Позволь мне помочь тебе

Большие старинные часы в гостиной громко оповестили обитателей дома об окончании дня. Изуку, который только начал засыпать, вскочил с футона и удивлённо оглядел антиквариат. Спать больше не хотелось, поэтому парень по привычке подошел к распахнутому настежь окну. Бледно-желтая луна с зеленоватыми пятнами заменяла тысячи фонарей и заглушала свет десятка мелких звёзд, хаотично разбросанных по небесной глади. Бодрящий свежий воздух расползался по всей комнате, приятно охлаждал лицо, приглаживал растрёпанные волосы. Изуку хотелось стать единым с этой прохладой: он жадно вдыхал сырой воздух, пытался высунуться из окна настолько далеко, насколько возможно, чтобы всем телом ощущать слабейшие порывы ветра. За этот день слишком многое произошло. Катсуки лениво стучал пальцами по клавиатуре и устало глядел в монитор. И сердце и разум уже долгое время звали его в кровать, но что-то удерживало на месте. Бакуго уже несколько раз поменял позу, ведь любая из них очень быстро сводилась к тому, что блондин, засыпая, расплывался по столу, а затем вяло отскребал себя от этого стола обратно. Переписка с Киришимой уже давно начала надоедать: шутки казались все более тупыми, а идеи идиотскими. Но несмотря на это, Катсуки продолжал свои ночные посиделки. Но всего одно сообщение заставило его взбодриться:  — Хей, Бакуго, недавно мне писала Урарака, говорила, что они с Иидой никак не могут дозвониться до Мидории. И когда Иида вечером шел мимо его дома и захотел зайти, он полчаса звонил в дверь, но ему никто не открыл. В общем, к чему я тебе это пишу? Ты не знаешь, где Мидория? Блондин недовольно оскалился и напечатал ответ в собственной манере:  — С какого хера я должен это знать? Да мне глубоко насрать на этого задрота и на все, что с ним связано! Оставалось только нажать нужную клавишу и сообщение будет отправлено. Бакуго ещё раз перечитал свой «шедевр» и стёр сообщение. Если ещё вчера он бы без раздумий отправил нечто подобное, то сейчас у него появились сомнения в правдивости этих строк. Постояв у окна ещё немного, Изуку лег обратно на футон, откинул в сторону одеяло и впервые за вечер достал телефон. За весь день он брал его всего пару раз, поэтому тот остался почти полностью заряженным. Включив его, Мидория поморщился от яркого света, но вскоре его глаза привыкли и он заметил несколько новых сообщений. Кликнув на первое, ему открылся их чат с Иидой и Ураракой:  — Невежливо так долго не отвечать на звонки, Мидория. Тебя весь вечер не было дома. Я уверен, что ты не ночуешь у себя. Можешь рассказать почему и где ты сейчас находишься?  — Деку-кун, что произошло? Почему ты не отвечаешь на звонки? Мы с Иидой волнуемся за тебя. Изуку виновато вздохнул и принялся набирать ответное сообщение:  — Извините, был немного занят, но теперь все хорошо. Верно, я сейчас в гостях. Не могу сказать у кого, но обещаю все объяснить при встрече. Изуку улыбнулся и, отправив сообщение, отодвинул телефон в сторону. Он был рад, что не сказал друзьям, где он остался. Ребята волновались бы ещё больше. Ну, а когда-нибудь потом, он уверен, он расскажет им, как в этот день был добр к нему Каччан. Но кое-что останется для всех в секрете. Он вспомнил и понял, что никому не расскажет, как плакал от переизбытка непонятной смеси нахлынувших чувств, как он обнимал Каччана, робко прижимаясь к нему, и как неуверенно, с опаской, словно делал это впервые, осторожно прижимался к нему Каччан. Вряд ли подобное повториться, поэтому Изуку постарается как можно лучше запомнить все, и иногда вспоминая, быть может, даже мечтать о том, чтобы почувствовать все это ещё раз. Катсуки уже решил, что как только напечатает новое сообщение Киришиме, он отправится спать. Он сонно набрал сообщение и отправил его. Его мозг уже не выдаст ничего гениальнее, ну, а Киришима знает, что если проговорится, то он труп. Бакуго из последних сил выключил компьютер и рухнул на кровать. А где-то Киришима уже с раскрытым ртом и круглыми глазами читал последнее на сегодня сообщение от Бакуго:  — Деку сегодня ночует у меня. Я его пригласил. Скажи остальным придуркам, чтобы не волновались за него. И не смей никому говорить, что он у меня, понял?!