***
Маринетт открывает глаза. Холодный ветер заставляет , съёжившись, оглядеться. Проснувшееся солнце выглядывает из-под серых облаков. Париж еще спит. По улице, которая видна снизу, нет ни одной машины, ни одного автобуса. Вход в метро закрыт. Да, в скором времени это войдёт в привычку. Если уже не вошло. Девушка разворачивается в южную сторону, и бросив на белокаменный особняк взгляд голубых глаз, собирается скинуть йо-йо, но останавливается. И прыгает вниз, сбрасывая трансформацию. — Хочу пойти так, — объясняет брюнетка своей квами. Тикки не возражает и юркает в сумочку. Оставшись наедине со своими мыслями, Маринетт поворачивает в сторону улицы Готлиб, и не торопясь направляется домой. На улицах пустынно, несмотря на рассвет. Это расслабляет. Девушка на минуту останавливается перед отелем Гранд, задирая голову вверх. Одна блондинка наверняка опять заснула прямо на терассе, занимаясь своим Королевским Шоу. Только на этот раз у неё нет желания перетаскивать эту несносную в постель. Поэтому она идёт дальше. Хорошо, что блог, посвящённый её альтер-эго, ведёт Алья. Вчера вечером подруга писала ей об очередной перепалке с матерью. Взрывная журналистка и спокойная шеф-повар часто сталкивались в интересах, воспитании близняшек и самой Ледибаг. Дюпен-Чен вздохнула. Несмотря на ссоры, Марлен и Алья быстро мирились, и большое количество внимания женщины, несмотря на престижную работу, было устремлено на дочерей. У Сабины и Маринетт все было по-другому. Девушка перешла дорогу на красный свет и оказалась у дверей родительской пекарни. До открытия было еще рано, и она знала, что родители еще не проснулись, но и до этого всего ничего. Поднимается по лестнице вверх, достаёт из кармана пиджака маленький ключ, почти бесшумно поворачивает ключ в замке и открывает дверь.Quiet when I'm coming home, I'm on my own Дома тишина, я в полном одиночестве, I could lie and say I like it like that, like it like that Я бы солгала, сказав, что мне так и хотелось, что мне нравится.
В спальне Сабина и Том делают усиленный вид, что спят. Только каждый, повернувшись к супругу спиной, лежит с открытыми глазами, прислушиваясь. Впрочем, героиню Парижа такие мелочи волнуют мало. Захлопнув дверь и сбросив туфли, она сразу направляется на чердак. Записка на кушетке приковывает внимание.Доктор Дюран будет ждать тебя после занятий.
***
Будет лучше, если ты не будешь знать меня.
— Спой мне что-нибудь, — просит он, не поворачивая головы, глядя в потолок. К мышцам еще не вернулась сила, тело все ещё требует отдыха. ЛедиБаг молчит. — Я не знаю колыбельных. Мама знала колыбельные. Красивые, итальянские, какие знала и его бабушка. Но Леди петь что-то подобное не могла. Этого и не требовалось. Одного её голоса было достаточно, чтобы почувствовать тепло. — Спой, что знаешь, — повторяет Адриан. Лучше бы он не просил.Don’t you know I’m no good for you Разве ты не понимаешь, что я не подхожу тебе? I’ve learned to lose you, can’t afford to Я научилась проигрывать, но ты не можешь этого позволить себе. Tore my shirt to stop you bleedin’ Я разорвала футболку, чтобы остановить твоё кровотечение, But nothin’ ever stops you leavin’ Но ничто никогда не помешает тебе уйти
Он закрывает глаза. Это был ответ на его невысказанный вопрос. — Почему мне не знать тебя?Don’t you know too much already Разве ты не слишком много уже знаешь? I’ll only hurt you if you let me Я лишь сделаю тебе больно, если ты подпустишь меня, Call me friend but keep me closer Называй меня своим другом, только держи ближе
Когда Адриан, вконец, засыпает, голос Леди дрожит и срывается. Она допевает больные ноты.Let me let you go Позволь мне отпустить тебя.
Прохладные девичьи губы касаются теплого лба напарника. Девушка поправляет одеяло и, призвав Тикки, скрывается на крышах. На одной из них она и останется до утра. Глядя на особняк Агрестов. Будто сторожа их покой и сон. И плевать, что холодно, и она не спит нормально уже который день.