Time-Turner

      Неважно, какая за окном погода — с недавнего времени в Мэноре всегда плотно задернуты шторы, и отсутствуют часы. Наверное, потому что пожиратели смерти не любят следить за временем, ведь они не могут им управлять, поэтому просто стараются не замечать его.       Драко это не нравится, потому что теперь ему его дом кажется тюрьмой. Походы с мамой по магазинам — единственное, что приносит ему радость этим летом.       Теперь у него нет своего укромного уголка, где он может закрыться от всех, потому что в его доме всегда полно пожирателей, и они любят шататься без дела и заглядывать в каждую комнату. Когда они видят, что Драко один в комнате, — начинают издеваться и запугивать.       Больше остальных к нему лезет высокий темноволосый мужчина, руки которого всегда грязные: он прижимает голову Драко к столу и шепчет ему на ухо все то, что он хотел бы с ним сделать, чаще всего это то, какие проклятия он желает наслать на парня, но иногда, видно, когда мужчина в приподнятом настроении, он подробно рассказывает, как бы умело сдирал с него кожу или при нем ел бы его отрезанную плоть.       «Я был бы не против отрезать твой крохотный член и заставить тебя его проглотить! Вот была бы умора», — сказал однажды мужчина, чем вызвал у Малфоя младшего слезы.       Драко старался в такие моменты игнорировать все вокруг и уходить в себя, чтобы не показывать свой страх, но у него почти никогда не получалось это сделать. А когда выходило игнорировать злую волшебницу или волшебника, он им быстро надоедал, и они с помощью магии швыряли его в стену и уходили.       Он не рассказывал об этом своим родителям, хотя был уверен, что те догадываются, потому что знал, что хоть отец и вел себя так, будто контролирует все, но он их боится, однако не признавал этого. Он бы наказал парня за его трусость, а Драко это не нужно. А мама, если и попытается помочь — у нее ничего не выйдет, и в конце концов Люциус и ей причинит боль.       Чаще всего Драко прятался в подвале с домовыми эльфами, которым доставалось еще больше, чем Драко. Он сидел там и мечтал вырваться от сюда, ждал, когда же начнется учеба, чтобы поскорее убраться.       Его мама, в отличии от него, всегда присутствовала на всех собраниях, хотя и не была одной из пожирателей. Она была со всеми, наверное, из-за того, что была хозяйкой этого дома и женой одного из них. Драко был уверен: она не хотела там находиться и лучше бы пряталась с ним в подвале, но у нее не было выхода.       Она была с пожирателями даже, когда сам Темный Лорд присутствовал, и никогда не жаловалась, что ей страшно. Драко не верил ей, потому что Тот-Кого-Нельзя-Называть не может не внушать страх, но Малфой младший был очень горд своей мамой, потому что она держалась достойно.       Что чувствовал его отец, парня не волновало. Ему было искренне плевать, потому что это именно из-за него Малфои живут в страхе.       В Мэноре происходило что-то ужасное, и никто с этим не мог ничего поделать. — Драко, я думаю тебе нужно отвлечься, — сказала однажды его мама, когда они вдвоем гуляли по саду. — Как именно? — устало спросил он. — Тебе нужно как можно меньше времени находиться одному, — предложила она. — У тебя же много друзей со школы, и раньше вы много времени проводили вместе, почему сейчас перестали?       Парень не хотел общаться со своими друзьями, потому что рассказывать им, что твориться у него дома — не лучшая идея, а идея слушать только их болтовню его тоже не привлекала.       «Но ведь можно общаться не только со своим друзьям», — подумал парень и довольно ухмыльнулся.       Драко попросил свою маму купить девчачий костюм, говоря, что это для его подруги Пэнси, хотя собирался издеваться с его помощью над Грейнджер, но Нарциссе он об этом, конечно же, не скажет.       Ему казалось забавным подоставать девушку, хотя он был почти уверен, что она проигнорирует его. Но ему нравилось представлять, как она будет злиться, когда получит письмо. Хотелось бы это увидеть самому, но это было бы слишком.       Когда эльф вечером принес ему письмо, Драко удивился. Он подумал, что, скорее всего, Гермионе помогли написать это письмо, потому что оно было написано слишком не в ее стиле. Девушка будто намекала, что могла бы продолжить эту веселую игру, но Гермиона сама бы на такое не решилась. Малфой мог только предполагать, но что-то ему подсказывало, что это Джиневра повлияла на нее, потому что та славилась своей любовью к шалостям, как и ее братья-близнецы, только немного в другом ключе. Драко не раз слышал, как парни, шутя, называли ее чертовкой, потому что она не одно сердце разбила, просто играя. Но неужели Джиневра решила, что с помощью Гермионы сможет тоже проделать и с Драко? Он так не думал.       Ему было интересно, как дальше будет действовать Уизли, так что решил, что обязательно завтра утром напишет ей ответ, чтобы они помучились в ожидании.       Он перечитал письмо еще несколько раз и, ухмыляясь, поднес листок к пламени свечи. Так засмотрелся на пламя, что и не заметил, как огонь быстро поглотил уже весь лист и обжег его пальцы. — Черт! — выругался Драко, отбрасывая тот маленький клочок бумаги в стороны. Он внимательно посмотрел на покрасневшую кожу на пальцах и тяжело вздохнул. К черту все.       Ближе к полночи к нему в комнату зашла Нарцисса, перед этим тихонько постучав в дверь.       Парень лежал на животе и пытался уснуть, но как только услышал стук, перевернулся на спину и посмотрел на дверь, там стояла его мама. Она была чем-то взволновала, хотя старалась держать свои эмоции под контролем. — Что-то случилось? — тут же подорвавшись с кровати, парень подошел к женщине.       Она в ответ коротко кивнула. Драко видел, что ей трудно об этом говорить. Раньше она не считала нужным посвящать сына в любые дела Пожирателей. Видимо, в этот раз ситуация хуже обычного. — Это все Люциус, — прошептала она. — Если бы я знала, никогда бы не разрешила ему предложить такое! — она начинала злиться, но понимала, что в этом нет никакого смысла. Уже ничего нельзя вернуть назад. — Что он сделал? — серьезно спросил он у своей матери.       Он боялся одного: Нарциссу заставят принять черную метку. От одной только мысли об этом у него сердце начинало бешено колотиться, а ведь это были только мысли… Сейчас, когда перед ним стоит напуганная мама, он не знает, что делать. Какой высокой не была бы его самооценка, парень понимал, что слишком слаб, чтобы тягаться даже с самым безмозглым пожирателем смерти, об остальных и говорить не нужно. — Рассказал о тебе самому Темному Лорду, — быстро проговорила женщина, будто надеясь, что, если Драко не поймет, что она сказала, на этом все и закончится. Но он все услышал.       Парня должны были напугать слова матери, но на душе стало спокойней. Потому что Нарциссу никто не тронет. Ему следовало подумать о себе, но он слишком волновался за маму, чтобы суметь так быстро переключиться на себя. — И что он рассказал? — хмурясь, поинтересовался парень. Его мама покачала головой, прикусывая нижнюю губу: ей было больно, неприятно и страшно это озвучивать.       Драко взял ее за руку и помог дойти до кровати, он усадил женщину на нее, а сам присел на корточки, положив ладонь ей на колено.       Нарцисса не плакала, она не могла себе это позволить, потому что считала, что слезы — это слишком жалкое зрелище, и как бы плохо или больно ей не было, она все держала в себе. Это раз не был исключением. — Он сказал, что ты на одном курсе с Гарри Поттером, — начала Нарцисса и с тяжелым вздохом продолжила: — Это очень заинтересовало Темного Лорда. Если честно, сейчас он не такой сильный как раньше, ему нужно время для восстановления сил. Но он не планирует сидеть, сложа руки, так что решил использовать тебя, чтобы узнавать информацию о врагах. — Как именно? — поинтересовался парень.       Он не понимал всей тяжести ситуации, возможно, из-за того, что продолжал радоваться за свою маму, что ей не придется делать ничего ужасного. — Чтобы ты следил за Поттером и Дамблдором и передавал все, что узнал полезного, нам. Но, скорее всего, он сам тебе об этом расскажет, потому что попросил привести тебя к концу собрания. — Он хочет меня видеть? — испуганно вскрикнул Драко.       Любого новость о встрече с Волан-де-Мортом привела бы в ужас! Именно этим Драко оправдывал свою панику и страх.       Он обхватил руками свои блондинистые волосы и сильно потянул, чтобы боль немного отвлекла его. — Драко, прекрати! — испуганно попросила его Нарцисса, но он не слушал.       Парень лег на спину на пол и начал качаться из стороны в сторону, не отпуская свои волосы. Он понимал, что выглядит это крайне неправильно и пугающе. Парень должен был держать себя в руках, чтобы не заставлять маму еще больше переживать, но ему было страшно. — Драко… — растерянно прохрипела она, не представляя, как может его успокоить.       Резко он остановился и повернул голову к своей маме, он убрал свои руки от головы, потому что та уже невыносимо болела. — Что мне делать? — испуганно прошептал он. — Я не знаю, — тихо ответила она.       Оба были напуганы и уставшие, казалось, будто единственный вариант — просто исчезнуть. Но никто из них не решился бы на такой шаг: слишком уж сильно Малфои любят свою жизнь и будут цепляться за нее любыми способами, несмотря ни на что.       Нарцисса молча наблюдала, как ее сын лежит на животе, уткнувшись в ковер лицом. Она знала, что должна что-то сказать ему, чтобы поддержать. Но, казалось, она растеряла все слова и не могла ничего придумать. — Драко, — ласково обратилась она к нему, через некоторое время. — Думаю, мы уже должны идти. — Хорошо, — хрипло ответил парень.       Он поднялся на ноги и подал руку своей маме, чтобы помочь встать. — Спасибо, — поблагодарила она его, поднимаясь. Все также держась за руки они вышли из комнаты и лишь в коридоре рассоединили их, чтобы никто вдруг не увидел. — Просто делай все, о чем он только не попросит. С вопросами так же — не пытайся врать, он все равно узнает правду, воспользовавшись легилименцией, — тихо говорила она своему сыну, пока они медленно и тихо подходили к нужной им двери. — Хорошо, — кивнул он, нервно сглатывая.       Остановившись возле дверей, Нарцисса внимательно посмотрела на своего сына, он выглядел напуганным, и она не знала, понравится это Темному Лорду или нет, все зависит от его настроения. Есть шанс, что он посчитает это комплиментом своей силе и власти, но какой из скольких он? — Наверное, я должна сказать, что все будет хорошо, но я ни в чем уже не уверена, — грустно улыбаясь, сказала женщина.       Нарцисса обняла своего сына и нежно поцеловала в лоб, перед тем как он зашел внутрь и закрыл за собой дверь.       Малфой младший увидел, как Люциус раздраженно на него смотрит. Значит, он опоздал, и Драко рад, что мама осталась за дверью и не видит этого.       Парень медленно подошел к своему отцу, смотря себе под ноги. Он не решался посмотреть на Волан-де-Морта, к тому же не знал, разрешено ли это. — Драко, подними голову, — услышал он голос, он был шипящим и устрашающим.        Парень понял, кто сказал это, и нерешительно посмотрел на Темного Лорда. Тот сидел за массивным черным троном с серебряными подлокотниками. Одетый он был в черную мантию, а вокруг его шеи была обернута огромная змея. Он не выглядел рассерженным, просто властным. — Рад тебя видеть, Драко, — сказал Волан-де-Морт, хищно улыбаясь.       От этих слов у парня душа ушла в пятки, потому что звучало так, будто это их последняя встреча.       «Неужели я настолько ему не понравился, что Темный Лорд хочет сразу меня убить?» — думал Драко, сдерживая слезы.       Он видел на лице у Волан-де-Морта хищную улыбку и понимал, что это конец, хотя он не был готов умирать вот так, даже не попытавшись себя спасти. Но разве у него есть выбор? — Я вижу, что ты боишься, Драко, — шипел он, поднимаясь на ноги. Змея все еще висела на нем, и парень боялся, что его скормят ей. — И могу тебя уверить, ты делаешь все правильно, — сказал он, подходя к парню.       Темный Лорд положил руку на плечо Малфоя младшего и со всей силы сжал его, от чего тот зашипел. Волан-де-Морт наслаждался этим, потому что больше всего на свете ему нравилось убивать предателей и ощущать страх — для него это было лучшие ощущения. — Ты знаешь, зачем ты здесь?       Драко кивнул, он боялся поднять голову, чтобы посмотреть страху в глаза. — Тогда, я думаю, нужно провести обряд посвящения! — радостно воскликнул Волан-де-Морт, быстро развернувшись, он подошел к своему трону и сел. — Что? — вырвалось у Драко.       Его что, сейчас в пожирателей смерти примут? Но он же еще школьник! И как бы постыдно это не звучало, он хотел, чтобы зашла мама и спасла его, но никто не в силах это остановить уже. Черт. — Ничего, Драко, ничего, — сказал Темный Лорд и достал из своего рукава волшебную палочку. — Уверяю, ты будешь в порядке, — он выглядел очень довольным. Свободной рукой он гладил свою змею, а та в ответ показывала ему свой раздвоенный язык.       Тот-Кого-Нельзя-Называть произнес «Круцио!» и направил свою палочку в Люциуса. Он увидел, как из палочки Волан-де-Морта вылетела красная вспышка и сразу же услышал крики отца.       Растерянно поворачиваясь к Люциусу, Малфой увидел, как тот согнулся, держась за живот, и что есть силы орал. Хотя стоя он продержался не долго — секунд десять. Дальше упал и стал ногтями раздирать на себе одежду, все еще крича от невыносимой боли. Драко знал, что это заклятие боли, но никогда бы не подумал, что оно настолько ужасное.       Он вздрогнул, когда Люциус схватил его за лодыжку, и посмотрел вниз. Лицо у его отца было ужасным: все в слезах, соплях и слюне, но Драко не сочувствовал ему, потому что из-за него Нарцисса страдает.       Малфой младший отцепил своего отца от своей ноги и отошел немного в сторону, чтобы это не повторилось еще раз. Больше он не смотрел на Люциуса. — Неожиданно! — сказал Темный Лорд.       Драко увидел, что тот внимательно наблюдает за парнем, и перестал мучить его отца. — Я ожидал, что ты будешь более слабым и сентиментальный, — произнеся эти слова, мужчина скривился. Ему было противно от одной только мысли, что в людях может быть жалость и привязанность.       Драко хотел ему ответить что-то похожее на: «Мне жаль, что я не оправдал ваших ожиданий». Потому что, казалось, что это может быть хорошей идеей. Малфой младший понял, что Волан-де-Морт доволен им, но эти слова показали, что тот все еще напуган и не зазнается.       Но парень не решился на это, поэтому молча стоял, ожидая дальнейших действий. — Тебе не жалко было своего отца? — Не очень, — холодно ответил Драко.       Он не повернул головы к Люциусу, даже когда вновь услышал крики мужчины, потому что неважно, справится тот или нет, — парню на это плевать — Неплохо, — опять заулыбался Тот-Кого-Нельзя-Называть, его забавлял Драко.       Парень не понимал, хорошо это или плохо: от Волан-де-Морта можно было всего ожидать.       Неожиданно Темный Лорд направил свою полочку, и после его слов — «А теперь посмотрим на что ты способен», — он повысил голос на слове «Ты», чтобы перед применения на парне заклятия, он понял, что его сейчас ждет.       Драко не понимал, какой был в этом смысл, потому что сразу же рухнул на пол, ощущая, как у него резко заболело все внутри. Он не представлял, как к этому можно приготовится и чем это поможет.        Казалось, будто он ест стекло, и оно царапает все его внутренности, принося невыносимую боль. Ему хотелось закричать, но он мог лишь беззвучно открывать рот, жадно хватая воздух. На мгновение боль утихла. Он заставил себя открыть глаза и посмотреть на его мучителя.       Темный Лорд ждал этого. Он одобрительно кивнул ему и вновь направил свою палочку на парня.       И вспышка боли опять охватила его. Ему было так же плохо, как и в первый раз, только теперь боль была другой. Будто у него вместо крови — лава: она сжигает все на своем пути, хуже всего приходилось сердцу. Драко не был уверен, останется ли у него после этого оно вообще. Казалось, лучше бы оно сгорело, и его жалкая жизнь, наполненная мучениями, прервалась. Он уже не может это терпеть — хочется умереть, чтобы эти страдания скорее бы прекратились. — Неплохо, — повторил Лорд Волан-де-Морт и спрятал свою палочку.       Силы покинули Драко, он лежал на холодном полу, и единственное, чего он не хотел услышать, это: — Поднимайся! — приказал ему Темный Лорд, и это было так же трудно, как и выдержать заклятие Круциатус.       На ватных ногах Драко медленно поднялся и посмотрел ему прямо в глаза. Это должно было взбесить Волан-де-Морта, но он счел этот жест признаком храбрости и силы, а не сумасшествия и ненависти. — Молодец, Драко. Теперь ты можешь идти, — сказал он. — Только быстрее, а то я могу передумать, — добавил он, но Малфой младший уже не слушал. Как только он прикрыл за собой дверь и увидел свою маму, то рухнул без сознания.       Дальше только пустота.

***

      Следующие несколько дней ушли на то, чтобы оправиться от шока и боли в теле. Драко не привык к такому и не был уверен, что сможет когда-нибудь привыкнуть.       Но его отец хвалил парня, потому что тот впечатлил Темного Лорда, и от этого Люциус был все время в приподнятом настроении. Ведь сам он никогда не нравился Волан-де-Морту, потому что тот считал его слишком трусливым и мерзким, но он утешал себя тем, что Малфой — его кровь и плоть, и это что-то да значит.       Еще Люциус уверял парня, что еще несколько раз и боль будет ощущаться не так сильно, что со временем ею можно управлять. Но, вспоминая те крики отца, Драко не очень-то верил ему.       Нарцисса постоянно кричала на Люциуса за то, через что пришлось пройти Драко из-за него. Она никогда ему это не простит, но и не знает, как сделать так, чтобы он пожалел об этом. Она называла его напыщенным индюком и злилась, что ему так плевать на семью.       Дальше Драко получил сову из Хогвартса, где говорилось, что он староста Слизерина, и, как ему сказал один из пожирателей, когда мучил парня, Люциус чуть не обделался от счастья, когда рассказывал об этом всем, включая Темного Лорда. Якобы тогда у парня будет еще больше шансов следить за Поттером и передавать информацию им.       Только вот никто так и не рассказал Драко, что за информацию он должен узнавать и как ее передавать, потому что Нарцисса сказала — главное не совами, потому что это слишком опасно. Ведь не только пожиратели, но и их враги, могут перехватывать сов.       Скоро начнется новый учебный год, и, если Малфой был этому рад, сейчас это не совсем так.       Парень тяжело вздыхает и, лежа на кровати, закрывает глаза. Он думает о своей жизни и о маме. Но неожиданно вспоминает, что так и не отправил ответ Гермионе, и, с грустью, подмечает, что ему плевать. Твою мать.