***
Уже несколько часов юноша подпирал собой окно в школьных коридорах, погрузившись в себя. Опасения, что даже в Мунго что-то пойдет не так, точно разъели бы изнутри, но слова Дамблдора вселяли надежду и веру в лучшее. Драко Малфой доверяет Дамблдору — какая же глупость! Осталось только взять Поттера за ручку и идти вместе защищать достоинство пострадавшей. Нет уж, с этим он справится сам. Руки чесались прибить Кассиуса, но этот придурок, как назло, куда-то пропал. Ничего, от Малфоев не уйдешь — день-два максимум, и его исключат из школы. Сейчас ему даже повезло исчезнуть, иначе Драко убил бы его. В пустом коридоре послышался стук каблучков — уже восьмой человек за это время. Все глазели на убитого горем слизеринца, вид которого не вызывал ни капли сочувствия или желания поддержать. Оно и лучше — жалость была ему омерзительна. — Ты в порядке? Когда-то любимый голос Паркинсон сейчас показался до жути приторным и неприятным. Идиотский вопрос, не заслуживающий ответа. — Не в порядке, — кивнув самой себе, слизеринка похлопала Драко по плечу, — я слышала, она сейчас в Мунго. Там она быстро поправится, не переживай. Как будто это отменит то, через что ей пришлось пройти, как будто заставит забыть адскую боль, как будто после этого она снова сможет ходить по замку, как ни в чем не бывало. — Как только ты ушел, — брюнетка захохотала, — Поттер словно с цепи сорвался и ударил Кассиуса… повалил на пол и бил, пока гриффиндорские шавки его не оттащили. Вот же чокнутый дикарь, колдовать как следует не умеет, вот и полез со своим маггловским мордобоем! Вряд ли это сойдет ему… — Помолчи. Хотелось тишины и спокойствия, а Паркинсон только раздражала. В голову так и лезла шутка о том, как неотесанный Поттер мстит за подружку, только вот в этот раз подружка была не Поттера. — Да ты разговариваешь! — фыркнула Пэнси, — Я то думала, разучился. Пол года Паркинсон сама не говорила с ним, а сейчас пытается строить из себя заботливую мать. Смешно и грустно одновременно. Слизеринец судорожно вздохнул, отвернувшись от однокурсницы, но та лишь крепко взяла его за руку. — Прекрати держать все в себе! Мы все испугались за нее. Это… это нормально, переживать за кого-то, Драко. Тонкая ручка Пэнси заботливо гладила крепкую ладонь юноши, распространяя по его телу приятное тепло. Неосознанно он схватился за нее, словно за спасительную соломинку. Озвучивать слова благодарности не было необходимости. Эмоции обрушились на голову неудержимой лавиной, не думать о ней уже было невозможно. Вероника не ворвалась в его жизнь внезапно, как это обычно бывает в ее любимых историях, она размеренно и методично перевернула его мир с ног на голову. Казавшаяся наивной девочкой, Дарс обладала удивительным умом. Ее хитрость и сообразительность не строилась на лжи или обмане — в своей гениальности она была искренней. Как и в своих чувствах. Точно так же, как цветы тянутся к свету, так и Драко тянуло к ней желание стать лучше. Хотя бы наполовину таким, каким она его видит. Чертова Дарс своей нежностью отравляла его уже ядовитую жизнь. Драко сморгнул почти выступившие слезы и прислушался к очередным тяжелым шагам. Паркинсон несколько раз подергала парня за плечи, привлекая внимание, и он все же соизволил обернуться. Словно цунами, по коридору надвигалась чета Дарс. Отец Вероники явно сорвался прямиком из Министерства, и судя по суровому виду, плохие новости пришли не от Дамблдора. Если бы не бордовая мантия миссис Дарс, своей бледностью светловолосая колдунья могла бы легко посоревноваться с самим Драко. Страшно было даже представить, что она сейчас чувствовала. Поравнявшись со студентами, родители остановились и обменялись скорым приветствием — на вежливость времени особо не было. — Мистер и миссис Дарс, вы ведь направляетесь к директору? — не дожидаясь ответа, юноша добавил, — позвольте пойти с вами. Мужчина бегло скользнул взглядом по ребятам и кивнул, попросив поторопиться.***
Восседающий в своем кресле старик со всем своим королевским видом раздражал Драко. Ему крайне повезло успеть спасти Веронику, но отсутствие намерений тут же исключить Уоррингтона простить нельзя. С этим, наверное, были согласны все присутствующие, быть может, кроме Паркинсон, но кому вообще интересно ее мнение прямо сейчас? Малфой совсем забыл о том, как на прошлой неделе сам пугал первокурсников с гриффиндора темной магией, а месяц назад делал это вместе с Кассиусом. Но то были безобидные заклинания, в этот же раз староста перегнул. Как он вообще додумался использовать подобное заклинание против волшебницы из Благородного Дома? Мистер Дарс выглядел так, будто сейчас разнесет весь кабинет — на напряженных скулах заиграли желваки, а широкие ладони легли на пояс, выражая все недовольство мужчины. — Мы бы хотели услышать поподробнее о произошедшем, — размеренный голос хорошо говорил об его умении держать себя в руках. — Сегодня проходили занятия в Дуэльном клубе, один из студентов использовал весьма опасное заклинание. — Директор, она сейчас в порядке? — взволнованно спросила миссис Дарс. — Не переживайте, Эбигейл, ваша дочь сейчас в Больнице Святого Мунго. Ее лечением занимается ваша тетя Велари Пруэтт, и я бы без сомнений доверил ей и собственную жизнь. Тем более, состояние Вероники уже стабилизировано. Волшебница неопределенно кивнула, было сложно сказать по ее лицу — довольна она или нет. Драко вот фамилия предателей крови точно не порадовала, но это сейчас не так важно, наверное. — Тогда почему к ней не пускают даже собственных родителей, Альбус? — терпение отца Вероники утекало быстрее, чем вода сквозь решето. Недопустимая фамильярность по отношению к Дамблдору приятно удивила Драко. — Таковы правила, Фергус. Против нее была применена опасная, темная магия, сам понимаешь. — Темная магия? В таком случае, вы были обязаны поставить меня в известность. Почему мы узнаем о тяжелом состоянии нашей дочери от знакомых из Мунго, а не от директора школы? По всем правилам приличия Малфой стоял молча, их с Паркинсон вообще пустили сюда только благодаря великодушию старика. Но сохранять самообладание уже казалось непосильной задачей для Драко, он бы не справился с ней, если бы не настойчивость отца Вероники. Несмотря на их хорошие отношения с отцом самого Драко, такого глубокого уважения к Фергусу Дарс слизеринец еще не испытывал. Становилось даже немного завидно от такого яркого проявления любви к единственному ребенку. — Уж простите, — устало вздохнул директор, — В первую очередь я позаботился о благополучии мисс Дарс. Я хотел поставить вас в известность, когда ей станет лучше, чтобы не тревожить вас лишний раз. Думаю, я был не прав, примите мои извинения. — Мне нужно убедиться, что виновник будет наказан по заслугам, — мужчина совершенно проигнорировал попытку Дамблдора пойти на мировую, — Кто это был? Великий волшебник нахмурил брови, с минуту раздумывая над ответом. — Кассиус Уоррингтон. Декан факультета уже проводит с ним разъяснительную беседу, боюсь, ваше присутствие не лучшая идея. — Разъяснительная беседа за использование проклятий? — Фергус нервно усмехнулся, — Какая жалость, что я не знал об этом в школьные годы! Морщинистое лицо директора вытянулось от удивления, а обе девушки ахнули. Слизеринец не смог сдержать легкой улыбки, ведь ему эта новость была известна не понаслышке. — Это очень плохая шутка, Фергус, — старик покачал головой, — Чего вы добиваетесь? — Дисциплинарного слушания. Или я лично устрою его для мистера Уоррингтона.***
Ученики в Большом зале галдели как рой назойливых пчел, раздражая Драко одним своим существованием. Даже слизеринцы растеряли все свое достоинство и не удержались от обсуждения злосчастного боя. Конечно, змеиный факультет пострадал больше всего — новость о том, что староста балуется темной магией никого не оставила равнодушной. Только студенты из Дурмстранга, которые, несомненно, уже были в курсе произошедшего, недоумевали: зачем Хогвартс раздул из мухи слона? У них вообще проклятья входили в школьную программу на обязательной основе. Гордый факультет Салазара Слизерина разделился на два лагеря: те, кто осуждали поступок Уоррингтона, и те, кому это не показалось чем-то из ряда вон выходящим… в конце концов, Вероника жива и поправится через какое-то время. К сожалению для вторых, добрая половина Хогвартса была на стороне первых. — Драко, есть какие-то новости? — поинтересовался Теодор. Сидящая рядом с ним Дафна вдруг оживилась и посмотрела на Малфоя глазами потерянного котенка. Ее лицо слегка опухло, а волосы были неподобающе растрепаны. Нечасто приходилось видеть Гринграсс такой уязвимой и расхлябанной. — Нет. Со стороны послышался смешок Паркинсон. — Вообще-то есть. К Дамблдору нагрянули родители Вероники. Ей вроде как лучше, но пока никого не пускают. А еще мистер Дарс хочет сурового наказания для Кассиуса. Малфой закатил глаза, не желая участвовать в этих разговорах. — Да за что наказывать? За то, что дрался в полную силу во время боя? — прыснул вратарь слизеринской команды по квиддичу. Крэбб и Гойл громко загоготали, но от ледяного взгляда Драко замерли на месте, побледнев. — Не хочешь устроить со мной дуэль, Майлз? — прошипела Дафна, направив палочку на слизеринца, — Испробую на тебе пару проклятий, это же дуэль, ничего личного. Майлз Блетчли стушевался под таким давлением и отрицательно покачал головой. — Боишься? Провокации бешенной Гринграсс могли привести к еще одному несчастному случаю. Малфой вдруг ощутил странное желание не дать подруге Вероники наделать глупостей, но оно было недостаточно сильным, чтобы влезать в этот бессмысленный спор. — Спокойно, — Нотт ласково взял соседку за руку, чтобы умерить ее пыл, чем вызвал у Драко усмешку. — А что это за заклинание было? — поинтересовалась Трейси Дэвис. Малфой знал похожее по эффекту заклинание, но не был уверен, стоит ли знакомить других учеников с ним. Все же оно было сложным для освоения, поэтому вряд ли знания одной только вербальной формулы хватит, чтобы им воспользоваться. — Бонс Картео, — неохотно пояснила Гринграсс, — вы не найдете информацию о нем в учебниках, оно относится к темной магии. Такие знания обычно передаются внутри семьи. — Как он только посмел использовать его против Вероники? Неудивительно, что семья Дарс восприняла это на свой счет. Малфой был полностью согласен с Паркинсон. Примени кто-то проклятье против него, Люциус бы запросто обеспечил билет в один конец до тюрьмы Азкабан. — Вообще-то, — Трейси замешкалась, — заклятье было направлено на Грейнджер. Вероника сама бросилась закрыть ее собой, потому что была без палочки. Драко нервно рассмеялся. Лучше бы он вообще не приходил на ужин, лишь бы не слышать этой глупости. Идиотка. Дарс полная идиотка. Переобщалась с гриффиндорцами и заразилась от них слабоумием и отвагой. Безоружная, решила собственным телом защитить грязнокровку. — Кажется, Полоумная Лавгуд права насчет существования мозгошмыгов, — брошенная фраза вызвала у остальных недоумение, — Я не вижу другого объяснения этому дурацкому поступку. Мало кто засмеялся от этой шутки вместе с Малфоем, разве что его верные приспешники да участники команды по квиддичу. Не успела Гринграсс осадить юношу, как тот со злости стукнул по столу и поднялся. Веронике следует как можно скорее очнуться. Потому что Драко лично накажет ее за нелепое безрассудство.***
В одном из залов Визенгамота, темном и небольшом, царило напряжение. Для дисциплинарного слушания никогда не собирался полный состав судей, было достаточно одного десятка. Инициатор этого мероприятия, один из верховных судей Визенгамота Фергус Дарс, ни в коем случае не мог принимать участия в заседании, так как являлся заинтересованным лицом. Но никто не в силах запретить им с супругой присутствовать в качестве стороны обвинения. Редко когда подобные дела вообще удостаиваются внимания Министерства Магии, обычно меры наказания принимались внутри школы, поэтому большинство судей откровенно скучали. Не будь пострадавшая из почтенной чистокровной семьи, никто бы и пальцем о палец не ударил. По виду сидящего на стуле подсудимого было сложно сказать, какого сценария он придерживается. Собирается ли признавать вину или будет до конца настаивать на невиновности, оправдываясь проведением честной дуэли? Фергус точно знал, что второй вариант будет проигрышным для ученика, ведь собаку съел на подобных легких делах в начале своей карьеры. Заседание открывал главный судья, Верховный чародей Альбус Дамблдор, имя которого со всеми прилегающими званиями и титулами звучало не менее длинным, чем вступительное слово перед началом слушания. Если бы подсудимым не был ученик его школы, участия директора даже не потребовалось бы. — Мистеру Кассиусу Уоррингтону, ученику шестого курса Школы чародейства и волшебства Хогвартс, применяется обвинение в использовании опасного проклятия дробления костей против ученицы четвертого курса Школы чародейства и волшебства Хогвартс, мисс Вероники Дарс. Выслушаем требование со стороны обвинения. — Благородный Дом Дарс требует исключения Кассиуса Уоррингтона. Миссис Дарс не была согласна с такими крайними мерами, но доверила мужу полностью представлять интересы семьи. Она знала его излюбленную тактику — завысить требования, чтобы получить желаемый результат. А для случая проигрыша в ее рукаве имелись свои козыри. — Это очень суровое наказание, Фергус, вы так не считаете? — уточнил Дамблдор в надежде призвать к доброте мистера Дарс, но в очередной раз потерпел поражение. — Мистер Уоррингтон, пожалуйста, расскажите свою версию событий. Слизеринцу понадобилось какое-то время, чтобы собраться с мыслями, и все же он выглядел уверенным в себе. — Использование заклинания было в рамках поединка, никаких намерений навредить лично Веронике у меня не было, — сухо ответил юноша, большинство судей одобрительно кивнули. — Неужели нельзя было обойтись менее тяжелым заклинанием? — спросила миниатюрная старушка Гризельда Марчбэнкс. Менее года прошло со дня, когда она лично принимала экзамены СОВ у Уоррингтона, поэтому колдунья ни за что бы не поверила, что этот юноша не знает не менее эффективных, но зато безопасных заклинаний. — Я не использовал это заклинание ранее, поэтому не был уверен в его действии. Если быть точным, я не ожидал, что эффект от него будет столь сильным. — Откуда вы вообще его узнали? — строго поинтересовалась Амелия Боунс. — Не думаю, что это имеет значение, уважаемые судьи Визенгамота, — вмешался отец Уоррингтона, на что ведьма неохотно кивнула. Неприятная дама, из мантии которой выглядывал воротник бледно-розовой рубашки, слегка прокашлялась, чтобы привлечь внимание. — Я считаю неуместным винить мистера Уоррингтона в использовании заклинания, действие которого было ему неизвестно, — ее громкий и писклявый голос заставил всех замереть. — Вина за эту дыру в безопасности учеников полностью лежит на директоре школы, в которой разрешено применять любые заклинания помимо учебной программы и устраивать сомнительные мероприятия. — Вы считаете Дуэльный клуб сомнительным мероприятием, Долорес? — Верховный чародей обратился к ней с недоверием. — Именно так, Альбус, — убийственное выражение лица колдуньи выражало открытую неприязнь к самому директору Хогвартса. Фергус молча наблюдал за тем, как идет обсуждение дела, и не торопился вмешиваться. Часть судей и вовсе решили воздержаться от комментариев к такому пустяковому делу, а значит, они уже приняли решение. Когда все вопросы к подсудимому закончились, мистер Дарс наконец решил попросить слово. — Я хочу внести ясность в это дело и выразить свою позицию относительно тяжести нарушения. Мисс Амбридж права, свободное использование заклинаний внутри школы несет за собой огромные последствия. — Между репликами мужчины послышался звонкий смешок польщенной колдуньи. — Если ученики не начнут осознавать всю ответственность своих поступков, следующий случай может стать летальным. Директор, я знаю, что вы как никто другой переживаете за своих учеников, поэтому прошу вас быть благоразумным и принять превентивные меры. Я не считаю, что нужно запрещать использование заклинаний внутри школы, нужно лишь заставить студентов подходить к этому серьезнее. Альбус Дамблдор тяжело вздохнул от этой речи и заметно погрустнел, заметив, что все больше судей высказывались о принятии стороны обвинения. — Я согласен с вами, Фергус, но давайте не будем заниматься охотой на ведьм. Мистер Уоррингтон получил соответствующее наказание от декана факультета: две недели он будет наводить порядок в архивах с домашними работами учеников прошлых лет вместе со школьным смотрителем Аргусом Филчем. Я считаю, что это справедливое наказание, поэтому, — Дамблдор занес судейский молоток над столом, — в вашем требовании… — Подождите, Дамблдор, есть некоторые обстоятельства. Все присутствующие с удивлением обернулись к миссис Дарс, в том числе ее собственный муж. Убедившись, что внимание приковано к ней, волшебница продолжила: — Мистер Уоррингтон утверждал, что не имел злого умысла при использовании этого заклинания. У меня есть причины сомневаться в этом. От такого серьезного обвинения в зале суда повисла напряженная тишина. Слизеринец заметно заволновался. — У вас нет оснований так говорить, миссис Дарс. У нас с Вероникой хорошие отношения. — А что насчет мисс Гермионы Грейнджер? Судьи зашептались, ошарашенные этим вопросом. Многим потребовалось уточнить, кто такая эта Гермиона Грейнджер и какое она имеет отношение к делу. Эбигейл, удовлетворившись растерянностью ученика, поспешила продолжить. — Я опросила нескольких студентов, которые видели дуэль собственными глазами, — волшебница достала из своей мантии крохотную колбу, стекло которой засияло голубым светом. — Это воспоминания ученицы Трейси Дэвис. Улика тут же пролетела через весь зал и оказалась в руках нахмурившегося директора Хогвартса. Даже Фергус не знал, чего можно ожидать от собственной жены, что уж говорить о занервничавших родителях Уоррингтона. — Мистер Уоррингтон изначально целился в магглорожденную ученицу с гриффиндора Гермиону Грейнджер. Кроме того, он всегда открыто выражал свою ненависть к нечистокровным волшебникам, это могут подтвердить другие студенты. Это и есть охота на ведьм, Дамблдор, на магглорожденных ведьм. — Даже если и так, — возразила Амбридж, — у нас нет закона, запрещающего ненавидеть магглорожденных. Им и так предоставляются все те же права, что и чистокровным волшебникам. — Если начать копаться в любой родословной, не найдется ни одного чистокровного волшебника. Травля из-за чистоты крови серьезная проблема для всего магического сообщества, а вы хотите закрыть на нее глаза. У Эбигейл и Амбридж были особенно натянутые отношения. Миссис Дарс часто приходилось слышать, будто Долорес утверждала о своем родстве с семьей Селвин, что несомненно было ложью. Будучи воспитанной женщиной, Эбигейл никогда не вступала с ней в открытую конфронтацию, но слухи о том, что такой неприятный человек может быть ее родственником, уже сидели в печенках. Поэтому она почувствовала немыслимое превосходство, когда Амбридж не нашлось, что ответить. Альбус Дамблдор, не давая отходить от темы, сурово взглянул на ученика и задал ему конкретный вопрос. Уоррингтон не смог бы соврать, так как на все время слушания находился под действием сыворотки правды. — Мистер Уоррингтон, вы намеренно хотели причинить вред мисс Грейнджер? — Да. — Вы признаете, что это желание вызвано чистотой ее крови? — Признаю. Тяжелый вздох Фергуса потерялся в поднявшейся суете. Он с нескрываемым восхищением взглянул на супругу, когда та ему подмигнула. — Уважаемые судьи Визенгамота, — громко заговорил мистер Дарс, — в связи с этими обстоятельствами я требую лишить мистера Уоррингтона звания старосты. Он не может даже справиться с собственными эмоциями, такой староста не сможет подавать хороший пример другим ученикам. Кроме того, я требую отстранить его от игры в квиддич, пока он не навредил кому-либо из соперников. Не успел разочарованный в ученике Дамблдор попросить судей озвучить свое мнение, как они уже начали поднимать руки и произносить короткое «За». Директор Хогвартса опечалился, из-за каждого провинившегося ученика его школы он падал духом — любой такой случай заставлял его сомневаться, заслуживает ли он быть директором. Верховный чародей спешно зачитал приговор, чем окончил слушание. Больница Святого Мунго находится в Лондоне. Одна из лучших больниц магического мира, где работают высококлассные целители. Бонс Картео — темное заклинание, крошит кости в указанной части тела, область действия зависит от намерений колдующего навредить жертве. Стандарты Обучения Волшебству — экзамены, которые сдают ученики Хогвартса в конце пятого курса. От результатов этих экзаменов зависит посещение предметов на шестом и седьмом курсах. Сыворотка правды даже опытного волшебника заставит говорить правду. Противостоять ей можно только с помощью антидота или очень хороших навыков окклюменции, защите разума от внешнего вторжения.