Рыжее счастье

Покинув периметр школы, Кира поспешила домой. Нет, дело было не в позднем часе. Восемь вечера. Детское время. Но все же девушка спешила домой. И причиной спешки стало жуткое чувство волнения. Не зная отчего, она приближалась к своему району, и это чувство у девушки возрастало. Сердце Киры упало в пятки, когда та подошла к своему подъезду, у которого толпилась целая куча людей и машина скорой помощи. — Не дай бог… — слетело с усть Дмитриевой. Рыжеволосая стала протискиваться через толпу, которая будто нарочно загородила вход к подъезду. Применяя большие усилия, Кира оказалась на лестничной клетке первого этажа. Сломя голову, перескакивая через ступеньки, девушка побежала к своему этажу. Дверь в их квартире была открыта… — Бабушка? — жалобно проговорила Кира. У Валерии Яковлевны поднялось давление, и ее забрали в больницу. А полностью убитая от всего происходящего Кира осталась одна в пустой квартире. Девушка очень хотела поехать с бабушкой, но ее не пустили. Поэтому в тот момент она сидела на полу в пустой гостиной и плакала, держа в руках любимый платочек бабушки. Спустя, наверное, минут сорок всхлипов и причитаний, Кира нашла в себе силы успокоиться. Дмитриева умылась холодной водой и пообещала себе, что обязательно навестит завтра бабушку. Девушка тут же вспомнила про любимый морковный пирог Валерии Яковлевны и решилась его приготовить. Не откладывая ни секунды, Кира побежала на кухню. Достав книгу с рецептами, рыжеволосая стала стремительно ее листать, чтобы отыскать нужный рецепт. Вот он. Морковный пирог. Следующим делом Кира пробежалась глазами по ингредиентам. Так, морковка — есть, мука, яйца, сахар — тоже есть. Потом, сода, соль, разрыхлитель, масло и мука вместе с ванилином — тоже на месте. — Значит, можно готовить, — улыбнулась сама себе девушка, представляя, как обрадуется бабушка. Быстро справившись с очисткой моркови и потерев ее на мелкой терке, девушка приступила к яйцам, к самому нелюбимому процессу, чего только не сделаешь для бабушки. Взбив яйца с сахаром, Кира добавила в полученную смесь морковь. Затем в ход пошла мука, ванилин, сода, соль и разрыхлитель. Полученную смесь девушка хорошенько вымесила и добавила в нее масло, попутно разогревая духовку до ста восьмидесяти градусов. Моментально отыскав форму для выпечки, Дмитриева застелила ее пергаментом и смазала сливочным маслом. Затем она вылила тесто и выровняла его. Почти готовый пирог Кира поставила в разогретую духовую печь на тридцать пять — сорок минут. За время готовки Кира не раз заглядывала в духовку, следя, чтобы пирог не сгорел. Сорок минут пролетели невероятно быстро, и Кира вынула пирог. Полностью вымотавшись за готовкой и уборкой посуды, Кира уснула без задних ног прямо на кухне. Утро для Киры наступило очень быстро. Она даже, кажется, не успела отдохнуть. Но, выпив кружечку кофе с бутербродом, Дмитриева ощутила заряд бодрости. Упаковав пирог, Кира окрыленная полетела в больницу, где столкнулась с режимом посещений. До начало приема был еще целый час, и все это время Кира стойко просидела в коридоре. К ней пару раз подходили медсестры, спрашивая, чем помочь, на что девушка всем отвечала: — Я пришла к бабушке. Все хорошо. Правда даже по истечению времени девушке так и не удалось увидеться и поговорить с родным человеком из-за строгого запрета лечащего врача. Мол, девушка несовершеннолетняя, нечего ей здесь делать. Это, конечно, расстроило Киру. В итоге, найдя добрую медсестру, девушка попросила передать Валерии Яковлевне пирог и, чуть ли не плача, покинула больницу. Выдержки Киры хватило ненадолго. Дмитриева дошла до ближайшего парка, где, усевшись на лавочку, дала волю эмоциям. Слезы настоящим ливнем полились по щекам маленькой рыжей девчонки. — Эй, ты чего? — над ухом раздался знакомый голос. Настолько знакомый, что даже что-то в душе отозвалось на эти заветные нотки. Девушка подняла мокрые, красные и опухшие от слез, глаза. Перед Кирой стоял Илья с самодовольной улыбкой. Вот только его сейчас не хватало. — Ты, чего? — вновь спросил парень и добавил. — Если ты из-за меня, то переставай сырость разводить… — Уйди, — буркнула Кира, хлюпая носом. — Да я же шучу, — проговорил Илья, садясь на лавочку рядом с девушкой, которая в свою очередь недоверчиво посмотрела в сторону парня и отодвинулась на самый край скамьи, все также хлюпая носом. По одному только взгляду Крупинин понял, настолько плохо и больно этому маленькому рыжему человечку. По одному недоверчивому взгляду рыжих глаз Илья понял глупость своих слов и своей насмешки. И даже когда Кира отвернулась, перед глазами парня все еще стоял тот взгляд, полный осуждения и презрения. Кажется, в ком-то заговорила совесть. — Не смешно вышло. Знаю, — Илья поднялся с места и сел на корточки рядом с девушкой так, чтобы видеть ее лицо. Крупинин хотел прикоснуться, обнять Киру, поддержать ее, но боялся, что будет еще хуже. Илья по-прежнему не мог забыть осуждения в зеленых глазах. Не мог себя простить за это. — Дурак, знаю. Больной на голову. Но прости меня, прости, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть. Я же не знаю… Что случилось? Голос парня звучал настолько искренне, что на мгновение Кира даже перестала хлюпать носом, вслушиваясь в его слова. Когда Илья закончил говорить, Дмитриева снова подняла на него свои большие зареванные глаза, но в ее взгляде что-то переменилось. В зеленых глазах больше не читалось осуждение, и не было и ни намека на презрение. Но все же чувства были смешаны. Большие зеленые глаза источали в какой-то мере благодарность за настойчивость и волнение, ну, а где-то читались пустота и безразличие. Но больше, конечно, Кира была благодарна, ведь Илья — первый, не считая бабушки, кого она хоть как-то волнует. — Всеее хоороошо, — немного заикаясь и хрипя от слез, произнесла Кира, хлюпнув носом. — А мне так не кажется, — настойчиво проговорил Илья, прекрасно понимая и видя по огромный глазам, которые не умеют лгать, что девушка что-то скрывает. — Все праввда хорррроошо, — все также говорила Дмитриева, хлюпая носом. — Простто всеее так свааалилось. Дааа и день кааакой-то дууурацкий вышеееел. Когда он слушал девушку, внутри Ильи все сжималось, ведь он осознавал то, что причастен к ее плохому дню и слезам. Отчего становилось еще противнее на душе. Желание обнять Киру накатило на парня с новой силой, и Крупинин поддался ему. Парень поднялся на ноги, при этом взяв девушку за руку. Податливое и обессиленное от слез тело поднялось вслед за ним. На мгновение Илья встретился с абсолютно пустыми зелеными глазами, которые будто помутнели, от чего что-то сильно кольнуло в душе. Не теряя больше ни секунды, парень заключил Киру в нежные, полные заботы объятия. Одной рукой Илья тихонько гладил Киру по спине, успокаивая ее, другая же рука лежала на мягких рыжих прядях. Прошло совсем немного времени, как хлюпанье носом прекратилось. Пригревшись в объятиях, обессиленная Кира заснула. Теперь вместо плача стало слышаться тихое сопение. Поняв, что девушка задремала, Илья аккуратно взял ее на руки. — Обещаю, ты будешь смеяться, — сорвалось с уст парня.