Жнец

В окружении армейских ящиков и непроглядной дымки, гуще любого тумана, чего-то смиренно дожидались двое мужчин. Один нервно посматривал на время, пока другой пристально глядел в серую пелену. Долгое время ничего не менялось. Разве что периодически проглядывало беззвёздное ночное небо над их головами, но не более. (…): И где носит этого чёрта?! (…): Не кипятись. Он должен прибыть с минуты на минуту. (…): Я слышал это ПОЛ ЧАСА НАЗАД! (…): Тогда я говорил про наших клиентов на ящики. Они уже, считай, за углом. Просто ждут, пока мы сделку провернём. (…): А этот хрен разве не из первых в списке розыска? (…): На такой случай они его, что вдруг, повяжут. И нам спасибо скажут. Тут дело в другом. Нам-то спасибо скажут, а Его удержать надолго навряд ли смогут… Ни разу не смогли… И тогда прятаться уже будет бесполезно… Оставим эту затею на крайняк. (…): Ага. Если он ВООБЩЕ РЕШИТ ПОЯВИТЬСЯ! (…): Он не из тех, кто опаздывает по неуважительным причинам. И я уверен, лучше бы нам причины те не знать… (…) Чё ты ссышься так какого-то бандита? (…): Будь он «Каким-то бандитом», не сидел бы во всех списках на первом месте… И у них… И у нас… И в подполье… И у наёмников- (…): Да, да, я понял. Но знал бы, что так будет, то вышел- И вот безумный рёв эхом пронёсся меж туманных стен. Глухой, размытый, стремительно приближающийся. Казалось, он сотрясал всё на своём пути. Под руку неслись с ним грохот, стуки, треск и рокот. Ярко-оранжевый и кроваво-красный огоньки засветили сквозь дым. Именно они являлись источником того неистового рёва. Рёва двигателя байка. (…): Н-накаркал… Грозный байк, скрытый ядовитой пеленой, затормозил неподалёку от ящиков. Проскользив по чёрному асфальту, он, шипя, подобно озлобленной гадюке, развернулся на пол оборота и остановился. Его наездник заглушил мотор, взгромоздил массивную сумку на плечо и направился к мужчинам. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. Показались очертания, тёмные и мрачные. Зелёный глаз, прятавшийся за русыми локонами, прожигал насквозь. А в то же время второй, повреждённый, белый, скрывшийся за визором, пугал своей бездушностью и безжизненностью. Одной рукой, одетой в причудливую чёрную перчатку, от которой она казалась немного больше правой, он придерживал пояс сумки. А другой постукивал по пристёгнутой к ремню рукояти вертикальной двухстволки. Шаг. Шаг. Поверх белоснежной толстовки красовалась угольная кожанка, местами выжженная и обгоревшая. Некогда, высокие шипы на одном из плеч расплавились и потеряли былую форму. Как и молния, от чего возможность застегнуть её утратилась. Нижние края толстовки также пострадали, на них чёрно-коричневые прожжённые дыры виднелись особенно отчётливо. А под изодранной банданой, колыхавшейся от холодного ветра, то и дело проглядывала обгоревшая на лице кожа. Бледный ожог занимал треть лица. (…): Ты не торопился, мелк- (…): ТЦ!.. Не успел мужчина с револьвером на поясе договорить, его грубо дёрнул коллега в советском противогазе. (…): Ты чуть стоп-слово не сказал… (…): Чё?.. Глаза, еле видимые сквозь загрязнённые линзы, вылезли на лоб и дрожали так, что неволей заволновался и второй мужчина, ранее невозмутимый. А байкер лишь молча смотрел на них, смиренно дожидаясь начала разговора. (…): Рад т-тебя видеть, Хиго! Уж прости, пожалуйста, моего д-д-д-дру… (Хиго): Тошио. Меньше слов. (Тошио): Д-д-да, точно. Хиго взвалил на бронированный контейнер свою сумку. Бандит в потёртом длинном пальто поверх брони, не задумываясь, решил сам её немного приподнять. (…): Хех, тяжёленькая. (Тошио): Очень хорошо! Дело стоило того риска. (…): Вот только… И, отпустив ремень, он сразу бросил на ящик вторую, уже свою сумку. Набитую до отвала. (…): Наша-то будет побольше… (Хиго): … (Тошио): *Глоть* Т-ты же не… (…): И что решать будем, интересно? (Тошио): Диггори, не д-делай глупости. Мы- В миг нахмурившись, Диггори стремительно выхватил из-под плаща крупнокалиберный револьвер и наставил Хиго на лоб. Но пусть он был быстр, даже ему не хватило реакции заметить, что к тому моменту Хиго уже сам держал его на мушке, причём он наставил дуло плазменного пистолета куда раньше. Радужка правого глаза сменила окрас, естественный зелёный вытеснили оттенки янтарного и оранжевого. А левый, окружённый обожжённой кожей, эти цвета залили целиком. Даже под зелёным стеклом визора пробивалось огненное свечение. (Диггори): Хмпф, мрррх. (Тошио): П-пожалуйста, пожалуйста, опусти оружие. (Диггори): И что мне мешает снести ему башку? (Хиго): Как только ты выстрелишь, мой мозг произведёт мышечный спазм. Донёсся хрипловатый рычащий голос. Чем-то он казался странным: не то юный, не то полностью сформированный, плавный, но резкий. Что интересно, бандана имела на себе светящийся в темноте оранжевый принт черепа — нижнюю и верхнюю челюсть. И они двигались. Рисунок открывался и закрывался, подстать движениям рта при речи. Пусть кадров анимации было всего три-четыре штуки, иллюзия движения создавалась правдивой. (Хиго): Палец сократиться и спустит курок. Мы одновременно друг друга застрелим. Уклониться не хватит реакции. (Диггори): Ррр… Значит, и ты стрелять не станешь, да? В качестве ответа Хиго прищурился и взвёл самодельный пистолет, зашипевший и засветившийся кислотным голубым. Удивившись, мужчина почувствовал жар от дула и, пересилив себя, о чём говорил дрожащий револьвер, опустил тот и выругался. Хиго следом медленно склонил руку. (Диггори): Очень надеюсь, что нехватку по весу ты восполнить качеством. Диггори расстегнул две молнии на старой сумке, и оттуда, почти вывалившись, перед Хиго показались денежные пачки разных цветов. (Диггори): Сколько требовал. Ровно. Теперь открывай свой. (Хиго): Почему наличными? (Тошио): За нашими счетами с недавнего времени слежка. У-уж прости за неудобства. (Хиго): … А из чёрной сумки Хиго заблестели пакетики из-под морской соли. И содержимое чем-то на неё походило, отличалось только розовым цветом. Тошио поднял противогаз до ноздрей, вспорол один из пакетов и достал кристаллик, который кончиком языка лизнул. (Тошио): Сладкий, горечи нет. Полупрозрачный. Хорошо. Очень хорошо. Не идеально, но в текущее время идеалов вообще найти невозможно. Однако не всё выглядело так гладко. Под пакетами мужчина в кожаном плаще заметил что-то металлическое, блестящее. Он раздвинул содержимое сумки рукой. (Диггори): …Эт что за хрень? (Хиго): Это бита. Момент тишины прервал щелчок револьвера, после которого Хиго резким движением взял стальную биту в руку без перчатки и с разворота всёк ей Диггори. С хрустом изо рта на асфальт брызнула кровь, мужчина потерял равновесие и после пары шагов свалился без чувств. Тошио попытался дать дёру, но Хиго тут же переметнулся через ящики и схватил его за глотку. Хватка оказалась удивительно крепкой и сильной, ноги Тошио перестали касаться земли. (Тошио): К-как ты мог… Ты же сказал… (Хиго): Что привезу нужный вам товар. Вон он. Я обещание сдержал. (Тошио): Кх… Кзхххх… И тогда стало понятно, почему перчатка имела столь странный вид. Рукава кожанки и толстовки спустились ниже запястья, показав, что причудливая перчатка была ничем иным как кибернетическим протезом. С его помощью Хиго без особых усилий бросил Тошио в груду ящиков. (Диггори): Мррр… Диггори смог приподняться после удара. Хотя сохранять равновесие ему давалось тяжело, а перед глазами всё плыло, сил на выстрел из револьвера оказалось достаточно. Просвистевшая мимо уха Хиго пуля стала для него сигналом, он нырнул за ящики и принялся отстреливаться. Туман скрыл бандита, а под шквальным огнём стрельба стала тяжёлой до невозможности. В итоге пришлось пистолет перезарядить. Конечно, если это можно назвать перезарядкой: дуло выдвинулось и отсоединилось от корпуса, оставшись держаться на двух шарнирах по бокам. Оно раскрутилась и, засияв привычным оттенком, встало обратно. А тем временем Диггори продолжал настреливать по ящикам. Хоть револьвер стрелял громко и, судя по размерам, мощно, даже ему не хватало убойной силы повредить броню. Но не похоже, чтобы это останавливало Диггори. Он продолжал яростно всаживать патрон за патроном, пока не послышались долгожданные щелчки. Хиго вынырнул и нацелился ему в руку, надеясь обезоружить. Однако… (Диггори): Мрххх!.. НУ! СТРЕЛЯЙ! МЕЛКИЙ ЛЖИВЫЙ ГОВНЮК! (Хиго): … Пистолет плавно опустился. Рисунок на бандане слегка поменялся — все зубы стали поголовно острыми, как клыки. Хиго положил биту и с пустым взглядом направился к Диггори. Шаг… Шаг… Шаг… Вновь цвет глаз переменился оранжевым. Они наполнились диким пламенем. Теперь наконец Диггори заметил, что у его револьвера закончились пули, и, шатаясь во все стороны, попятился назад. Шаг. Шаг. Шаг, шаг, шаг, шаг. Страх вернул координацию, Диггори смог ускориться и побежать. Но шаги позади не отставали, а постепенно приближались, становились громче и чётче. Шаг-шаг-шаг-шаг-шаг. К сожалению, он не разглядел на своём пути преграды, скрытой дымом. Врезавшись прямо в один из реактивных двигателей байка, Диггори пошатнулся, кубарем полетев на дорогу. А стоило ему в ужасе повернуться, Хиго настиг его, схватил за голову стальной рукой посреди падения и со всей силы ударил затылком о бугристый асфальт. Не прошло и секунды, как он разбил ему одновременно респиратор и нос. А после, подобно разъярённой горилле, начал наносить удар за ударом. Удар за ударом. Не останавливаясь. Не уставая. Ярость будто заменила всю его личность на короткий промежуток. И ушла, когда от лица Диггори осталось только красное месиво. Всё же он до сих пор дышал. Тогда всплеск утих, ныне единственным его напоминанием были сбившееся дыхание и окровавленные руки. Хиго, вяло и подавленно, встал на колено и обшарил забрызганный плащ. В карманах он нашёл немного: разбитый телефон, спидлоадер, пару-тройку пуль, мятый чек из магазина, кошелёк, зубочистку и мелочь. Телефон и спидлоадер он отложил, принявшись за кошелёк. Деньги Хиго не интересовали, он искал совсем другое. И находка мгновенно приковала его взгляд. В кармашке для кредиток покоилась сложенная фотография, изображающая Диггори и ребёнка лет восьми. На фоне находился карнавал. А на обратной стороне — текст. (Хиго): Терь понятно, на кой-тебе возиться с этим гоблином… В мире выбор дан не между добром и злом, а только между меньшим из зол. И ты вступил на скользкий путь. Очень скользкий. *Вздох* Мне очень жаль. Фотографию Хиго убрал в толстовку, затем поднялся и подошёл к байку, к небольшой закреплённой на нём сумке. (Хиго): …Что ты не сошёл с него раньше. Выстрел из двухстволки нарушил тишину. Чёрный асфальт заимел ало-красный шлейф, уходящий куда-то в безмолвный туман. Хиго поднял стальную биту и забросил на плечо, но тут замер, вспомнив, что за белой стеной есть и второй. Тошио как раз со стонами пришёл в себя от выстрела. Подняться он не смог, байкер подошёл раньше, достал из болотной ветровки с мехом пачку патронов и зарядил в дробовик. «Универсальные боеприпасы» пользовались большой популярностью на улицах, найти их можно было почти у каждого. Благодаря особой конструкции они умели расширяться внутри дула, подобно тому, как работают задвижки фотоаппарата. Пусть убойная сила от этого и не соответствовала, либо ломая оружие, либо не нанося достаточно повреждений, ради чего и сделали разделение на «Лёгкие», «Средние» и «Тяжёлые» калибры, пуля — есть пуля. И даже заряженная в дробовик пистолетная оставалась летальной. Для Хиго без других патронов, не рассчитывавшего на перестрелку, и этого хватило. Так что, взяв наручные часы с Тошио, именно такие две пули он и всадил ему в лоб. На линзы противогаза изнутри попала кровь. Разобравшись с ним, Хиго по тревожной кнопке военного грузовика вызвал полицейский наряд. (Хиго): О наркотиках должен кто-то позаботиться. Им я не особо доверяю, но всяко больше, чем тебе подобным. И ты сам знаешь, уж лучше так, чем отдаться в их лапы. Спасибо ещё на том свете скажешь. Чего он не ожидал, собирая деньги с полу, так это услышать грозный шум броневика. (Хиго): Какого?.. Как они вообще?.. Голубые огни замелькали со стороны дороги. Ксеноновые фары устремились прямо на заглушённый байк. Хиго достал из кармана шнур — зарядник от телефона с прикуривателем вместо вилки — и подключил к двигателю пистолет. Сумку с деньгами, впопыхах оставив их часть, он зацепил на бок бензобака, и расстегнул вторую с другой стороны, маленькую. Внутри лежала разного рода мелочёвка: украшения, аксессуары, телефоны, кошельки, удостоверения и тому подобное. Позолоченные часы и фотография, которые туда он забросил, из этой кучи не выделялись. (Хиго): (Надо валить отсюда, пока не поздно. Иначе…) Хиго крепко схватился за ручки байка, мотор с устрашающим рыком пробудился ото сна. Широкое заднее колесо забуксовало, загустив туман вокруг. Но он так и не стартовал. Течение времени замедлилось, почти остановилось, дым бесследно исчез, забрав с собой последние светлые тона. Чёрное беззвёздное небо, чёрный бугристый асфальт и непроглядная тьма со всех сторон. Байк приглушился, погасли фары и неоновая подсветка спидометра, застывшего на нулевой отметке. (Хиго): (А что, «Иначе»… Ради чего ты убегаешь… Какой вообще от всего этого толк… Чтобы дальше жить?.. Дальше убегать…) И тут Хиго почувствовал, как его отбросила назад неведомая сила, а сам он начал задыхаться. Шею крепко сжало. Байк поехал сам по себе, а перед глазами предстал бронированный металлический шлем с синими полосами. (Хиго): Какого?.. Множество неприятных воспоминаний в одночасье пронеслись сквозь голову. Шлем Хиго узнал быстрее, чем на ситуацию среагировал мозг. Ведь он на всю жизнь запомнил не столько его вид внешний, сколько внутренний. Именно последнее он видел больше всего. И именно с последним у него ассоциировались худшие воспоминания. (Хиго): (Ты…) Байкеру предстал этот шлем всего долю секунды назад. И за эту жалкую долю бесчисленные сигналы заключили его разум в одну конкретную мысль… (…): Кажется, я- Протрезвев и вернувшись в спустившееся на землю облако, Хиго и не обратил внимания на то, что ехал не байк, а он сам. Его за горло схватил боец особого назначения. Закованный в громоздкий экзокостюм, превращающий человека в двухметровую груду металла, одной рукой взявшись за крышу, он без труда удерживал свой и его вес. Однако полицейский не успел и ухватиться должным образом. Он только-только поднял Хиго за горло, секунду назад, как тот уже выстрелил в него в упор из дробовика. Лёгкие патроны должного урона нанести не смогли, даже вмятины оставить, но напугали неслабо. Мужчина в доспехах не стал церемониться и ударил Хиго о боковую стенку броневика, а после сбросил того на дорогу на полном ходу. (…): Что случилось?! (…): Он выстрелил в меня из дробовика! В упор! (…): Ты ранен?! (…): Нет, видимо, он скосил. Но рисковать так больше не стоит. Приготовьтесь применить силу. (…): Принято. Близко не подходить, пока точно не убедитесь. Помните, наша цель наиболее опасна именно на короткой дистанции. Шокеры не применять. Ему они как уколы с адреналином. Хиго несколько раз перекувыркнулся, пока не затормозил протезом. Он с трудом поднялся на ноги, чтобы увидеть развернувшийся в тумане тяжёлый грузовик, незамедлительно набравший скорость. Преломившиеся через дым лучи фар засветили на него. (Хиго): (Вот так, да…) Ну давай, сукин сын… Давай! ДАВАЙ! ПОКОНЧИ С ЭТИМ! Стальная громадина здорово разогналась. По одним только вибрациям в ногах можно было легко судить о невероятной мощи, надвигающейся к Хиго напрямик. Несколько ощущений дали о себе знать: тошнота, онемение, муражки по коже. Голова опустилась ниже к плечам, однако ненадолго. После тяжёлого вздоха Хиго выпустил дробовик из рук, слегка расставил руки и закрыл глаза. И чем сильнее его поглощал свет, тем меньше тяжести оставалось внутри. Приятное чувство воздушности стало из всех последним. (Хиго): (Я уже слишком сильно устал…) Слух пропал, заменившись звоном в ушах, а тело перестало иметь вес, полностью расслабилось и замерло. А в свету стал различим женский силуэт, полупрозрачный, бело-золотой. Молодая девушка с улыбкой на лице расставила руки и поплыла вперёд, приготовившись обнять своего партнёра. (Хиго): (Как же я по тебе соскучился…) Но, к сожалению, прижав его в объятиях, она растворилась, оставив тёплый золотистый ветерок за спиной. Байкер разомкнул веки, наяву приняв на себя ледяной поток ветра свернувшего в последний момент броневика. Хиго пошатнулся в ногах, сам толком не понимая, от чего. Однако зрение не обманывало — полицейский грузовик действительно остановился в нескольких метрах справа. (Хиго): *Вздох* Слабак. Задние двери отворились, выпустив из себя двух людей в тяжёлой броне. За ними слез с боковой стенки третий, а четвёртый, водитель в более лёгкой версии тех доспехов, взвёл короткий дробовик. (…): НИ С МЕСТА! Хиго вяло осмотрел своё тело. Часть золотистой пыльцы до сих пор покоилась на его коже и одежде. Столь мелкая, что любое движение запросто бы её стряхнуло. А тепло, что она излучала, было слишком приятным. Мягкое, успокаивающее и нежное, как утренние объятия под одеялом. (Хиго): Да я и не… (…): ОГОНЬ! Водитель в кепке и один из полицейских синхронно выстрелили в открытую шею Хиго из винтовок. Он вяло, теперь почти валясь с ног, прикоснулся к задетым местам и нащупал дротики с транквилизатором. (Хиго): Ох… А я обрадовался… И тут же три человека повалили его на землю. Двое держали за руки, пока третий давил металлической ногой на лопатки. Проморгавшись, на своих глазах Хиго застал исчезновение золотистой пыльцы. И без того поредевшее блестящее облачко перемешалось с клубами бледной дымки, поглотившись ею без остатка. Вернулась тошнота, приведшая следом жгучую боль на сердце. А в купе с ярко вспыхнувшими воспоминаниями они вместе породили ярость, по силе ни с чем на свете несравнимую. Бурную, как смерч. Греющую кровь в жилах до кипения. Принт на бандане поменялся снова, людские зубы сменились звериными безразмерными клыками. И глаза, белый и зелёный, налились взбешённым рыжим пламенем. Энергия переполнила Хиго, что позволило ему с животным рёвом привстать под массой экзокостюма. (Хиго): ДА Я ТЕБЯ ЗАЖИВО ВЫПОТРОШУ, ТВАРЬ! Однако пересилить троих таких было физически невозможно. Байкера обратно прижали щекой к асфальту, и теперь водитель наставил на него ствол помпового дробовика. (…): Не дёргайся. (Хиго): НУ ДАВАЙ, СУКИН СЫН! СТРЕЛЯЙ! СПУСТИ ЧЁРТОВ КУРОК И ВЫСТРЕЛИ! (…): … (Хиго): ЧЁ ТЫ ЖДЁШЬ, СКОТИНА?! ВЫ ЗА МНОЙ КАК ЗА ДИКИМ ЗВЕРЕМ ОХОТИТЕСЬ! ТАК И ПРИСТРЕЛИ МЕНЯ, КАК ЗВЕРЯ! Нахмурив брови под кепкой, полицейский с характерным звуком взвёл оружие. Остальные пока не знали, что можно сделать в этой ситуации, кроме как дальше держать Хиго за руки на земле. Им оставалось просто наблюдать. (Хиго): СТРЕЛЯЙ! (…): Он мне надоел. Донёсся приглушённый шлемом голос сзади. Один из бойцов, которому прежде выстрелили в лицо, развернул ружьё прикладом и со всей мощью тела и костюма ударил Хиго по затылку. (Хиго): ХАРХ!.. Арх!.. По инерции его тело поднялось на ноги. Всё помутнело, дым куда-то исчез, а вокруг возникли деревянные стены. (Хиго): А?.. Что?! Где я!.. Хиго потерялся в пространстве и, шатаясь с головокружением, от испуга сделал пару шагов в пропасть. Он свалился с трёхметровой высоты на промятую бледную землю, редко осыпанную золотистыми колосками. Любой другой после подобного сломал бы себе позвоночник, но мертвецки-бледный парень с причудливыми шрамами вокруг глазниц остался совершенно невредим. Просто запачкал мех на куртке. Крыша амбара, пропускающая слабые белые лучики, от части освежила память. (Хиго): А… Ну да. *Вздох* Поверить не могу… Столько времени уже прошло… Немного вялый от затяжного сна, окончившегося довольно преждевременно, Хиго встал, потянулся и с пустым взглядом погрузился в раздумия. А вскоре размял плечо и начал натирать шею. (Хиго): А это место до сих пор болит… Рррх, чёрт.

***

Распахнув колоссальные двери блеклого, выцветшего сарая, над которым тихо проплывало ему подобное пасмурное небо, Хиго потянулся, вздрогнув с головы до пят, размял шею и руки и осмотрелся. Ничего интересного — обычная областная деревня, мелкая, коих в Королевстве сотни. Странный вид и одеяние война ни чуть их не волновали. Только пробудившись, каждый уже брался за рутинные дела. Попинав колоски на земле от скуки, Хиго потуже подвязал бинты, заменившие сгоревшие рукава и у новой куртки, поправил балаклаву, дабы не торчали волосы, и неторопливо зашагал к старосте. (Хиго): Вы точно не встречали этого человека? (…): Уж прости, но нет, я его не знаю. По мере продвижения к Ре-Эстизу, на маршруте Хиго каменные дома с большими фундаментами сменились деревянными. Старыми, подгнившими в углах и просевшими глубоко в грунт. Вот-вот серая земля проглотит их всех разом. Торговые пути шли по Королевству крюком, вытягиваясь к южной границе. Таким образом купцы могли встать на них легко. Те, кто не успевал добраться до города, ночевали где попадётся. И, по своим обычаям, платили солидно. Хиго же продвигался от Э-Рантэла к столице по прямой, через север. (Хиго): Вы знаете его? (…): Нет. (Хиго): А, случаем, за последние месяцы не появлялся кто необычный? (…) Да сюда вообще никто не приходит. Я внуков своих видел последний раз лет пять назад. Кто и идёт, то только если взять плату за участки земли. Тухлая, зато они-то как раз ходят по расписанию. Ничего толкового никто ему сказать не смог. Крестьяне скудно разводили руками, пока он задавал свои вопросы и под конец показывал небольшой нарисованный портретик. (Хиго): Простите!.. И так, деревня за деревней. (…): Нет. Если поначалу чертить кресты на карте приносило тоску, ныне это начало просто приедаться. (…): Не видел. А вскоре истощать. Уже неясно к какой по счёту деревне, попав за границу Столичного округа, Хиго морально ослабел. Более не горели огоньки под маской, в прорезях читалась одна темнота. Он даже перестал использовать крылья и данные ему способности, бренно волочась по просёлочным дорогам пешим шагом. (Хиго): Ну, может, хоть вы?.. (…): Отвали. Своих дел по горло. Закончив с очередным крестиком на карте, Хиго не продолжил путь, а уселся на крыльцо, склонившись к мокрой грязи. Внутренний огонёк, ярко освещавший путь в его начале, почти затух. Остались мелкие искры и былые отголоски, что не протянули бы и до следующего дня. С ними какая-то часть души Хиго медленно, почти незаметно, но неустанно угасала. Это началось ещё давно, в первые же дни, ещё до встречи с Ниньей. Капля за каплей, он и сам не обратил внимания, как остался в полном одиночестве. Посреди незнакомого мира и незнакомых лиц, вне досягаемости родного дома. (…): Прости, ты, кажется, искал кого-то? Мне передали. (Хиго): Ну и?.. (…): Кого ищешь-то хоть? (Хиго): Я и сам не знаю… Необычный никто не появлялся?.. (…): Ну, смотря какого рода. У нас, вон, с войны пришёл, «необычный»: башку проломили, терь вместе со свиньями в грязи катается. Ты уж поконкретнее, лан? (Хиго): …Заклинатель. Или нечто подобное. Может, чернокнижник или… (…): Ах, вроде некроманта? (Хиго): Ну… да? (…): Дак он в той хижине! Заклинатель-некромант! Как выстрел пистолета для марафонца, произнесённые местным лекарем слова взбудоражили Хиго изнутри и разожгли тлеющее пламя. Характерные красные огоньки под прорезями для глаз вспыхнули с небывалой силой, подобно расширившимся зрачкам. (Хиго): Серьёзно?! (…): Да, помог с похоронами. Аура тут скверная, умершим в земле плохо лежится. Он очистил местность и тем помог нашим родным обрести окончательный покой. Днём отбывать собрался вроде. Он столичный, так что поторопись. Потом ведь отыскать не сможешь. Хиго судорожно потряс руку мужчины, поблагодарил того, быстрым шагом удаляясь в сторону домика, и немедля распахнул дверь. (Хиго): Эй! *С набитым ртом* (Заклинатель): …Ты хто? Застал он там, однако, совсем не того, кого искал. По началу ещё прослеживались параллели в образах, но они оказались ложны. За одиноким столом сидел заклинатель в огненной мантии. Лысый, ещё не старик, хотя уже приближающийся к этому возрасту. Он грустно ел нечто наподобие каши. Из-за количества воды, правда, это больше смахивало на недоваренный суп. Ничего приличнее для экзотического гостя позволить не смогли. (Хиго): (Ну, Масаёси здесь уже двести лет. А вдруг…) Сатору? *С набитым ртом* (Заклинатель): Чего? Эт чё такое? (Хиго): …Неважно. Хиго уже собирался уходить, но его взгляд привлекло ожерелье, надетое поверх потёртой временем мантии. В присутствии Хиго оно пульсировало мягким светом, что заметил не только он, но и сам заклинатель, поспешивший спрятать украшение. А к появившемуся подозрению, остановившему война, присоединилось и любопытство. Причудливые татуировки на руке, державшей ложку, зачаровали Хиго. Они уходили куда-то под спущенный рукав, возможно, до самого локтя. Многие символы вспоминались из Иггдрасиля. Полосы и узоры шли как по ладони с обеих сторон, так и по пальцам до ногтей. А еле видимый главный иероглиф на внутренней стороне, казалось, не являлся татуировкой вовсе. Скорее, ожогом или даже следом от клейма. И тогда стало заметно, все узоры и символы имели то же происхождение. Единое скопление ожогов. Тату, созданное без краски. (Хиго): … (Заклинатель): Т-ты чего? (Хиго): Твои татуировки. (Я помню некоторые из этих символов… Один из языков Игддрасиля. Может, он и не Сатору, но даже если этот пердун связан с Игддрасилем самыми тонкими белыми нитками — я изучу всё.) (Заклинатель): …А. Я, кажись, понял (Постоянно забываю, все наёмники в этом месте — конченые идиоты). Ты ведь по делу, да? Сам или послали? (Хиго): … (Заклинатель): (Неразговорчив. Даже не переспрашивает. Плохой знак.) Хорошо, опустим детали. Как тебя зовут? (Хиго): … (Заклинатель): Я всё понимаю, молчание — золото. Но к тебе же как-то нужно обращаться, согласен? (Хиго): На кой тебе ко мне обращаться? Чудной маг вытянул из-под шёлка медальон, просвечивающий сквозь ладонь. От сближения с Хиго у камня усиливалось желтоватое свечение, достаточно заметно для разницы в вытянутую руку. (Заклинатель): Так уж и быть, уговорил. Намекну, это — неплохо. Очень и очень неплохо. (Хиго): И почему мне должно быть дело?.. (Заклинатель): Потому что от хорошего заработка не отказываются… Хехе. (Хиго): … (Заклинатель): Не волнуйся, мы ещё вернёмся к твоей цели визита. Хочу сразу отмахнуть эту тему. (Хиго): («К цели ви»…) (Заклинатель): Видишь ли, я ищу… Делового спутника. Некоторые кварталы Столицы я вынужден посещать, как и ты. И не все из них безопасны. Но, в отличие от тебя, я не обладаю качествами воина. Смекаешь? (Хиго): Я не охранник. (Заклинатель): Что ты, что ты! «Охранник»! Какое вульгарное слово! Нет, за хорошую плату я предлагаю стать моим сопровождающим. Личным «Чичероне». Очень статная и, попрошу заметить, высокооплачиваемая должность на юге страны. (Хиго): Что насчёт татуировки? (Заклинатель): …Вижу, заинтересованности я не вселил. Но ты уж подумай. Можем встретится позже. Не здесь, в городе. (Хиго): … (Заклинатель): Объяснить не смогу, сам до сих пор путаюсь, место новое. Не обхоженное ни нашими глазами, ни чужими. Почему-то, кого не спросишь, всех оно чем-то отпугивает. Будто сам воздух пропитан черною. И факт, что первые попытки слежки закончились пропажами, ситуацию не улучшает. (Хиго): Странные места ты выбираешь для встреч. (Заклинатель): Говорю же. Даже в этой глуши опасность быть услышанным выше. Там же ещё и ошиваются одиночки, в основном. Ни одной банды или группировки. Наёмники, воры, контрабандисты, частенько серийные убийцы. И те бухают сутки напролёт. Им до нас дела не будет. (Хиго): … (Заклинатель): Хм… А чтобы придать стимула, к твоей теме мы вернёмся именно там. (Хиго): Нет. (Заклинатель): Ты, может, глуховат маленько? Ни за городом, ни за его пределами нет места безопаснее для разговора по делам. Пусть это и звучит контр интуитивно. Хиго наконец заметил, как заклинатель, прежде наворачивающий вокруг него круги, сблизился с дверью и осторожно, плавно зашагал спиной. А только татуированная рука коснулась ручки, Хиго схватил его запястье и зверско отдёрнул мужчину к стене, приподняв за горло. Медальон завыл, осветив домишко лучами, схожими с солнечными. (Хиго): А лично мне чего бояться? *Задыхается* (Заклинатель): Ты же меня подставляешь… Что я тебе такого сделал, чтобы заслужить подобное? Я ж помочь хочу… (Хиго): … (Жнец): (А он прав.) Хиго прорычал под стальной маской нечто совершенно неразборчивое, отвёл взгляд и опустил мага. А тот, прокашлявшись, поднялся с колена, рукой оперившись на плечо воина. (Жнец): (Контролируй себя. Сильной опасности нет.) (Заклинатель): Тут же… Буквально за стенкой могут находится чужие уши. За мной следят частенько, как, смею предположить, и ты без внимания не остаёшься. На нам подобных нужен глаз да глаз. (Хиго): Здесь никого. (Заклинатель): Откуда такая уверенность? (Хиго): Я умею улавливать чужое присутствие. Так что не ломайся. Или я за это возьмусь. (Заклинатель): Да как я могу доверять человеку, которого вижу впервые в жизни? (Хиго): Тоже самое бы спросил. Откуда мне знать, что ты вообще появишься? (Заклинатель): …Справедливое замечание. Хм. Хм. И правда. Гарантий тут не дашь. (Хиго): (В целом, ты ничего не потеряешь, если он окажется кидаловой. Считай, и не встречал. Да только всё равно послевкусие останется…) *Вздох* Ладно. (Попытаю удачу…) Куда и когда приходить? (Заклинатель): Ох! Всё-таки передумал! Отлично, отлично… Так, как бы объяснить… (Хиго): … (Заклинатель): Короче. Иди в центральную гильдию. На заднем дворе найдёшь пару моих знакомых. Скажи, мол, «Фа’Сих послал». (Хиго): Как-как?.. (Заклинатель): «Фа’Сих». «Фа-сих.» *Бубнит под нос* (Хиго): Фа… Фа-сих… Фасих. (Фа’Сих): …Для друзей просто «Фасик». В общем, по времени встретимся тогда, когда небо позеленеет и приютит сразу и Луну, и Солнце, и самые яркие из звёзд. (Хиго): (Чего он щас?.. Точно засада. Водолей хренов, мутит там чё-то, мутит… Достал.) Скажи, Фасих, этот медальон правда смог определить мои способности? (Заклинатель): Ещё как! Не каждому заклинателю есть доступ к подобным артефактам. Далеко не каждому. Очень ценная и редкая вещь, прошу заме- Маг толком и не ощутил подступившую боль в затылке, а к тому моменту Хиго уже безмолвной тенью покинул помещение, оставив за собой лишь оловянные звенья. Те разлетелись по всему полу, часть упала меж прогнивших досок. Медальон, который Фа’Сих с гордой улыбкой достал из-под мантии, также пропал.

***

46. Инцидентов за прошедший день не наблюдалось. Эта неделя прошла вполне спокойно. Впрочем, только для нас. Эби заметила пополнение в охране. Чем дольше мы здесь, тем больше нарастает волнение в замке. Со вчерашнего дня вокруг наших покоев было замечено девятнадцать разных охранников. Патрулируют они по четверо, вместо ранних троих. Днём и ночью. Даже нам становится трудно выйти в город без общего внимания. Но то ещё пол беды. Навострили уши и жители. Поиски того алхимика незамеченными не остались. Я начал слышать перешёптывания горожан и дворян. Кажется, местные прозвали нас «Тенями». Говорят, из-за того, что мы «Постоянно следуем по пятам, неотрывно… (Эби): Привет, Шура. Решила проведать тебя. Вон, гостинцев принесла. Эй. …Прячемся в тёмных закоулках, мигаем над головами, прыгая по крышам, всё время оставаясь где-то на переферии»… Пожалуй, Эбигейл слишком усердна в поисках. Учитывая, что сам я практически не выхожу из замка и слежу за обстановкой. Не уверен, но, думаю, следует- (Эби): Эй! Я здесь вообще-т! Хоть бы поздоровался! Опять в своём ежедневнике? (Александр): Это не ежедневник, а архив. Он нужен мне, чтобы документировать происходящее. (Эби): И зачем тебе заморачиваться? (Александр): Помогает держать мысли воедино. (Эби): Ты для Хиго эту книжку завёл? (Александр): … (Эби): Так. Хватит. Устала уже. Слушай, Шура. (Александр): Эби, я в по- (Эби): Нет, ты послушай. Послушай меня, пожалуйста. (Александр): … (Эби): Он не давал о себе знать уже два месяца. (Александр): Не два! Два ещё не прошло! (Эби): Ну почти. Два-три дня картины тут не играют. Шура, ты ведь не знаешь, вернётся ли он вообще. (Александр): Вернётся. Должен вернуться. (Эби): Никто никому ничего не должен. Уж поверь мне по моему опыту. (Александр): … (Эби): Я ведь по глазам вижу. И по голосу понимаю. Даже в тебе есть сомнения. (Александр): … (Эби): Шура. Нет, Александр. Ты не выходишь из этой комнаты неделями. Даже со стула не встаёшь. Может, тебе так и не кажется, но это просиживание с пером буквально сутками напролёт… По правде говоря, твоя одержимость начала меня пугать. (Александр): … (Эби): Что я пытаюсь сказать, ты же ещё в Э-Рантэле хотел спросить насчёт нашего плана. А сейчас добровольно здесь тухнешь! Что тебе мешает уйти? С чего вдруг именно Тебя одолела эта мания? Объясни! (Александр): … (Эби): Прости, прости. Накипело. Я ж почти каждый день прихожу и вижу одно и то же… Т-тут… Ты ведь даже не знаешь, жив ли он ещё. Никто не знает. (Александр): Он жив. Александр затвердел во мгновение ока, смыв с себя прежние дрожь и внешнюю истощённость. Кулаки его сжались достаточно крепко, чтобы некоторые бинты на них разошлись. В лицо Эби он не смотрел, сидел к ней спиной, но по голосу, огрубевшему, чёрствому, как плесневелый хлеб, выражение он сделал явно недоброе. (Александр): Это всё его чёртово влияние… Я не могу уйти. Как бы сильно мне того не хотелось — не могу. Он… Он не позволяет. Наша связь с ним не позволяет. На вас она действует хуже, времени не так много прошло. Или может… Рррррр… Девушка приподняла стул с желто-оранжевой одеждой, поставила тот за стол к Александру и постаралась пододвинуться как можно ближе, почти касаясь. Юноша тяжело дышал, глубоко, резко, растопыренными ноздрями, крепко сжимая веки. Ей не пришло в голову ничего лучше, кроме как нежно положить ему руку на плечо. Сработало на удивление эффективно. (Эби): Тише. Всё в порядке. Если не сейчас — рано или поздно будет. Ты напряжён, опусти плечи, выдохни и спокойно договори мысль. (Александр): *Вздох* Когда он только сделал меня… таким, мы переночевали в одной лавке. Тогда он рассказал про ауру, про связь призывается и подконтрольного существа. Говорил, из-за неё мой разум искривляется без моего же ведома, и он не может этого контролировать. Разве что напрямую, в виде разовых указаний. Потому я и отнёсся к ситуации с пониманием и пожелал с ним остаться. Влияние сделало так, чтобы я того захотел. (Эби): Продолжай. К чему ты ведёшь? (Александр): Он сказал, что не может её контролировать. И чем больше времени проходит с того разговора, тем больше я в этом сомневаюсь…

***

По общему настроению Столица Королевства не ушла далеко от Э-Рантэла, где Хиго успел заиметь репутацию. Те же безлюдные, по меркам густонаселённого города, улочки, те же перешёптывания, те же пристальные взгляды. Что удивило, количество стражи вокруг и за стенами замка превышало нормы даже для настолько важного объекта. Их экипировка отличалась от обычной, было куда больше металла. Подавляюще серебряные мечи, оттенка светлее стали. Часть, особо суеверные, носила на поясах пузырьки с грушевого цвета вязкой жижей, по три-четыре. Хиго узнал о них от Энфри — особый экстракт, смертельный для нежити и прочей скверны. Местный аналог святой воды, но, в отличие от неё, имел не выдуманный, а вполне реальный эффект. (Хиго): (Значит, «Покажи расписку — должны пропустить».) Главные ворота преградили стражники с алебардами, особо угрюмые. Воин не стал задавать вопросов, а молча достал из кармана сложенную в десять раз бумажку. Листок из обыкновенного блокнота, маленьким штампом наделённый невероятной ценностью. Стражник резко выхватил бумажку и обомлел. (…): Ты где это взял? Ответа не последовало. Молча, недвижимо, воин в стальной маске смотрел на своё препятствие, ожидая чего-то. Однако алебарды вновь скрестились перед входом. (…): Сюда нельзя. Приказ. Что интересно, бумажку стражник так и не отдал. (Хиго): У меня тоже приказ. (…): Ты глухой? Сказано — нельзя. Катись отсюда. Тихое животное рычание, приглушённое маской, донеслось из-под неё. Хиго схватил рукояти алебард, отдёрнул их и их хозяев со своего пути и направился к парадному входу замка. Один, будучи неготовым, потерял равновесие, другой еле смог устоять. (…): ЭЙ! СТОЯТЬ! Но и он подкосился, когда угрюмый воин обернулся через плечо. Некий источник страха. Оно, невидимое, столь мощное, что казалось осязаемым, покрыло тело мурашками с ног до головы. Цельнометаллическая алебарда выпала из рук на землю, куда же на спину упал и он сам. *Бубнит под нос* (Хиго): «Сходи туда, приди сюда»… «Покажи то, спроси то»… Высокие двойные двери Хиго открыл лёгким движением. Ещё на подходе к ним он стянул внимание стражи. Но прежде, чем те успели спохватиться, в проёме показался силуэт: мрачный, угрюмый, облачённый в светло-серый плащ с капюшоном. Особенно бросилась в глаза разница в росте обоих, о чём, правда, надолго никто не задумывался. При малейшем признаке появления того серого плаща большинство стражников отвернулось, нервно вернувшись к обязанностям. Другие лишь сделали вид, краем глаза продолжая следить за странными личностями. Ведь по бегающим слухам именно самые высокие из мистической группы представляли наибольшую опасность. (Хиго): Ох! Александр! Так ты ещё!.. (Александр): Что не так? (Хиго): Кхм. Я просто рад, что ты жив-здоров. (Александр): А не должен был? (Хиго): …Я просто рад тебя видеть. Прости за раскрепощённость, давно не общался ни с кем знакомым. Скажи, где остальные? (Александр): У Вальта. Там же порталы. Я вернулся в Э-Рантэл и забрал второй. Постарался побыстрее, чтобы как раз к твоему приходу… Долго же ты о себе не давал знать. (Хиго): Забегался. Хотелось проверить каждый дом. (Александр): Удалось найти того «Сатору»? (Хиго): Найди я его — не вернулся бы один. (Александр): Понял. Что ж, могу проводить до таверны или показать наши покои. К слову, новый костюм готов и ожидает там. А кому-то, погляжу, переодеться не мешает. (Хиго): Хорошо, я хочу взглянуть на него. Позже нагоню. Жди там. Закрылись двери ненадолго, чего хватило для исчезновения обоих. Как позже стражникам описали люди, находившиеся тогда в коридоре, они вообще не видели ни появления одной из Теней, ни странного человека с забинтованными руками. Никто и не посмотрел в ту сторону. Как будто что-то заставляло их подсознательно не обращать внимания. Никто и не видел, как они попали в комнату, выделенную Теням, откуда доносились голоса. И никто не заметил, когда и как они её покинули. Однако, что заметила пара разведчиков, — как бледный силуэт, перемахнув через стену, попал на улицу и смешался с толпой. Слишком редкой, чтобы то было возможным. А воин спустя пол часа невозмутимо вышел оттуда же, откуда пришёл, через главные ворота. За ним попытались проследить, но безуспешно. В ту ночь городские патрули усилились вдвое. Впервые за несколько недель по замку не рыскали размытые серые очертания.

***

Александр дожидался на крыше скромного бара. Слегка вытянутое вдоль улицы здание со странным вторым этажом. Немногочисленные окна выступали на уровне черепицы, и нельзя было сказать точно, полноценный там этаж или простой чердак. Может и переделка второго в первый. Крыша позволяла. Яркий цвет черепицы говорил о её новизне, а внешнего уюта строению придавали деревянные накладки. Живости добавляли и клиенты. В Э-Рантэле при свете солнца их прежняя таверна находилась в полумёртвом состоянии, воскресая только под луной, и то лишь изнутри. Сейчас же Вальтер мог похвастаться неплохим количеством посетителей, при том необычных. Место завлекло авантюристов, наёмников и прочих, кто мог дать бой. Тут можно было выдохнуть. Даже странно, что Александр и не пытался от них скрыться. (Александр): А как же костюм? (Хиго): Я осмотрел тканевую часть. Насчёт свойств не испытывал, как и не примерял каркас. Ещё рано. Я только прибыл, мне есть чем в этом городе заняться. (Александр): Кстати об этом, в ближайшее время я должен буду оповестить о вашем возвращении. Будет созвано внеплановое собрание. (Хиго): Когда? (Александр): Можно и сейчас. Соберутся часа за три-четыре. Или быстрее. Уверен, придут очень и очень многие. (Хиго): Созывай. Как раз на сегодня закончу. (Александр): Будь наготове. Похоже, юноша в совершенстве освоил перемещение в пространстве на сверхскорости. Он натурально испарился, не подняв малейшего ветерка и не издав тишайшего звука. Разве что в воздухе осталась пара язычков пламени и лёгкий дымок — некий послеобраз, схожий с призраком. В дом Хиго не спустился, осмотревшись, он запомнил местоположение бара и отправился на разведку. Вдали на холмах гордо возвышались виллы, особняки и отели. А с противоположной стороны на низменности тихо ютились мелкие домики, из которых Хиго сюда и добрался. Сама Столица расположилась также в низине, с замком будучи в низшей точке. Пусть разница и составляла несколько метров, на контрасте с Э-Рантэлом — городом на холме с явным возвышением в центре — она наблюдалась невооружённым глазом. Дома, тихие и спокойные, особо не теснились, как в Э-Рантэле. Столицу не окружали стены, потому она могла без проблем расширяться во все стороны. Никаких лабиринтов из дворов и переулков, нагоняющих жуть и развивающих клаустрофобию. Тем не менее, улочки и дороги для карет казались уже. Отсутствовали какие-либо открытые рынки и киоски, их заменяли лавки и магазины, не такие шумные и хаотичные. Авантюристы, в попытках завлечь потенциальных заказчиков, пестрили как могли: крашеные волосы, продвинутая экипировка, тату, разные магические эффекты. Искорки, свечение, причудливые артефакты. Люди разве что с табличками не ходили, рекламируя самих себя. На их фоне бледные молчаливые горожане окончательно становились серой массой. И несмотря на общую безмятежность и отсутствие суеты, что-то в этом месте казалось не таким. Неправильным. Внешняя сторона города выглядела как декорации детского утренника, дешёвые, кривые и плоские. Будто тёмная подноготная, которую они скрывали, перестала заморачиваться. Всмотрись в любую точку с крыши — увидишь сплошной смрад. Мусор, грязь, темнота. Вслушайся получше — средь бела дня уловишь пьяную драку или истошный женский рёв, молящий не то о «помощи», не то о «пощаде». Уж больно созвучные слова. Спустись во дворы — запахнет хуже, чем в беднейшей из деревень. Вдохнув полной грудью можно почувствовать склизкое послевкусие. А внешне новые черепичные крыши дробились на осколки от малейшего касания. И подноготная эта уходила глубже, чем можно вообразить. То, что застал Хиго даже не назовёшь вершиной айсберга. Так, маленькая недоспелая вишенка на свадебном торте. (Хиго): Да, мне есть чем в этом городе заняться. Последний взгляд с крыш Хиго бросил на залитые светом загородные дома, горделиво наблюдавшие за Столицей сверху-вниз. Приближался вечер, и тени их удлинялись, накрывая всё дальше и дальше городские районы. И, будто звериные голодные глаза, загорались первые окна. (Хиго): А сегодня и идти никуда не придётся. Главная падаль сама к тебе придёт. Проверив время на цифровых часах, Хиго незамеченным спустился к мостовым, после спросив дорогу к гильдии у первых попавшихся авантюристов. Он легко сошёл за наёмника, пусть и мрачноватого. Оказалось, гильдий в городе было несколько, каждая принадлежала к определённому району. Как таковой главной среди них не имелось, но условно ей являлась северо-западная — крупнейшая. Бывшее здание церкви из-за своего прошлого по-настоящему чувствовалось как место, где можно опустить плечи и расслабиться. Особая архитектура, запах церковных свечей, пропитавший стены, ветровые стёкла и лениво качающиеся старинные канделябры успокаивали лучше любых средств. Оно действительно выделялось на фоне других размахом, к тому же находилось возле дешёвой кафешки и таверны с тремя этажами, вторым и третьим выделенными под номера. Хиго не ошибся, отправившись туда в первую очередь. Найти его оказалось несложно — шпиль хорошо виднелся с большей части города. И, как сказал маг, на заднем дворе безвольно ошивалась группка людей, большей частью арабской или персидской внешности. Они сразу приободрились, почувствовав неладное, лишь воин показался у них в поле зрения. Да, пришёл он безоружным, но разумом почудилось, каждому со своим появлением он приставил к горлу по клинку. Не желая иметь ничего общего с этим человеком, бойцы как можно быстрее ответили на его вопросы, добавив от себя и предупредив о некоторых вещах. Только бы он не задавал ещё. (…): Фа’Сиху пусть и по душе это место, мы там появляться не рискуем. Ни днём, ни ночью. И если с первым всё понятно — туда порой и солдаты заглядывают — с последним куда хуже. Не знаю, что, но там точно живёт нечто потустороннее. Я уверен. (Хиго): «Потустороннее»? Их зазывала, грозный на вид, хрипловатый, чей голос осип так, что половина слов еле различалась, ни с того ни с сего вздрогнул. Жалость в пропитых морщинистых глазах проявилась сильнее, вместе с её появлением погрустнела и речь. (…): Кого из наших мы бы туда не послали — не вернулся никто. А ведь то были юнцы — лучшие разведчики. И что с ними сделалось — никто также не знает. Они исчезли без следа. Без малейшего следа! В нашем городе да с нашим количеством глаз и ушей это просто невозможно! Но они пропали. Как зашли, так и не вышли. Словно их утащили под землю бесы потехи ради. (Хиго): Можешь поподробнее? (…): А что подробнее-то… Какая бы нечисть там не водилась, её можно учуять за десять домов. И оно тебя тоже учует. Ночью, кстати, можешь накинуть ещё десять. В такое время даже в том районе оставаться небезопасно. Было странно наблюдать, как столь крепкий духом человек, закалённый в боях, с сединой, проступавшей на бороде у подбородка и за висками, с языческими наколками под майкой и со стёртыми в кровь костяшками, вдруг замялся, скрючился и перешёл на полушёпот. (…): Мы узнали об этом тяжёлым путём. Решили следить не изнутри, а снаружи. Продлилось до первых сумерек. Никого не нашли. И капли крови не осталось. Только пара пожёванных лоскутов. (Хиго): (Значит, рассадник чудищ в черте города. Теперь уже даже не образных.) Погодь. А сам маг? Как он возвращается? (…): Фа’Сих слишком самонадеян. Он глупец, раз полагает, что останется незамеченным вечно. И его заберут рано или поздно. (…): Мой, да и, чего таить, наш совет — кинь ты его. Если нужна работа — обратись через нас. Подыщем. Только ради всех богов — не суйся туда! Ты выглядишь умным и опытным, должен понимать, не во все части этого города стоит совать нос! Особенно туда! (Хиго): Дело не в работе, а в информации. Он кое-что знает. И мне это нужно. Больше жизни. (…): … (Хиго): (В том месте может обитать что угодно. Пожалуй, он и прав, слишком высокий риск. Чем бы оно не являлось, силой не обделено. «Только пара пожёванных лоскутов». Что-то дикое, зверь или чудище, но при том способное не оставлять следов. Некоторые химеры подходят под критерии, и с ними я бы без подготовки сражаться не хотел.) Точно пожёванные? Или просто драные? (…): Пахли, как изо рта у больной псины. (…): Или как у дохлой псины. (…): Тоже подойдёт. Запах явно был слюнявый. (Хиго): (Хреново. Опыта боёв с монстрами у меня немного. Химеры меня точно казнят. С демонами разберусь, но затяну, тогда драка может перенестись и на улицы, рискую раскрыться. Да и пол города точно сгорит.) Людей там никаких не видели? (…): …В смысле? (Хиго): Есть пара теорий насчёт обитающего там. Может культистов? Или алхимиков? Или просто кого мутного. (…): Самый мутный там — Фа’Сих. Так скажу. (Хиго): А вы понимаете, что это значит? (…): … (Хиго): Ну вы чё, совсем тупые? Два плюс два сложить не можете? Из всех там бывающих ваш маг является самым подозрительным. И именно его та потаённая жуть не трогает. (…): … (Хиго): Многих он зазывал к себе на «работу»? (…): Да почти каждый месяц… (…): Вот сукин сын… ЕРЕТИК! ПОЗОР НА НАШ КЛАН! (…): Друг, не горячись. (…): Он опозорил нашего хана! Он опозорил Аззама! И за это он поплатиться своим сердцем! (Хиго): Хе… Хе-хе… (Неплохо, для первого дня…) Ты быстро завёлся. (…): Фа’Сих — наш жрец! Он давал клятву! СВЯЩЕННУЮ КЛЯТВУ! СОТНИ ЛЕТ НЕ НАХОДИЛСЯ ТОТ ЖРЕЦ, ЧТО ПОСМЕЛ БЫ ИХ НАРУШИТЬ! (Хиго): (Ясен хер, он её нарушил. Чего ему бояться-то.) Сядь. (…): ЭТОТ- (Хиго): СЯДЬ. По команде мужчина стих и сел обратно на церковную скамью, которую ещё давно вынесли из главного зала во двор. Послышался скрип, но мускулистую тушу старое дерево выдержало. Араб, пусть как таковых привычных восточных стран здесь не существовало, успокоился нескоро, всю оставшуюся ночь он бубнил проклятия под нос, но перед Хиго эмоции свои спрятал. (Хиго): У вас против него нет и пол шанса. Я разберусь сам. (…): В одиночку?! (Хиго): Моя прежняя работа — охотиться на ему подобных. За меня не переживайте. Переживайте за этот проклятый город. И надейтесь, что разрушения не зайдут дальше пары районов. Я хоть и работаю быстро, не всегда аккуратно. Группа бандитов призадумалась над словами воина, но перечить не стала. Их главарь на карте, что Хиго ему вручил, лист не больше альбомного, начертил маршрут от гильдии до нужного здания. После предложили выпить за свой счёт на дорожку, раз уж предстояло такое серьёзное сражение, и навели на пару связей, если вдруг заинтересует какая работёнка или сегодня понадобится подкрепление. Конечно, с уходом таинственного воина эти головорезы разом выдохнули, но и прощаться с ним не хотелось. Удивительно, какими дружелюбными, порой, бывают отребья к себе подобным. Тропа, по которой они отправили Хиго, с карты казалась надуманной, намеренно запутанной и чересчур длинной. Пройди он по прямой пешим ходом, сэкономил бы добрых двадцать-тридцать минут. Однако какое-то время на проработку дальнейшего плана атаки требовалось всегда, тем более с отсутствием всякой информации о враге. Так что ни по каким срезкам Хиго не последовал. Бандитские тропы никогда и не задумывались простыми. С карт нельзя видеть геометрию местности, какие-то дороги могли спокойно проходить над или под другими. Возможно, что с бумаги кажется прямым переходом, на деле является мостом. К тому же никто не исключал возможного хвоста или единомышленников на пути. То, что Хиго в городе лишь недавно, бандиты поняли сразу, новое лицо, тем более такое приметное, пусть и фигурально, они бы не пропустили. Следовало ему всё показать, и как можно скорее. В чём Хиго и убедился, встретив на маршруте схожие группы, две оружейные и кузню. (Хиго): (Похоже, мои догадки верны. Он тоже попал сюда из Иггдрасиля. Призыватель. Оттуда и самомнение. Если его монстры могу проворачивать подобное, на что же способен он сам… Только зачем ему заманивать людей? Какая с них выгода? И что значат его татуировки? И медальон? Зачем ему было меня сканировать?.. Минуту… А зачем ему вообще охрана, раз он сам может за себя постоять?) Тут Хиго замер. Он остановился посреди дороги, пустым взглядом пяля в каменную плитку. (Хиго): Некромант… Глаза загорелись куда ярче, сквозь сетку под металлом засочился розоватый дымок. (Хиго): Я вспомнил, что значат те символы… Они связаны с душами игроков… С помощью медальона он ищет людей с сильными душами. Тату на руке нужны для умерщвления. Он, как и я, забирает у людей души, пополняя либо свои силы, либо кормя свою живность. А какую — дело второстепенное. Крепко сжались тщательно забинтованные кулаки. Чёрный дым, выходящий из всех щелей, из-под бинтов, из-под воротника, из глазных прорезей и из щели между маской и балаклавой, заискрился, сгустился. (Хиго): Этот сучий потрох хотел превратить меня в корм… И вот, искомое здание уже пряталось за углом. Хиго дошёл до перекрёстка, ведущего вправо на шесть домов и вновь разветвляющегося как раз перед ему нужным. По подсчётам, его аура к тому моменту давно находилась в зоне распознавания, вряд ли маг полагался на один свой медальон. А впереди ещё лежала длинная прямая без переулков или даже достаточно широких щелей меж стенами. Теперь бой начинался не с попаданием Хиго в здание, а с выхода из-за этого коварного угла. Лезть на крышу или обходить бессмысленно — отступление или любое другое подозрительное действие послужит сигналом для атаки. Само стояние на месте одним из них являлось. Только напролом. И немедленно. А Хиго был и не против. Уж очень хотелось ему уступить слепой ярости. Да повода не подворачивалось. *Нечеловеческим голосом* (Хиго): *Глубокий вдох* Поехали… Схватившись за каменный угол, Хиго стремительным выпадом оказался по центру дороги. Огонькам под маской перед этим потребовалась лишь малая доля секунды, чтобы сменить цвет с красного на огненно-жёлтый, почти оранжевый. Находясь ещё в воздухе, он бегающим взглядом оценил окружение. Количество гражданских, дома, дорогу, даже безоблачное небо — предвестник очень скорых и обильных осадков. Сегодня оно висело особенно высоко. На закате желтоватая часть подле солнца и синяя пелена вокруг луны смешались посерёдке в зелёную борозду, шедшую от края до края обозримого. И на ней же величественными блёстками засверкали первые звёздочки, самые яркие на ночном небосводе. Но тут, не отдалившись от перекрёстка и на десять метров, Хиго затормозил ботинками о каменистую плитку. Путь тот тормозной как раз большую часть этих десяти метров и занял. На искомое здание он посмотрел в последнюю очередь, уже изучив остальное видимое глазу вдоль и поперёк. И он уже готовился применить мощное заклинание, что смело бы его огненной лавиной, однако прервал себя, так даже и не начав. (Хиго): Ан, нет. Всё гораздо проще… Гораздо, гораздо проще. Каково же было удивление и, одновременно, разочарование, когда Хиго застал перед собой ту же самую таверну, от которой направился на поиски гильдии менее часа назад. (Хиго): *Вздох* Зря только внимание привлёк… Постепенно атмосфера восстановилась до привычной городу, а свидетели, толком ничего и не разобравшие в силу стремительности события, неторопливо разбрелись. Уже на подходе за начищенным окном показался знакомый мужчина, одетый в шёлковый наряд заклинателя. Тот заметил воина и проследил за ним взглядом до самого порога. Сразу Хиго одолела смесь запахов, несвойственная подобным заведениям, где ничтожные людишки пропивают грехи, горе, деньги и душу. Всё это осталось в Городе-Крепости, в таверне, заколоченной со всех сторон, включая знаменитый потайной ход из мрачного переулка. Теперь Вальтер заправлял новым местом на другой, более возвышенной территории. Его «основная клиентура» из наёмников, контрабандистов и прочих, не желающих светиться, очень сильно просеялась. Перебрались на другой конец Королевства лишь самые отверженные. И самые отчаянные, готовые пойти на всё, дабы сохранить излюбленное прибежище. А простые бандиты, пьянчуги и тупоголовое быдло либо так и остались на обсиженном месте, либо разбежались ещё до переезда Вальта, побоявшись новых порядков в Э-Рантэле. Контингент был на лицо. Как и прежде, Вальтера посещали за хорошую компанию и вкусную еду. А что отличалось — делали это и днём и ночью. Обе клиентуры. Что подпольные одиночки, что знаменитые авантюристы. И не просто так. На столах стояли экзотические блюда, напитки и изысканные вина. Конечно, они были и раньше, Вальт не только являлся перекупщиком контрабанды, но и самолично занимался этой работой в свободные дни. Однако только в Столице он позволил себе выставлять их напоказ, а не продавать «на вынос» в неприметных коробочках и с поддельными этикетками. Ныне как таковая нужда в контрабанде осталась лишь для экономии, торговый путь в Ре-Эстиз по обширности превышал Э-Рантэл более чем в два раза. Фигуру в маске заметило ещё несколько человек. Конкретно, один столик, сам бармен и скромный официант. Последний, поправив фартук, побросал все дела и мигом встретил гостя, завернув в недлинный коридор. Пусть и одет он был, как официант — чёрный жилет и тех же цветов галстук, брючки и туфли, контрастирующие с белоснежной рубашкой — всё же слишком дорогого пошива являлись те вещи. Видимо, его стиль одежды просто совпал с выбранной работой. Лицом и телом опрятен, а вот прямые волосы вились меж собой, словно кудри, так мало он за ними ухаживал. Мыл, конечно, но на причёсывание время совсем не тратил. Как и, судя по всему, не стриг ноготки, по размерам уже походившие на когти. (…): С возвращением, Хиго. Рад вновь вас видеть. Во рту официанта мигом показались неестественно крупные клыки, треугольные, как у акул. Говорил он подстать внешнему виду — плавно, легко и мягко, статно, но с еле заметным рычанием. Хиго немало удивился услышанному, как фразе, так и тому, как её произнесли. Голос пугающе смахивал на его прежний. И тогда-то бросилась в глаза ещё одна жуткая деталь — он и лицом на воина в маске походил. Чуть более чёткое и из прямых фигур, будто запечатлённый в камне бюст. Сходство бы замечалось ещё сильнее, будь они ровесниками — юноше на вид не дали бы и двадцати — однако и имеющегося хватило, дабы воин отпрянул к двери. (Хиго): Ты, блин, кто такой?! (…): …Ах да. Точно. Вы же меня совсем не узнаёте. Не волнуйтесь, это я. Хемминг. (Хиго): …Пиявка? В ответ раздалась пара скромных смешков, и официант загорелся довольной ухмылкой. Теперь стало яснее, на кого именно он ныне походил: нечто промежуточное, между Хиго и тем охранником из подземных катакомб, ставшим первой жертвой ползучего чудовища. Больше в сторону первого. Имелись и примеси, вроде хитрых свинцово-чёрных глаз, не принадлежащих никому из обоих, но столь незначительные, что опускались до уровня погрешностей. (Хемминг): Теперь вы меня узнаёте, господин? (Хиго): Д-да… Слушай, только не обижайся, но на самом деле я вообще забыл про твоё существование. (Хемминг): Оу. (Хиго): Уж не держи зла. Я очень замотался с этими поисками. Так, по итогу, почти ничего и не нашёл. Ты живёшь здесь? (Хемминг): Не совсем. Как таковое место жительства мне не нужно. Здесь я подрабатываю по просьбе Амильи, а ночую у неё иногда. Говорю «иногда», потому что не нуждаюсь во сне и частенько отрабатываю дневные и ночные смены подряд. (Хиго): Как они с сестрой, кстати? (Хемминг): Просто чудесно. И всё благодаря вашему совету! Стоило ей заняться цветочным ларьком, она сама, подобно нежному цветку, начала расцветать с каждым днём. (Хиго): Ты правда ей симпатизируешь? (Хемминг): А не должен? (Хиго): Не знаю. Ты мне скажи. (Хемминг): Я не принадлежу к существам, способным размножаться. И оттого влечения испытывать не способен. Но это, отнюдь, не значит, что я не могу чувствовать или получать удовольствия. Я могу, зная, что себя хорошо чувствует Она. (Хиго): Понимаю, о чём ты. (Хемминг): Да и потом, способности менять форму я не утратил. Хехе, никто не мешает заменить мне руки парой-тройкой щупалец каждую и- (Хиго): Вот тут я тебя прерву. В вашу… кхм, личную жизнь меня погружать не надо. (Хемминг): Хмпф, хех, как скажете… Даже просто вспоминая её, внутри становится легче. Её совсем не узнать… (Хиго): Тебя тоже. (Хемминг): Да, как раз кстати. Как вам мой новый стиль? Амилья говорит, классические костюмы мне идут. Куда ведь лучше, чем тот двухметровый бугай в бандитских лохмотьях, у которого мозгов с плод картофеля? (Хиго): Да не знаю, что и сказать… (Хемминг): Я принял эту форму по вашему наставлению. Надеюсь, вас, мой господин, она устраивает. Потому что лично мне такой внешний вид ублажает больше прежнего. (Хиго): Какому наставлению? (Хемминг): Ну вы же сами сказали, что мне с моей прежней внешностью не мешало сбросить десяток-другой. (Хиго): (Ох ты ж чёрт…) (Хемминг): Я знаю, о чём вы подумали. Не волнуйтесь, весь «материал» полностью соответствовал вашим критериям. Ужасные люди, просто ужасные. Сплошь трусы, идиоты и отбросы. (Хиго): (Хотя б угадал насчёт химеры в качестве виновника торжества.) (Хемминг): Как нападать на беззащитного, безоружного юношу, так пеееееервые. А вот как потом отвечать ему… Подытожил сказанное Хемминг интересным действием. Он буквально расслоил свою кисть на отдельные красноватые волокна. Тоненькие ниточки, подобно живому вороху злобных паразитов, извивались и качались в разные стороны. Омерзительные движения тех трубок выдавали истинную наружность своего хозяина. И с тем Хемминг вновь легко захохотал, тихо и скромно, не раскрывая тянущихся к ушам губ. (Хемминг): Мать продадут и три ведра выплакают, лишь бы себя спасти… Ну хоть потешили меня перед своей кончиной… Потешили на славу… Множество сомнений посетили Хиго касательно его верного слуги. В одном он был уверен — Хемминг переменился до неузнаваемости. Внешне и внутренне. И изменения те могли идти так далеко вглубь его нового, расширенного разума, как только возможно заглянуть, и за пределы этого. Мышечные волокна сплелись вновь. В процессе этой метаморфозы воин в маске немного больше узнал о том, как именно монстр маскировался. Первым слоем стали мышцы, принявшие форму костей руки. Массы им, казалось, не хватало, но, стоило волокнам сократиться, те быстро добрали в объёме. Крепкое, как сталь, соединение даже с виду по твёрдости не уступало костям, если не давало им фору. Наличие такого вечно сокращённого каркаса объясняло, как Хемминг сохранял форму и не извивался, подобно другим существам целиком из мышечной ткани — осьминогам. Уже поверх каркаса обвивались остальные мышцы, а уже над ними тонким слоем ложилась оболочка. Тоже из волокон, но совсем тоненьких. И странным образом те, подобно чешуе хамелеона, покрывшись хитином, заимели цвет человеческой кожи. Последним свойством обладали все химеры. Именно благодаря нему они принимали столь необычные и диковинные гибридные формы, а не оставались бесформенными мясными блобами. (Хемминг): Может, чаю? (Хиго): Не стоит, пасибо… (Хемминг): Как скажете, господин. Что ж, повторюсь, рад вас вновь видеть. Мне пора вернуться к делам. Да и вы, скорее всего, сейчас чем-то заняты. Если что понадобится — просто позовите. (Хиго): Обязательно. Юноша смиренно кивнул и удалился в зал, куда за ним следом направился и Хиго. Мужчина, гордо красующийся густыми чёрными усами, почти незаметно махнул ему рукой, на что получил такой же лёгкий взмах. Вошедший, оглядываясь на столики, зашагал к тому, что стоял прямо под широким окном с видом на прямую улицу. За ним его уже дожидался знакомый мужчина, лысый, в потёртом шёлковом плаще и с выжженными символами на одной из кистей. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. (…) Ты чего? А через один столик сидела группа авантюристов адамантового ранга. Хоть и не в полном составе. Одну скамью, сидя спиной ко входу, занимала женщина-воин в гранатовых доспехах. За противоположной, тем временем, сидели ещё две девушки, тоже блондинки: первая у окна, придерживая коленками мистический меч, попивала чай, другая, сидя с краю, словно застыла, стоило её взгляду встретиться со взглядом Хиго. Пусть она, как и пришедший воин, скрывалась под маской, удивление в ней чувствовалось даже со стороны. (Ивилай): Он здесь… Всего на короткий промежуток они с Хиго заметили друг друга, прежде чем тот прошёл мимо, но этого оказалось достаточно для оказания на девушку сильнейшего шока, что привёл к ступору. (…): Кто, «Он»? Ивилай не ответила. Рядом сидящая подруга потрясла её за плечо, однако ни к какому изменению это не привело. Вздрагивать и пялиться в пустоту она перестала лишь с появлением в баре солдата-гонца, передавшего письмо с фиолетовой печатью — личное донесение Короля. Лидер троицы зачитала его вслух, полушёпотом, и молчание разрослось на весь столик. (…): Как думаешь, Лакюс, чем это всё закончится? (Лакюс): Если рассказы Ивилай о нём действительно правдивы — ничем хорошим уж точно. Но не мне о подобном судить. В конце концов, ни ты, ни я с ним ещё не встречались лично. Что ты думаешь? (Ивилай): По-моему, мы слишком долго пеклись о том, насколько наши поступки хорошие. Грозный, мрачный голос заклинателя вновь обрушил глухую тишину на их компанию. Куда более затяжную, чем прежняя. (Ивилай): И вот к чему это нас привело. Королевство прогнило насквозь и от той гнили разваливается на кусочки. Корона обесценились. Ланпосса — последняя спасительная соломинка, но и он не вечен. Нам пора перестать делать только Хорошее. И в кое-то веки сделать что-то Правильное. Как уже давно следовало. Последние лучи закатывающегося за горизонт солнца, преломлявшиеся окном, скрылись. Прямой свет, слепящий глаза, перестал попадать в бар. Хотя за окном и внутри ещё было худо-бедно светло, Хемминг уже направился зажигать настольные лампы и настенные свечи. Его нависшая ухмыляющаяся фигура и послужила сигналом троице наконец отправится в путь. Ожидаемо, с сильным отставанием бар покинула Ивилай. Она, замедляясь, поглядывала на воина в маске, оттого Лакюс приходилось вести ту за руку, как ребёнка. Тем временем, Хиго только отошёл от местного бармена и с угрюмой миной плюхнулся за стол к Фа’Сиху. Некоторых вещей маска была скрыть попросту неспособна, тех, что лежали за пределами зрения и восприятия им мира. Фа’Сих спокойно кивнул и жестом предложил воину начать разговор первым. (Хиго): И что же я должен тебе сказать? (Фа’Сих): Хочу узнать, поменялось ли твоё мнение насчёт предложенной должности. И да, раз уж заговорили, верни мой медальон. Артефакт, полный Иггдрасильских символов, оказался диковинной безделушкой, не более. Хиго не потратил выделенное на него время зря и тщательно изучил как способности, так и общую их силу. Никаких откровений за дорогостоящими камнями не таилось. Аналогичный в Иггдрасиле позволил бы увидеть текущие показатели ОЗ и ОМ игрока с приличного расстояния. Предмет на уровне базового, самые простые защитные заклинания его без труда обманывали. А раз ценности за собой он не нёс, то и таскаться с ним смысла не было. Хиго с радостью избавился от ненужного хлама, от одного вида которого собеседник чуть ли не дрожал в коленках. (Фа’Сих): Это — первая половина. Твоё согласие будет второй. (Хиго): *Вздох* Что именно нужно будет делать? (Фа’Сих): Ох! Не переживай! Ничего особенного! Просто будь неподалёку и приглядывай за мной, пока я хожу по делам. Вот и всё. (Хиго): (Всё же, маг он необычный. Явно связан с теми упырями из… Чёрт, я забыл, как называется эта организация.) (Фа’Сих): Что думаешь? (Хиго): (К тому же, пусть и самый базовый, но ему в руки попал предмет из Иггдрасиля. И татуировки никто не отменял. Он как минимум имеет должные связи. А быть может — он и правда оттуда. Пусть под закрытие низкоуровневых игроков можно было по пальцам пересчитать, они присутствовали. Если и не получится найти Сатору, попытаю удачу и поищу через него кого-нидь ещё. Я тут явно не один, Масаёси — тому живое доказательство.) (Фа’Сих): Ты как? Эй. (Хиго): Обдумывал «за» и «против». Я согласен. Буду за тобой приглядывать. (Фа’Сих): Чудесно! Значит, по рукам? (Хиго): Жать я ничего не стану. (Фа’Сих): Ну… Ладно. Будем считать, по рукам. Теперь вернёмся к твоему вопросу. Что ты там хотел? (Хиго): Иггдрасиль. (Фа’Сих): …Простите? (Хиго): (Не такой реакции я ждал. С другой стороны, Масаёси десятки лет скрывал своё происхождение.) Дурачка можешь не строить. Символы на медальоне и на твоей руке я за милю узнаю. За нами не подслушивают. Так что выкладывай всё. Сейчас болтовня будет в твоих интересах как никогда прежде. Уж я обещаю. (Фа’Сих): Т-ты о чём? Хиго с огромной, неизмеримой силой ударил по столу, заставив Фа’Сиха вздрогнуть всем телом, а весь остальной бар затихнуть. Сразу после того он схватил мага за шиворот и потянул к себе, в упор к металлической маске. *Нечеловеческим голосом* (Хиго): Хватит дурью маяться! Говори! Всё, что можешь! (Фа’Сих): Й-йя правда не понимаю, о чём ты! П-пожалуйста, успокойся! Воин пристально смотрел на испуганного мага, не ослабляя хватки. Ещё с его приходом в бар посетители, ныне молча ждавшие исхода, ощутили пришествие чего-то гнетущего. Сам по себе воздух почернел и отяготился. И вот-вот это нечто вырвалось бы на свободу. (Хиго): (А почему оно не… Вот чёрт.) Однако конфликт закончился ничем. Вскоре после того, как воин вышел из-за стола, присутствующие вернулись к своему. Только Берси встал с насиженного места и преградил Хиго дорогу. (Берси): Всё хорошо? Что у вас там случилось? (Хиго): Ничего, ничего. Всё в порядке. (Берси): Уж постарайся держать себя в руках, ладно? Правила — есть правила. (Хиго): Да, да… Слушай, проследи за ним, а? Чтобы не ушёл. Мне нужно… отойти ненадолго. Я скоро вернусь. (Берси): Ну ладно. Прослежу. На место Хиго, почти выбежавшего из-за стола, с лязгом кольчуги, скрестив руки уселся крупный мужчина. В сравнении с худощавым Фа’Сихом и невысоким Хиго, даже чересчур крупный. Густую золотистую бороду ему заплели в несколько кос с помощью синих лент. Такая же удерживала конский хвост на затылке почти лысой головы. Брони он как таковой не носил. Кольчужный жилет был столь редок, что имел больше эстетическую ценность. Но пусть и без защиты, пусть оружие его — цельный каменный палаш — стояло в противоположном конце помещения, никакого спокойствия его компания всё равно не давала. (Берси): Уж не принимай близко к сердцу, но меня попросили за тобой проследить. (Фа’Сих): П-понял. Хотя, голосом он обладал на удивление дружелюбным. (Хиго): Не знаешь, мою старую куртку Александр забрал? (Вальтер): Я не видел. Должно быть, выбросил или в старой таверне оставил. Вы с ним виделись ведь. (Хиго): Он не сказал. (Вальтер): Значит, оставил там. (Хиго): Хрррмммм… Блеск. Силуэт воина скрылся в коридоре, и Хиго покинул бар. Что странно, из окон Вальтер его не увидел, хотя ракурс был почти прямой. А мгновенье спустя дом содрогнулся от вибраций. Три глухих хлопка разнеслись по городу, от дальних границ, до сердца замка. (Лакюс): Слышали? Это Он? (Ивилай): Да. Он. Пока в Столице ночь лишь наступала, в Э-Рантэле она давно затмило небо мглой. Как ни странно, но прежняя таверна Вальтера не осталась в запустении. Да, продать или сдать в аренду её не удалось, днём она всегда находилась в абсолютном запустении. Но ночью, даже с уходом владельца, дорогу к ней не забыли. Оставшиеся бандиты устроили там заведение на свой лад, по своему видению. Вся утварь, включая стойку и мебель в номерах, осталась, так что заморачиваться не пришлось. Смрад вдохнул сюда новую жизнь, не отличившуюся, однако, от него наполнением. (…): Эй! Смотри, чё нашёл. Один из бандитов, роясь в вещах, в надежде что-нибудь поиметь с забывчивости прежних хозяев, откопал необычный жилет: обитый кожаными пластинами, обгоревший в рукавах и внутри почти рассыпающийся в труху. (…): Это ж драная тряпка. Ясен хрен они её не забрали. Считай, выбросили. (…): А, по-моему, неплохая находка. Мужчина сразу надел его поверх выцветшей, заляпанной рубахи и разочаровался. Он оказался маловат. Ему, худощавому, но на редкость высокому, жилет еле доходил до уровня пупка. А гарь, посыпавшаяся снизу и замаравшая всю ткань, заставила второго налиться хохотом. (…): Слух, а тебе идёт! Посмотри, там вроде ещё чё-то есть! Ну-к, надевай, модник. В той же тумбе лежал и сложенный плащ с капюшоном. Судя по обилию чисел на коже, с него снимали все возможные мерки. И он также оказался коротковат. Встав во весь свой нехилый рост, парень закрылся им лишь до колен. Тогда третий в помещении и углядел некие знакомые очертания. (…): Прозвучит тупо, но в этих лохмотьях ты похож на Упыря. (…): Серьёзно? (…): Эй… А ведь он прав. Вещи-то похожие. (…): О! Ну-к, покажи его! Давай! Посмотревшись в зеркало, парень запустил под жилет ладошку, вымазал руку гарью, а после обвёл ею глаза и рот, сделав своё лицо похожим на маску-череп. В таком виде он, сопровождаемый двумя более опасными бандитами, спустился на первый этаж, где скопилось ещё около дюжины. Там, под их зазывания, он встал на стойку на коленки, закрылся плащом и угрюмым голосом спародировал то выступление на главной площади. Роль дезертиров сыграли остальные. Это продолжалось достаточно долго и, похоже, вскоре начало нравится и самому парню в выжженных лохмотьях. Всё продолжалось, пока кто-то не дёрнул ручку двери с улицы. (…): Через задний ход! Идиот… Мужчине у двери послышалось, будто грозный зверь пришёл к ним на порог и зарычал. Незамедлительно новопришедший оббежал здание, судя по шуму, расчистил путь от ящиков не самым элегантным путём и со всего маха выбил дверь. С петель та не слетела, но грохот, с которым она ударилась о стену, заткнул каждого в помещении. Взоры в унисон переместились на человека в куртке с запачканным мехом и зияющими алыми глазами. А он, в свою очередь, застал окаменевшую сцену на уровне театральной. Первые слова не успели разнестись по воздуху, как воин схватил парня в жилете за горло, стащил со стойки и ударил по столу, расколов тот надвое. Вместо того, чтобы добить бедолагу, он, под болезненные стоны его и гробовое молчание остальных, обшарил карманы жилета, где нашёл удивительное кольцо — прозрачная основа и белоснежный камень, переливающийся в жёлтом свете. Пожалуй, для многих присутствующих, если не для каждого поголовно, это было самое дорогое ювелирное изделие, которое они видели в своих никчёмных, полных горечи и мрака жизнях. И всё время оно находилось в горелой жилетке, недостойной внешне даже превращения в мусор. (Хиго): Ну точно. Оставил в куртке. Растяпа… Одно откровение последовало за другим: размотав бинты, воин надел кольцо на мертвецки-серую кисть, к другим, по величию и красоте ему равным. И с тем, бросив последний взгляд на до смерти напуганного юнца, молча вышел через главную дверь. (Хиго): Мне некогда. Разберитесь с ними. По красной вспышке в глазах нагрянула аура, жуткая и неведомая. С исчезновением Хиго огни потухли. И в баре, и в комнатах. Собравшиеся, конечно, пытались выйти следом, но замок оказался сломан. А тем временем что-то приближалось. Грозно и стремительно. Беззвучное, невидимое, и оттого пробирающее до костей. Да, оно ещё находилось далеко, словно в другой части города, но скорость этих сил не вписывалась ни в какие рамки. Потаённое чувство разгоняло сердца, держало на месте и, одновременно, судорожно сотрясало. Поняв, что главный выход отрезан, часть бандитов устремилась к чёрному ходу. Однако исчезли они за поворотом в коридор безвозвратно. Ни дверь, ни доски не скрипели, стоило им пропасть из виду. Тогда двинулись следующие, и их постигла та же участь — полное исчезновение. Будто и вовсе не существовало. И лишь потом, лишь когда разом в коридор ринулись остальные, ведомые страхом, явило свой лик зло. Лишь тогда вернулся к ним слух, лишь тогда воцарился в баре запах крови, и лишь тогда на другом конце коридора засветились алые огоньки. Глаза мертвецов, облачённых в солдатскую униформу. (Фа’Сих): Так… как работа? (Берси): Непыльная, особенно с новым официантом. Он ведь ещё и… помогает мне. (Фа’Сих): Интересно. И чем он может помочь кому-то вроде вас? (Берси): Не всегда грозного взгляда и грубой силы достаточно. К некоторым посетителям нужен более, так скажем, решительный подход. Конечно, этим могу заняться и я, но наведу много шума. А ему, как и той, что прежде занимала эту должность, под силу уладить всё тихо. Так, чтобы никто и не заметил. Поверьте, от конфликта и следов не останется. (Вальтер): Берси, ты опять сбалтываешь лишнее? (Берси): Ну я же ничего напрямую не сказал. Так, намекнул всего-навсего. (Вальтер): Берси. (Берси): Да и потом, чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят. Я просто предупредил. Бармену что и оставалось, так это устало вздохнуть и вернуться к работе. Того как раз хватило, дабы Берси понял вину и замолчал. Теперь уж окончательно, вплоть до момента, когда по зданию прошёл слабый толчок. Земля единожды содралась, и быстрым шагом в бар вернулся воин в маске с забинтованными руками. (Хиго): Спасибо, дальше я сам. (Берси): Постарайся- (Хиго): Да-да-да. Берси вернулся на свой одинокий стул в другом конце зала, и, дождавшись того, Хиго загородил Фа’Сиха спиной и крепко схватил за горло. Той рукой, на которой ныне красовалось стеклянно-кварцевое кольцо, пульсирующее мягким белым светом. *Стискивает зубы* (Хиго): Повторю вопрос. Термин «Иггдрасиль» тебе знаком? (Фа’Сих): Вперв-вые… слышу… Жемчужная, беловатая вспышка в глазах Хиго слегка поубавила его пыл. Конечно, он вернулся с новой силой каких-то пару секунд спустя, но всё же постепенно угас. Как выгорают спички, в последние мгновения обугливающие такую часть себя, какую успеют. Словно ярость отчаянно цеплялась за жизнь. Воин явно поник. Не будь он и без того тленно-серый, то точно бы побледнел. Усевшись обратно за стол и высвободив мага, он заметно опустил плечи и склонил голову в мрачном молчании. (Фа’Сих): Ты в следующий раз заранее предупреди… Кх-кх… как решишь сорваться. Я хоть приготовлюсь… (Хиго): … (Фа’Сих): Кхм… Кхм. (Хиго): Выходит, ты просто лох, на которого я сегодня потратил весь день ради ничего… (Фа’Сих): Не понял?.. (Хиго): (С другой стороны, я последние месяцы потратил по итогу ради ничего. Невелика потеря.) Если ты ничего не знаешь об Иггдрасиле, откуда медальон и татуировки? (Фа’Сих): Так я тебе и скажу. Хиго в полном молчании посмотрел Фа’Сиху прямо в глаза, и у того под мантией пробежал душераздирающий холодок. Угрожающей аурой повеяло за версту. Сама реальность вокруг силуэта почернела, поглотив окружение и всё позади находящееся. (Фа’Сих): Д-д-да даже и хотел бы, не могу! Я давал клятву! (Хиго): Много на том свете будет стоить твоя хвалёная клятва… (Фа’Сих): …С-с-с меня хватит! Й-йя ухожу. Вернёмся к разговору тогда, когда ты усп-п-покоишься. Тогда же м-можешь и приступить к своим об-б-бязаностям. И т-ты никуда от них н-не отвертишься! У н-нас был договор! Хиго уже поднялся, чтобы проследовать за Фа’Сихом наружу, как поймал недовольный взгляд Берси, медленно качающего головой в стороны. Ему пришлось достаточно долго успокаивать себя в тот вечер, раз за разом усмиряя почти бесконтрольный пыл. (Хиго): Я обещаю, что с этого дня глаз с тебя не спущу. Уж поверь мне на слово… С тех пор за Фа’Сихом по пятам волочилось странное помутнение. Неизвестная зловещая аура не покидала ни на миг. Он не переставал ощущать чьё-то скрытое присутствие, чьи-то глаза на себе. Глаза, полные холодной ненависти, опустевшие и остекленевшие. Мёртвые. Что замечали и другие. Многие начали сторониться мага, подозревая его в связи с тёмными силами. А что именно за связь та была — дар от самой тьмы или её проклятие — никто разбираться не стал и не хотел. Однако на том всё не закончилось. В Хиго произошли изменения, одновременно, кардинальные и неожиданные. С тех же пор он сам вёл себя куда более холодно, сдержанно и безынтересно. Неестественно, как будто им что-то манипулировало, подобно марионеткой на ниточках. Да, это нечто явно не заимело полного контроля, а с имевшимся управлялось с трудом. Но одно было точно: ярость и прежний бойкий нрав выгорели в воине, а их тлеющие останки утонули в глубоких чертогах его разума. Выгорели, как выгорает спичка, в последние мгновения сжигая всё, до чего сможет добраться. Как если бы ярость отчаянно пыталась ухватиться за жизнь.

***

Как и предсказал Александр, к глубокой ночи в тронном зале собралась вся столичная знать, от мелких чиновников до лидеров фракций. Новое лицо вселило невероятный интерес в каждого из них, куда больший, чем наёмник, ставший личным телохранителем короля. И сам наёмник, многим известный, но всеми позабытый Газеф Стронофф, это понимал. Он, на пару с Хальвардом, — юнцом из провинциального города в округе Э-Рантэла, усердным трудом достигшим звания лейтенанта — ждали появления личности в маске. Оба по одной и той же причине — срубить на корню возможные экстремальные ситуации. Примерно за тем же прибыл и отряд Синяя Роза в почти полном составе. Лишь Ивилай хотела всего-навсего самолично взглянуть на нового воина-капитана вновь. Просто быть там же, где скоро будет он, вселяло в неё некий ажиотаж и даже удовольствие. Которые она, благодаря маске, искусно скрывала от коллег. Александр проводил последние подготовки сложного костюма. Каркас успешно сросся с удивительной тканью, тонкой и лёгкой, но невероятно плотной. Он резко прекратил, когда входные двери комнаты грозно отворились, и нескольким силуэтам в бледно-серых капюшонах предстал не менее бледный парень, акулоподобными зубами сдирающий с рук бинты. Балаклаву и стальную маску он сбросил на стол к чертежам, тщательно с ними ознакомившись. К его удивлению, их дополнили новыми переменными и записями, сделанными чернилами, чётко различимыми на фоне карандашных старых. (Хиго): Что это? (Александр): Я не смог в точности проследовать чертежу, поэтому внёс некоторые корректировки. В основном в каркас. Работу кое-каких механизмов я понять не смог. А чтобы сделать его незаметным под одеждой, пришлось пожертвовать длиной цепей и размером оружия. Каркас действительно изменился: раньше на спину рюкзаком вешалось механическое устройство, состоявшее из натяжного механизма и двух плоских катушек с цепями. Теперь же цепи просто сворачивались в желоба, идущие от спины до боков и тянущиеся по рукам вдоль вен. Это, в свою очередь, изменило «руки» каркаса — прежние пластины уступили плоским кольцам поверх запястий и локтей. Так появилось дополнительное место. А возможные штрафы в гибкости и массе компенсировал бывший подмастерье тем, что заменил некоторые части на аналогичные из оставшейся огнеупорной кожи. Маску дополнили каркасом изнутри, дабы она не обуглилась ещё сильнее, и поясками, позволявшими крепко держаться на лице. Пояса закреплялись на три замка — верхний и два боковых — так что её можно было снять отдельно от них, не опуская капюшон. (Эби): Ты с этим возился последний месяц? Группе, включая Хиго, гордо предстал яркий комплект боевой экипировки, покоящийся на чём-то среднем между вешалкой и манекене. Костюм бушевал некой энергией, что ощущалось даже в воздухе, котором Александр дышал рядом. И венчала его керамическая маска, выгоревшая в глазницах, покрытая чернилами, положенными изображать очертания черепа. (Хиго): Пора за работу. Волнение в тронном зале постепенно нарастало. Многие поглядывали в карманные часы, ожидая, сами не зная, чего. Занервничали и те, кто стоял подле трона — Синяя Роза, Стронофф и Хальвард. Ивилай, казалось, совсем извелась на месте. Шёпот перерос в недовольные голоса, которые Король Ланпосса III пытался привести к порядку. Безуспешно. Начали покидать зал первые мужи. Только чтобы в панике забежать обратно. Троица в холодном поту вбежала в помещение и спинами прижала дверь. Словно надеясь кого-то сдержать. С их возвращением вернулась тишина. Стихнули последние перешёптывания. И тогда-то стало возможным различить звуки, мрачно тянущиеся из коридора. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. Три мужчины оказались ничем, по сравнению с силой, распахнувшей врата. Первыми, как рой летучих мышей, в тронный зал вбежали Тени — мистические слуги нового капитана. Каждый силуэт исчез из виду мгновенно, затаившись где-то в помещении. Попросту испарившись без следа, дабы ни одна душа их не увидела. Шаг. Шаг. Шаг… И встречали они последнюю фигуру, своего хозяина, известного как «Жнец». Порядком, сотне людей предстал воин в маске, облачённый в огненно-жёлтый костюм из странной ткани, очень угловатой и мешковатой с виду. Живая ткань подобными свойствами не обладает. Эта чувствовалась искусственной, блеклой и пустой. Подстать её носителю. Вставки на груди, животе, плечах, коленках и локтях были выполнены из огнестойкой кожи и имели причудливый треугольный камуфляжный паттерн, варьирующийся от серого, до чёрного. Из того же материала соткали и массивный плащ, не считая вставок и капюшона. Они носили уже цвета основы. А дополняли всё белые, почти святящиеся полосы, нужные для скрепления чёрного и оранжево-жёлтого. Воздух вокруг них очищался, становился мягче. Но лишь затем, чтобы оскверниться кожаными чёрными пластинами. Баланс добра и зла в одном человеке, чьи поступки, призванные помочь людям, блекли на фоне их собственной аморальности и порочности. Воин держал одну кисть, скрытую перчаткой, на деревянной рукояти складного оружия, свисающего с пояса. Аналогичного на другом боку. Лезвие ровно умещалось в неё, имея тот же размер. И постукивания по рукояти заставили многих онеметь. Кроме пары индивидов. (Эби): *Глоть* Т-там… Девушка указала дрожащей рукой на единственного дворянина, стоявшего подле трона, наряду с элитными бойцами. По правую руку расположился мужчина, лет сорока, высокий и довольно худой, с тянущейся осанкой. Волосы зализаны назад, не скрывая лица с узкими хитрыми глазами. (Александр): Ты уверена, что это он? Вы ведь уже столько лет не виделись. Ответом стало лишь её скромное кивание. (Ланпосса): Хочу представить вам человека, по праву занявшего должность нового воина-капитана Королевства Ре-Эстиз. «Жнец». Уверен, вам этот псевдоним уже наслышан. Ланпосса произносил заготовленные слова с неподдельной насмешкой. И отнюдь не над Жнецом. Сидевший на троне старый король впервые по-настоящему чувствовал, что трон его стоит на возвышении. (…): Хмпф. Ещё как. (…): Г-господин? (Хиго): … (…): Меня откровенно затрахали все эти «воины-капитаны». Слишком много свиней-простолюдов Король решил вокруг себя поставить. Хмпф, хехе… Подстать свинопасу. (Хиго): Повтори. (…): Ох! А ты куда ниже, чем я думал. Маленький поросёнок захотел попасть за главный стол. Предупрежу или, скорее, уверю, ты своего добился. Да только оказался не за ним, а НА нём. (Хиго): … *Бубнит под нос* (…): Хмпф. Мелкий выродок. Половина зала единогласно ахнула. Внимание перетянулось с одной фигуры на другую: на толстощёкого лорда в красных одеяниях, румяного, чистенького, но лицом до жути неприятного и, откровенно говоря, страшного. Несмотря на это, он был довольно почитаем в узких кругах за свои умения и связи. За которые также его и боялись. Пожалуй, наиболее яркий пример, как власть, порой, извращает и затмевает разум. Многие разы он мнил себя неприкасаемым, недосягаемым с занятых высот. Бессмертным. С чьм мнением считались и те, кто стоял выше по иерархии. Королю он прежде доставлял немало хлопот, ибо и ему представлялся большой угрозой. (…): Кх… КХхххрррр… Ключевое слово — «прежде». Во мгновение красная туша взмыла над ковром, задыхаясь и извиваясь в конвульсиях. Рука так крепко впилась в его заплывшую жиром глотку, что, казалось, принадлежала белому медведю. Разница в размерах воина и дворянина заставила людей вздрогнуть от ужаса, а Ивилай задрожать в коленках. *Задыхается* (…): Да как ты посмел… Т-ты хоть хоть знаешь… Кто я такой… (Хиго): Я даже имени твоего не знаю. И знать не хочу. *Задыхается* (…): Я тебя уничтожу… (Хиго): …«Уничтожишь»? *Задыхается* (…): Ублюдок, ты… Ты пожалеешь, что попал в этот мир… В ПОРОШОК!.. СОТРУ!.. (Хиго): Ну давай. Валяй. (…): … (Хиго): Я жду. Стирай. *Задыхается* (…): Кх… Мелкий… Сукин… Стальная хватка усилилась до невозможного. Из-под перчатки полилась кровь, тут же сожжённая янтарным свечением. Вся ладонь Хиго засветилась. Как раскалённый клинок, готовый опуститься в чан с водой. Тучный дворянин сквозь слёзы попытался завопить от раздирающей боли, но по залу разнеслось лишь нездоровое кряхтение и шепчущий стон. Их сопровождали запахи гари и жареного мяса. Хиго отшвырнул толстяка в стену, увешанную дорогими шёлковыми знамёнами. Заимев возможность вновь дышать, прокашлявшись, дворянин закричал. Вопль, запомнившийся многим на всю жизнь. Даже ветераны боёв подле Короля прежде не слышали подобного. Громкий, истошный крик, от которого вяли уши, говорил об ужасающей, невообразимой боли, что он испытывал. Оранжевая магическая печать жаром проедала горло, оставляя пар вокруг. Но то, почему-то, никак не сгорало. Степень повреждений не менялось, кожа не обгорала дальше текущей отметки, и дворянин был обречён на бесконечные страдания. (Хиго): (Чё ж ты не заглохнешь-то, а…) А. Ну да. Над перчаткой взмыла огненная сфера, чьи язычки развивались синхронно с воплями. Как только дворянина окружили соратники, пытаясь предпринять хоть что-нибудь, Хиго сжал сферу в кулак. Тут же печать на шее разрушилась, и свечение перешло с шеи в голову. Оно усиливалось, пока из-под кожи не стали видны очертания черепа. В одночасье он раскололся и обратился в труху, и с характерным всплеском голова лопнула, подобно воздушному шару с водой. Нагретая до критической температуры кровь брызнула в окружавших тело дворян, оставив сильные ожоги в крапинку. Какие-то, паникуя, выбежали из зала, другие, стиснув зубы, сдерживали стоны. Кровь быстро обуглилась и осыпалась пеплом, часть которого навсегда въелась в безупречную и гладкую кожу высокопоставленных лиц. А Хиго, ни его коже, ни его одежде, она эффекта не оказала и лишь чёрными крупицами посыпалась с оранжевого костюма. (Хиго): КТО-НИБУДЬ ЕЩЁ ХОЧЕТ ВЫСКАЗАТЬСЯ?! Тронный зал вновь замолчал. Вскоре единым ходом толпа, расталкивая друг друга, покинула его, огибая огненный силуэт. Остались лишь Король да те, кто стоял подле него. (Хиго): Надо же. И ты здесь. (Хальвард): … (Хиго): Почему не остановил? (Хальвард): Догадайся. Выродок. (Ланпосса): Попрошу оставить нас с воином-капитаном наедине. По указанию Хальварда охранники вынесли обезглавленную тушу из зала. Вместе со Строноффом они покинули Короля, следом позвав и Синюю Розу. Ивилай, как и прежде, пришлось тянуть волоком. Лишь по второй просьбе Ланпоссы покинуть зал она пришла в себя, собравшись с мыслями, быстрыми шагами вышла в коридор. (Хиго): Оставьте нас. И следом, откуда-то из слепых зон, появились бледноватые силуэты. Вынырнул целый отряд, с виду идентичных, но на деле достаточно разнообразных бойцов: мужчины, женщины разной комплекции, роста, повадок и экипировки, сокрытой серыми плащами. *Бубнит под нос* (Александр): Это и был твой план? *Бубнит под нос* (Хиго): Не мой. (Александр): Ну-ну. Высокие врата, наконец, закрылись, и воин-капитан остался с Королём наедине. Последний, прилагая определённые усилия, поднялся с трона, взял трость и спустился к Хиго, протянув тому руку. Сам Хиго ни коем образом не отреагировал, лишь вызвав у Ланпоссы смятение. (Хиго): Этого вы хотели? Заиметь себе маскота в виде ожившей страшилки на ночь. Чтобы распоясавшиеся сволочи забились в те углы, из которых повылезали. (Ланпосса): Нормальные люди, как правило, здороваются. (Хиго): Только не лгите, что искали «нормального». (Ланпосса): … (Хиго): Хороший план — подождать, пока я не выберу самого мерзотного и не проучу его на глазах у остальных. (Ланпосса): Рад, что вы поняли меня с полуслова. (Хиго): Я такие штуки ещё с тюрьмы за километр чую. (Ланпосса): Вы сидели в тюрьме? (Хиго): Да уж лучше б сидел. Работал. И у меня там была своя тюрьма — консервная банка, в которой приходилось ходить месяцами безвылазно. А если бы я промолчал? (Ланпосса): Это бы было не в вашем стиле, не так ли. Не зря же я искал вам подобного. (Хиго): Нельзя просто взять, и закопать всех неугодных с пол пинка. (Ланпосса): Я наслышан о вашей работе, и вас этот метод пока не подводил. (Хиго): … (Ланпосса): Вы уж поймите, времена тяжёлые. Сочувствовать ему — настоящий грех. Посочувствуйте тем, чьи жизни довели до подобного упадка. Вы хотя бы раз бывали вне городов? Да и в городах тоже не лучше. Бывали ли вы в тех переулках, где не ходят туристы? В тёмных местах, коих с каждым днём всё больше. Словно бесконечно приближаемся к зимнему солнцестоянию. (Хиго): Бывал. (Ланпосса): Значит, поймёте. Вот эта ваша «выходка», по сравнению с тем, чем ежедневно занимаются ему подобные — пустяк. И он — пустяк. Если сравнивать с сотнями истощённых деревень. Сегодняшняя жертва спасла десятки тысяч. И это за один день. В первый же. Хехе, подстать вам. (Хиго): … (Ланпосса): Мне тоже допускать подобное не в радость. Он от нас с вами ничем не отличен. Тот же человек. Но в этом мире не выбирают между добром и злом. (Хиго): Только меньшее из зол. (Ланпосса): …Да. Меньшее. Сегодня, слава Богам, мы выбрали правильно. (Хиго): Откуда вам знать? (Ланпосса): …Что? (Хиго): Вдруг я только спровоцировал их на открытые действия. Стёр ту границу морали и… осторожности, что ли, которая держала обе партии в узде. Я думаю, многое с сегодняшнего дня перестанет прятаться в тенях. (Ланпосса): Об этом я тоже подумал. В конце концов, король я или не король. Неужели для вас то, что вы сейчас озвучили — плохой расклад событий? (Хиго): Да нет… Так-то. Самый оптимальный.

***

Инцидент, произошедший ночью в тронном зале, ещё задолго до её окончания стал известен всей знати, всем слугам, всем стражникам и всем прочим работникам замка. Дошли известия и до тех, кто был приближён к Королю, но кого не допустили намеренно. Так, например, об эффектном появлении Хиго узнала Принцесса Реннер, а от неё Клаим — юный телохранитель девушки. Первым же делом она направилась к покоям Теней. Одна, приказав Клаиму не идти за ней следом. Гостевая комната предстала ей на противоположной стороне длинного коридора. Завидев запертые двери, Принцесса ощутила холодок по спине. Но, как следует приготовившись, она пересилила себя и уверенно зашагала вперёд. С дистанцией отягощались туфли, ноги слушались всё меньше. На середине пути страх и сила воли Реннер уравнялись, и она застыла. Неспособная идти ни в перёд, ни назад, она отчаянно тянулась к ручкам далеко стоявших дверей. Вот, удалось сделать очередной шаг. И второй, третий. Темп возвращался. Однако и тьма позади не отставала. То ли с потолка, то ли буквально из воздуха, позади Принцессы на ковровую дорожку спрыгнул силуэт в плаще, горящий алыми огоньками и лёгкой кокетливой улыбкой. Реннер встретилась взглядом с девушкой-тенью, стоявшей пусть и на достаточном расстоянии, но доверия не внушавшей. (Эби): Ты заблудилась? (Реннер): Я тебя не боюсь. Не зря внутреннее чувство кричало об опасности. То расстояние, в сравнении с её скоростью, оказалось вовсе несущественным. Во мгновение ока Тень облокотила Принцессу немного назад, а к белоснежной шее приставила зубчатый охотничий нож. (Эби): А стоило бы. Реннер же показала необычайную, неестественную выдержку. Пустые, полумёртвые глаза ни коем образом не изменились, бледное от косметической пудры лицо даже не дёрнулось. (Эби): …Ты какая-то стрёмная. (Реннер): Я хочу поговорить с вашим капитаном. (Эби): Знаешь, есть такая сельская поговорка: «Собрался в тёмный лес — готовься заблудиться». (Реннер): Отпусти меня. (Эби): А то что, мммм? Хехе… ХЕ… (Реннер): … (Эби): …Яйца у тебя есть. Может, даже и не ментальные. Кто вас знает, высшее общество, что прячется под платьем. (Реннер): Ты не убьёшь меня. (Эби): Да лаааадно. Серьёзно? Я знаю только одного бессмертного, которого нельзя убить. И навряд ли ты — это он, решивший напялить юбку. …Хотя, хех, по росту вы схожи. (Реннер): Представь, какие последствия нагрянут, если- (Эби): Ой, да-да-да. Ответственность за нас несёт Он. Ему и отдуваться. Так что шла бы ты отсюда, девочка. Пока цела. (Реннер): Я не уйду до тех пор- (Эби): Тц!.. Не беси меня. Это я тебе по-доброму советую. Не беси меня, сошка. (Реннер): … (Эби): *Вздох* Его здесь нет. Ясно? Терь свали нахрен! Не мешай! У меня свои дела! Беззвучно, тихо и плавно отворилась одна из дверей, и в коридор на шум выглянул черноволосый юноша. В точно таком же плаще и почти того же роста, что девушка перед Принцессой, но лицо его было замотано медицинскими бинтами, как у настоящей ожившей мумии. Исхудавшим телосложением и вялой, скрюченной осанкой он на неё как раз и походил. (Александр): Что случилось? (Эби): Да вот!.. Избавиться не могу! (Александр): Ты же сказала, если что, прокрадёшься незаметно. (Эби): ДА Я ОТКУДА ЗНАЛА, ЧТО КОМУ-ТО ХВАТИТ МОЗГОВ ПРИЙТИ АЖ СЮДА! Александр смутился, поймав бездушный взгляд Реннер на себе. (Александр): В-вы чего? (Реннер): Я уже сказала твоей подруге. Мне нужно- Заслышав её монотонный, мрачный голос вновь, Эбигейл переклинило, и она, оскалив вампирские клыки, схватила принцессу за горло. Белизна и мёртвое спокойствие куда-то резко подевались, им на смену пришли краснота от удушья, напуганные, растерянные глаза и слюна изо рта. (Реннер): (Она правда что ли!..) *Стискивает зубы* (Эби): Слушай, ты. Я очень долго ждала, когда мне, наконец, выпадет этот шанс «от-дох-нуть». И я не позволю какой-то Царской Сучке у меня его ЗАБРАТЬ. (Александр): Спокойно. Спокойно. Тебе нужно расслабиться. *Стискивает зубы* (Эби): А Я О ЧЁМ! (Александр): … Пощёлкивание, схожее с тем у часового механизма, привлекло внимание Александра. Он указал пальцем на свой правый глаз. Странный жест привёл Эбигейл в чувства, достаточно быстро и спонтанно. Девушка отпустила Принцессу и прошла в комнату, остановилась и заговорила, придерживая дверь откуда-то из непроглядной темноты. (Эби): Если что, он в восточном заднем дворе. Сказал его не беспокоить. Значит, никуда не уйдёт. Грохот от удара дверью об раму застал Реннер врасплох, неплохо испугав звуком и вернувшейся в коридор пугающей аурой. (Эби): ТАК ЧТО СВАЛИ УЖЕ, ЖУТКАЯ ТЫ ТВАРЬ! Отряхнув нежного оттенка голубое платье, Реннер направилась по указке одной из Теней в восточныЙ двор. Ночь была светлой, оттого он весь хорошо виделся невооружённым глазом. По услышанному от служанок, искомый ей воин облачался в яркий костюм жёлто-оранжевого цвета, который бы на фоне бледно-голубого окружения хорошо контрастировал. Однако так никого она найти не смогла. Ни у садов, ни между зелёных оград, ни в искусственном лесочке. И чем дольше она бродила по двору, тем сильнее убеждалась, что находилась в нём совсем одна. Тем временем, на ступеньках перед другим садом, западным, куда более компактном, в позе лотоса сидел черноволосый парень, красными глазами смотрящий в далёкие пустоты. Никто его не тревожил, и сам он на окружавший мир не реагировал, ни о чём не думая, ни о чём не рассуждая. Плащ вяло колыхался по ветру, как и угольно-чёрные локоны. Капюшон опущен, маска с креплением лежали где-то рядом. Мало кто бы заглянул сюда в такой час, особенно после недавних событий. Половина присутствовавших в тронном зале сегодня уже перебралась из замка в свои загородные особняки, начав вести дела удалённо. Другие же к этому готовились, но не решались, боясь прослыть трусами или привлечь лишнее внимание. Ведь если кто и попытается сбежать, то неспроста. И лишь третьи, самые немногочисленные, надумали как раз приехать сюда, в центр событий, закинув свои сети по всему замку, дабы строить козни наглому чужаку и попытаться выгнать его восвояси. (Эби): Вот же, сука, всё настроение испортила… (Александр): Ты точно не?.. (Эби): Да ты хоть её рожу видел? Страшная, как смерть. (Александр): Ну, она не была страшной. (Эби): Слово не то выбрала. Жуткая. Жуткая дрянь. Тебе ж она тоже всё изгадила, да? (Александр): Да, такое лицо не скоро забудешь. А вроде она довольно миловидная. (Эби): Эй, я здесь, вообще-то! (Александр): Я в том смысле, что выглядит она хорошо, а всё равно как-то не по себе. (Эби): Чудищ всегда видно насквозь. По ту сторону двери донеслись голоса. Хиго бы и не обратил на них внимания, но дверь на крыльцо немного погодя распахнулась. (Хиго): *Вздох* Я же просил… (Эби): Да там!.. Ух ты. (Хиго): Чего е… щё… Хиго задрал голову и на небе увидел густые белоснежные тучи, затянувшие каждый кусочек неба, вплоть до границ обозримого горизонта. Пушистые и объёмные, как пух, они не плыли, а лениво лежали над Столицей. С их приходом и ветер стих, и наступила тихая холодная пора. (Эби): Снег пошёл… Парень и не заметил, как вокруг взмыли белые сугробы. Он дотронулся до волос и почувствовал слой инея на них. Взъерошившись и проморгавшись, Хиго вернулся на землю. По-ребячески удивлённым глазам предстала жемчужно-голубая картина: каждый лист, бутон, травинку и веточку скрыло белой пеленой. Он приподнялся и решил неспешно прогуляться по морозному саду, чья флора толком не успела сбросить зелену. Свежевыпавший слой с хрустом проминался и прилипал к тяжёлым берцам. Снег лежал на тропе под гладким камнем, и приходилось идти размеренно, дабы не поскользнуться. Сняв одну из перчаток, Хиго набрал в руку небольшую горсть. Очень мягкое, рыхлое и холодное вещество с виду казалось воздушным, подобно комкам ваты. Мелкие искорки блистали то тут, то там, подобно аппаратуре какого-нибудь ночного клуба. (Эби): Вы снега что ль никогда не видели? Или под чем-то? (Александр): Эби! (Эби): Что? Я по опыту смотрю. И с какого ты решил вставать на его сторону?! (Хиго): Вживую — не видел. Не такого цвета. (Эби): Хех, а какого он должен, по-вашему, быть? Зелёного? Синего? (Хиго): Я видел только чёрный и коричневый. (Эби): Ох. (Хиго): И куда меньше, чем здесь. Он всегда лежал посреди мутной лужи маленькими кучками. Пару раз видел бордовый. (Эби): Дак, может это и снег был вовсе? (Хиго): А знаешь, видя перед собой всё это… Может, ты права. Может, это был и не снег. *Шепчет* (Эби): Эй. Помочь ему хочешь? Чтоб он развеялся немного. *Шепчет* (Александр): Давай. (Эби): Хмпф. Хехе… Значит, вы и в снежки ни разу не играли?.. (Хиго): В снеж?.. Стоило Хиго обернуться в сторону дверей, откуда послышались знакомый тихи писк и щелчки, ему тут же в лицо попал причудливый холодный снаряд, разлетевшийся на кусочки. После попадания лицо стало слегка мокрым. (Хиго): Это что вообще!.. (Эби): Это снежок. Вот, набираешь в руку, сминаешь, лепишь и… Девушка зачерпнула с каменных перил ещё снега, хорошенько помяла его и снежком, прицелившись с помощью алого глаза-перекрестия, снова запустила Хиго в рожу. Теперь он успел закрыться рукой. (Хиго): Да!.. Чё это за игра такая дебильная?! (Эби): А вы во что в детстве играли? (Хиго): Ну, в реал-тайм стратегии любил, конструкторы собирал… Потом в Guitar Hero начал… И посреди рассуждений, подловив момент, Эби запустила третий снежок, куда лучше замахнувшись. (Хиго): ДА НУ ХВАТИТ! (Эби): А ты заставь меня! Давай, попробуй сам. Растопырив ноздри и громко прорычав с закрытыми губами, Хиго с ближайшего куста набрал белую горсть и принялся тщательно ту сминать. (Эби): Хех, уверена, ты даже замахиваться должным образом не- Вскоре с невероятной силой Хиго, встав на одну ногу, подобно профессиональному питчеру метнул Эби в лицо снежок, сжатый до состояния ледяного шарика. От удара, конечно, раскололся он, а не её нос, но она стояла близко к двери и ударилась об неё головой. (Эби): …Аааахх… Затылок, затылок… (Хиго): Слушай, а правда весело. Мне понравилось… Хиго уже подбрасывал вверх в руке второй ледяной шарик с зубастой ухмылкой. Завидев это, Эбигейл на реакции отдёрнула Александра и закрылась им как щитом. Оправданно закрылась, снежок прилетел именно в юношу, того потрепав. (Эби): Шура, гаси его! Александр положил очки на плоские широкие перила и присоединился к Эби, следующим снежком попав Хиго в горло. Часть снега просыпалась под костюм и заставила парня замереть в мурашках, чем воспользовались парочка, устроив настоящий обстрел. (Эби): Так, всё! В укрытие! А когда Хиго, отряхнувшись, начал грамотно и филигранно уклоняться, попутно собирая с полу снег крупицами, Эби швырнула последние два снежка и перемахнула через перила. Как раз вовремя, в них ледяной шарик и прилетел. Оттуда она продолжила, вскоре на пару с Александром сменив укрытие и замелькав меж кустами и оградами. Хиго почти сразу понял их план и присоединился, уйдя с натоптанного места и зашныряв по садовым тропам. Хотя он об этом скоро пожалел. На скользящем покрытии только Эбигейл чувствовала себя в своей тарелке, используя техники ледовых балерин, пока Хиго и, в особенности, Александр еле стояли в полный рост. А приходилось ещё и попутно отстреливаться, и уклоняться. Так что стремительно их игра скатилась в хаотичный, но по-своему весёлый фарс. За всем с одной из более низких крыш замка наблюдали две фигуры, пристально и находясь в смятении. (Каин): Психи. Больные психи. Юноша соскользнул вниз и спрыгнул прямо в центр сада, где разворачивалась битва. (Каин): Вы что за клоунадой страдаете? Сюда выходит окон десять или даже- Неудачное место и время он выбрал, попав под снаряды сразу всех троих: первым в затылок прилетел ледяной шар, а с небольшой задержкой два снежка в грудь. (Эби): Не, НЕ! ДАВАЙ ЭТОГО! ЛУЧШЕ ЭТОГО! Очередной обстрел, теперь, пришёлся на красноволосого мечника. Эбигейл и Александр старались особенно усердно, успев кинуть если не пару дюжин, то с десяток снарядов точно. И в очень короткий срок. Александр не кидал прицельно, ему лишь бы попасть и устоять на ногах, а вот его партнёрша набрасывала точно в переносицу. Целиться отлично помогал её необычный глаз, чей зрачок внешне являлся подобием снайперского перекрестия. (Ника): Не трогай братика! Ника стала пятым участником, выбрав главной целью давнюю подругу. Замахивалась она слабо, да и целилась так себе. Но первым же каким-то чудом смогла попасть. (Эби): Ах таааак!.. Цель для последнего снежка Эбигейл сменила посреди замаха, и тот со свистом полетел прямиком в Нику. Но её не достиг. Прямо в воздухе, в секунду сократив дистанцию, его поймал Каин. Озлобленный, он не просто раздавил снежок в ладони, а натурально расплавил его до кипятка, не оказавшего коже никаких повреждений. «Горячей» голова юноши стала и буквально, алыми язычками вспыхнули красные волосы на ровном месте. Зажглись и глаза, и не только у него. Часть той бушующей энергии передалась и сестре, поровну распределившись меж ними обоими. *Нечеловеческим голосом* (Каин): Ну, гадина, сама напросилась! Близнецы ответили напавшим без промедления. И в конце концов Тени и Хиго разбились на три противостоящие друг другу команды. Азарт увлёк всю пятёрку, и они за игрой не заметили, как пролетела ночь и как на горизонте рассвет озолотил кудрявые облака. Садовников, пришедших в дневную смену, наличие снега совсем не удивило — сезон холодов по календарю наступил давно. Что смутило и поставило их в ступор, так это то, что большая часть сада под снегом оказалась стоптана и разрушена. Из всего него уцелели лишь сами кусты, чьи цветы были ныне уничтожены, да каменная гладкая дорожка, во многих местах лишившаяся снежного покрова.