Волчье солнце

— …Заря смотрит на меня, держа в руках шлем сэра Арториаса. Я стою в дверях, смотрю на нее. Понимаю — хоть она и может дать мне просра… кхм, доставить неприятности своей магией, с доспехами я ее отсюда не выпущу. Видимо, она думает так же, из-за чего несколько секунд мы пялимся друг на друга, как олени в сезон гона. И тут за стеной слышатся шаги — сэр Арториас вернулся из купели раньше обычного… — И что? — подрагивающим от интереса голосом спрашивает меня рослая кудрявая девушка, одна из Стражей Принцессы. Остальные Стражи — тоже девушки, высокие и ослепительно красивые, несмотря на доспехи — тоже выражают крайнюю заинтересованность моей историей. — Заря ойкает, каким-то чудом умудряется проскочить мимо меня и бросается прочь, на ходу наколдовывая себе невидимость. Но шлем продолжает удерживать в руках — видимо, просто забыла, что не положила его на место. В общем… представьте себе глаза Арториаса, наблюдающего, как его шлем сам собой, подпрыгивая и тряся плюмажем, несется по воздуху в сторону леса, а за ним бегу я с воплями «брось его, дура крылоухая, тебя видно!..» Судя по грянувшему вокруг меня смеху — причем к женскому хихиканью Стражей присоединяются и стоящие неподалеку молодые рыцари — с воображением у моих слушателей было все в порядке. Я и сама едва сдерживаюсь от смешков, не к лицу это рассказчице — смеяться над своей же историей. Когда утром, после ночевки в потрясших мое привыкшее к сомнительным лесным удобствам воображение покоях, Арториас заглянул ко мне и сказал приходить на посещенный нами вчера плац, я не задавалась вопросами — надо и надо. Но, оказавшись там в толпе незнакомых полубогов в полном одиночестве, без намека на мелькание голубого плаща Арториаса, я почувствовала себя крайне неуютно. Ну не привыкла я к таким открытым местам и столь большому количеству народа! Еще немного, и желание вырыть норку в каменных плитах, чтобы спрятаться в нее, стало бы непреодолимым, но тут меня окликнули девушки-Стражи, решившие поприветствовать незнакомку… и меня неожиданно для себя самой посетило почти забытое бродяжное настроение, под которое на вопрос о себе разражаешься кучей историй про свою жизнь, выбирая те, что повеселее. В итоге я уже почти час развлекала служителей Гвиневер пересказом своего оруженосного времени, проведенного с Волчьим Рыцарем. — И что в итоге стало с принцессой Зарей? — спрашивает одна из Стражей. Видимо, этот вопрос ее не на шутку волновал. — Что-что… Арториас ее просто к Элизабет за шкирку отнес. Та ей голову прочистить может даже без отсоединения от святилищной стены: с матриархами грибного народа шутки лучше не шутить. Однажды какой-то умник — из Карима, кажется, там почти все на совесть пришибленные — решил разжиться олачильскими заклинаниями на дармовщину и с чего-то посчитал, что растущий из стены разумный гриб не станет серьезным противником. Когда его нашли, его волосы… — Развлекаешь благодарную публику лесными побасенками? — голос Путника Бездны прерывает мой рассказ. Стражи почти синхронно изящно кланяются, я, чуть помедлив, присоединяюсь к ним; потом наклоняюсь к подбежавшему Сифу и, поприветствовав его, с вопросом смотрю на Волчьего Рыцаря. — Зачем я здесь, сэр? — Чтобы показать свои умения, — просто отвечает Арториас — а потом, увидев непонимание на моем лице, поясняет. — Ты поступила на службу богам Анор Лондо, Тимелия. Даже если твоя должность не имеет никакого отношения ни к одному из… официальных ковенантов и гвардии, ты все равно являешься новобранцем. Так что Орнштейн решил посмотреть, чем именно в случае необходимости он сможет располагать, получив такого бойца, как ты. — Сэр Орнштейн, значит… — вздыхаю. — Теперь придется отмахиваться от мыслей, что на меня смотрит ваш капитан и фактически главнокомандующий гвардией, иначе от волнения сделаю что-то не то. — Самое время напомнить, что еще в первом году твоей службы я научил тебя очищать голову от лишних мыслей. — Золотые слова, сэр, — послушно прикрываю глаза и, сделав серию глубоких вдохов, вслушиваюсь, как воздух ходит в моей груди. Голова, как всегда, проясняется, так что спустя минуту я уже с обычной для себя живостью начинаю оглядывать окрестности. Мое внимание снова привлекают молодые рыцари, вернувшиеся к осмотру своего оружия; потом оно переключается на Стражниц, рассеянно скользит выше, по балюстрадной ограде нависающей над нами открытой галереи… а вот обнаруженная за балюстрадой фигура в белоснежных одеяниях заставляет меня непонимающе сощуриться: — Здесь госпожа Гвиндолин? Почему? — Думаю, принцессе тоже интересно поглядеть, что из себя представляет ее новый защитник. В конце концов, это касается ее жизни больше, чем чьей-либо еще. Да, глупый получился вопрос. Конечно, богиня хочет посмотреть, кого ей придется терпеть рядом с собой. А так как красотой, хорошей родословной и спокойным характером я не обладаю, то придется показать все, на что я способна с оружием в руках… От невеселых размышлений меня отвлекает уже знакомое лязганье доспехов — на площадку поднимается Орнштейн. Рыцари приходят в движение и молниеносно выстраиваются в шеренгу перед своим наставником без какой-либо команды: выучка, наверное. Драконоборец окидывает строй взглядом и, удовлетворенный увиденным, командует: — Четыре круга по плацу в полном доспехе, а после разбиться на дуэльные пары. Выполнять! Когда молодые воины стартуют, к капитану подходят двое из Защитниц; на них нет никаких ранговых знаков отличия, но я предполагаю, что они занимают достаточно высокое положение в своем ковенанте. Они что-то говорят рыцарю, на что тот нетерпеливо кивает своим львиным шлемом, лязгает ответом — а потом подходит к нам. — Вижу, принцесса Гвиндолин согласилась с присутствием твоей воспитанницы рядом с собой, — обращается Орнштейн к Арториасу после обмена приветствиями. — Хорошо. Не придется больше размышлять над составлением патрулей для наблюдений за ее перемещениями по городу. Но мне необходимо знать, что она представляет из себя, как боец. Я еле удерживаюсь от вопроса «как?», но, к счастью, Путник Бездны сам задает его: — Как именно? Полоса препятствий, боевое правило, поединок? — Последнее. И с серьезным противником — чтобы заставил выложиться на полную, на грани возможностей. Думаю, ты понимаешь, к чему я веду. Из-под шлема Арториаса доносится сдержанный смешок. — Конечно, понимаю. Раз уж ухитрился понять тебя в битве при Трехзубчатом Пике, когда ты со сломанной рукой предложил прыгнуть на спину Сегайру Туманному Охотнику и… Ворчание отвернувшегося Орнштейна из-под клыкастого забрала легко спутать с рыком. Волчий Рыцарь провожает отходящего от нас Драконоборца военным салютом, а потом поворачивается в мою сторону: — Готова в последний раз сразиться со своим наставником? — голос Путника Бездны становится чуть насмешливым, с ноткой совсем молодого задора. Только вот так, за пару мгновений до боя, я могу заглянуть за ставшую ему привычной маску почтенного рыцаря, безукоризненного героя, не имеющего даже малейших изъянов. Увидеть того, кем он был когда-то: отчаянно лихого бойца, зачастую влетавшего в схватку раньше командира-Орнштейна, любителя сунуть голову в самое пекло боя, доводившего любого противника до белого каления своей неуловимостью и готового без тени страха броситься хоть в драконью пасть ради товарища. Раньше мне каждый раз становилось завидно, что я не родилась в то неспокойное время и не получила возможности сразиться с ним бок о бок. А теперь я испытала отчетливую горечь понимания, что все окончилось. Мое обучение, жизнь рядом с этим удивительным героем, так много давшим мне, просто потому что он имел возможность и время… видимо, часть внутренних переживаний отразилась на моем лице, потому что Арториас, помедлив, наклонился ко мне. На плечо ложится его рука в латной перчатке, ободряюще сжимает. — Не грусти, Тимелия, — сквозь прорезь шлема я вижу его улыбку: легкую, но теплую и ободряющую. — Думай не о том, что кончилось, а о том, что начинается. К тому же я не выгоняю тебя прочь без права вернуться — ты всегда можешь навестить меня в Королевском Лесу. — Я знаю, — киваю. — Но это другое. Все уже не будет, как прежде — никаких побудок под птичьи трели, ваших рассказов, таких вот поединков… — Не будет. Но будет что-то новое, и это — правильно. Сама знаешь. Киваю снова. Путник Бездны, как всегда, прав. Да я и сама раньше жила именно так, ежедневными изменениями, не оглядываясь на оставленные за спиной места и знакомства. Правда, разница между бродягой и оруженосцем великого героя существенна: второму есть, что терять… а, к дракону под хвост такие мысли! — решительно встряхиваюсь, сбрасывая отрастившую было зубы тоску. Я и правда не изгнана без права вернуться, я ничего не теряю — лишь приобретаю новое. Так и с чего слезы лить, спрашивается? Не с чего! Волчий Рыцарь отмечает мою перемену настроения одобрительным кивком, еще раз стискивает мое плечо своей железной хваткой и, отпустив, командует: — Доставай оружие, Тимелия из Лесных Земель. Я, Арториас Путник Бездны, вызываю тебя на поединок — не со злым умыслом, но по всей любви и дружбе. И дабы развлечь прекрасных дам, — с этими словами он отвешивает поклон сдержанно засмеявшимся девушкам-Стражам и бесстрастной принцессе Гвиндолин. — Принимаю и отвечаю на ваш вызов, сэр Арториас, — откликаюсь я, послушно дотягиваясь до приятно захолодившей пальцы рукояти. Орнштейн пристально оглядывает сначала Путника Бездны, потом меня и, убедившись, что мы готовы к бою, отступает назад и командует: — Начинайте. Арториас весело подмигивает мне из-за щита, и я невольно улыбаюсь в ответ. А потом выкидываю все лишние мысли из головы. В прошлый наш поединок я продержалась против него почти двенадцать минут — глядишь, в последней схватке получится увеличить это время… Шаг. Еще шаг. Лязг доспехов вторит еле слышному шороху кожи. Мы медленно кружим по свободной части плаца, наблюдая друг за другом. Путник Бездны, чуть пригнувшись, удерживает свой Небесный меч на плече, я, покачиваясь с напускной расслабленностью, держу клинок на излете. Опускаю оружие чуть ниже, чиркнув лезвием по камню — дразнюсь немного: Волчий Рыцарь не любит этот звук, я прекрасно знаю это. Скрежет почти оглушает в нашей тишине, где нет иных звуков, кроме песни боя — или их правда нет?.. останавливаемся почти одновременно — и я скорее угадываю свист несущегося в меня меча. Почти падаю вниз, согнув колени, даю размашистый полукружный выпад, подсекающий ноги, позволяя инерции вынести меня из-под прыжка Арториаса ему за спину. Промахнувшийся мечник, не прерывая движения, пытается развернуться, но я в свою очередь прыгаю на него, целя в открытые лопатки — безуспешно, откатывается и контратакует скользящим ударом, вынуждающим меня поставить блок мечом… не иду у него на поводу и уклоняюсь: лезвие пролетает буквально в трех дюймах от моего лица. Высокое сальто с последующей атакой, рывок с замахом кинжалом — оказавшись почти вплотную друг к другу, мы одновременно закручиваемся в круговом замахе, не достигающем противника; клинки обращаются в два стальных крыла, готовых поднять бойцов в воздух. Разрываем дистанцию и мгновенно бросаемся друг на друга снова, обмениваемся ударами — у него тяжелая рука, сложно парировать, но мне и не надо: ухожу вниз и вправо, отчего пропавший впустую замах заставляет Арториаса чуть наклониться вперед, и я пытаюсь провести удар в корпус… ошибка: рыцарь не восстанавливает равновесие, а ловит новый баланс и отвечает ударом с разворота, от которого я чудом ухожу кувырком. Прыжок, другой, пытаюсь разорвать дистанцию, вижу идущий в меня скользящий удар, откатываюсь — за спиной обнаруживается стена. Проклятье, загнал! Рыцарь выставляет вперед щит, отводит меч назад: сейчас будет удар в лоб, я такое не парирую — но… додумать не успеваю: Арториас бросается вперед, и, к его удивлению, я не пробую попытать удачи в прыжке вбок, а буквально прыгаю ему под ноги. Расчет оказывается верным, мои габариты позволяют мне проскользнуть между его сапог и даже нанести удар по левой голени. Окрыленная удачей и пользуясь его нахождением у стены, прыгаю снова, но Путник Бездны успевает вскинуть щит, бьет им — и меня буквально отшвыривает прочь, словно тряпичную куклу. Подловил, как ребенка! И уже бросается следом, готовясь встречать меня на излете… нет уж! — вбиваю кинжал в стык между плитами и тот удерживает меня, словно корабельный якорь. Делаю резкий поворот на инерции броска и одним рывком взлетаю на ноги, словно и не было никакого падения. Вечное Пламя, я почти вижу его одобрительную усмешку… Арториас останавливается, чуть опускает щит в обманчиво спокойном жесте — чтобы спустя мгновение взвиться вверх в головокружительном прыжке, почти в полтора великанских роста. Надсадно рыкнув, я взлетаю в небеса второй безумной птицей без крыльев. Мы скрещиваем клинки в воздухе, сила удара раскидывает нас в разные стороны, но каждый из нас, не заметив это, снова прыгает навстречу противнику. Умудряюсь провести атаку под щит, которая сносит нас на покатую крышу, где мы превращаем бой в непрерывный каскад ударов, скользящих блоков и уклонений. Быстрее, еще быстрее, обращая клинки в дрожащее марево, мы почти рычим друг на друга — схватка меняет динамику, становится более агрессивной, ибо мы оба сосредотачиваемся на атаках, забыв о защите. Это мне на руку, у меня не щит, а кинжал, если вбить его в сочленение доспеха, получится заблокировать ему движения и… Арториас бьет меня рукоятью, отчего я теряю равновесие и срываюсь с крыши, упав на карниз под ней. Почти сразу взлетаю на ноги, но меня тут же вбивают в стену ударом щита: воздух покидает легкие, а ребра ощутимо хрустят. Проиграла?.. нет уж! Вскинув «кинжальную» руку, я бью кулаком под скрытый накидкой подбородок Волчьего Рыцаря, в сочленение меж нагрудником и шлемом. Слабое место в доспехе пропускает удар, мой учитель отступает на полшага назад, в свою очередь глотая воздух — и я, упершись в стену, пинаю его в щит обеими ногами, вынуждая потерять равновесие и упасть вниз. Мой прыжок Путник Бездны встречает не парированием, а перекатом, выставляет щит и пригибается, готовясь встречать удар мечом внахлест… Прыгаю на него, но вместо меча выбрасываю вперед кинжал — изогнутое лезвие цепляется за щит, рукоять чудом не выскальзывает из моей ладони, но это обрывает прыжок посередине, закручивая удар. Корректирующий толчок от плит, и я оказываюсь на спине Арториаса, цепко обхватив его торс ногами. Меч лязгает, встретившись с пластинами доспеха, а вот льдистый язык кинжала замирает ровно под незащищенным подбородком рыцаря. Впрочем, обрадоваться я не успеваю: моей шеи тут же касается что-то острое — скосив глаза, я обнаруживаю замершее у моей головы широкое лезвие Небесного меча. Так, и что дальше?.. — Ничья, — обрушивается на нас бесстрастный голос Орнштейна. — Бой окончен. Я почти падаю с Арториаса, на одном упрямстве удерживаясь на ногах. Убираю оружие в ножны, стягиваю шлем — после столь жаркого боя мне тяжело отдышаться, нужно больше свежего воздуха — а потом почти подпрыгиваю, услышав за спиной громкий треск… …а, нет, не треск. Аплодисменты. Нам аплодировали и Стражи Принцессы, и остановившие тренировку молодые рыцари, и охрана, стоявшая у входа на плац; даже леди Гвиндолин снизошла до нескольких хлопков. Опускаю голову, чувствуя, что медленно, но верно краснею — такой способ выражения благодарности мне кажется слишком… официальным, что ли. Лучше бы просто потом сказали что-нибудь одобряющее, раз понравилось, или по плечу хлопнули, все лучше, чем этот шум. Впрочем, хлопок по лопаткам я все же получила — от Арториаса, с которого словно десяток веков после боя слетело: — Вот и все, Тимелия — теперь ты сама видишь, что мне больше нечему тебя учить. Давненько мне не прыгали на закорки… — он совсем по-молодому рассмеялся и развернулся к подошедшему Орнштейну. — Ну что, капитан, не разочарован? — С балансом проблема, — Драконоборец наконец-то глядит на меня — похоже, после первого осмотра он только сейчас счел мою персону достойной своего интереса — но потом ворчливо добавляет, махнув рукой. — Ладно, найдется время — займусь твоим выкормышем, выправим. Остальные навыки не хромают, так что, может, и выйдет толк… Кивнув мне и Путнику Бездны, он словно забывает о разговоре и направляется в сторону молодых гвардейцев, на ходу начиная распекать тех за то, что отвлеклись от тренировки. Провожаю его взглядом и, наклонившись к Волчьему Рыцарю, с ноткой неудовольствия шепчу: — Ваш капитан — на редкость непрошибаемая личность, сэр. — Орн-то? Ты что, он довольно трепетная душа, хоть и ворчун, каких поискать. И немного гордец. И зациклен на своем доспехе, — последняя фраза звучит достаточно громко, чтобы ее услышал капитан Четверки Рыцарей, так что тот оборачивается: — Я не зациклен на доспехах, лесной ты нахал! — Да? А почему тогда до сих пор таскаешь на голове эту сияющую драконью морду? — Это лев! — Сначала рога с боков спили, — Арториас делает легкомысленный жест, обозначающий торчащие выступы шлема Драконоборца. — А потом говори, что лев. Девять сотен лет тебе твержу, а толку… Звук, донесшийся из-под злополучного шлема Орнштейна, похож на настоящий львиный рев; развернувшись окончательно, он по-кошачьи прыгает на Путника Бездны, но тот успевает уйти от нападения и с хохотом соскакивает с плаца вниз, на храмовую крышу. Драконоборец бросается за ним, на ходу рыча какие-то ругательства. Судя по тому, какая гробовая тишина воцаряется на тренировочной площадке, произошедшее шокировало не одну меня. — Ты это… пригляди за ним, когда вернетесь в лес, ладно? — подрагивающим голосом говорю я Сифу, осторожно подходя к краю, за которым исчезли рыцари. К моему облегчению, ало-золотая и серебристо-синяя фигуры несколько раз мелькают внизу среди зданий, прежде чем окончательно затеряться в архитектурном ансамбле Анор Лондо. — А то как-то он слишком разошелся. Зато теперь понятно, как они с Альвиной поладили… Волчонок сочувственно поглядел на меня и, вильнув хвостом, чихнул. Впрочем, вечером Путник Бездны, к моему несказанному облегчению, вернулся к своему сдержанно-благодушному настроению. В моем мире не слишком много постоянных величин, и их стоит беречь; так что пусть все таковым и остается: небо — над головой, боги — в Анор Лондо, сэр Арториас — серьезным. Тем более в момент прощания. Принцесса Гвиндолин позволила мне проводить моего учителя до врат Анор Лондо, передав слова прощания (так и выразилась!) и небольшой свиток, перевязанный серебристой лентой. Волчий Рыцарь без вопросов принял подарок — должно быть, догадывался, что там такое. Сиф с интересом обнюхал незнакомый предмет, а потом с тихим ворчанием уткнулся лбом в мое бедро. — Я тоже буду скучать, хвостатый, — со вздохом сознаюсь я, зарываясь пальцами в его загривок. Перевожу взгляд на Арториаса. — И по вам, сэр. — Взаимно, — кивает рыцарь. — Я буду рад снова видеть тебя в Королевском Лесу. Выкрои пару дней и доберись до меня, когда Орнштейн начнет твое обучение — помогу сбалансировать его технику с твоей манерой боя. С сомнением хмыкаю. — При всем уважении, сэр — но после того, что вы сегодня устроили, его внимание мне ближайшее время не грозит. Я скорее прибегу с вопросами, как мне перестать раздражать мою божественную покровительницу своим мельтешащим присутствием… — Ты поладишь с Гвиндолин, — просто говорит мне Арториас — настолько уверенно, что частичка его твердости снисходит и на меня. — Главное, не слушай, что говорят о ней остальные, и не принимай близко к сердцу ее резкость. Когда ты поймешь, что серьезность и мрачность принцессы не более, чем иллюзорные завесы, и научишься видеть сквозь них, твое отношение к ней изменится. Заметить не успеешь, насколько быстро это произойдет. А что до Орнштейна… — рыцарь лезет за пазуху и, вытащив оттуда что-то маленькое, кидает извлеченный предмет мне. — Когда поймешь, что пришла пора учиться новому, подойдешь к капитану и покажешь ему это. Он не откажет. Почти рефлекторно поймав вещицу, я недоуменно разжимаю кулак… и понимаю, что на этот раз никак не удержусь от раскрытого рта. Потому что на моей ладони лежало кольцо с волком. ТО САМОЕ Кольцо с волком. Какого?.. — Не обольщайся, я не дарю его тебе, а даю на время, — Путник Бездны жестом ладони прерывает мой разразившийся было поток вопросов. — Во-первых, у тебя действительно проблемы с балансом, так что оно тебе пригодится. А во-вторых, это знак для самых подозрительных обитателей этого города — я действительно считаю тебя своей ученицей и последовательницей. Можешь мне не верить, но позже увидишь: за жизнью богов и их окружения здесь следят более чем пристально… а тебе есть что скрывать, Клинок. От столь неожиданного откровения по моей спине прокатывается холодок. Невольно поежившись, я хмуро смотрю на Арториаса; потом, подумав, надеваю кольцо на левую руку — у нас обоих именно она ведущая. И серьезно киваю: — Не беспокойтесь, сэр, я не подведу ни вас, ни ваше солнце. — Ты о чем, Тимелия? — Ничего такого, сэр, — хихикаю, увидев его вытянувшееся от удивления лицо Путника Бездны. — Просто торолундское название Луны переводится дословно как «волчье солнце». А вы — Волчий Рыцарь… такая вот игра слов. Сэр Арториас усмехается, качает головой; сидящий у его ног Сиф поднимается на лапы… и я отчетливо понимаю: все. Пришло время прощаться. Мы кланяемся друг другу, а потом я долго смотрю, как Путник Бездны и молодой Великий Волк идут по залитому теплым закатным светом мосту прочь от Анор Лондо. Смотрю, пока оба силуэта — человеческий и звериный — не теряются в поднимающемся от камней мареве… Волчье кольцо почти ощутимо согревает пальцы.