Порой неожиданности - это хорошо

POV Эдвард Нигма.       Я его поцеловал, притом сделал это не из-за выпитого коньяка, его я скорее глотнул для храбрости, а просто так, потому что мне этого внезапно захотелось. Губы Кобблпота мягкие, касаться их приятно и, кажется, целовать их даже приятнее чем губы всех девушек, что у меня раньше были. Правда, вот, Освальд на мой поцелуй никак не отвечает, губы сомкнуты, глаза открыты, и он часто-часто моргает, возникает такое ощущение, что он никогда и не целовался вовсе. Хотя… — Освальд, а ты целоваться умеешь? — спрашиваю я.       Видимо, говорить Освальд разучился, поскольку смог лишь покачать головой, ну теперь мне хоть всё понятно. Интересно, и почему от осознания того, что Кобблпот ещё ни с кем не целовался, у меня по телу проходит дрожь? Вновь, в этот раз осторожно притягиваю его к себе и мягко касаюсь его губ своими, и тут происходит чудо: он отвечает на поцелуй. Поначалу как-то неумело елозит по моим губам своими, а потом, с моей помощью, начинает смелеть и позволяет мне углубить поцелуй.       Стоит признать, Освальд быстро учится. Вскоре он уже сам целует меня, да ещё как… Так страстно, неистово, жадно, как будто съесть меня хочет. Хотя, его рвение и понятно, если он хотел этого поцелуя давно, то теперь, дорвавшись до моих губ, так просто их не отпустит, хотя я этого не так уж и хочу. Тем временем Пингвин как-то незаметно переместился ко мне на колени, обвивая руками мою шею, а ногами талию. И, кажется, я чувствую, что он возбуждён, хотя самое удивительное для меня то, что я тоже чувствую что-то похожее на возбуждение. Вот так неожиданность…       Неожиданно, Кобблпот резко слезает с моих колен и, взяв меня за руку, тянет куда-то за собой, и через пару минут мы оказываемся на втором этаже около его спальни. Кобблпот решительно заводит меня в комнату, резко притягивает к себе, целуя, а потом так же резко отстраняется и толкает меня. Падаю я мягко, прямо на постель, и в мгновение ока Освальд оказывается сидящим на моих бёдрах, и стоит признать: для человека, у которого ничего и никого не было, и поцеловался он в первый раз, всего несколько минут назад, он действует очень смело. Когда его пальцы касаются ремня на моих брюках, я мягко обхватываю его пальцы руками и заговариваю: — Освальд, а ты уверен, что готов зайти так далеко?       Пару минут он смотрит на меня недоверчиво, а потом заговаривает: — Эд, ты что сейчас издеваешься? Да ты себе не представляешь, как долго я мечтал об этом, мне каждую ночь снились мы в постели и уж поверь, мы в ней не просто так лежали, — ухмыльнулся Кобблпот. — Так что прекрати задавать глупые вопросы и лучше помоги мне.       Пингвин с удвоенной скоростью пытается стянуть с меня одежду, но его пальцы, несмотря на то, что он старается казаться смелым, всё же дрожат, и я вновь мягко беру его руки в свои. — Освальд, если тебе уж так хочется, то давай не будем спешить. Давай всё сделаем постепенно, хорошо?       Освальд кивает, и я аккуратно касаюсь пальцами его пиджака. Он копирует моё движение, и мы принимаемся расстёгивать пуговицы, и я понимаю, что скорее всего Кобблпот расправится с моей одеждой быстрее, чем я, а мне придётся немного потрудиться, потому что Освальд всегда одевался как капуста, с несколькими слоями вещей. И если честно, я никогда не понимал, зачем он это делает, хотя, это скорее из-за того, что он не считал себя красивым. Какая глупость, вот сейчас он безумно красивый, так бы и поцеловал, хотя почему бы и нет. Притягиваю его к себе и целую. Слышу, как он довольно стонет мне в губы, и понимаю, что сегодня я устрою ему самую лучшую ночь, мне нужно больше его сладких стонов. POV Освальд Кобблпот.       Ох, как же сладко целоваться с Нигмой, из груди невольно вырывается стон. Правда вот, когда его пальцы касаются моей спины, игриво задевая позвонки, мне хочется совсем не поцелуев, а чего-то большего. Я разрываю поцелуй и снова принимаюсь раздевать Эда, и скоро его рубашка оказывается где-то на полу, а я могу лицезреть верхнюю часть его тела. Боже, как же он красив, да, возможно, у него и нет атлетического сложения, но я с твёрдостью могу сказать, что его бледное подтянутое тело — самое лучшее, что я видел в жизни.       Не выдержав, мягко касаюсь его шеи губами, провожу по трепещущей жилке, опускаясь ниже, на ключицы. Покрываю каждую мелкими поцелуями, слышу, как дыхание Нигмы учащается, кажется, я всё делаю правильно. Мои пальцы касаются его груди, и, когда я ненароком задеваю правый сосок, до меня доносится еле сдерживаемый стон Эдварда, и я понимаю, что этот звук — самое лучшее, что я слышал; эти звуки прекрасней любой музыки. Неожиданно мы резко меняемся ролями, и я оказываюсь лежащим под Эдом, и тот принимается неистово освобождать меня от одежды, иногда даже ее разрывая. И, несмотря на то, что мои вещи весьма недешёвые, мне их ни капли не жаль.       Через несколько минут я лежу под ним полностью обнажённым, неожиданно меня накрывает такой волной стыда, так хочется схватить одеяло и прикрыться, я ведь так некрасив. Но поскольку на мне лежит Нигма, достать одеяло никак не получится, и мне ничего не остается, как густо покраснеть и отвернуть голову. Правда вот, стоит Эду это заметить, как его пальцы нежно касаются моего подбородка, заставляя меня поднять на него взгляд. — Освальд, ну ты чего? — его голос звучит ласково. — Эд… Я просто… Я так некрасив… — мой голос дрожит и я кажется того и гляди готов расплакаться. — И кто только сказал тебе такую глупость?! Ты же самое красивое, что мне приходилось видеть.       Он говорит так, что я ему верю, а когда он притягивает меня к себе и нежно целует, я забываю обо всём. К моему сожалению, через минуту Эд разрывает поцелуй и заговаривает: — Освальд, скажи, у тебя ведь есть всё необходимое?       Я молча киваю и указываю на шкафчик около кровати. Нигма быстро достаёт всё, что нужно. Если честно, мне немного страшно, ведь помнится, я где-то читал, что это может быть болезненно, но стоит мне посмотреть на Нигму, как где-то в груди появляется вера, что он не сделает мне больно. Когда его пальцы оказываются во мне, я чувствую лишь небольшой дискомфорт, но особой боли нет, а когда его губы касаются моей шеи, я забываю и о нём. А когда его пальцы касаются какой-то точки внутри, я не сдерживаю громкого стона. Как же хорошо.       Эд, как будто дразня, вновь повторяет движение, и я вновь захлёбываюсь стоном, а после буквально начинаю умолять его взять меня. А он опять как будто меня дразнит, нарочито медленно надевает презерватив, интересно и как только у него самого выдержки хватает? Ещё один поцелуй, и он оказывается во мне, как не странно, особой боли нет, неприятно немного, конечно, но я бы не сказал, что ощущаю особый дискомфорт.       Эд даёт мне несколько минут, чтобы привыкнуть, а потом начинает медленно двигаться.       Поначалу его движения немного неприятные, но потом он попадает в нужную точку, и весь дискомфорт уходит прочь, сменяясь наслаждением. Дальше мы целуемся, двигаемся друг другу навстречу, и как же мне хорошо, мне никогда в жизни так не было… Оргазмом нас накрывает одновременно. Несколько минут мы лежим, пытаясь прийти в себя, и я чуть было не засыпаю, но Эд мягко касается моего плеча пальцами, говоря что-то про душ.       В ванной я больше засыпаю, чем моюсь, поэтому Нигма мягко забирает у меня мочалку и принимается намыливать моё тело, и возможно, раньше бы я густо покраснел, но сейчас мне хочется лишь одного: поскорее смыть пену и, оказавшись в своей спальне, прижаться к Эду и уснуть. Благо, что он это понимает и, быстро смыв с меня гель для душа, вытирает моё сонное тело полотенцем, и через минуту мы возвращаемся в спальню, где Нигма укладывает меня в постель, а сам ложится рядом. Я без лишних слов подползаю к нему под бок и, уткнувшись головой куда-то в плечо, умиротворённо вздыхаю и засыпаю. Как же хорошо…