Огонь Южан

И вновь улыбки близнецов отражают свет, исходящий от ламп, а камеры снимают их лица так близко, что становится видными различия Мариама и Рафаэля. Улыбка Мариама шире, это раз. Его волосы гораздо послушнее и короче это два. Мариам рыжий, как мать Америка, а вот Рафаэль пошел светлой шевелюрой в отца. В эту игру «Найти отличия» сыграли все сидящие перед экранами телевизоров дамы, ожидавшие результатов, каждая сидела и задалась вопросом прошла ли ее анкета. — Дорогие очаровательные жительницы Иллея, — начал первым Рафаэль, ибо это свойственно ему по статусу, Мариам не слишком огорчается подобным фактом. — Я думаю, сейчас вы полностью меня возненавидите. Но мы с братом решили ввести нововведения, одобренные моим дедушкой и отцом, — камеры на секунды показали лица Максона и Кларксона, сияющие от гордости, но только один из них искреннее улыбался. — Поэтому сейчас не будут говориться имена участниц, сейчас они будут только отобраны нами самими. Рафаэль громко хлопнул в ладоши, но не призывал к аплодисментам, разодетые специально для этого мероприятия слуги, привезли огромные мешки с кучей анкет. Мариам проводил удивлённым взглядом лишь несколько таких движущихся на колесиках «будущих невест». — Смотрю, некоторые пока не вместились, — шутит Мариам, в стенах замка слышится дружный смех. — Кто из нас первым начнет? — Рафаэль, решивший полностью затянуть церемонию и растянуть время от неизбежного принялся считать считалочку, хохоча как ребенок. — Мариам, — указательный палец указывает в итоге на рыжеволосого брата. — Это ты. — Я слишком волнуюсь, — но показательно опускает руку в мешок, доставая оттуда одну из анкет, рассматривая фотографию девушки. — Эйла Адамсон! Из Паломы. Тройка. Поздравляю! — Слуги, не дожидаясь приказа, увезли все анкеты из Поломы, подвозя другие. — Моя очередь! — обрадовался воодушевлённый Рафаэль, запуская руку в кипу бумаг. — Лидия Непро! Ханспорт. Двойка! — Итак, мне слишком сложно сделать выбор, учитывая, что эта девушка из Анджелеса, — он взял в руки два конверта, подходя к Америке, улыбающаяся и согласившееся помочь ему с выбором. Она нежно берет одну из анкет, удивленно и ошарашенно восклицая. — Дженнифер Леджер! Двойка! — Самостоятельно и довольно громко озвучила имя претендентки Америка, заботливо и очень нежно смотря на фотографию дочки подруги, отдавая обратно в руки Мариама анкету. — Тогда мне поможет отец! — Похвастался Рафаэль, но подбежал к отцу с множеством анкет, их было пять и он пытался их не уронить. Максон с серьезным видом, хоть и с улыбкой, лишь касается пальцем выбранной анкеты. А уже потом Рафаэль открывает ее и объявляет имя на всю страну. — Лана Россум! Двойка! Клермонт. Некоторые слуги фыркнули, только высший свет, так переговаривались они о претендентках. — Мисс Марли, — Рафаэль и Мариам рады видеть Марли в этой студии сегодня, не смотря на то, что Максон и Америка помиловали ее и вернули ей и ее мужу статус Тройки, Кларксон оказался недовольным. Марли порой просто опасалась появляться ему на глаза и уж тем более в «Вестях». — Поможете? — Как могу отказать? — взмахивает она руками и смеется заливистым заразительным смехом. Она встает со своего места, опуская руку в глубь, долго и усердно рыская, а затем как ни в чем не бывало берет самую верхнюю анкету. — Эльза Мангомери. Шестерка! Кент! — Может, и я могу поучаствовать? — невысоко поднимает руку королева Эмберли, вставая со своего места. — Итак! — Она выдержала достаточно долгую паузу, чтобы все напряглись. — Дафна Одли! Пятерка из Алленса. Мои поздравления, милая! — Гаврил, — улыбнулась ведущими Эмберли, приглашая его на свое место возле мешков, возвращаясь на свой трон возле мужа. — Как я тронут, моя королева, — протяжно и долго, словно поя песню, звонко отвечает он. — Прошу прощения, милая девушка, возможно, я неправильно произнесу Вашу фамилию. Дичайшие извинения. Майли Т’Калла! Четверка из Колумбии. А дальше подобный фарс просто наскучил, да и время эфира прижимало. Поэтому братья уже сами вытаскивали претенденток, шутя, но не делая из этого масштабное шоу. — Я поздравляю всех вас! — Заканчивает эфир Рафаэль, прижимая руку к груди и немного кланяясь. — Я надеюсь, одна из вас станет мне хорошей женой. — На то же надеюсь и я, — проговорил Мариам, начиная осознавать, что будет представлять не сильный интерес дамам. — Скоро мы увидимся с вами, надеюсь вы такие же очаровательные, как и на фотографиях. Рафаэль ткнул брата локтем под бок, к сожалению, это словили камеры, прежде чем перейди к другим новостям.

***

— Я думаю, что зря согласился на Отбор, — с расстроенным видом откровенничает перед Рафаэлем Мариам, запуская пальцы в волосы и со страдальческим видом, смотря на ночной сад. На небе светили звезды, а облака полностью закрыли луну. Единственным источником света в комнате принца, принадлежащая Мариаму, являлась одинокая свеча на столе. — Большинство из девушек будут добиваться тебя. А я…буду запасным планом, если ты решишь отправить одну из них домой. — Мариам! — повысил на него голос Рафаэль хмурясь, он понимал опасения своего брата, ибо боялся того же. — В таком случае и я их отправлю домой. Родниться с такими даже через тебя ужасно! Я уверен в тебя влюбиться с первого взгляда любая девушка. А если посмотреть, что пишут в модных журналах… — Ты читаешь модные журналы? — брезгливо воскликнул Мариам, перебивая побледневшего брата. — Нет! Я не это имел виду! — попытался оправдаться Рафаэль, но увидел недоверчивый и насмешливый взгляд рыжего. — Рыжик, мне мама рассказала! — Блондиночка, не нарывайся! — Мариам выставил перед собой подушку, готовый кинуть ей в брата. Народ Иллея часто подшучивал над цветом волос наследников, а наследники в свою очередь придумали лишний повод дразнить друг друга. — В этих журналах тебя считают симпатичнее! — Закончил свою мысль Рафаэль, Мариам уже собирался ответить, но их наглым образом прервали. Гвардеец ворвался в комнату, почти синхронно с завывшей сиреной. — Повстанцы! — прикрикнул гвардеец. Рафаэль, как и Мариам тут же спрыгнули с кровати, затушив одним выдохом свечу и мчась к убежищу. Проклятая и проклинаемая всеми сирена разрывала голову королевских особ, пока они быстрыми темпами добирались до убежища, с опаской выныривая из-за углов, гвардеец, сопровождающий их, выставил перед собой угрожающе пистолет.  — Ждут только вас, все уже там! — Сразу озвучил один из гвардейцев, стороживший королевской убежище, зная, что только это и волнует Рафаэля и Мариама. Этим они пошли в свою мать. Дверь за ними захлопнулась, в полном мраке они спускались вниз, переводя дыхания и замедляясь, но все же перепрыгивая несколько ступней за раз. — Я слышал, что было совершенно нападение на одну семью. Повстанцы, но некоторые придерживаются мнения, что это шестерки, — шепотом рассказал новости Рафаэль, нащупывая рукой шершавую стену. Не подходящее место и время для обсуждений таких событий, но ему это необходимо. — Он глава отвечающий за безопасность района. Не припомню только его фамилию и имя. Как думаешь, зачем им это нужно? Постоянные нападение не только на дворец, но и на обычное население? — Аспен Леджер, — напомнил брату Мариам. — Это же его дочка попала в Отбор? — Ага. Я думаю, что они хотят расслоить население… — Будто для этого недостаточно каст, - фыркнул саркастически Мариам, прерывая их дискуссию, ибо перед ними их дедушка и мать. — Мариам! Рафаэль! — воскликнула она, кинувшись их обнимать, прижимая к груди. — Вы долго! Нас оповестили еще до сирены, почему же вы так долго? — Гвардеец ворвался к нам с началом сирены, — оправдался Рафаэль, поцелуем в лоб, успокаивая маму. Он заметил ее усталость, сонный взгляд и немного дрожащие руки. — Отдохни, пожалуйста. — Ради нас, мам, — поддержал брата Мариам. Америка, тронутая заботливым жестом сыновей, послушно побрела к одной из коек, на которой также сидел Максон. К ним тут же подбежала маленькая рыжеволосая девочка, оба брата синхронно улыбнулись, смотря на маленькую Шарлотту, самую младшую принцессу. Ей всего пять. И она любимица всех. Америка уснула в объятиях Максона, затем уснул и он. Самое страшное - никто не знал, что происходит за пределами Убежища. И каждый думал о людях там. Мариам и Рафаэль думали о гвардейцах, особенно о тех, которые являлись их друзьями. Король думал лишь о бумагах на коленях перед собой. Королева Эмберли о внуках, которых она пыталась убаюкать. Не боялась только Шарлотта. Просто маленькая девочка еще не понимала, как много людей желают ее смерти просто потому что она носит фамилию Шрив. Потому что она королевский отпрыск. Потому что она в чем-то виновата. В убежище просидели все недолго, так всем показалось, ибо все дружно уснули. Кроме разве, что Короля, да Идлин с Шарлоттой. Если Король не отдыхал из-за дел, то вот Идлин и Шарлотта просто похожие друг на друга, не внешностью, но уж точно пристрастию к ночным посиделкам, даже в Убежище. Рафаэль и Мариам первыми выбрались обратно в коридоры дворца потрясённые. Никаких признаков борьбы, разрухи и привычного хауса. Раненые гвардейцы, пару мертвых повстанцев. По сравнению с предыдущими нападениями это ничего не значит. Но принцы глубоко заблуждались. Решив исследовать остальные части дворца, они пришли к лестничной площадке. Где все стены исписаны краской. «Вы не спрячете ее от нас!», «Самозванцы!» гласили надписи на стенах. Но надписи ничто, по сравнению с рисунком, корявым, но точно передающий суть. Корона, разделенная на две части. — Почему она сломана? На две части? — шепотом спрашивает Рафаэль, но больше себя, чем окружение. — Меня больше волнует вопрос, почему мы самозванцы.…И кого мы прячем от них, — так же шепотом отвечает Мариам, но в голосе слышен испуг. — Прекрасные вопросы. — Без ответов.