***
— Вы же понимаете, что это закрытый интернат, госпожа? — Я понимаю, — блондинка гордо поправила причёску и скривила губы, как бы сообщая директору, что она относится к особой категории людей, для которой не бывает слова «нельзя». — Я повторяю, я хочу присутствовать на субботней встрече детей и родителей. Для написания книги мне требуется живой опыт. И я думаю, что фамилия Бояджи может позволить мне его получить? — Конечно, — лысый мужчина в очках развёл руками. Молодая госпожа была напориста, с характером и не ушла бы, не получив того, что хотела. — Кого именно вы хотите увидеть? — Всех, — отрезала женщина. — Тогда вам нужен блок 2Б, второй этаж. Чуть позже она медленно брела в сторону указанного блока, тщательно изучая каждую ступеньку из дорогого мрамора. Элегантное синее платье красиво очерчивало стройную фигуру. Симге Бояджи была прекрасна настолько, что обычно многие мужчины оборачивались и долго смотрели ей вслед. Но эта красота и притягательность отталкивали. Так можно смотреть в бездну. Она завораживала, но не всякий захотел бы туда шагнуть. Блондинка остановилась у самого дальнего окна. Каждый год они проходят одно и тоже. Ей снова и снова приходится врать о том, что она пишет книгу по детской психологии. Снова и снова из года в год она разрывает своё сердце, когда в холл одним из первых выбегает мальчишка с яркими зелёными глазами. У него вечно растрепанные волосы и челка. Он поправляет её нетерпеливым жестом, а потом начинает скользить взглядом по всем пришедшим людям. В такие моменты Симге испытывает горечь и сомнение. Сегодня день рождения Ягыза Эгемена. Сегодня день рождения сына Умута и Кериме. Сегодня она празднует день, когда её сердце и вера были растоптаны человеком, глаза которого очень сильно похожи на глаза растерянного ребенка перед ней. Сегодня никого нет. Никто не приехал его поздравить. Чем-то они похожи. Оба ждут тех людей, которые никогда не придут. Кулачок с миниатюрным маникюром с силой бьет по подоконнику. Так не должно было быть. Будь проклят день, когда она увидела Умута. Будь проклято её жестокое сердце. Будь проклята любовь, которая толкает на поступки, которые ужаснее убийства. Это должен был быть их малыш. Это она должна была петь ему колыбельные, учить ходить и разговаривать. Что же…раз так вышло, что ей этой возможности не дали, то её не будет ни у кого. Тем временем парочки родителей и детей разбредаются по залу. Одинокая долговязая фигурка всё ещё озирается по сторонам, давая тем, кого ждёт, последний шанс прийти. Симге качает головой. Нет последних шансов. Мальчик, не делай никому и никогда таких подарков. Люди должны бороться за то, чтобы их любили. Когда любишь просто так — этого не ценят. — Ягыз, — коренастая и низкая женщина, которую мальчик не заметил, кладёт на его плечо руку. — Папа с мамой не смогли приехать, но они просили передать тебе подарок. Мы тебя очень любим. С Днем Рождения, милый. Это была Гюзиде Эгемен.***
Синан сидел у постели отца уже довольно долго. Рука Хазыма безвольно лежала в его ладони. Парень не мог подобрать слов. Уже третьи сутки его отец находится в тяжелом состоянии и ни на что не реагирует. На самом деле, он пришёл сюда извиниться и поговорить. Утром это желание проснулось раньше него самого, побудив встать и отправиться к дверям больницы. Полчаса парень уговаривал доктора вернуть ему отца всеми известными способами. Врач терпеливо выслушал все его просьбы, не рискуя прервать. — Послушайте, господин Синан. Я понимаю ваше горе и отчаяние. Понимаю, что вы хотите вернуть вашего отца. Но есть такие процессы, которые необратимы. Даже если бросить все деньги мира, природа возьмет своё. Возраст вашего отца не играет нам на руку, но мы делаем всё возможное. Однако, поймите. Чем дольше он не приходит в себя, тем меньше шанс, что придёт. Мне очень жаль. После этих слов доктора Синан перестал уговаривать, умолять и спрашивать. Он просто попросил пустить его в реанимацию. Старый врач не смог отказать в этой просьбе и теперь молодой мужчина сидел у постели главы семейства Эгемен. Он никогда не верил, что такой день настанет и такая ситуация может случиться с ним. С ними. — Отец, — Синан сглотнул и сжал его руку, — это так странно. Я больше не могу чувствовать себя ребёнком. Даже когда мы не общались, ты был где-то там и я понимал, что защищен. А теперь этого нет. Ничего больше нет. И нашей семьи тоже. Братья… Он осекся. А что «братья»? Братьям было к кому пойти. Его братьев кто-то ждал. А его — нет. На самом деле, в его жизни раньше был человек, который встречал с распростёртыми объятиями, несмотря ни на что. Человек, который любил его любым: пьяным, злым, грубым, несчастным и даже глупым. У этого человека было имя, которое он хотел забыть и вычеркнуть навсегда. Но не смог. И звали этого человека Ягыз Эгемен. — Ягыз, — тихо произнёс парень, — Ягыз. Рука отца слегка дрогнула. Может быть, это был рефлекс. А может быть, Хазым Эгемен дал понять, что Синан не один. Ему есть куда пойти. Он вышел в коридор и набрал брата. Гудок за гудком, но ему никто не ответил. Вчера он слышал от Гекхана, что Хазан стало плохо. Скорее всего Ягыз рядом с ней. Не скорее всего, а точно. После пятой попытки он понял, что ответа не дождется. Тогда остается набрать Эрдала. Он ему подскажет, где находится его брат, потому что, с тех пор, как тот вернулся в Турцию, его личный охранник всегда с ним. — Эрдал, доброе утро. Скажи, Ягыз с тобой? — Доброе утро, господин Синан. Господин Ягыз находится в больнице с госпожой Хазан. — Где вы? — Господин, боюсь, что не смогу помочь. У меня нет адреса. — Ты не с братом, что ли? Я без машины, отвезешь меня к нему? — Нет. Не могу, извините. — Почему? Напоминаю, что ты работаешь на нашу семью, — парень повысил голос, начиная злиться. Вечно так. Ягыза Эрдал бы послушался безоговорочно. — Мне поручили охранять госпожу Кахару до особого распоряжения. — Госпо…жу? Кого-кого? — Господин Ягыз привез её в отель и мне нужно находиться при ней. Так. А это было уже интересно. Его правильный брат привёз женщину в отель и приставил к ней Эрдала? Вот это новости. А как же любовь к Хазан, которую он боготворит? Подсознание напомнило ему, что вообще-то он планировал поехать к брату и помириться. А не лезть непонятно куда. Авантюризм в крови шептал, что кажется, темная сторона Ягыза Эгемена дала о себе знать. Он не будет Синаном, если сейчас же не отправится и не проверит, что за Кахара в номере и почему её охраняют. — Эрдал, я тебя понял. Хорошо, мне тоже нужно в отель. Передай, чтобы мне подготовили номер.***
Кахара Бояджи проводила одновременно лучшие и худшие сутки в своей жизни. Худшие, потому что оказалась в клетке сразу после отъезда Ягыза. Лучшие, потому что приняла душ, вдоволь наигралась в джакузи навороченными функциями, привела в порядок волосы и лицо. После банных процедур она заказала самую дорогую еду в номер и через двадцать минут уплетала изысканные блюда. Похоже, это люкс. Все ей «выкали», спрашивали о самочувствии, о том нравится ли убранство номера, еда и есть ли еще пожелания. Пожеланий у нее не было. Когда на часах было почти девять вечера, она поняла, что Ягыз не объявится до утра. Наверное, из-за неё. Та самая эффектная брюнетка, которая встретилась им в холле, была очень красива. Она побледнела, когда увидела то, как Кахара держит руку мужчины. Скорее всего это и есть его жена. Или девушка. Или любимая. Без разницы, как не назови. Но именно к ней спешил Эгемен, нажимая на педаль газа и дважды нарушив правила дорожного движения, когда они ехали в отель. Всё же, он очень надёжный и ответственный. Сначала велел своему…как его звали-то… Эрдаку… Эрдаму…или Эрдалу, позаботиться о ней, а потом побежал вслед за красивой девушкой. Кахара вздохнула и легла на кровать. Умут по-прежнему был вне зоны доступа. Симге оборвала весь телефон, начав с смс-угроз и закончив смс-обещаниями «теперь точно отправить её в клинику». Телефон, словно почувствовав, что она держит его в руках, пиликнул, тихонько завибрировав. Новое сообщение в телеграме. Чудесно. «Малышка, ты же не забыла о нашем уговоре? У тебя осталось два дня, потом я отправлю это видео в сеть.» Девушка швырнула телефон на пол и зарыдала, уткнувшись в подушку. Этот ад когда-нибудь закончится? Аллах, как она с этим справится? Ей срочно нужно поговорить с отцом и во всём ему признаться. Одна мысль о том, что скажет Умут, когда увидит её в кадре, ужасала. Всему есть предел. В какой-то момент слезы иссякли и она забылась тревожным сном. …Когда она открыла сначала правый глаз, а потом левый, в номере было ещё темно. Что происходит? Она никогда так рано не просыпалась. Кахара потянулась за телефоном, не нашла его на тумбочке и вспомнила о том, что он где-то валяется. Аппарат лежал у стены и светился, сообщая о том, что есть непрочитанные сообщения или пропущенные звонки. Девушка даже не стала его брать в руки. Пусть будет там, куда бросили. В номере есть часы в соседней комнате. И она не ошиблась. Восемь утра. Странно, должно быть шторы «блэкаут» просто не пропускали солнечные лучи. Отодвинув портьеры в сторону, Кахара позволила пару минут утреннему солнцу поласкать кожу на лице, задевая веснушки. Нужно собраться с силами и решить что делать дальше. А для этого нужна ванная. Огромное море воды и пены. И всё наладится. Именно в таком настроении Кахара отправилась в ванную комнату, даже не подозревая, какой сюрприз её ожидает на выходе. Включив воду, она услышала какой-то шум в номере, но решила, что из-за звуков маленьких фонтанчиков воды, которые били по её телу с пяти разных сторон, ей почудилось. Закончив «мокнуть», она тщательно просушила свои волосы и удивилась тому, какими послушными волнами они мягко окутали ее плечи. Да уж. Видимо, дорогие шампуни и гели сделали своё дело, приведя их в порядок. Кахара закуталась в огромное белое пушистое полотенце почти до колен и, не ожидая никакого подвоха, шагнула обратно в комнату. Вот тут-то и вышла несостыковочка, потому что дальше ей пройти не дали, а сама она врезалась в чью-то грудь. Судя по всему мужскую. Её преграда усмехнулась, а руки мужчины очутились на талии. — Мой брат решил сменить вкус. Теперь ему нравятся голубоглазые шатенки? — Ах ты урод! Пусти! — день явно был неудачным для Синана Эгемена. То ли звёзды сошлись по кривой, то ли удача решила его оставить, то ли он что-то перепутал. Но факт остался фактом. От хрупкой девушки ему прилетела знатная оплеуха, которая заставила его покачнуться. Истеричная девица, придерживая полотенце, яростно на него смотрела, решая, что предпринять дальше. — Спокойно, детка. Я не кусаюсь. — Он примиряюще поднял руки вверх и улыбнулся, скользя взглядом по стройному телу, прикрытому полотенцем. — А ты ничего. — Что ты здесь делаешь? — Она выдохнула и, убедившись, что он не собирается набрасываться на неё, как животное, немного успокоилась. — Это ты что здесь делаешь? Мой брат женатый человек. И жена у него ого-го-го. Она не даст тебе безнаказанно с ним кувыркаться. Ну Ягыз, ну удивил. А в тихом омуте водятся черти и голубоглазые красавицы, однако. И давно вы шалите? — Что? — Она вспыхнула, как свечка и потянулась к симпатичной статуэтке на близстоящей консоли. — Повтори! Как ты меня назвал? — Пока никак. Но женщины, которые спят с женатыми мужчинами называются шлюхами. Если ты не знала. Это тебе для справки. Он вовремя пригнулся, потому что декоративная статуя чуть не спикировала на его голову. — Я не шлюха, урод! — Кахара мигом превратилась в разъяренную кошку и теперь в Синана летело всё, что попадалось ей под руку. Даже несчастный телефон. — Ты больная на всю голову!!! Перестань! Перестань, слышишь?! Но она не слышала. Кровь прилила к голове и красная пелена застилала глаза. Он назвал её шлюхой! Хотя, после видео её будут так называть все. Все без исключения. Одноклассники, родители, друзья. И даже…даже Ягыз Эгемен. Девушка схватила подушку и кинулась с нею на своего обидчика, желая повалить на пол и придушить. У неё получилось сбить его с ног, даже придавить подушкой, а потом он ловко перекатился и прижал её к полу, не давая двинуться. — Угомонись!!! И перестань драться! — Он отдышался и рассмотрел её лицо внимательнее, — сколько тебе лет? — Не твоё дело, кудрявый урод! — Кахара дернулась и тогда он прижал её сильнее. Незнакомец был сильнее и явно выигрывал, вжимая своим весом её в пол. А ещё от него пахло каким-то одеколоном, который бил в нос и мешал сосредоточиться. Интересно, кудри — это образ или от природы? Молодой мужчина пристально её изучал и неловкая пауза затянулась. Девушка осознала, что он лежит на ней, а она фактически голая и прикрыта одним полотенцем. — Слезь с меня! — Сначала попроси нормально, — хмыкнуло чудовище и даже не пошевелилось. — Господин Синан, — раздался за их спинами голос недовольного Эрдала, — подскажите, а что происходит?***
Утром открыв глаза, Хазан поняла, что погорячилась. Теплое тело Ягыза рядом успокаивало, так же, как и его мерное дыхание, которое слегка щекотало её левую щёку. Нужно признать, что её муж очень хорошо понял, что можно делать в отношениях, а чего делать категорически нельзя. Уходить во время ссоры — минус пять баллов, а вот не возвращаться — это уже крайность. И Ягыз не желал поддаваться этой крайности. Со стороны окна дул легкий ветерок, доказывая, что упрямый Эгемен действительно залез в палату именно через окно. Может быть, он видел в этом романтику? Вряд ли он признается, как проник в палату. Скорее всего, его не пустили к ней и он прибегнул именно к этому способу. Когда дверь тихонько приоткрылась, Хазан торопливо уткнулась в эгеменовскую грудь, чтобы не выдать себя. — Ну что, доктор? Что я вам говорила, а? Мой зять будет здесь. — Ягыз, Ягыз…- по тону доктора Берука было сложно угадать, что он думает о ситуации в целом. Но девушке почудилась усмешка в его голосе. А когда он продолжил, то она убедилась, что не почудилась. — Госпожа Фазилет, наша пациентка тоже знала, что он будет здесь. И судя по тому, как она его обнимает — особо не возражала. — Прибью обоих, как проснутся. Доктор, знали бы вы что я пережила, — запричитала шёпотом мать Хазан. — Я не успеваю за ними. Аллах, Аллах! Не успеваю, понимаете? То ссорятся, то мирятся, то любят друг друга, то не любят. Постоянно дразнят друг друга, но утром Ягыз оказывается рядом с ней. Как они это делают?! — Госпожа, — мягкий голос пожилого мужчины перебил её, — я не думаю, что вы ждёте ответов на эти вопросы. Но именно то, что они делают, позволило вашей дочери быстрее вернуть себе память. — Что?! — Фазилет опешила и, забыв, что дети спят, повысила голос. — Хазан вспомнила. Или вспомнит в ближайшее время. Ретроградная амнезия регрессировала. Пока об этом говорит биохимический анализ крови и состояние её показателей. Подождём, пока об этом заговорит ваша дочь. Сама. — Убью её. — Госпожа, — Берук улыбнулся. Хазан лежала с закрытыми глазами, но готова была поклясться, что он улыбнулся! — Ваш зять выбрал более верный способ. Её любить нужно. И заботиться. Но точно не убивать. — У меня своя забота, — проворчала неугомонная Чамкыран, — пусть проснется. Вот пусть проснется! Ягыз её балует и до одурения любит, вот и носится с ней. Но я-то свою козочку знаю. Убью. Когда голоса затихли, девушка решилась пошевелиться. Но муж держал её очень крепко, не убирая руку с талии. Брюнетка попыталась выбраться, но снова не смогла. Тогда она открыла глаза и заметила, что Ягыз давно проснулся. И смотрит на неё в упор. Да ещё так, будто собирается вести допрос с пристрастием. О том, что пункт «с пристрастием» он умеет выполнять, как никто другой — она старалась не думать. — Привет, Хазан. — Доброе утро, — девушка слабо улыбнулась и отметила, что вчерашнее решение промолчать о возвращении своей памяти — не совсем верное. Снова накатила усталость и желание уткнуться в его грудь, чтобы прорыдать взахлеб всё утро. — Как ты себя чувствуешь? — Его рука скользнула к её волосам и привычным движением поправила прядь. Комок в горле девушки нарастал. — Лучше. Намного лучше. — Хазан… — Ягыз, а ты бы позволил мне выйти замуж за другого мужчину, если бы мы вдруг расстались? — Вопрос прозвучал невпопад, не к месту и против воли самой девушки. Просто она решила его задать и выпалила на автомате. — Что?! — Эгемен так изумился, что придвинулся ближе, всматриваясь в её лицо. — Это гипотетический вопрос. — Мне он не нравится. — Ответь. — Хазан…что творится в твоей голове? Девушка вздохнула. Вот оно. Она теперь знала, что хочет услышать от Ягыза. Что он любит её, что никому не отдаст. И одновременно она понимала, что так оно и есть. Даже если он молчит. Тем временем мужчина сел на кровати и потянул её за собой, осторожно придерживая и помогая устроиться поудобнее, вытянув ноги вдоль тела. — Давай поговорим. Я чувствую, что происходящее связано со мной. Твоё молчание, твои обиды, страхи — из-за меня. Хазан, ты меня слышишь? — Слышу. Я хочу рассказать. В тот день мы с тобой попрощались утром и я вышла позже. Симге возникла из ниоткуда и очень меня напугала. Понимаешь, я ведь обещала не лезть, но похоже приключения находят меня сами. Она представилась родственницей Кериме. Потом стала уговаривать передать тебе то, что принадлежало твоему отцу. Твердила, что не может оставить кулон у себя. Потом она добавила, что родители должны быть со своими детьми. Я взяла украшение. Не знаю зачем и как так вышло, но взяла. И лишь потом поняла, что натворила. Тогда избежать её общества мне помог Селим, он был свидетелем этой сцены. — Селим, — вздохнул Ягыз. Хазан с удивлением и укором на него посмотрела: не о том ты думаешь, дорогой! Не о том! А потом продолжила: — В больнице я не могла лезть к тебе с рассказами. Хазым… Твой папа…в общем, тогда мне показалось, что тебе важна поддержка и не имеет значение то, что было в прошлом. Если в настоящем…если в настоящем… «Умирает твой отец». Девушка вздохнула. Осознавая, что нет и не было других родителей у Ягыза Эгемена. С самой первой минуты судьба и Кериме подарили ему отца, который отцом и останется. Этот ребенок — ребенок Хазыма Эгемена. Никто не в силах этого изменить. — Однажды…перед Агвой ты сказал мне, что если я что-то натворю, то всё будет кончено. И я каждый раз замираю, когда это «что-то» случается. Ягыз нежно сжал её ладошку, потом притянул её к своему лицу и поцеловал. Еле-еле. Но Хазан готова была умереть от счастья в этот момент. — Когда я отрезала волосы…ты говорил мне, что я не сказала тебе о причинах. По его дрогнувшей руке она заметила волнение мужчины. — Ты не спросил меня, Ягыз? — Нет. И это правда. Он не спросил. Не спросил потому что, когда искал её по старому кладбищу уже знал о том, что случилось. Тогда вопросы и разговоры были не нужны. Достаточно было прижать к её сердцу и начать всё с нуля. — Ясно, — она облокотилась на плечо мужа, переплетая свои пальцы с его. — Умут, Хазан. — Он хотел поговорить о Симге, — девушка зажмурилась и, торопясь, местами глотая слова, выпалила то, о чём они говорили с господином Бояджи. Про свои догадки она промолчала, ожидая реакции Ягыза. — Значит, он узнал кулон по описанию? — Переспросил мужчина, мягко поворачивая её подбородок к себе. — Да. Я ответила, что он у тебя. Эгемен усмехнулся и зарылся носом в её волосы. Хазан вздрогнула и выдохнула. — Ты сказал, что у тебя есть догадки. — Есть. Но сначала ты. — Я решила, что больше… — Пожалуйста, — тихо попросил её Ягыз и она мысленно пожелала, чтобы небо рухнуло на его прекрасную голову. Устоять перед такой просьбой, произнесенной таким голосом, было практически невозможно. Эгемен это знал и нагло пользовался своим талантом. — Я думаю, что твой биологический отец — Умут Бояджи. Только так я могу объяснить его желание купить разорившуюся фирму, уделив внимание именно твоим проектам. Только так я могу объяснить внезапно появившуюся Симге с кулоном в руках, внутри которого фотография Кериме Йылдыз. И та странная подпись на украшении, и все слова…и то, что Умут пытался рассказать мне свою историю… И вы так похожи, Ягыз. — Хазан. — Я знаю, ты сейчас попросишь меня замолчать. Но я переживаю за тебя! Я чувствую угрозу со стороны Симге. Всё, что происходит неправильно. Я видела её всего лишь два раза в жизни, но то, как она на тебя смотрела… Пока вы говорили о делах, эта женщина сравнивала тебя и Умута! — Хазан, тогда почему, по-твоему, Кериме, — Ягыз намеренно не назвал её матерью, — отдала меня мужчине, с которым даже не была знакома? Она ведь всучила своего ребёнка в руки Хазыма Эгемена и ушла! Брюнетка умолкла, закусив губу. Она думала об этом. Прокручивала в голове диалог с Умутом и гадала. Судя по его рассказу, он любил. И его любили в ответ. Тогда, как можно отдать ребёнка от любимого мужчины? Только если…только если боишься за него. Если считаешь, что не сможешь позаботиться. — «Мы совершили большой грех. Родители должны быть со своими детьми». Именно так мне сказала Симге. Миллионы раз повторив её слова про себя, я поняла, что возможно она чувствует себя виноватой. Ягыз, я просто представила себя на месте Кериме, вот и всё. Что вынудило бы меня отдать ребёнка? Только страх, только угроза того, что я не смогу его защитить. На момент общения Умута и Кериме, он был женат на Симге. Логично, что она ненавидела любовницу своего мужа? И тогда…твоя родная мать сделала так, чтобы ты оказался под покровительством того, кто сильнее тех, кого она опасалась. Или хотя бы был с ними на равных. Ягыз молчал, скользя по её лицу проницательным взглядом. Хазан знала это выражение. Точно так же он смотрел на всех присутствующих после заявления Синана. Но в этот раз…в этот раз он будет готов к этому удару. Да, больно. Да, страшно. Но он сможет пережить и эту новость. Они смогут. Она об этом позаботится. — Сегодня я хотел увидеться с ним. — Но… — Но не вышло, Хазан. И это к лучшему. Мне нужно было увидеть тебя. А теперь…теперь мне нужно увидеть Хазыма. — Я с тобой, — она с готовностью подорвалась, чтобы вскочить, если Эгемен надумает прямо сейчас поехать к отцу. — Со мной, но тебе нужен покой. У меня острая необходимость поговорить с кем-то, кто старше меня. С кем-то, кто безоговорочно меня любил. С кем-то, для кого я был целым миром. — С Хазымом, — кивнула ему девушка. — С отцом. — Да, с отцом. Потом я приеду к тебе. Потому что, — его лицо просияло, он наклонился, чтобы целомудренно поцеловать её в лоб и прошептал, — потому что, для меня мой мир — это ты. Прежде чем ошарашенная девушка успела что-либо ответить, он быстро встал и покинул палату. Эгемен спешил, опасаясь, что ещё немного и он передумает. Хазан коснулась своего лба, кожа на котором горела. Мой мир. Ягыз только что умудрился заставить её почувствовать себя самой счастливой на всём белом свете, а потом уйти. И этот человек говорит, что ему не удаются признания?! Девушка со стоном опустилась на подушку, закрывая лицо руками. Да еще и не рассказал о вчерашней девчонке, которая держала его за руку. Мастер интриг. И как же они с Умутом похожи! — Мой мир…- Она улыбается, сжимая края одеяла, накрывшись до подбородка. — Мой мир. — Я тебе покажу «мой мир», коза, — над ней грозно нависла мать, которая прокралась в комнату. Её бесшумности мог позавидовать спецназ. — Мама, Ягыз меня любит, — довольно прошептала Хазан. — О Аллах!!! Дай мне терпения!!! Да неужели, доченька! С чего ты взяла! Да тебе показалось! — Фазилет вздохнула и присела на край больничной койки. — Конечно, любит. Другому человеку я бы и не позволила увезти своего ребёнка в далекую Америку. — Мама, ты не понимаешь… — Всё я понимаю. Теперь точно всё. У тебя во время удара лучшая половина мозга вытекла. Погоди…- её мать подозрительно прищурилась, — а почему ты думала по-другому? Это он довёл тебя, да? — Мам, — Хазан сглотнула комок и притянула рассерженную женщину к себе, — мне так тебя не хватало. — Аллах, Аллах, доченька, — Фазилет крепко её обняла, — не знаю, что у вас происходит, но я переживаю за тебя. Настучать бы вам обоим по тыкве и отправить обратно в Америку. Там вы более дружные. Хазан закатила глаза. Её мать неисправима. А потом она позволила мыслям о своём отце вернуться на своё законное место. Сердце сжалось и руки синхронно обняли мать крепче. — Доктор Берук говорит, что ты вспоминаешь или вспомнила большую часть. — Я об этом ещё не думала. Сейчас мне нужно помочь Ягызу. — Что случилось? — Женщина вмиг стала серьезной, даже тон сбавила. Эгемену удалось почти невозможное. Фазилет к нему действительно привязалась и сразу сосредоточилась, как только узнала, что её любимого и единственного зятя хотят обидеть. Хазан невольно поёжилась, задумавшись, а чью сторону примет мать, если они с Ягызом повздорят. Или если она узнает, что девушка в лоб заявила собственному мужу, что не хочет от него детей. — Ну неееет! — Новый стон заставил госпожу Чамкыран вздрогнуть. А сама Хазан снова откинулась на подушку и опять закрыла лицо руками. Она и такое ему заявляла. Та самая единственная ссора, после которой он ушёл на два дня. И после этого она ждёт трепетного отношения и признаний под луной? Ну не дура ли? — Что-то болит?! Несносная девчонка, не молчи! Отвечай! — Фазилет испуганно ойкнула и уже хотела позвать доктора, но дочь перехватила её за руку и покачала головой. — Прости, я просто вспомнила…кое-что вспомнила. Это между мной и Ягызом. Не переживай. Мне нужно с ним поговорить. — Аллах, Аллах…он ушел только что. Скоро придёт твоя сестра. Их разговор прервала медсестра, робко заглянув в комнату. — Госпожа, простите. К вам пришла гостья. Хочет вас увидеть. Очень срочно. — Срочно? — Женщины переглянулись и хором спросили, — Кто? — Она представилась, как Симге Бояджи. — Симге? — Фазилет перевела взгляд на дочь и нахмурилась, — Какая Симге? — Видимо, та, которая приходила к тебе, мама. Чамкыран сразу же подбоченилась и её глаза гневно сверкнули. Она тоже невзлюбила госпожу Бояджи, хотя видела её всего лишь два раза. А вот Хазан отреагировала спокойно. Присутствие матери внушило уверенность. Да кто такая эта Симге, когда рядом госпожа Фазилет? Нежеланная гостья появилась очень быстро, осторожно заходя в палату и осматриваясь по сторонам. — Хазан, доброго утра. Это тебе, — блондинка опустила пакет с фруктами на приставной столик напротив кровати, — пусть всё пройдет. Да дарует Аллах скорое выздоровление. И Вам доброе утро, Фазилет. Она намеренно пропустила слово «госпожа», чтобы напомнить и матери, и дочери о своём статусе. И об их истинном происхождении и положении. — Чем обязаны? — Грозно поинтересовалась мать Хазан, ни капли не смущенная тем, что опустили ее любимую приставку перед именем, — Ты все еще ищешь Ягыза? А вот и ответная пуля. «Ты». — Уже нашла, — Симге деловито села на кресло для посетителей и уставилась на Хазан, разочарованно её рассматривая, — как же глупо ты распорядилась моим подарком. — О чем вы? — Брюнетка непонимающе нахмурилась и перевела взгляд на мать. Судя по всему, госпожа Фазилет тоже не совсем поняла её последнюю фразу и переключила свое внимание на дочь. — О чем она, Хазан? — О, ваша дочь не сообщила? Дешевый кулончик, в который была помещена фотография дешевки по имени Кериме Йылдыз. Это принадлежит её отродью и должно быть у Ягыза. Она должна была передать ему его. — Еще раз, — с расстановкой произнесла Фазилет, — ты упомянешь имя моего зятя в подобном ключе и будет плохо. Тебе. — О чем ты говорила с Умутом? — Симге проигнорировала слова матери Хазан и обратилась к той напрямую. — Спросите у мужа, — огрызнулась Хазан. — Предполагаю, что он тебе рассказал слезливую историю о том, как был несчастен, жил без цели и не верил в любовь? — Презрительно усмехнулась Симге. — И все ради того, чтобы понять, где кулон от его драгоценной Кериме, которая на самом деле самая обычная дрянь, разбивающая чужие семьи. Впрочем, я изучила твою историю. Ты, конечно же, поймешь эту женщину… От брата к брату, наплевав на мораль и принципы. Ради чудесной любви. — А ради чего это сделали вы? — Тихо спросила Хазан, перебив подготовленную речь. — Что именно? — Удивилась Симге, поудобнее устраиваясь в кресле, — ты думаешь я сжила со свету эту дрянь? Нет, она сама решила уйти на тот свет после встречи со своим прекрасным сыном, который не захотел ее знать. — Не захотел, благодаря вам. — О нет, я никогда не претендовала на роль святой. Но и никогда не брала чужое. Умут был моим мужем и я сделала все, чтобы защитить свою семью. — Симге, выйди, — требовательно произнесла Фазилет, — пошла вон. Ты не будешь так говорить с моей дочерью. И у тебя нет никакого права… — Я не закончила, — царственно произнесла блондинка, — ты отдала кулон Ягызу? Я хочу сделать так, чтобы процесс прошел, как можно безболезненнее для всех. Так уж вышло, что Умут заинтересовался этой историей после того, как великомученица покончила с собой в тюрьме. — Чего вы хотите? — Чтобы Ягыз остался Эгеменом и никогда не претендовал на то, что принадлежит семье Бояджи. — Вашими стараниями так оно и случилось. Разговор прервал звук телефона из сумочки Симге. Она запустила руку во внутренний карман и извлекла на свет декорированный золотыми вставками вычурный аппарат. Фазилет изогнула бровь, наблюдая за сценой. — Слушаю. Вы нашли её? Послушайте, это моя дочь и если с ней… Что?! Где она находится? Проследите, чтобы она никуда не сбежала. Женщина отключилась очень быстро и так же поспешно встала: — Мы не договорили, но при следующей встрече — сделаем это обязательно. — У вас есть дочь? — Фазилет вложила в голос максимум изумления, — у такой женщины, как вы есть дочь? Симге ничего не ответила и, не прощаясь, покинула палату. Весь её вид кричал о том, что ни Хазан, ни Фазилет не достойны объяснений. После того, как незванная гостья покинула палату, мать повернулась к дочери и произнесла: — А теперь рассказывай и по порядку. Что происходит и почему она считает себя вправе врываться к тебе. Почему она от тебя что-то требует? — Мама, Умут говорил, что у Симге не может быть детей, — потрясенно прошептала Хазан, игнорируя предыдущие вопросы, — не может…***
Ягыз сжимал руль так, словно хотел его оторвать. На сегодняшний день у него было три загадки: верны ли домыслы Хазан? И если верны, то тогда ему срочно нужно встретиться с Умутом Бояджи и решить все вопросы. Нужно попрощаться с пожилым господином и попросить никогда не беспокоить семью Эгемен. Второй вопрос заключался в том, зачем все это нужно Умуту и Симге? И если у первого могла возникнуть ностальгия по прошлому, то что двигало второй? Увы, пока предположения Хазан были предположениями. И третий, но не по важности, вопрос: вспомнила ли Хазан всё, что было до аварии? Больше всего его волновало именно это. Странные намеки доктора, размышления жены и не менее удивительный вопрос с утра о том, позволил ли бы он ей выйти замуж за другого — наводили на определенные подозрения. Мужчина остановил машину и сбросил звонок Эрдала, который мешал ему сосредоточиться. Следом был звонок от Синана. Тоже отбой. Что на них нашло? Неужели не могут потерпеть? Или случился локальный апокалипсис, о котором он пока не в курсе? — Не до вас сейчас, — проворчал мужчина и стал листать список контактов. Чудесно, номера Селима у него нет. Что же, зато есть адрес. Он единственный общался с Хазан за пару минут до обморока. Быть может, что-то знает. И как-то подозрительно молодой тренер оказался в нужное время в нужном месте. …Когда Ягыз припарковался у того самого клуба, то увидел стоящих молодых парней у входа. Среди них он узнал того, с кем они дрались. — Дорук, привет! — Ягыз вышел из машины и помахал ему рукой. Качок помахал в ответ и двинулся в сторону новоприбывшего. — Селим у себя? — Спросил Эгемен, когда тот поравнялся с ним. — Привет, с утра был у себя. Позвать? Ягыз кивнул. Рыжий спортсмен не появился в больнице после инцидента. Очень жаль. Потому что разговор того стоил. К тому же, странно что он не поинтересовался, что с Хазан. — Привет, — Селим уже стоял у дверей и махал ему рукой, — проходи в мой кабинет. Первые пять минут оба провели в тишине. Зеленоглазый мужчина с лохматой челкой сновал по небольшой комнатке туда-сюда, заломив руки за спину. И всё никак не начинал разговор. Тренер терпеливо ждал, давая ему время на то, чтобы гость собрался с мыслями. — Ну? Ты начнешь? — Он устал от такого хождения по кругу и сам нарушил тишину. — Тебе нравится Хазан? — Ягыз постарался придать голосу максимальное равнодушие, но сейчас был на это не способен. Тот факт, что именно Селим, а не он оказался с ней на набережной, терзал его душу и не давал покоя. Да, он знал, что сердце девушки принадлежит только одному человеку. Но ему чертовски не хотелось знать, что на свете есть еще один мужчина, который влюблен в нее. Это было глупо, безрассудно, но он ничего не мог с этим поделать. Ум и логика, которыми он так гордился, второй раз в жизни бросили своего хозяина, сказав ему: «Адьос, не скучай, амиго!», оставив разбираться со шквалом страстей в одиночестве. — Нравится, — спокойно ответил Селим и улыбнулся, — но, не как женщина. У меня есть девушка. Ты её видел на ресепшн. — Девушка? — Эгемен, наконец-то, успокоился и присел, — а Хазан? — А Хазан — твоя жена. Приятель, она подкупила меня тем, что честно пришла ко мне и рассказала всё, как есть. О потери памяти, о ноге и зачем ей нужна работа. Она не скрывала своих намерений. — Вчера…когда ей стало плохо, она что-нибудь говорила? — Ягыз покачал головой, размышляя на тему того, что он самый настоящий идиот. — Говорила, — Селим постучал карандашом по столу. — Говорила о том, что вернулась. И что боялась не вернуться. Эгемен замер при этих словах и поправил в сотый раз свою челку, которая вечно лезла на глаза. Потом моргнул, потом еще раз. Открыл было рот и снова закрыл его. И всё же решился спросить: — Так и сказала? — Сказала, — Рыжик подпер подбородок рукой и вздохнул, — я вот что хотел сообщить тебе. Ты не о том переживаешь. Например, взять эту…подругу твоей Хазан. Она имеет на тебя виды и настроена очень решительно. Именно с ней у меня была встреча в отеле, а потом появилась твоя жена, а следом ты. — Подруга Хазан? — Ягыз нахмурился, припоминая, — у Хазан нет тут подруг. Единственная подруга в Германии. — Фарах. — Фарах?! Это моя подруга. Селим расхохотался, вытирая выступившие слёзы и не обращая внимание на оставшегося серьезным Ягыза. Тот, кстати, дал тренеру отсмеяться, а потом сделал взмах рукой: мол, рассказывай. — Твоя подруга, Ягыз Эгемен, заявила, что вы хотите быть вместе. Что жену ты не любишь, просто не знаешь, как ей об этом сообщить. Я ценю твою прямоту, но будь немного хитрее и сними уже розовые очки. — Проклятье, — прорычал мужчина и ударил кулаком по столу, глядя на насмешливо улыбающегося Селима. — Знаешь, чем мне нравится твоя жена? Она не интриганка. И….у меня начинаются тренировки, если это всё, то мне пора. На прощание они пожали друг другу руки и теперь Эгемен смотрел на недавнего конкурента другими глазами. И на Хазан тоже. День прозрения, не иначе. Селим вежливо подождал, пока он подойдет к основным дверям. А может быть, он хотел убедиться, что нежданный гость точно уйдет, не сцепившись ни с кем из клиентов клуба? — Любовь моя, — услышал за своей спиной Ягыз, узнавая голос тренера, — предлагаю после работы сходить на набережную. В ответ нежный женский голос что-то проворковал и Селим счастливо засмеялся. И как Ягыз раньше этого не замечал? Просто его жене повезло встретить честного и простого Селима, как и она сама. Угроза исходила с другой стороны. Вот так вот. Просто и совершенно легко. Любовь моя. Ничего не стоит произнести это вслух. Но была в этих словах магия, которая рассеивала мрак и сомнения. Возможно, скажи он такие слова в день аварии, то глухая тоска, которая ещё копошилась в сердце, не давала бы знать о себе так часто. Не давала бы чувствовать вину. Любовь моя. Рука сама потянулась к телефону и набрала не Эрдала, не Синана, а её. Он терпеливо ждал ответа на свой звонок, а потом услышал долгожданное «да». — Хазан? — Ягыз улыбнулся и расправил плечи, чувствуя, что отгадал какой-то древний и непростой ребус, который висел над его головой очень давно. — Я тебя люблю.***
Растрепанная и злая, но слава Аллаху, одетая Кахара сидела в кресле и грозно смотрела на своего обидчика. Синан же, наоборот, восседал с самым безмятежным видом на свете. — Я дозвонился до господина Ягыза, — с облегчением заявил Эрдал и сел на свободный стул. Он ощущал себя в роли следователя, которого очень достали его подозреваемые. — Ну и прекрасно, — рявкнула Кахара, — он хотя бы не такой псих. — Ты истеричка! — Синан гордо задрал нос и чуть не показал язык, потом вспомнил, что не стоит опускать до уровня «всяких там» и замолк. Эрдал вздохнул и снова посмотрел на медленно ползущее время на наручных часах. — Ты меня лапал, назвал шлюхой, а потом лег на меня! — Ты кидалась на меня всеми предметами, а потом уронила на пол! Так что моя реакция понятна! — Нет! — Что здесь происходит? — Прервал их спокойный голос Ягыза, который стоял облокотившись на дверной косяк. Сколько он наблюдал за их перепалкой — неизвестно. — Я тоже самое спросил, господин Ягыз, — Эрдал вскочил со стула и сообщил, — мне нужно домашним перезвонить. Я выйду. И был таков. Очень уж не хотелось ему оставаться наедине с этими ненормальными. — Твой разлюбезный брат…- начала было Кахара, но тут же была прервана Синаном. — Я подумал, что странно, что ты для постороннего человека снял номер. Потом я узнал, что посторонним человеком является особь женского пола. На этих словах он пригнулся, потому что девушка кинула в него брелком. — Когда я пришел, это очаровательное создание бросилось на меня и сшибло с ног. — Лжец! — Вспыхнула Кахара и в глазах у нее заблестели слезы. Слишком много всего навалилось и стало тяжело контролировать свою обиду. Шантаж, угрозы матери, игнорирование со стороны отца и незаслуженные обвинения. — Кахара… — растерялся Ягыз и с упреком посмотрел на Синана. — Перестань. Мой брат дурень, но он не со зла. Вышло недоразумение. — Да-да, я не хотел. Я не думал, что будет такая реакция. — Кудрявый мачо вздохнул и встал, пятясь к дверям. — Еще раз прости. — Ягыз, я так и не смогла дозвониться до отца, — потерянно прошептала голубоглазая девчонка, — скоро мать найдет меня и силком потащит к врачам. А я здорова! Я не больна! Клянусь! — Послушай, — средний Эгемен сел на место Синана и постарался рассуждать логически, — я пообещал, что отдам тебя только в руки Умута Бояджи. И я сдержу свое слово. Ты поговоришь именно с отцом и вы решите все вопросы. Я уверен, что ситуация поправима и никакой родитель никогда, — на этих словах его голос дрогнул, но он продолжил, — никогда не отдаст своего ребенка, если есть возможность его спасти. — А с чего ты взял, что меня можно спасти? — С вызовом поинтересовалась Кахара, — вдруг я совершила нечто такое…такое… — Твои родители — на то и твои родители. Когда все против, они стоят за твоей спиной. Это твоя семья, Кахара. Хочешь ты этого или нет. Твердость в голосе Ягыза заставила девушку замолчать и посмотреть на него во все глаза. Синан тоже изучал брата и вспоминал утреннюю сцену с отцом. Семья. Простое человеческое понятие, в котором многие не видят особого смысла. Понятие, которое на самом деле и являлось смыслом всего. — Ты прав. Но ты не знаешь мою семью. Моя мать…моя мать не слушает. Она не будет вникать. — Ты права, — холодный голос Симге заставил всех присутствующих обратить взгляды на неё, — твоя мать не будет больше тебя слушать. Закончились твои побеги и посиделки в прокуренных гаражах. Ты отправляешься на лечение немедленно. Ты забыла выключить телефон, милая. — Я никуда с тобой не пойду, — девушка вскочила и сделала то, от чего аккуратно нарисованные брови холодной аристократки взмыли вверх. Она шагнула за спину Ягыза Эгемена. Точнее, за стул, на котором сидел мужчина. — Дочь, ты что творишь? — Ты дал мне слово, — едва слышно прошептала Кахара, — ты мне пообещал. — Госпожа Симге, при всем уважении, но вам придется остановиться, — теперь встал и Ягыз, — мы дождемся Умута Бояджи и поговорим. Ваша дочь здорова. За весь период общения, она не показала себя, как невменяемая. Ни разу. — За весь период? — Вот теперь побледнела Симге, — за какой-такой период? — Ты же мне кричала держаться от Эгеменов подальше, мама. А они оказались человечнее тебя! — Закричала осмелевшая Кахара, — и я не сижу в прокуренных гаражах! Никогда не сидела! У меня и друзей-то таких нет! — Замолчи, — осадила ее мать. — Замолчи и не смей при чужих людях обсуждать семейные проблемы. Господин Ягыз, и вы…господин…неважно. Мы уходим. Благодарю, что присмотрели за моей юной дочерью. Если она была несдержанна, то я приношу вам свои извинения. — И я приношу вам свои извинения, — перебил её Ягыз. — За что? — За то, что не позволю вам забрать Кахару. Господин Умут уже в пути. Только что прислал смс-сообщение. Будет с минуты на минуту. Как только он переступит порог номера, я не буду препятствовать тому, чтобы вы забрали вашу дочь. Госпожа Бояджи смотрела на Ягыза Эгемена в упор. Потом попыталась заглянуть за его спину, где предположительно стояла Кахара. Попытка не увенчалась успехом. Но что-то во взгляде пожилой госпожи изменилось. Она едва уловимо покачала головой, шепча себе что-то под нос. — Госпожа Симге, — Ягыз отвлек её от раздумий.- Мне звонил лечащий врач моей жены. Отныне я запрещаю вам наносить визиты госпоже Эгемен без моего ведома и присутствия. — Вы мне угрожаете? — Оторопела женщина, отвыкшая от подобного тона, — думаете это в вашей власти? — Да, — усмехнулся зеленоглазый красивый мужчина, который внешне очень походил на Умута в молодости, — я так думаю. — Господин, — в номер заглянул Эрдал, — я выполнил ваше поручение и прислал вам адрес. — Спасибо, отвези её туда, — кивнул ему Ягыз и облегченно выдохнул. Новый дом, вернее квартира в «Плазе». Временное жилье. Их временное жилье с Хазан. Эта мысль взбодрила. Его жена все ещё с ним, несмотря на всю боль и обиды. А значит, не так уже всё плохо. — А вы, госпожа, присаживайтесь. Миролюбивый жест не обманул Симге, которая осталась стоять на месте. — Прошу прощения за то, что задержался, — в дверном проеме возникла высокая фигура самой ожидаемой персоны, — иди ко мне, Кахи! «Кахи» радостно взвизгнула и бросилась в объятия отца, заставив поморщиться мать. — Малышка моя, как же ты меня напугала. Прости, что не перезвонил. Я решал кое-какие вопросы, но потом сразу примчался сюда. — Пап, — девчушка жалобно шмыгнула, — мне нужно кое-что тебе рассказать. — Обязательно, обязательно. А пока иди с мамой. Мне нужно побеседовать с господином Ягызом. Симге, чтобы обе ждали меня дома. И на этот раз, даже не вздумай сделать по- своему! Отца Кахара послушалась мгновенно, но подождав, пока мать выйдет следом за ней, девушка на прощание помахала Ягызу рукой и робко улыбнулась. И в ответ поймала неуловимую усмешку. Какой удивительный человек. И ведь сдержал своё обещание. Ему хотелось верить. Её очень давно никто не защищал. Никто не протягивал руку помощи. Этот человек смог заставить её занятого отца приехать. Даже Симге сдалась напору этого мужчины. Когда женщины удалились, Умут кашлянул и сказал: — Господин Ягыз, выбирайте локацию. Нам предстоит долгий разговор. — Выберу, Умут Бояджи. Выберу. Кстати, по-моему, это принадлежит вам. Небольшой серебряный кулон выскользнул из руки Ягыза в руку Умута. Тот сжал вещицу и вздохнул. — Вечером поговорим, — старший брат похлопал по плечу младшего, — встретимся у палаты Хазыма Эгемена, хорошо? — Договорились, — парень ухмыльнулся и хотел выйти за мужчинами, но увидел сиротливо валяющийся телефон у стены. Должно быть, это телефон пигалицы, которая сегодня сшибла его с ног. Он поднял почти сломанный аппарат и хотел окликнуть Умута, чтобы тот забрал его, но не успел. Он зазвонил. Должно быть, Кахара ищет пропажу. Отлично. — Слушаю, — ответил Синан, явно сбивая невидимого собеседника толку на другом конце линии, потому что там вздохнули, а потом сбросили звонок. — Совсем дура, что ли? — Возмутился парень вслух и сам набрал последний номер. Видимо, набиравший пришёл в себя и ответил в весьма грубой форме: — Передай этой маленькой твари, что время сократилось до дня. Условия она знает. Иначе…иначе ее маленькие шалости приобретут широкую огласку. После такой угрозы звонок был сброшен, оставляя младшего Эгемена стоять и сжимать телефон в недоумении.***
США. Хазан сонно ворочалась и задела плечо мужа, который очень старался её не разбудить. Стоп. Мужа?! — Ягыз? — Брюнетка протерла глаза и попыталась сфокусироваться на нём. Может быть, это всё ещё сон. Он вчера сообщил, что должен прилететь через два дня, не раньше. — Я дома, — мужчина ласково поцеловал её в плечо, — иди ко мне. — Когда ты прилетел? Почему я не знала? — Она приподнялась и прижалась к Эгемену, вдыхая родной запах, — как прошла конференция? — Хорошо, всё хорошо. У моего партнера родился сын. Отметили. — Ребенок — это чудо, Ягыз, — Хазан улыбнулась и потянулась к его губам. Потому что за последние три дня она успела ужасно соскучиться и считала минуты до его приезда. — Чудо. А когда мы заведем свое чудо? — Осторожно поинтересовался Ягыз, играя кончиками пальцев в волосах жены. Хазан замерла и мягко убрала его руку: — Я…я пока не знаю. Но у нас же ещё есть время? — Есть, — послушно согласился Ягыз, — время всегда есть, Хазан. Но я не понимаю, почему ты не говоришь о причинах, которые мешают нам. — Может не сейчас? — Не сейчас, — усмехнулся мужчина и лёг рядом, — хорошо, не сейчас, Хазан. Я тебя понял. — Я не могу тебе верить. Пока не могу. И себе не верю. Ситуация в моей семье…да и наша ситуация оставили след. И мне требуется время на то, чтобы стереть его. — Хазан, — Ягыз не хотел говорить об этом. Не сегодня. Он нуждался в другом. Он так скучал. Каждый миг сверялся с часами, пока ехал из аэропорта домой. — Ты каждый раз спрашиваешь, а я каждый раз отвечаю одно и то же, пойми меня, пожалуйста. В тот день, когда ты узнал, что ты сын Кериме, ты ушел. Не выслушал, не попытался поговорить со мной, а просто ушел. Ушел так, словно меня никогда и не существовало. Я смирилась с этим фактом, просто…ты должен понять, что иногда я все еще боюсь, что ты уйдешь. А я этого не переживу. Послушай, я учусь верить тебе каждый день. Я учусь любить тебя такого, какой ты есть. Без прикрас, понимаешь? Ягыз? Но к детям…к детям мы пока не готовы. — Понимаю, что мне стоило прилететь, как я и обещал через два дня. И не делать никаких сюрпризов. Я тысячу раз попросил прощения и мы начали с самого начала, Хазан. А теперь я слышу, что ты не хочешь ребенка от меня. — Это не так. — Это так. Я тысячу раз попросил прощения и, как мне казалось, ты мне доверяешь. — Я помню. И я тебе верю. Ягыз, куда ты? — Собраться с мыслями, мне нужно уйти. Не каждый день любимая женщина… Он не договорил, а она замолчала, напряженно наблюдая за тем, как он собирается и уходит. Черт возьми, Ягыз Эгемен действительно собрался и ушёл. Он не мог разделить свою боль с ней. Он не хотел прощать обиды. В том числе, и свои самому себе. Он с такой легкостью делил этот мир на черное и белое, словно сам никогда не ошибался или не ошибётся. Эта была их первая ссора, которая пугала своей серьёзностью. Стало очень холодно. Пока мистер Холодильник был рядом — ей было очень тепло, но стоило ему уйти, как она зябко закуталась в одеяло, которое не грело. Хазан погладила обручальное кольцо и прошептала: — Собирайся с мыслями, Ягыз. И возвращайся. Ягыз Эгемен вернулся домой ровно через двое суток после этого разговора. Вернулся и сам попросил прощения. А ещё он её обнял.