***
Капитан Какаши приехал через час и не один, а вместе с женщиной по имени Югао. Она была одной из его подчиненных и вникала в суть произошедшего инцидента, походу нашей беседы. Я рассказал ровным счетом всё то, как было на самом деле. Какаши был не доволен. Не самое лучшее начало дня, ведь произошедшее уже тянет на возбуждение уголовного дела. Повременив с бумажной волокитой, он решил следующее: — Саске-сан, для вашей же безопасности я хочу установить в вашей квартире и по периметру подъезда тепловые датчики и звукозаписывающие устройства. Вы не против? — И в мыслях не было. Было. — Что же, тогда на период всего расследования, я надеюсь, что вы не станете отказываться от нашей помощи. Если что-то случится, вы обязательно обратитесь ко мне. — Да, конечно, капитан. — Поначалу я промедлил, но затем продолжил: — Мне собираться в участок? — Зачем? — Полный удивления отозвался капитан. — Вы же сказали «на период расследования», значит мне нужно подать заявление, а вам или другому сотруднику возбудить дело… — Нет, Саске. Боюсь, нам следует действовать тихо. Автор угрозы может начать действовать быстрее, чем мы можем ожидать от него. — Какаши повернулся к своей сотруднице, начав отдавать приказ, но я остановил его, заметив не ладное. — Вы меня за ребенка считаете? — Этот резкий вопрос выбил капитана из колеи, и его внимание переключилось на мою персону. — Как это понимать?! — Видимо, его редко перебивают так нагло, но привычной интонации Хатаке не сменил. — Что вы хотите скрыть от меня? — Ничего, вам кажется. Окончив отдавать девушке распоряжение, она покинула квартиру, спускаясь к их машине, что стояла во дворе дома. Какаши расхаживал по квартире, деловито рассматривая обстановку, словно он здесь жил и знает, что и как должно лежать. — Капитан, можно один вопрос? — Да, конечно, задавайте Саске. — Почему вы приехали спустя час после моего звонка? — Как это относится к делу? — Я веду к тому, что вы — капитан следственного отдела, у вас есть куча дел, подчинённые, а вы резко бросили всё и примчались ко мне, наверняка не закончив даже утренней летучки. А моя ситуация, это даже, скорее всего не ваш профиль. В чём дело? Обернувшись и утвердительно взглянув на меня, понимая, что юлить больше не получится, он продолжил: — Перед смертью Итачи было тоже самое. Это предупреждение. — Откуда вы это знаете? Вы же расследовали дело брата с момента обнаружения тела… — Я знал твоего брата ещё до происшествия. Мы учились с ним в одной военной академии. После окончания обучения, меня перевели в другой город, то есть сюда, а Итачи, насколько я знал, только первый курс успел закончить… — Не успел, он отчислился. — Ну, это на мою историю не сильно влияет. Мы познакомились в академии, потом я уехал работать и жить сюда. В нашей академии студентам ставят метки на плече, после обучения, если их не подновлять они сходят, а я хотел оставить это воспоминание и набил на месте метки тату. Когда рисунок начал размываться, я решил сделать коррекцию и нашел студию твоего брата, что меня крайне удивило. — Вы знали, что эта студия принадлежит моему брату? — Нет, это выяснилось на сеансе.— Какаши вздохнул. — После нашей встречи мы поддерживали связь и как-то утром, он так же написал мне, что ему угрожают, и он находится в очень опасной ситуации. Позже он рассказал, что это связано с бизнесом и есть люди, что хотят прибрать его к своим рукам. Типичное дело о рэкете, не моя специализация, однако, эта семья очень влиятельна и они… — Хьюга? — Откуда ты знаешь?! — Словно ледяной водой окатили, проговорил Какаши. Его глаза выражали ужас и смятение при упоминании вслух этой фамилии. — А я и не знал… Предположил, — Лицо Какаши вытянулось в удивлении, — спасибо за точные сведения. — Если ты что-то знаешь, то лучше тебе рассказать… Наш разговор прервало возвращение девушки. Первое, что сделала Югао, после того, как Какаши уехал, стала осматривать квартиру и искать какие-либо передатчики, прослушивающие устройства и прочее. Отчасти, это обосновано, ведь меня не было в квартире примерно три недели, пока болела мать, да и после этого момента сюда мог войти кто угодно. Тот же Кисаме, которого я подозревал ранее. Ничего не найдя, она стала располагаться на выделенном диване и столе, который я обычно не использовал. Она включила ноутбук и начала раскладывать оборудование, попутно проверяя отлаженность работы на ноутбуке. Иногда Югао задавала вопросы, хотя это и выглядело как утрированная версия допроса. Её поставленный с годами голос не мог спрашивать мягче и менее формально. Зато теперь, я ощутил, что полиция действительно начала работать. Но мне всё еще интересно, из какого она подразделения. Она не может быть обычным следователем, слишком узкую специализацию ей доверил Хатаке. На мои вопросы она отнекивалась, говоря ранее озвученную версию от Какаши.***
Наступил долгожданный «завтрашний» день. Я никогда раньше не занимался таким ответственным делом, как ремонт и отделка в принципе. Меня спасало лишь наличие уже работающей студии. Я решил не отходить от подобного канона, но мне хотелось привнести и что-то своё. Может быть, это слегка эгоистично, но меня давно что-то так не интересовало, как этот проект. На своей работе я занимался конструкциями, но никак не выбором обоев, напольных покрытий и прочего, поэтому предыдущий опыт не сильно спасал положение. Однако где-то в закромах сознания я знал, как должна выглядеть новая студия. Единственное, что мне не очень нравилось в предыдущей студии решение с картиной в центре. Вместо этого я решил нанять художника, что символично обыграет логотип студии и нарисует его на одной из стен. Эту идею одобрили и мастера, которые подсказали, что это отличное решение для фото. Стена будет работать и как подпись работ, и как фотозона. Помещение имело неплохую планировку, была прихожая, основной зал, небольшой отдельный кабинет для одного мастера и кладовка. Кисаме сказал, что отдельный кабинет Итачи хотел отвести для интимных тату, чтобы клиенты чувствовали максимальный комфорт. Так же, в нём можно было проводить обучение, не мешая работе других мастеров. Я решил последовать совету Кисаме и сделать так, как хотел Итачи. Видя логику в подобном решении, я в любом случае не мог предложить лучше. Сделав несколько эскизов дизайна помещений, мы договорились, что агент более подробно обсудит их с прорабом, после того как они посчитают примерную цену материалов и работу, он со мной свяжется для дальнейшей работы и подписания договора. Поехав после встречи в студию, я был слегка потрясен. В помещении я поздоровался с администратором, что встретила меня, не особо замечая посетителя, что расположился на диване. Уточнив пару интересующих меня вопросов, я направился в свой кабинет, но меня одернула администратор, указывая на ожидающего гостя. Передо мной стоял один из людей Хьюга. Я запомнил его лицо из документов, что оставил Итачи на флешке. Хьюга Токума. Если не изменяет память, он немного младше меня, года на два. — Я бы хотел с вами поговорить, Учиха Саске-сан. — Да, хорошо. — Я направился по направлению к кабинету, остановившись в дверях и пропустив гостя вперед. — Одну секунду. Закрыв дверь, я спешно направился к администратору, ища телефон Какаши в смартфоне. Застав девушку врасплох, я повернул её к себе, взял за плечи и, смотря прямо в глаза, отдал что-то вроде приказа: — Слушай внимательно! Через две минуты ты зайдешь в кабинет и предложишь кофе, через пять минут ты его принесешь. Если вдруг кабинет окажется закрытым, немедленно звони по номеру, что я тебе сейчас скину в смс. Сейчас ты должна предупредить Кисаме о том, что у меня гость. Особенный гость. Ты всё поняла? Джун испуганно кивнула, а я поспешил скинуть ей номер капитана следственного отдела и вернуться в кабинет, чтобы не вызвать лишних подозрений. Юноша ждал сидя спиной ко мне. Пройдя по кабинету, я остановился у своего стола, в тот же момент парень поднялся, протянул руку и выпалил: — Извините за задержку… — Ничего страшного. — Парень встал с кресла и протянул руку. — Меня зовут Хьюга Токумо. Я представитель семьи Хьюга. Наш лидер хочет сделать вам бизнес-предложение. — Приятно познакомится, Токумо. — Проигнорировав протянутую руку, я сел в своё кресло. — Боюсь, что ваш босс уже сделал мне предложение, но, увы, оно мне не к душе. Как было сказано в инструкции, через две минуты зашла Джун и поинтересовалась на счет напитков. Как я и думал, гость отказался, а я попросил кофе. — На самом деле, условия весьма выгодные, учитывая, что другие отдают больше. Одна треть не такая большая часть… — Вы прекрасно понимаете, какая это доля, деньги и тем более, какая это власть! — Перебил я молодого человека. — У вас не будет выбора, соглашайтесь, пока процент не стал равен половине. Джун вошла как по звонку, донеся мне чашечку кофе прямо до стола. Она украдкой пыталась рассмотреть парня, что сидел напротив меня. Странное дело, когда человек находится рядом, пропускаешь все детали, пока тебе не скажут что-то важное о нём. Наверняка он долго ждал меня, пока сидел в зоне ожидания. — Меня не устроит ни одно ваше предложение. Я не собираюсь иметь дел с Хьюга, тем более у меня уже есть деловые партнеры. — Что ж, я передам ваше решение моему хозяину. Был рад нашей встрече Саске-сан. — Да. Спасибо, что посетили. Парень нарочито медленно встал с кресла, оглядывая мой кабинет. Я чувствовал пульсацию вены на виске. Еле сдерживая внешнее спокойствие, я буквально взрывался, как вулкан изнутри. Как только силуэт юноши скрылся из виду, я смог дать волю чувствам, глубоко выдохнув и решив сделать один звонок, рассказать о произошедшем.***
Вечерело. Разговорившись с прорабом о предстоящей работе и уже имеющихся результатах, я не сразу заметил, что за окном начало смеркаться, благо от новой студии до квартиры брата было всего лишь три квартала. Отпустив рабочих, я сам накинул пальто и, закрыв помещение, отправился в квартиру брата. Ветер с редкими вкраплениями снежинок начинал создавать зимнее настроение, не смотря на то, что была середина ноября. Думаю, что зима придёт в этом году раньше. Температура давно перевалила за отрицательную отметку, и кое-где были застывшие лужи. Обувь немного скользила, от чего вспоминалось детство. Брат часто любил гулять в такую погоду, а я увязывался вслед за ним. С возрастом, мне разонравилось зимнее время года, а вот Итачи продолжал его любить. Как говорил сам брат, снег действует на него успокаивающе. Я, наверное, не мог понять, какие переживания были на душе у брата и что он так хотел успокоить в своём сердце. Особенно сейчас мне его не понять, ведь в итоге, я узнал лишь то, чем он занимался, а не то каким он был. Подходя к одной из новостроек нужного спального района, я услышал, как выбежавшие на улицу дети визжали по поводу выпавшего снега. Эти маленькие люди расставляли ладони, пытаясь поймать и рассмотреть снежинки, что сразу таяли. Когда-то и мы с братом были такими. Их пример стал заразителен. Остановившись, я как маленький почти тридцатилетний ребенок достал руку из кармана и стал ожидать, когда на ладонь упадут несколько хлопьев снега. Они таяли почти сразу, не успевая задержаться на коже, оставляя после себя лишь воду. Хотел бы я оказаться на месте этих детей — ни забот, ни ответственности. Тогда было легко. Среди визгов детворы раздался мощный оглушительный звук выстрела. Я только успел сделать шаг, как почувствовал ослепительную боль в ноге. Дети заверещали сильнее, в панике сбегаясь к двери подъезда, ломясь в неё, словно килька в консервах. Наступив на кусок наледи, я свалился на асфальт, припорошенный первым снегом. Прозвучал еще один выстрел. Пока земля уходила из под ног, я чувствовал, словно без наркоза отдирают по кусочку плоти от моей правой ноги. Как будто укус собаки, очень злой и голодной собаки. Доля секунды потребовалась, чтобы осознать всё. Некоторое время я не решался вставать или двигаться, скрытно пытаясь посмотреть, нет ли кого рядом. Я опасался, что стрелявший подойдет меня добить. Чтобы рассчитать то, откуда был сделан выстрел, мне мешала боль, что не давала сообразить рационально. Приподнявшись на локтях, я перекатился на бок, потому что правая нога почему-то не поддавалась движениям, только дикая боль пронзала все нервные окончания. Стук сердца отдавал нескончаемой дробью в висках, а легкие жадно ловили ледяной воздух, обжигая горло. Глаза широко распахнулись, но не видели ничего, слово все обволокло пеленой. Нервная дрожь парализовала мое тело, заставляя трястись, но совсем не от подступающего холода. Новая волна истерики накрыла разум, заставляя погружаться в пучину неверных действий и безрассудства. Я стал ощущать мнимую безопасность, попытался встать, но этим сильнее травмировал ногу и ощущал, как мышцы словно рвутся под натиском инородного тела, но мне нужно уйти с открытого места как можно скорее, вполне вероятно, что нападающий не закончил свое дело, раз я до сих пор жив. Оглядываясь по сторонам, я видел лишь лица испуганных прохожих, что трусцой направлялись к подъезду, не обращая внимания на мои поскуливания, перерастающие в редкие вопли, лишь бы я не обратился к ним. Горло начало драть от холодного воздуха, и хрипы становились все сильнее и сильнее. Не растаявший снег возле меня окрасился в красный цвет, как мои брюки и руки. По инерции, я сразу потянулся к очагу вечеринки боли, проводимой в моем бедре. Теплая жижа, сочившаяся из раны, отливала черным под светом вечернего фонаря, а я пытался зажать рану как можно плотнее. Не знаю, нужно ли это делать в моем положении, но на уроках безопасности жизнедеятельности об этом не рассказывали. Осторожно, разомкнув пару пальцев, кровь, словно фонтан, продолжила пульсировать, а я решил больше свободы ей не предоставлять. Интересно, перед смертью отец тоже пытался так же отчаянно спасти свою жизнь, уйти с линии огня и зажимать рану, чтобы дождаться помощи медиков? Увидев свои руки в крови, страх окончательно завладел мной, и это стало последним, что я видел в этот вечер и о чем думал тоже.