Не совсем совместимые

Акааши проснулся в прекрасном расположении духа. Потянулся, перевернулся… И напоролся на твёрдое мускулистое плечо. – Доброго утра! – лежащий на его постели Бокуто улыбался и тёр глаза. – Цепочка не нарушена, через пару дней отметим юбилейную ночевку. Кейджи ущипнул себя и прикусил язык. Больно. – Кошмар… – Ой, мне тоже всякая дичь снилась! – не меняя тона, громко сказал Котаро. – Короче, на Японию напали Годзилла и тираннозавр, и они голосами Иваидзуми и Тсукишимы спорили, кто пойдет громить Мияги. – Ужас. – Я и говорю! Смысл на свой район нападать! Вот если… Акааши не слушал с самого начала. Он перевернулся обратно на бок, спиной к Бокуто, и полностью закрылся одеялом. – Ке-е-йджи-и! Не спи, нам ещё на учёбу идти! Боже, что я говорю, что на уроки надо торопиться! Это всё аура твоей постели, я даже под подушкой нашел учебник по юриспруденции. Занимательное чтиво, а главное в правильном месте лежит – в сон клонит на раз-два. И это я только лишь оглавление прочитал! Под болтовню Котаро к Акааши понемногу возвращалась ясность мыслей, и в голове прекращала вертеться мысль: «Я спал с Бокуто-саном. Я спал с ним, но не переспал ведь!». Свернувшись комочком и с силой прижав одеяло к лицу, Кейджи постарался успокоиться. Сто раз уже ночевал с Котаро, подумаешь, теперь и в обнимку, велика разница! Велика. Стоило Акааши на мгновение представить, как своими сильными руками Бокуто обнимал его и прижимал к себе, стало невыносимо жарко. Или может, потому что под одеялом дышать нечем. – Ты оттуда вылезешь или тебя выкуривать? О, или потащу прям так. В одеяле усажу за парту, чай, работоспособность не уменьшится. А вот на тренировке так не получится. Хотя я бы с удовольствием, особенно зимой… Прыгаешь, а за тобой плащ развевается!.. Чёрт, теперь реально плащ купить захотелось. Красный, как у Супермена. Или красный не подойдёт к моим глазам? Только отвлекшийся на мысли о зиме и одеялках, Акааши стал думать о золотистых глазах Бокуто, которые ночью будто светились при Луне. Чёрт бы побрал Котаро, нет бы про Супермена или других инопланетян аки Ойкава продолжать затирать, надо было про глаза ляпнуть! Помотав головой, Акааши понял, что ловил все дурацкие высказывания Бокуто, а не пропускал мимо ушей, а значит, проснулся. – Бо-ку-то… – медленно проговорил Кейджи, пытаясь вернуться в реальность. – Опять двадцать пять. Что, настолько фамилия моя нравится? Такую же хочешь? Акааши застонал и прижался лицом к подушке. Однако ему не удалось снова спрятаться – Котаро просто взял и стащил друга с кровати. Затем поставил застывшего и всё еще обнимающего подушку Кейджи на ноги и легонько стукнул по лбу. – Может прекратишь зарываться в норку? Я иду завтракать, чтоб через пять минут на кухне был! Акааши не дурак, знает, что если Бокуто что-то велит сделать, лучше не отнекиваться – а то будет хуже. Поэтому он быстро умылся холодной водой, пытаясь вернуть себе нейтральное выражение лица. Зайдя на кухню, он испытал чувство дежавю – Котаро стоял у плиты и снова жарил яичницу с беконом, прямо как вчера. Только теперь кухня была в доме Акааши. – Кейджи, мне только что позвонила Бокуто-сан и она не… Ой, доброе утро, Котаро-кун, – пришедшая мама Акааши с удивлением посмотрела на готовящего парня, который коротко кивнул и улыбнулся ей. – Странно, ты же вчера не приходил… Ладно, пойду перезвоню твоей маме. Кейджи проводил её взглядом. Помотав головой, он спросил у Бокуто, проходя к столу: – Ты что, сбежал из дома? – Типа того, – отстукивая лопаткой для еды ритм, ответил Котаро. – Не успел как-то предупредить. – А что вообще ты делал у моего дома посреди ночи? И… – Акааши вспомнил, насколько Бокуто был холодным. – Сколько времени ты там проторчал? – Не помню, – пожал плечами Котаро. – Час, может два. Кейджи упал на удачно оказавшийся под ним стул. Он шумно вздохнул, широко открытыми глазами глядя на друга. – Ну зачем? – простонал Акааши. – Эй! – Бокуто тыкнул лопаткой в сторону друга. – Надо было, значит надо! И вообще, ты так и не рассказал мне, что тебя гложет! Кейджи охнул и стал перебирать пальцами, опять разнервничавшись. Котаро продолжал на него неотрывно смотреть, приподняв одну бровь, поэтому Акааши опустил глаза. Однако только он набрал немного воздуха, желая что-то сказать, им помешали. – Кейджи, Котаро-кун! Я ушла! – сказала заглянувшая на кухню мама Акааши. – Ах, – встрепенулся Кейджи, – удачи на дороге! Бокуто нахмурился, что их прервали. Так еще и яичница подгорать начала. Поэтому он решил снова отложить разговор и заняться спасением завтрака и сковородки. Акааши осторожно наблюдал за другом, пока тот боролся с дымящейся яичницей. Кейджи подумал, что Бокуто так за него беспокоится и всеми силами пытается разговорить, потому что они ведь всё-таки являются соулмейтами (хоть и Котаро, в отличие от Акааши, не знал этого точно). Кейджи решил, что из-за метки неподходящего цвета Бокуто непременно расстроится, и было бы лучше, если бы у Акааши появилась любая другая картинка. Они бы так и остались близкими друзьями, хоть и не соулмейтами, а сейчас их ждало только разочарование друг в друге. Точнее, несовпадение чувств, что и приведёт к неприятным последствиям. Придя к такому выводу, Кейджи захотел как можно дальше оттянуть этот момент. Поэтому пока Бокуто боролся с пригоревшей яичницей, Акааши тихонько выскользнул из кухни и побежал в комнату, чтобы быстренько одеться и уйти на учёбу. Оставаться рядом с другом Кейджи теперь боялся. Закончив с готовкой, Котаро очень удивился, не обнаружив на кухне Акааши. Задумавшись, он на всякий случай решил пойти поискать его. Ну и тоже на всякий случай прихватил с собой лопатку в качестве оружия.