Загадай меня

Темнота зашевелилась черными клубами, а затем стала проясняться, развеиваясь как дым по огромному мрачному залу с высокими колоннами. Лилово-фиолетовый туман стелился по полу, густея и извиваясь лентами призрачных змей. Сверху свисали массивные цепи с кандалами и крюками. Они мерно покачивались, их легкий металлический звон зловещим эхом отражался от стен и вибрировал в воздухе. Разум отказывался принимать увиденное, тело оцепенело. Хотелось кричать, но Мария лишь рвано выдохнула: — Не прав… да… Зал был ей знаком. Пару часов назад он мелькал двухмерными картинками на экране ее плазмы. Девушка задрожала. Осознание, кто стоит за ее спиной, медленно наполняло ужасом. Противным, мерзким, холодным и отчаянным. Она упорно отрицала до самой последней секунды. «Не верю», — твердила как заклятье, когда мужские руки опустились на талию и медленно двинулись вверх, перебирая бугорки ее ребер тонкими пальцами с черными длинными когтями. «Я сплю!» — отчаянно хваталась за спасительную мысль, когда ее руки подняли над головой и защелкнули наручники на запястьях. Маша не сопротивлялась. Шок обездвижил прочнее стальных оков. Лишь зажмурилась, чтобы не видеть бледного лица и мерцающее кровавое пламя в бездонно-черных зрачках аметистовых глаз. Обжигающее. Предвкушающее. — Открой глаза, — насмешливо выдохнули в лицо. Мария сильнее зажмурилась. Мужчина презрительно хмыкнул, и спину внезапно сильно обожгло. Девушка дернулась, стиснув зубы, стараясь не издать ни звука, словно это могло увеличить боль. Щипучий жар разошелся по телу. Хлесткий резкий звук — и следующий удар выбил воздух из легких, вырывая из горла жалобный стон. Щекочущее ощущение чего-то горячего и густого, стекающего струйками от лопаток вниз к пояснице. Маша судорожно задышала, невольно открывая глаза, тут же пожалев об этом, но уже не смогла отвернуться, завороженно наблюдая, как фиолетовый язык медленно, с наслаждением слизывает ее кровь со стреловидного кончика черного кожистого хвоста, и фиалковые радужки хищно вспыхивают. — Девственница, — по тонким лиловым губам расползлась довольная, порочная ухмылка, от которой захотелось завопить от ужаса. Мужчина властно протянул руку и коснулся щеки девушки. Маша испуганно дернулась и попятилась. Цепи зазвенели и натянулись, впиваясь в запястья. — Только пришла и уже собралась уходить? — похоть на лице сменилась печалью, и глаза потемнели, выражая вселенскую грусть. Столь яркая и быстрая перемена эмоций вызвала новую волну страха. Мария задрожала, понимая, что перед ней сейчас бездушное чудовище, хитрое, умное и очень опасное. А за изящной телесной оболочкой сокрыта такая тьма, которую невозможно даже представить. И свою истинную суть он не показывает лишь потому, что ему скучно и он очень хочет поиграть. Поэтому она еще жива. — А ведь мы даже не успели познакомиться, — демон подошел вплотную к девушке и провел рукой по шее, а затем запустил пальцы в волосы и сжал на затылке, заставляя запрокинуть голову. Маша прерывисто задышала и стиснула зубы, силясь сдержать дрожь, когда длинный острый коготь коснулся ее виска. Демон прикрыл веки, отчего лицо приняло холодное высокомерное выражение. Он надавил, а затем медленно повел палец вниз по щеке, крепко удерживая за волосы, давая возможность в полной мере прочувствовать каждый миллиметр раздираемой кожи. — Обычно мне неинтересны имена, но для тебя я сделаю исключение, — прочертив глубокую царапину от виска до подбородка, подушечками пальцев дотронулся до сочащегося кровью пореза, — как тебя зовут? Заговорить с ним было невыносимо страшно. Ведь это означает, что она примет его игру, и проживет чуть дольше, а если не ответит, то умрет прямо сейчас. Губы дрожали, язык онемел и не слушался. И не смотря на то, что хотелось отчаянно кричать, не получалось произнести и тихого звука. — М-м-маша… — запинаясь, еле выдавила она после нескольких попыток, во время которых демон задумчиво размазывал кровь по ее щеке. — Мариам… — протянул мужчина и слизал кровь с кончиков пальцев, словно запоминая вкус, — горечь… «Моя кровь для него горькая?» — Маша настороженно замерла, не зная, хорошая или дурная эта весть. — На мгновенье неизъяснимое волненье в себе почувствовал он вдруг, немой души его пустыню наполнил благодатный звук — и вновь постигнул он святыню любви, добра и красоты!* Лукавая улыбка скользнула по сиреневым губам. Маша почувствовала, как вокруг правой ноги что-то обвивается и ползет вверх. Она бросила напряженный взгляд вниз, а затем вновь испуганно посмотрела на демона. Тот разжал пальцы, позволяя наклонить голову, и с легкой насмешкой наблюдал, как по бледному лицу девушки расползается чистый первородный страх с оттенками отчаяния. «Х-хвост!» — губы скривила судорога, Маша едва сдержалась, чтобы не закричать. Внутри бушующими волнами поднималась истерика. — И долго сладостной картиной он любовался… — растягивая слова, продолжил мужчина низким голосом, отдающим в хрипотцу, от которой по коже побежали мурашки. Кончик хвоста погладил внутреннюю сторону бедра. Пальцы стали перебирать пряди волос. Трепетно и ласково. От подобной нежности бросило в холодный пот. — Горечь… — демон вновь сжал волосы и наклонился. Так близко. На губах ощутилось легкость его дыхания. Глаза в глаза, в черных зрачках можно было разглядеть собственное отражение, а в аметистовой радужке — мерцающие бордовые крапинки. К страху примешалось смущение. В зале было прохладно, от пережитого и вовсе охватил озноб, и казалось, что тело демона источает жар, — значение твоего имени на Лешон hа-Кодеш**. Хвост сжал ногу и потянул к демону. Маша потеряла равновесие и упала бы, повиснув на цепях, но мужчина обхватил рукой за талию, крепко прижимая к себе. Девушка чувствовала, как плавно вздымается его грудная клетка, в то время, как сама забыла, что такое дышать. Горячий шершавый язык коснулся подбородка и медленно прошелся по царапине вверх, оставляя после себя влажный прохладный след и щипучую боль. — Н-не на-а-адо… Но молящий шепот растворился в оглушающих словах и ощущении обжигающих губ, прижавшихся к уху: — Азазель. Имя, которое очень скоро ты будешь кричать. И единственное, которое будешь помнить.