Родственники

И снова я стояла у двери своей квартиры, не решаясь открыть. Не знаю, а если совет Риты не поможет? Я не хочу терять работу, Багиру, Батю, Бизона, Физика, Умку. Кота, в конце концов! Что уже скрывать? Я его люблю! Но, похоже, что ему я уже безразлична. Раньше он лез ко мне с приглашениями погулять и признаниями в любви, а теперь… Не знаю. Наверное, он устал от моих постоянных отказов и отговорок. А наша работа? Что мне с ней делать? Даже не помню, когда в последний мы с Котом общались не как командир и подчинённый. Хотя нет, помню! Полторы недели назад. Это был день рождения Умы. После которого, кстати, он отвёз меня домой и зашёл на чай, по моему приглашению. И это «на чай» затянулось до следующего утра. Утверждать, что я пошла на это, будучи под воздействием выпитого алкоголя, глупо. Всё, что произошло в тот день, было полностью осознанным шагом. Ладно, что-то мысли не туда ушли. Фух, захожу… Разувшись, я прошла вглубь квартиры. Родители сидели в зале и смотрели «Ментовские войны». Надо же! Боевик смотрят, вот вам и «Женечка, какой ещё боевик?!» — Эй! А почему без меня? — игриво спросила я. — Женечка, ты где была?! — вскочила с дивана мама. — На работе, где ж мне ещё быть? — я постаралась произнести это как можно равнодушней. — На работе?! Полтора дня? — как же сейчас хотелось сорваться и выложить, что это ещё цветочки, я обычно на три дня задерживаюсь. Но совесть не позволяла просто так обрушить эту информацию на родительские головы. Гордость проиграла. — Да. Не вижу тут ничего такого! — И чем же ты занимаешься на этой работе? В какой фирме ты работаешь? Я позвоню директору и потребую, чтобы лн дал тебе отпуск! Или хотя бы не задерживал тебя так! План созрел мгновенно. Или я сейчас выложу им всё, как есть, или… Или мне уже не хватит духу, чтобы признаться. — Нет никакой фирмы! — В смысле? — встрял в разговор, до этого наблюдавший за нами отец. — Я служу в спецназе! — выпалила я. — В спецназе?! Женечка! Ты с ума сошла! А если с тобой что-нибудь случится?! — Справимся. Чтобы ни случилось. Как говорит наш командир, у нас, кошаков, девять жизней — посмеялась я. Да, не к месту, но я должна была это сделать. — Кошаков? Командир? О чём ты вообще? — не понял папа. — У нас в команде два человека носят кошачьи позывные. Поэтому нас так и называют — кошаки. А наш командир… пап, ты его, наверное, знаешь, это контр-адмирал Иван Булатов. — Булатов? Ты работаешь с Булатовым? Женька! — обнял он меня. Так, одного уже разжалобили. — А я этого не одобряю! А если что-то случится? — Ой, я тебя умоляю, — рассмеялась я, — чего у нас только не было! Да, таким заявлением я маму точно напугала, но мне самой захотелось вспомнить все свои раны. Глаза матери полезли на лоб, да и отец лучше не выглядел. — Но я живая и здоровая! — закончила я свою речь. — Женя, — укоризненно начала она. — Мам, служба в спецназе — это не просто моя работа, это моя жизнь. Там мой второй дом, вторая семья. Ребята мне как братья, а… — я уже хотела сказать про Кота и про любовь, но поняв, что пока не стоит, замолчала. — И я не хочу уходить. Мысленно я добавила, что мне нравится так жить, вставать ни свет, ни заря, днями пропадать на работе, обезвреживать террористов, получать ранения и сбегать из лазарета, потом выслушивать нотации в свой адрес за такое безалаберное отношение к собственному здоровью. — Я люблю свою работу! — добавила я к уже сказанному. — Ладно, — выдохнула мама. — Спасибо! — я обняла родителей. — Но ты будешь осторожной! — А как же! Мы ещё посидели, поговорили за чашечкой чая. Наконец-то я могу спокойно, и не боясь, говорить о работе. Конечно, я не рассказала всех нюансов, ведь работа наша засекречена. Но хоть что-то они теперь знают. — Жень, мы сегодня уезжаем, — сказала мама. — Так быстро? — Да. У нас там дела всё-таки. — Ладно. Весь оставшийся день мы провели вместе, а к вечеру родители «умахнули» к себе… Конец POV Мура

Продолжение следует…