Клиника Орочимару: любой каприз за ваши гены

      Когда Неджи вышел из критического периода, выдохнул весь основной состав.        — Теперь объясните, чего мы все тогда ждали, м? — доставал Орочимару Дейдара. — Оставили парню кусок Печати на лбу: и не туда, и не сюда. Я, знаете ли, секрет идеальной косой чёлки ему выдавать не намерен!        — Мы её надломили, — Саннин говорил об этом так, будто сам до сих пор не верил, что им удалось. — Печать побочной ветви стирается только со смертью носителя. Начни мы реанимацию сразу — и у него осталась бы прямая связь с патриархом. Правда наивно полагаешь, что его оставили бы в живых? Наверняка заклеймили бы трусом, предателем и дезертиром. И вполне вероятно, что попытались бы убить на расстоянии. Не исключено, что прямо из Конохи — точная дальнобойность известна только самим Хьюгам.        — Так затёрли бы до конца, — предложил подрывник. — А то оставили, как аппендикс, хм.        — Тогда она бы запечатала за собой и Бьякуган. Не думаю, что Неджи сильно бы обрадовался, проснувшись без главной клановой плюшки.       «А я — без ценного генетического материала», — про себя добавил Орочимару, но решил не озвучивать.        — Сейчас Печать дезактивирована, — продолжил Саннин уже вслух. — Остатки всё ещё есть, но не функционируют. Оборвано связующее звено с Главными и уничтожен механизм самозапечатывания. Все в выигрыше! Особенно Неджи, его теперь язык не повернётся побочной ветвью назвать.        — Это однозначно на доску почёта, — резюмировал даже вечно апатичный Сасори.        — У нас такой нет, — напомнил Итачи.        — Теперь будет, — безапелляционно заявил Акасуна.       И доска появилась, демонстрируя самые лучшие достижения коллектива. В основном те, в которые сложно было поверить — те клинические случаи, которые в других местах уже посчитали бы билетом в один конец. Фото Неджи и краткое описание операции по его спасению занимало место в самом центре.       В те минуты, когда Орочимару не злился на сложность реабилитации будущего сотрудника, он радовался.        — Какая коллекция, какие экземпляры! — восклицал он, если утро начиналось с правильной ноги. — Прекрасные гены, прекрасные. Вот создам себе когда-нибудь наследника… И будет у него в одном глазу Шаринган, а в другом — Бьякуган.        — Ага, а на сердце — ваша фирменная Проклятая печать, да*, — весело добавил Дейдара. Все покосились на него, как на идиота.        — Мозги включай хоть иногда, — проворчал Сасори. — Какой дурак станет лепить Проклятую печать на сердце. Это же верная смерть. Сразу видно, одним днём живёшь. Никаких мыслей о последствиях. И «искусство» такое же.        — Вы что-то сказали о моих творениях? Имейте совесть, Данна, я людей спасаю! — моментально взъерепенился Дейдара.        — Мы тут все этим занимаемся, вообще-то, — вклинился в разговор Кисаме. И на этом спор закончился, как и всегда, когда Хошигаки вмешивался в разборки. Рост и масса решали своё даже среди одинаково опасных преступников.       Стоило гению клана Хьюга прийти в себя, как он моментально стал мишенью подколов собственных лечащих врачей. После того, как шпионы Орочимару в очередной раз донесли о настоящем положении его бывшего ученика, фраза «Саске, вернись в деревню» тут же подстроилась под внутреннюю кухню, а жертвой стал, как полагается, самый младший.        — Неджи, вернись в Коноху, а, — больше всего шутку эксплуатировал Дейдара, Итачи ожидаемо закатывал глаза, а Хьюга тихо злился, жалея, что из-за дренажей не может применить хотя бы 8 Ударов Небес из 64.       Из всего штата только Кисаме знал новенького задолго до госпитализации. И в целом, никаких особо плохих воспоминаний с ним не связывал. Куда более напряжённая могла бы возникнуть ситуация, если бы на месте Неджи оказался кто-то, кто принимал участие в радикальной ликвидации тогда ещё членов Акацуки. Таким образом, заявись в клинику, например, Шикамару, Хидан бы либо моментально написал рапорт об увольнении, либо началась бы кровавая бойня.       Но Кисаме считал Неджи вполне хорошим кандидатом на сотрудничество. Часто вызывался дежурить у его палаты, пока тот находился в тяжёлом состоянии, и приходил проведать, когда Хьюга более-менее стабилизировался.        — Нам повезло, серьёзно, — заверял он коллег за чашечкой чая в ординаторской. — Из этой проблемной Конохи он самый адекватный. Хотя бы тем, что решил из неё свалить.        — Кхе-кхе, — напомнил о своём существовании Итачи.        — Из нового поколения, само собой, — быстро исправился Хошигаки.        — Кхе-кхе, — настойчиво повторил напарник.        — Вы уж простите, Итачи-сан, но Саске я сюда причислять не буду даже ради вас, — усмехнулся Кисаме. — А этот парень с нами сработается. Я с ним дрался как-то… Совершенно нормальный. Чего про его команду не скажешь — такие все дёрганные, а у сенсея вообще амнезия на имена и лица.        — А ведь сидел в побочной ветви клана без надежд и перспектив, — произнёс Итачи с нотками сочувствия.        — Теперь понятно, — засмеялся Дейдара. — В Листе оказаться в побочной ветви — твой единственный шанс сохранить адекватность. Бракованность наоборот, хм.        — Змей за него ухватился мёртвой хваткой, — вставил свои пять копеек Сасори. — Так что сколько бы мы ни шутили, а он чего-то стоит.       И Неджи очень скоро это доказал. Имея классические для клана Хьюга понимания о ходе каналов чакры, он запросил в палату пособия по подробной анатомии (весь штат словил дежавю, а особенно Итачи) и начал соотносить одно с другим. Он всё ещё плохо держал гемоглобин, но крепко держался за предоставленный шанс. И стабильно встал на ноги раньше, чем стабилизировалось давление. Периодически косился на новых сотрудников, понимая, что все они — преступники, не спешил полноценно интегрироваться в команду, но даже эти нюансы не смущали Орочимару, который был уверен: парень — боец, и сделать на него ставку было абсолютно правильным решением.       Неджи не любил Хидана, а Хидан искренне не понимал, за что, и бесился от презрительного взгляда белых глаз. За огромным количеством жертв он, конечно, уже не помнил Асуму, зато вот Неджи помнил прекрасно. И это было, пожалуй, единственной палкой в колёсах перспектив слаженной работы.       А работа началась быстрее, чем мог предположить даже хозяин клиники.       Пациент, который поступил с самыми заурядными жалобами на суставы и в целом не представлял сложностей даже при худших прогнозах, внезапно побелел пуще халата лечащего врача и сполз по стене прямо в коридоре. Никто не понял причины, и ситуация ввела в ступор всех, кто вышел с утренней пятиминутки. Никакого особого анамнеза, никаких травм и инфекций, но при этом тело на полу теряло пульс. Ситуация напоминала массивное кровотечение, но внешне мужчина казался вполне целым. Вывод — кровотечение происходило внутри. Орочимару скомандовал мобизизировать обе локтевые вены, пока они не успели спасться, и немедленно разворачивать операционную. Но, по правде говоря, никто даже догадок не имел, к какому органу планировалось подходить. А время играло отнюдь не на руку.       И когда все уже держались на крайнем пределе, чтобы не выдать панику из безысходности, из-за спин донёсся крайне уверенный голос Неджи:        — Чакра перераспределилась вокруг аорты. В ней дело.       Обернувшись, коллеги синхронно пришли к выводу, что в стационаре его можно больше не держать. Хьюга твёрдо стоял на ногах и излучал саму уверенность — не без помощи активированного Бьякугана.        — Я гребу, что в твоей башке против меня, но ты тоже идёшь, позёр, — Хидан вцепился в руку Неджи. — По сосудам тут я, и молись всем своим лжебогам, чтобы ты оказался прав.       Но он действительно оказался прав. Когда пациента уложили на операционный стол и открыли доступ, то обнаружили расслоение брюшной аорты из-за лопнувшей аневризмы. Локализация и скорость, с которой среагировали медики, сыграли в пользу пациента, и исход вмешательства сложился благоприятно.        — Полечил, блин, суставы, — почесал затылок Кисаме, когда больного перевозили в палату интенсивной терапии.       Бурное обсуждение клинического случая обязало Неджи объяснить, каким образом ему удалось поставить диагноз так быстро. Парень скромно улыбался — пожалуй, впервые со дня своего перепрофилирования — и демонстрировал атлас по анатомии с собственными дополнениями в виде схемы каналов чакры. Свою теорию перераспределения её в зависимости от зоны поражения и болезни, по типу местного реактивного воспаления, он начал вынашивать ещё на больничной койке, а теперь вот смог применить в жизни. Не прогадал.       В этот же день Орочимару определился с должностью для нового сотрудника и торжественно открыл ещё один личный кабинет в пределах приёмного отделения. На нём значилось: «Хьюга Неджи, специалист по экстренной диагностике». ***       Встречи на границе стран уже стали традицией.        — Ты, по всей видимости, окончательно оборзел, — Цунаде еле сдерживала порыв размазать нахальную бледную рожу по земле. Единственным, что сдерживало её, был выплеск гнева ещё в Конохе, когда получила письмо. — Я, знаешь ли, терпела до последнего. Эти твои жуткие опыты, которые ты прикрываешь своей благородной идеей. И то, что ты собрал под одной крышей опаснейших людей Края Скрытых деревень. Но уводить моих лучших шиноби? Что за хрень, Орочимару?! Его оплакивали все жители Листа!        — Начнём с того, что никто его не уводил. Он сам захотел уйти, — Орочимару держал спокойное лицо, как всегда. — Я всего лишь немного ему помог.        — Инсценировав его смерть?! — почти взрывалась Цунаде.        — А вот тут секундочку, — притормозил её собеседник. — Никакой инсценировки. Деревянные шипы были настоящие, и раны тоже. Такие настоящие, что мы его еле вытащили с того света. Повезло, что рядом оказались. Взгляни правде в глаза: твои ирьёнины-консерваторы бы в жизни не справились. В Конохе был бы ему единый путь — на кладбище. А мы смогли, и именно благодаря тем самым, как ты говоришь, жутким опытам. Классическая медицина тут бессильна, а мои люди не только опасные, но и полезные. Потому что я раскрываю в них особые потенциалы. И вообще, могла бы спасибо сказать! Я не только увёл, но и спас одного из твоих лучших шиноби. Или тебе было бы лучше, чтобы он валялся мёртвым, но у вас, чем жил, но работал на меня?       Цунаде шумно выпустила ноздрями воздух. Змей оправдывал своё прозвище даже в диалоге, с лёгкостью разворачивая разговор в свою пользу.        — Кто ещё знает? — наконец спросила она, с трудом овладевая собой.        — Завтра он сообщит семье. Им будет несладко, но сами отчасти виноваты. Придумать эту побочную ветвь — ещё большее живодёрство, чем я когда-либо позволял себе в лабораториях, — хмыкнул Орочимару. — Неудивительно, что парень не выдержал и решил послать и их, и вас. Почему это я решил тебе сообщить первой? Определённо ошибка.        — Он в окружении опасных людей, — сделала последний ход с козырей Цунаде. — И самый опасный из них — ты. Начнёшь на нём эксперименты проводить…        — Попрошу! Опасные люди уже провели эксперимент, и именно благодаря этому он сейчас жив! — начал терять самообладание Орочимару. — Неджи прекрасно показал себя в деле. Он теперь тоже спасает людей. Невероятно ценный сотрудник.        — Рейд бы на вашу шарашкину контору спустить, — сцепила зубы Пятая.       Орочимару оскалился и злобно зашипел.        — Только попробуй. Ты уничтожишь любые надежды на жизнь для десятков людей, которых такие, как ваши медики Листа, считают нежизнеспособными. А ещё мои сотрудники обрели здесь второй дом и за него будут стоять до конца. Твои хлюпики-чуунины когда-то сражались с полным составом Акацуки? Не облегчённой версией по одному, а со всеми сразу? Так сразятся. Они на месте тоже не стояли. То, что сейчас их приоритетное направление — медицина, не значит, что они утратили былой пыл.        — Состав не полный, — Пятая воспользовалась паузой в пылкой речи Орочимару. — Пейна уже нет. Прохвост в маске точно не с тобой. Кто знает, со сколькими ты ещё блефуешь.        — Не блефую, — уверенно произнёс Орочимару. Настолько, что даже Цунаде почти поверила. — Пейн и этот, как говоришь, в маске были руководителями. А войны выигрывают не генералы.       И без того узкие зрачки превратились в вертикальные штрихи.        — Только. Сунься.       Он прекрасно понимал, что Цунаде не станет лезть. В погоне за хорошим штатом он обеспечил себе ещё и идеальную защиту. Полный набор сильнейших способностей, которые при одновременном использовании дадут отпор кому угодно. И не исключено, что все вместе они могли бы стать хорошей удерживающей силой во время военных конфликтов. Кто знает, на чьей стороне решит выступить этот доселе нейтральный взвод нукенинов в отставке. Ну, и Неджи. Хотя он тоже в своём роде нукенин. Изначально Орочимару шёл на разговор, планируя и бывшей напарнице предложить место — не вечно же ей кресло Хокаге протирать, а талантов в медицинской сфере у Пятой имелось предостаточно. Но сейчас он понимал, что утвердительного ответа не будет.       Может быть, пока что? *я просто не смогла удержаться от комментария к этой пасхалке. В Новом поколении сын Орочимару, Мицуки, действительно носит Проклятую печать на сердце. И да, при активации такой Печати носитель погибнет — тоже официальная информация из канона.