более расслабленной. Реджина улыбается, пока пальцы Эммы обрабатывают безупречную кожу. — Не называй меня так, — говорит Реджина, прикрывая глаза. — Я никогда не была королевой, несмотря на все усилия мамы. — Никогда? Но… — Эмма обводит рукой замок. Реджина откидывает голову назад, улыбка исчезает с её лица. — Когда мне было восемнадцать, я спасла принцессу от испуганной лошади. В знак благодарности, её отец сделал мне предложение, попросив стать её матерью. Чайник на столе брызгает, и кипящая вода почти попадает на ногу Эммы. — Извини, — поспешно произносит Снежка. Реджина не обращает на неё никакого внимания. — Моя мать решила за меня. Я была влюблена в нашего конюха и в силу своего возраста верила, что для любви нет преград, — тихо начинает королева, и Эмма сразу понимает, что история закончится трагично. — Мы пытались убежать, и только маленькая принцесса знала о нашем плане. — Вы бежали сюда, — произносит Эмма, когда ужасная история начинает проясняться в её голове. Старые легенды гласили, что королева заслужила своё заточение, что это была кармическая расплата за её грехи. Но сейчас… — Я была глупой девчонкой, — мрачно говорит Реджина. — Думала, что смогу спрятаться от своей матери, — она вздыхает и вздрагивает от боли. — Никто не может спрятаться от неё. Эмма молча наблюдает за Реджиной, присаживаясь на корточки, чтобы отыскать источник боли. Её пальцы скользят вдоль бедра королевы, пока та не издаёт стон и отстраняется. — Если хочешь, я могу помочь… Реджина колеблется, но встаёт и отходит, снимая своё платье, позволяя ему упасть на пол. Теперь Эмма может разглядеть гладкую кожу под корсетом, настолько мягкую, что Свон резко выдыхает, касаясь кровоподтёка. — Что произошло потом? — спрашивает она, решив скрыть свой… не совсем дискомфорт… от Реджины. Королева прижимается к стулу, вздрагивая, когда Эмма прикладывает ткань к синяку. — Король был в ярости. Мать была унижена, и соврала, что конюх похитил меня, и всё, чего она хочет — моего возвращения домой. Тогда принцесса рассказала ей и своему отцу всю правду. Король обвинил во всём мать и… — Реджина переводит взгляд на чайник. Снежка молча наблюдает. — Я не знаю, что было дальше. Он, должно быть, пытался посадить маму в темницу. Она убила его и отправилась на мои поиски. Пальцы Эммы неуверенно касаются Реджины, и она делает всё возможное, чтобы не пялиться. — Хижина в западном крыле… — Это всё, что здесь было, прежде чем мать нашла меня. Она вырвала сердце моему… — голос Реджины дрожит. — Она прокляла меня, оставив в этом замке навсегда. Я обречена. — Расскажи ей о розе, — говорит Снежка со стола, и Реджина дёргается, посылая ей яростный взгляд. — Скажи ей, — спокойно повторяет Снежка. — Тебе не нужно ничего мне рассказывать. Эмма отводит взгляд, когда Реджина наклоняется, чтобы надеть платье обратно. Свон оборачивается всего на секунду, но этого достаточно, чтобы увидеть, насколько хорошо корсет подчеркивает и без того впечатляющие формы Реджины. Во рту становится сухо, и она забывает, что хотела сказать. — Нечего рассказывать, — отвечает Реджина. — Роза — это бессмысленная надежда, данная моей матерью. Когда последний лепесток упадёт, я уже никогда не смогу выбраться отсюда. — Разве ты уже не… — Эмма обводит комнату рукой. — Есть какой-то способ сбежать? — Истинная любовь, — говорит Снежка, и Реджина со вздохом опускается на стул. — Настоящая любовь — самая могущественная магия. Я открою вам маленькую тайну, которую Реджина скрывает даже от самой себя. Это мечта, которая преследует её, и с которой, может быть, она борется так же упрямо, как когда-то боролась со своей матерью. Но мать Реджины знала её секрет и использовала его с ужасающей точностью. В глубине души Реджина по-прежнему верит в истинную любовь. Любовь, которую она когда-то разделяла с конюхом. — Истинная любовь, — повторяет Эмма, и невесело смеётся. — Это жестоко, — произносит она, и что-то в Реджине умирает. — Заставлять тебя грезить о том, чего нет. Реджина мрачно улыбается. — В самом деле, — отвечает она, отводя взгляд. Эмма в последний раз смотрит на неё и уходит. В глубине души Эмме хочется поверить.

***

С тех пор события разворачиваются совершенно по-другому, и Эмма с Реджиной начинают привыкать к иной рутине. Всё начинается с того, что утром после той ночи, Эмма всматривается в гардероб Авроры гораздо дольше и одевается для официального завтрака. Она задерживается у подножия лестницы, вышагивая перед дверью в столовую так небрежно, как только может. — Перестань быть задницей и заходи внутрь, — шипит Зелена, а Мулан издаёт многострадальный вздох, который, вероятно, адресован Зелене. Однако Эмма дожидается прихода Реджины, чьи глаза при виде Эммы на мгновение расширяются. — Мисс Свон, — официально произносит она. — Я думала, что сегодня ты будешь отсыпаться. Вчера выдалась та ещё ночка. Реджина осторожно следит за движениями Эммы, когда та сжимает пальцы вокруг дверной ручки, вспоминая об откровенных разговорах и пытаясь сохранить непринуждённую обстановку. — Я просто подумала, что… приглашение на завтрак ещё в силе? — На самом деле, я считаю, что это был приказ, — примирительно отвечает Реджина, проходя в столовую, её тёплая рука задевает Эмму. Свон чувствует лёгкое покалывание там, где её коснулась Реджина. Королева разворачивается. — Так ты идёшь или нет? — спрашивает она, и Эмма спешит следом. Так или иначе, все не так ужасно, когда они не презирают друг друга. Замок становится ярче, огромные комнаты менее гнетущими, а маленькие — более уютными. Эмма всё чаще и чаще следует за Реджиной, властный голос успокаивает её нервы, а сердце наполняется теплом с каждым осторожным взглядом. И Реджина проводит всё больше времени с Эммой, чувствуя себя в её компании так же комфортно, как она чувствует себя с Генри. Иногда, когда Эмма посылает ей свою обезоруживающую улыбку, Реджина задыхается от волнения. Она неподвижно наблюдает за Эммой, забывая, что читает Генри книгу. — Мама, страница? — он вопросительно смотрит на неё. Краснея, Реджина отрывается от тёплого взгляда Эммы и возвращается к книге. — Да, — взволнованно произносит она. — Страница. Им повезло, что в библиотеке достаточно книг, чтобы утолить новую одержимость Генри. — Джохари очень испугалась, — читает она, отлично понимая, что Эмма смотрит на них. — Она была в лесу совершенно одна, а злой демон был всё ещё на свободе. Теперь побег из замка казался глупой идеей. Возможно, королева, на которой она должна была жениться, была не такой уж и плохой, — в горле становится сухо, а руки дрожат. — Мама? — взволнованно говорит Генри, которого она старательно защищала от своего прошлого. — Эй, почему бы нам не дать твоей маме отдохнуть? — говорит Эмма и касается пальцев Реджины, пытаясь вытащить книгу из её рук. Реджина тянет книгу на себя, в ужасе от собственной слабости. — Всё в порядке, мисс Свон, — твёрдо говорит она, возвращаясь на нужную страницу. Эмма остаётся сидеть перед Реджиной, придерживая книгу кончиками пальцев. Принцесса встречает в лесу незнакомку, молодую охотницу, которая сразу же завораживает её. Реджина продолжает читать, хотя Генри уже предсказал концовку, а Эмма прислоняется к кушетке. Охотница оказывается молодой королевой, которая и должна была жениться на принцессе. В конце концов, Реджина закрывает книгу и отправляет Генри спать. Когда она возвращается в библиотеку, то с удивлением обнаруживает, что Эмма всё ещё сидит напротив кушетки, заснув. — Эмма, — шепчет она, неуверенно кладя руку на плечо Свон. — Охотница оказалась королевой? — сонно спрашивает та. — Да, — подтверждает Реджина, нежно улыбаясь. — Хорошо, — Эмма снова закрывает глаза, устраиваясь поудобнее. — Ночи, Реджина. Реджина. Я уже говорила вам, что никто не называл её по имени уже давно. Она привыкла быть королевой, Вашем Величеством или мамой, и её устраивала формальность первых двух вариантов. Она не привыкла слышать своё имя, сказанное таким обыденным тоном, поэтому Реджина с удивлением отстраняется. Она поддаётся неожиданному порыву, наклоняется и целует Эмму в щёку. Импульсивный, глупый и дерзкий поступок. Эмма что-то одобрительно бормочет во сне, сворачиваясь на диване с улыбкой на лице. Щёки Реджины вспыхивают. Чего она ожидала? Разрушения проклятия? Того, что Эмма проснётся и поцелует её в ответ? Они едва привыкли терпеть друг друга, и Реджина снова сердится, в этот раз на саму себя за то, что позволила глупым мечтам взять верх. Она возвращается в западное крыло, чтобы подумать в тишине.

***

— Я думал о том, что хочу на свой день рождения, — объявляет Генри, сидя между двумя ветками яблони и бросая яблоки в корзину Реджины. — Осторожно! — предупреждает Реджина, но так же быстро смягчается, поднимая бровь. У них своя долгая история, и Реджина неизменно раздражается, когда Генри бесстрашно карабкается на самые высокие ветки. Эмма уже успела заметить, как губы мальчика отражают ухмылку идентичную Реджининой каждый раз, когда он перескакивает на другую ветку, а его мать почти хватается за сердце. — Твой день рождения? — говорит она, сдержанно опуская руку. Если бы Эмма не наблюдала за Реджиной, она, возможно, даже и не заметила бы. Генри, конечно же, очень оскорбил этот жест, и он недовольно посмотрел в сторону своей матери. — Я не собираюсь падать, мама, — сообщает он, тряся веткой. — Я ещё никогда не падал. — Всё когда-либо случается в первый раз, — мрачно отвечает Реджина. Эмма решает вмешаться, чтобы избежать дальнейших пререканий, и осторожно спрашивает: — Так что ты хочешь на свой день рождения, парень? Как мы купим тебе подарок, если не можем выбраться из замка? — Легко, — отвечает Генри, встряхивая очередную ветку и скидывая несколько яблок. — Вы устроите мне бал. — Бал? — вопросительно повторяет Реджина, хмуря брови. — Да, бал! — Генри бросает яблоко в корзину с искусной точностью. — Наконец-то в замке появился кто-то новый, и у меня до сих пор не было королевского опыта. Я хочу устроить вечеринку, как настоящий принц! — говорит мальчик настолько уверенным тоном, будто всё сказанное им более чем очевидно. — Зелена тебя на это надоумила? — спрашивает Реджина, сузив глаза. — Нет! — настаивает Генри. На самом деле Зелена здесь не при чём. Его подговорила Снежка. — Это всё, чего я хочу на свой день рождения, — обиженно говорит Генри, встряхивая очередную ветку. Яблоки падают в опасной близости от головы Эммы, и она отскакивает в сторону, натыкаясь на Реджину. Свон врезается прямо в бедро королевы, с которого ещё не сошли синяки от их последней стычки с волками. Реджина вскрикивает от боли, теряя равновесие. Эмма инстинктивно хватает Реджину за талию, чтобы удержать ту на ногах. Реджина хватается за запястья Эммы, а её голова на мгновение опускается на плечо Свон. Эмма делает глубокий вдох, ведь руки Реджины на её запястьях такие тёплые, тело мягкое, а дыхание щекочет кожу. Между ними тут же возникает необъяснимая энергия, отчаянная потребность, которая с головой накрывает их обеих. Они резко осознают близость своих тел, расстояние от губ Реджины до Эмминной шеи и то, насколько было бы легко… Эмма шумно выдыхает, ошеломленная внезапной близостью, и поднимает голову, сталкиваясь с Реджиной лицом к лицу. Её разум тут же покидают все мысли, не оставляя ничего, кроме желания. Реджина издаёт еле слышный хрип, который отдаётся вибрацией напротив плеча Эммы, и… — Ой, — сверху раздаётся встревоженный голос. Последнее яблоко отскакивает от Эммы и падает на землю. Реджина испуганно вырывается из Эмминных рук и строго обращается к Генри: — Ты хочешь, чтобы кто-то получил сотрясение? — Извините! — говорит Генри, закусив нижнюю губу, и с любопытством смотрит в их сторону. — Значит, бал? Реджина переводит взгляд на раскрасневшуюся Эмму, и та неуверенно произносит: — Звучит здорово? Раньше она никогда не была на балу, если не считать заданий, которые ей давала Кора. Но в те разы из её поля зрения не выходила поставленная цель, а платье всегда можно было легко сменить на более удобную одежду. — Бал, — решает Реджина, глядя на Эмму, когда Генри вскрикивает и чуть не падает с дерева. — Генри! Энтузиазм Эммы утихает в течение дня, и она беспокойно вздыхает, когда Реджина и Генри пробираются через сад, строя планы относительно собранных яблок. Эмма чувствует пустоту в желудке, которую не удалось заполнить яблоком. Некоторые могут сказать, что это и есть надвигающееся будущее Эммы — домашняя рутина, проведенная с матерью и сыном, которые делают жизнь в этом замке вполне сносной. Другие же — те, кто лучше знают Эмму Свон — возможно, могут обратиться к её прошлому и вспомнить, как она ненавидит находиться взаперти. И каждый из возможных раскладов её будущего так или иначе связан с заточением — таким удушающим и внезапно таким терпимым. Вместо этого Эмма шагает по пыльному залу, оглядывая двери за которыми виднеются широко распахнутые ворота, будто издевающиеся над ней. Она колеблется, задерживаясь прямо перед ними, ощущая приступ клаустрофобии в этом пустом зале, и сжимает кулаки, пытаясь откинуть непрошенные мысли прочь. Её руку осторожно накрывает чужая рука, и Эмма поворачивается. Реджина одёргивает ладонь, извиняясь, и Эмма чувствует себя виноватой в том, что задела королеву. Поэтому Эмма перехватывает руку Реджины и сжимает её, когда та прочищает горло: — Я хочу тебе кое-что показать, — говорит она, переминаясь с ноги на ногу. Она ведёт Эмму вверх по лестнице, мимо перешептывающихся блюд и Мулан с Зеленой, которые молча наблюдают за их подъёмом. Они всё ещё держатся за руки, когда Эмма моргает, пытаясь привыкнуть к темноте, окутывающей извилистую лестницу, по которой они поднимаются всё выше и выше. — Мы же не идём… в темницу, да? — спрашивает Эмма, издавая нервный смешок. Она почти чувствует, как Реджина закатывает глаза. — Нет, Эмма. Эмме нравится слышать, как Реджина произносит её имя. Нравится то, как она колеблется на втором слоге, будто первые лучи солнца после грозы. — Я не веду тебя в темницу, — в её голосе чувствуется угроза, дающая понять, что у неё действительно есть темница. Эмма сглатывает. Реджина смеётся. — Мы почти пришли, — обещает она, дёргая Эмму за руку, и внезапно произносит: — Закрой глаза. И Эмма послушно спотыкается о каждую неровность на полу. Она вздыхает, не чувствуя ничего, кроме холодного ветерка, щекочущего лицо, и волнующих пальцев Реджины, обхватывающих её запястье. Эмма понимает, что они находятся высоко снаружи, и Реджина может просто столкнуть её с башни, но тут же отбрасывает эту мысль. Реджина не причинит ей боль. Эмма… доверяет ей. Она вдыхает успокаивающий ночной воздух, и Реджина говорит: — Можешь открывать глаза. Эмма открывает глаза и делает глубокий вдох. Они в одной из задних башен замка. Она достаточно высокая, и расположена между двумя холмами так, что Эмма может видеть весь Сторибрук, как на ладони. В ночном небе сияют тысячи звёзд. Вид действительно потрясающий, и на мгновение Эмма забывает, что находится в плену. — Я прихожу сюда, когда хочу… — Реджина издаёт смешок. — Притвориться на немного. — Здесь красиво, — шепчет Эмма, наблюдая за крошечной каретой и лошадью, пересекающими мост, который она проходила сотни раз в прошлом. — Знаю, что ты не хочешь здесь находиться, — говорит Реджина, дотрагиваясь пальцами до ладони Эммы. — И я ничего не могу с этим поделать, но… Я подумала, что ты сможешь приходить сюда, когда захочешь почувствовать себя свободной, — она вздыхает и добавляет: — Это мой подарок тебе. — Подарок, — повторяет Эмма, отрываясь от прекрасного вида, чтобы посмотреть Реджине в глаза, сверкающие в лунном свете. — Но это твоё место. — Теперь твоё, — Реджина стоит в свете звёзд, её тело мерцает, а улыбка захватывает дух. Эмма наблюдает в тишине. — Я никогда не благодарила тебя за спасение жизни Генри. — Тебе не нужно благодарить меня, — Эмма прислоняется ближе, ловя взгляд Реджины. При всей красоте глаз королевы, Эмма обнаруживает, что гораздо более поражена улыбкой, которая так легко появляется на лице Реджины. — Ты тоже спасла мне жизнь. — Я знаю, что… — Реджина обводит комнату рукой. — Я знаю, что этот замок — последнее место, где ты хочешь находиться, — она всё ещё улыбается, но на этот раз печально. — Но не буду врать, я рада, что ты попала сюда. — Из-за Генри, — шепчет Эмма, пытаясь найти что-то в выражении лица Реджины. — Из-за Генри, — повторяет Реджина, и Эмме безумно хочется дотронуться до неё, но она боится того, что может произойти дальше. — Конечно, из-за Генри. И… — её голос срывается. Эмма качает головой, переплетая свои пальцы с пальцами Реджины. — Это не последнее место, где я хочу быть, — признаётся она. Этот пустой замок стал её домом. — Если бы я не попала сюда… Думаю… из-за Генри… И… — И… — тихо повторяет Реджина. Уголки губ Эммы начинают подниматься, хотя в глазах всё ещё плещется грусть. — Останься со мной, — неуверенно произносит Эмма, и глаза Реджины начинают блестеть. Они поворачиваются, в тишине наблюдая за течением реки, всё ещё держась за руки.