✖ ✖ ✖
Мы — творцы своей судьбы. Мы те, кто пишет свою жизнь, и зачастую люди радуются сделанному выбору. Радуются тому, что им преподносит злая сука, которая почему-то очень не любит хорватского защитника. Иван обжигается утром кофе, шипит от боли в пальцах и суёт их под холодную воду, почти всем телом навалившись на раковину в кухне. Сегодня у них выходной, ни тренировок, ни собраний, ничего, что могло бы помешать подготовке ко дню рождения лучшего друга. Они с Джорджиной созваниваются около девяти утра, Ракитич смотрит на то, как тучи сгущаются над городом, покусывает губу и называет адрес кафе, где они должны встретиться. Погода оставляет желать лучшего, небеса заставляют поднять на них глаза с взглядом: вы что, блядь, издеваетесь? когда, не дойдя до машины пары метров, начинается дождь. Иван выдыхает, усевшись на водительское сидение и взглянув на небольшой деревянный мяч, выкрашенный в чёрно-белый цвет и висящий на зеркале, в котором сейчас отражаются его глаза. Глупо выкидывать подарки от людей, с которыми у вас больше нет ничего общего. Глупо менять машину, салон которой пропах чужим запахом парфюма, но последнее он всё же сделал. Не так давно. Просто стало невыносимо чувстовать и вспоминать. Мы — творцы своей судьбы. Лионель очень давно рассказывал легенды своей бабушки, и Иван теперь думает, как сделать так, чтобы душу не разрывало от боли каждый раз при виде знакомых до дрожи в пальцах глаз. Он сам выбрал этот путь, сам выбрал подниматься в гору в одиночку, боясь разрушить свою мечту и жизнь. Как последний эгоист столкнул со скалы того, кто был воздухом, наполнял кислородом лёгкие и застревал где-то в плечах, опускаясь на них горячими ладонями. Ракитич был открытым человеком, по возможности ничего никогда не скрывал, но Лука оказался тем самым секретом, который он запрятал поглубже. Глубже воспоминания, прикосновения, губы. Глубже, чтобы не сорваться и не бежать, как только сердце не выдержит. Лионель ничего не знал, но возможно, если бы знал, то было проще. Проще смотреть на вещи и чувствовать, что рядом с тобой тот, кто сможет тебе ебануть по лицу так, что ты прозреешь и забудешь прошлое навсегда. Но он был один, предпочитая скрыть правду от друга, который не дал бы ему жалеть. Ни о чем. Он проговорился один раз, когда был пьяным, потому что стало невыносимо и хотелось взять телефон в руки. Набрать выученный наизусть номер, орать в трубку, что он ошибся, он сожалеет, он хочет вернуть всё обратно. Взрослые так не поступают. Взрослые вообще много чего не делают из того, что позволено людям помладше. Маленьким быть проще, ты не думаешь, просто действуешь так, как велит мозг, как подсказывает интуиция. Интуиция с того времени, как он сидел на кровати игрока Реала дала сбой. Сбоила много и долго, не давала жить спокойно, постоянно перекручивая в голове моменты, когда можно будет вернуться, как это сделать и что сказать. Из-за своей боязни потерять мечту и будущую жизнь, он потерял того, кто был этой жизнью. Жаль, что люди понимают всё слишком поздно. Жаль, что он предал любимого человека, который ещё на протяжении месяца тогда смотрел на него, как на что-то необходимое. Необходимое для дыхания. Иван задыхался. Постоянно. Смотря на другую половину поля, где у них позже разворачивалась битва. Иван задыхался. Каждый раз. Когда надевал форму, которая была такого же цвета, как у него. Иван задыхался и требовал кислородную маску, когда через несколько прикосновений после гола чувствовал одно знакомое.✖ ✖ ✖
— Он будет не рад, — без сомнений говорит Ракитич, выслушав план их общей с Лео подруги и увидев на красивом лице широкую улыбку красных губ. — Ой, не начинай. У тебя есть ключи от его дома? — Иван поджимает губы, а потом выдыхает, коротко кивнув. Он жалеет о том, что Месси вовремя не вспомнил о них и не забрал, потому что Джо проверяет, где сейчас находится Лионель, болтает с ним по телефону и спрашивает, во сколько он освободится. — Всё в шоколаде. Пойдём, у нас сегодня ещё много дел. Ракитич послушно следует за подругой, потому что другого выбора у него нет. Сначала они ездят по магазинам, выбирая какие-то странные украшения, которые, Иван уверен, Лионель захочет сжечь, как только увидит на стенах своего дома. В продуктовом он раздаёт пару автографов, улыбается, пока девушка выбирает овощи и фрукты, а затем тащит его в отдел с выпивкой. Зачем так много, хорват не понимает, но молча катает тележку по супермаркету, иногда заглядывается на шоколадки и вздыхает, когда, конечно же, все пакеты до машины приходится тащить ему. Вспомнив, что он не поздравил Лионеля, Ракитич чувствует небольшую вину, но представляя, что Месси ждёт вечером… он закапывается в ней просто по шею. — Я, кстати, позвала кое-кого нам помогать… — говорит девушка тогда, когда они уже подъезжают к дому, и он видит незнакомую машину. — Надеюсь, ты не против? — наиграно виноватый взгляд, после которого Иван поднимает голову, увидев около автомобиля знакомое лицо. — Ты совсем поехала? — рычит Ракитич, повернув голову к девушке. Джо виновато разводит руками и первой вылетает из машины. Иван смотрит на то, как подруга залетает в объятья португальца, мельком подумав, что Лионель будет совершенно не рад такому дню рождения.✖ ✖ ✖
— Лео, я думаю… — Лео, принеси… — Лео, послушай… От голоса Хорхе в голове начинается торнадо, которое грозится вырваться из аргентинской головы и придушить к хуям президента, который оказывается сегодня слишком общительным. Месси падает в кресло, прикрывает голову руками и тихо стонет, понимая, что ещё три, как минимум, часа работы, а он уже хочет убивать. Лионель поднимает голову к монитору, увидев на мониторе пять входящих сообщений на почте… бля-ядь. День превращается в Ад, кажется, что из-под туфель вылетают искры адского пламени, пока он вновь направляется к кабинету Сампаоли, немного ослабив на шее галстук и натянув на лицо улыбку. Ругаться с начальством не хочется, ещё меньше хочется открывать знакомую дверь и видеть загадочное лицо человека, который просит его присесть на кресло около своего рабочего стола. Ноги от беготни неприятно гудят, когда он выдыхает и приготавливается слушать очередную просьбу, миллион которых он выполнил ранее. — Лео, мой маленький лев, — сказанные премилейшим голосом слова режут слух, пока Хорхе, в своей, как и обычно, тонкой обтягивающей футболке встаёт сзади кресла, на котором он сидит. — Встань, пожалуйста. Лионель непонимающе смотрит на президента и встаёт, сделав шаг назад, когда Сампаоли подходит слишком близко, рассматривая его полосатый галстук на белой рубашке. — Ты работаешь у меня так давно, что я уже даже не помню даты, когда ты пришёл к нам в компанию. Поэтому… — Месси отклоняется назад, понимая, что атмосфера кабинета накаляется до пределов, а огонь обдаёт ноги горячим дыханием, увидев лукавую улыбку на лице президента. — Я хотел бы подарить тебе самый лучший подарок, но, увы, мне кажется, что у тебя всё есть. — Лионель вздрагивает, когда влажные от пота пальцы касаются часов на его руке, а Хорхе смыкает свои ладони на его кисти, принося незабываемое чувство… дискомфорта, которое ползёт по коже отвращением. Вся эта ситуация перестаёт напоминать обычную беседу начальника-подчинённого, по коже бегут мурашки и Месси резко выдёргивает руку из ладоней мужчины, сделав шаг в сторону и отойдя на безопасный метр от стола. — Давайте без прикосновений, пожалуйста… — кровь в венах сворачивается, когда он видит недовольный взгляд, но от этого не двигается с места, через несколько секунд увидев в руках президента коробку, которую он достаёт из ящика, находящегося с этой стороны, где сейчас стоит. — Как знаешь… — как-то резко рыкает Сампаоли, снова подойдя к нему и протянув коробку. — Это мой скромный подарок. С днём рождения, Лионель. Месси смотрит на чёрную коробку, потом на начальника и ощущение чужих прикосновений вызывает мысли о подарке совсем не те… совсем в другом направлении. Аргентинец неловко улыбается и принимает коробку, вздрогнув от прикосновений собственных пальцев с чужими. По спине бежит неприятный холодок, поэтому он с сомнений открывает крышку, увидев лежащую там рубашку, с белой окантовкой на вороте и рукавах. Накалённая до пределов солнца атмосфера немного остывает, когда он улыбается и понимает, что всё-таки забыл о своём дне рождении. — Спасибо бо… — Иди, работай, потом поговорим. Дверь кабинета президента тихо закрывается, хлопнув в голове оглушительным звуком и сняв с тела напряжение, натянувшееся пружиной внутри. Впрочем… президент единственный не забыл о его дне рождения? Почему Джо звонила утром, но не поздравила? Даже если он каждый год из-за работы забывает, что у него праздник, это не означает, что и друзья должны забывать о нём. Нет? Лионель вздыхает, бросив коробку с подарком на диван в кабинете.✖ ✖ ✖
— Попробуй! — Ракитич смотрит на то, как подруга протягивает ко рту португальца свежую клубнику и улыбается. Он украшает гостиную, раздвигает диваны, чтобы было больше места и думает, что Лионель его убьёт. Постоянные взгляды, падающие на парочку, приносят понимание не предвещающее ничего хорошего. Разумеется, Лео не будет устраивать истерик, потерпит, пока идёт вечеринка в его честь, а потом к хуям открутит им головы и насадит на свой забор, несмотря на то, что края забора гладкие. Лионель найдёт, как это сделать. Через два часа он заканчивает с украшением и заходит на кухню, чтобы выбросить мусор, который остался от обёрток. Один глаз начинает дёргаться, когда он видит перед собой картину маслом, где Джо пытается залезть на футболиста, по лицу которого виден весь спектр эмоций касаемо действий подруги. — Только не делай этого при Лео, не порти ему праздник, — тихо говорит Иван, выкинув мусор и развернувшись. — Разве он не будет счастлив, если буду счастлива я? — Ракитич останавливается на выходе из кухни и слышит, как в дверь звонят. — Не в этот раз.✖ ✖ ✖
Первый пришедший гость… выбивает почву из-под ног. Воздух испаряется из лёгких так быстро, что Иван хочет схватиться за косяк входной двери и попробовать не провалиться сквозь пол. В общем-то, у человека стоящего перед ним не менее удивлённое лицо, хотя их встреча здесь была уместна, потому что один является лучшим другом именинника, а второго… пригласила Джорджина. Зачем? Зачем, ведь Модрич никто Лионелю, они почти незнакомы. Зачем звать того, кто… — Ты бледный, — хриплый голос, который дробит рёбра, заставляя мелкие осколки впиваться в мясо изнутри. — Нормально, — сипло отвечает Ракитич, отойдя назад и пропустив первого гостя в дом. — Я первым пришёл? — Иван лишь кивает, закрыв дверь и увидев, как из кухни выходят Криштиану с Джо. — О, Лука! — тут же идёт к пришедшему девушка, протянув руку и получив в ответ рукопожатие. — Очень приятно познакомиться. Ракитич ловит на себе пристальный взгляд португальца и разворачивается, тут же покинув гостиную и выйдя на небольшую веранду, находящую на другой стороне дома. Пальцы цепляются за перегородку, Иван склоняет голову и хочет уткнуться в ладони пальцами, когда слышит тихий звук закрывающейся двери сзади. Его он меньше всего хочет сейчас видеть. — Убежал так быстро. Настолько всё плохо? — Роналду усмехается, вызвав этим вспыхнувшее внутри раздражение. Ракитич ничего не отвечает, продолжая показательно рассматривать белый забор и соседний дом, с крыльца которого на него смотрит знакомая соседка. — Плохой из тебя собеседник… — португалец на секунду удивляется, когда его хватают за рубашку, протянув к себе. — Не лезь не в своё дело и держи свои руки подальше от Джо. — А то что… закопаешь меня? Убьёшь? Вас таких уже двое, — смеётся Криштиану в лицо Ракитичу, пока тот сжимает кулак сильнее, а потом вдруг отпускает, оттолкнув португальца от себя. — Ты само… —…влюблённый придурок, я знаю, спасибо, твой друг говорит мне это каждый раз. — Тебе просто повезло, что Лионель тебя терпит, — шипит Иван, когда к нему подходят слишком близко, встав почти вплотную и заставив поднять голову. — Если захочу, он будет не только терпеть, — показательная ухмылка на красивом лице вызывает бурю злости, что смешивается с гневом и ударяет в кончики пальцев, когда он вжимается поясницей в перегородку, а руки португальца оказываются по двум сторонам от его тела. — Могу даже поставить его на колени и позвать тебя посмотреть. Как тебе… — Вы чего делаете? — Иван поворачивает голову в сторону удивлённой девушки, выдохнув, когда Роналду отстраняется и идёт к Джо, зацепившись пальцами за его руку. — Просто твой друг — очень херово угрожает. — О боже, опять про Лео? Иван! — недовольно смотрит на Ракитича Родригес, а тот тихо рычит сквозь зубы и отворачивается. Сегодня вечером точно будет весело.✖ ✖ ✖
Свежий вечерний воздух — то, что нужно после тяжёлого рабочего дня. Лионель стоит пару минут у машины, закинув коробку с подарком президента назад и открыв дверь со стороны водителя, тяжёлым грузом упав на сидение. В салоне пахнет чем-то сладким и это неимоверно радует, когда он заводит автомобиль и выезжает с парковки. Радость и предвкушение пропали от дня рождения, когда ему было ещё двадцать. Не было поводов ждать праздника, да и радоваться было нечему — на один год ближе к смерти, подумаешь. Хотя то, что его не поздравили лучшие друзья… слегка расстроило. Он доезжает до дома за полтора часа, слышит тишину, которая разбавляется пением каких-то странных птиц где-то за забором и вздыхает, припарковав машину и вытащив подарок с заднего сидения напоследок. Тишина такая, что оглушает. Обычно на участке более оживлённо, поэтому Лионель, оглянувшись пару раз по сторонам, поднимается по ступенькам. Темнота такая же, как и тишина — уютная. Он оставляет дверь открытой, пока разувается и стягивает галстук с шеи, поставив коробку на тумбочку рядом с входом. Где-то справа слышится странное шуршание, поэтому Месси поворачивает голову и видит силуэт, потеряв сердце через секунду. — С днём рождения! — громкие голоса, впивающиеся в кожу и резкий свет, что слепит глаза. Лионель прикрывает лицо рукой, а потом опускает её, увидев перед собой около десяти человек. — Какого… — невысказанные до конца слова прерываются женской рукой, когда Джо подбегает к нему и обнимает, поцеловав в щёку и испачкав кожу красной помадой. — А я говорил! — машет странным предметом в руках Ракитич, в праздничном картонном конусном колпаке выглядя так, будто пришёл на детский утренник. Забавно. Лионель убирает руку со своего рта и замечает человека, которого он точно бы не позвал свой день рождения. Никогда. — Джо… — Мы так давно не праздновали нормально твой день рождения, пожалуйста… Лео, — положив голову на плечо другу, тихо говорит девушка, и Месси сдаётся. — Ладно, но… — переводит взгляд на неё аргентинец. — Убираться потом сами будете. — Хорошо!