***
А время все неустанно бежит и не позволяет оглянуться назад. Вроде ещё вчера ты был там, но вчера — это вчера, а сегодня — это сегодня. Этот девиз в последнее время стал одним из основополагающих в жизни Её Величества. Наслаждаться каждым днём, будто он последний — наверное, это самая правильная позиция. Нельзя терять время впустую. Единственное, чего не знает никто — это то, что будет завтра. И не осознавая этого, изо дня в день мы шагаем в неизвестность. Страх возникает только тогда, когда в нашей жизни появляется какая-то ситуация, проблема, решение которой от нас совсем не зависит. Только тогда мы понимаем, что мы беспомощны, а перед нами пропасть под названием «Неизвестность». Страх окутывает нас моментально, проникает в каждую клеточку тела, наполняя её. И ничего не остаётся, кроме как только шагнуть в темноту, находясь в неведении, сколько ты будешь падать, куда приземлишься и приземлишься ли вообще? А тем временем в Сан-Диего, как во всех других городах Соединённых Штатов Америки, наступила удивительная пора: наконец-то приближались каникулы во всех колледжах страны. Регина с нетерпением ждала, когда уже, наконец, сможет увидеть своего сына Генри. Радовало только то, что ехать ему было не так уж и далеко, так как города находились в одном штате. Она очень скучала по своему мальчику. И когда только он успел вырасти? — размышляла женщина. Она сидела в своей квартире и пила горячий кофе, глядя на панораму города, он сейчас выглядел особенно красиво. С серого неба размеренно, словно кружась в каком-то, понятном только им, танце, падали аккуратные пушистые снежинки. Но долететь до земли им практически не удавалось, а если и удавалось, то спустя пару секунд они исчезали, оставляя после себя лишь мокрые точки на дымчатом асфальте. Регина любила зиму. Было в ней что-то особенное, сказочное, что очень сильно отличало её от других времен года. Все эти зимние пейзажи и танцы снежинок на холодном воздухе дарили спокойствие. Да, именно его так не хватало женщине многие годы. Казалось, что всё погрузилось в какую-то сказку, всё и все были в ожидании чуда. Но ведь это вовсе не удивительно, ведь приближался один из самых волшебных праздников — Рождество — время чудес и исполнения самых заветных желаний. В этот праздник все особенно сильно начинали верить в магию. Но были и те, кто считал это полным бредом, и слава богу, что такие товарищи в меньшинстве. Они просто не знали, что магия и правда существует, хоть в реальном мире её почти нет. Но именно в такие дни чудеса и правда случались. Эту магическую волну чувствовала и королева, она буквально пронизывала ее тело. Какое же привычное ощущение, — думалось ей. В такие моменты ей сразу вспоминался Сторибрук со всеми его загадками. Иногда появлялось жгучее желание вернуться, вернуться в родной её сердцу город. Но слишком много воспоминаний отзывались в её сердце тянущей и ноющей болью, о которой с трудом удавалось позабыть. Конечно, среди них были и приятные моменты, но страх снова ударял под дых, заставляя остановиться, встать без движения ни в одну, ни в другую сторону. Но надо было идти, идти только вперёд, и она это понимала. Казалось, что всё вокруг моментально изменилось: люди стали в разы чаще улыбаться, стали добрее, будто заряжая и передавая всем прохожим дух этого волшебного праздника. В коим-то веке Миллс никуда не торопилась, ведь сегодня был выходной. Через пару дней должен приехать Генри, а зная сына, она просто была уверена, что он захочет отпраздновать Рождество. Ведь это всегда был его любимый праздник, и брюнетка не допускала мысли, что сын мог изменить своим привычкам, слишком хорошо она его знала. А это значит, что ей надо купить какие-то украшения для дома и для ели, которую они наверняка будут ставить. Потом вдвоём украсят квартиру и главный символ праздника. Регина улыбнулась вспоминая, как водила Генри выбирать эту ёлку, как они тащили её до особняка и вместе украшали. Незабываемые воспоминания, правда? Вроде бы такие пустяки, а все же они грели душу женщины. Она бы так и продолжала погружаться в воспоминания и сидеть, расплываясь в идиотской улыбке, но дела не ждут. «Надо подготовиться!» — старалась сконцентрироваться мэр. Вот уж что-что, а рождественские украшения, она с собой не захватила. Да и зачем ей они? Сходив в душ, женщина решила позвонить Эвери. На днях она сказала, что ей нечего одеть на Рождество, да и надо купить подарки, собственно так же как и нашей королеве. " Думаю, она не откажется», — с этими мыслями она направилась за телефоном и набрала знакомый номер.***
Отношения с Брайаном. Их вообще сложно как-то охарактеризовать. Если и назвать, то только одним словом — никак. Какое-то время от него вообще не было ни слуху, ни духу, а позже, когда она пришла в их компанию по нескольким рабочим вопросам, выяснила, что он и вовсе уехал. В подробности мисс Миллс выдаваться не стала, слишком больно было в тот момент от услышанного. Казалось, внутри что-то разбилось. Очень хотелось просто взять, все бросить и заплакать. Но она не плакала, нет, королевы не плачут, они же сильные и слишком гордые, для них это непозволительная роскошь, только не на людях, возможно, где-то, заперевшись одной, может быть, но не здесь. А еще было бы лучше залить своё горе алкоголем. Но есть более приемлемый вариант в данной ситуации — просто погрузиться в работу с головой, переместиться в тот мир отчетов и докладов, лишь бы не вспоминать о реальном и не возвращаться в него. Именно так и сделает наша королева, она уже решила. Это, наверное, было единственное решение, которое бывшая мэр смогла принять. Только покинув душное помещение, она почувствовала холодный воздух, отрезвляющий ее разум. — Но… Как? Почему? Не может быть. Он не мог просто уехать. Только не Робин, ведь он благородный разбойник. Это ведь был он, я уверена, я это чувствовала. Почему ничего не сказал? Значит не хотел, не посчитал нужным. Но что такое могло произойти? Как я могла так ошибаться? Вот идиотка, поверила в счастливый конец, вновь, вот наивная. Пора бы привыкнуть, что такого для меня не существует. Я же сама Злая королева, конечно, мне не дано простое человеческое счастье, — горько усмехнулась. Эти и другие мысли роились в голове мисс Миллс, не давая ей покоя. Это стало для неё очередным ударом, определённо. Пережить это ей удалось с огромным трудом и не без поддержки Фрэнсис. Если бы не она, Миллс уже, наверное, сошла бы с ума и лежала бы в какой-нибудь психушке. На протяжении нескольких дней брюнетка и глаз не сомкнула, ночи напролёт думая об одном и том же. Будто бы все, что когда-то наполняло душу и сердце королевы теплом, вдруг куда-то исчезло, испарилось, опять. И ничего почти не осталось. Это ужасное чувство одиночества и некой опустошенности снова настигли королеву и захватили в свой плен. А она билась, пытаясь вырваться, но потом будто снисходило озарение: «А зачем? Ведь намного проще плыть по течению», — но Регина должна бороться, слишком много уже сделано, чтобы просто взять и отступить. Она просто приходила с работы, садилась, не важно куда, и казалось, что брюнетка просто отключилась от этого мира, теряла связь с ним. Смотрела каким-то пустым взглядом, от холода которого мурашки табуном бежали по спине, куда-то в стену, а может и сквозь неё. Ее лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, словно в один прекрасный момент стало навсегда каменным. Эта новость явно не давала ей покоя. Результатом всех возможных мучений над собой стало то, что женщина, в буквальном смысле, едва держалась на ногах. Того и гляди — вот упадёт без сознания. Смотреть на это спокойно подруга просто не могла, и в её голове созрел план. После работы она напросилась к брюнетке в гости, на что у той не было сил протестовать. С большим трудом ей удалось отвлечь Регину и продлить ей нехилую дозу снотворного, потому что по-другому она спать явно не собиралась. Только после того, как брюнетку сморило, она закрыла дверь и отправилась домой. Проспала королева весь следующий день и проснулась только к утру, осознание произошедшего, пришло не сразу. Как только она смогла избавиться от остатков сна и окончательно проснуться, мозг сразу начал работать, вспоминая последние события. Догадавшись о выходках Эвери, мэр была просто в ярости и пару дней даже не разговаривала с подругой. Но не признать того, что ей действительно стало лучше, она тоже не могла и все же смягчилась. Зеленоглазая, конечно, переживала, но больше за саму Миллс, чем из-за их ссоры, ведь она знала, что поступила правильно. Регина оклемалась, взяла себя в руки и вновь стала собой. Так обычно и было с королевой в таких ситуациях: ей нужно было время, чтобы выплеснуть все из себя. В тот момент действительно разбилось, множество раз склеенное, королевское сердце. Но Регине не впервой, тем более, она была не одна, не в этот раз. Ведь именно поддержка в таких ситуациях играет огромную роль.***