Позволь мне помочь тебе

За последние дни, это было первое пробуждение Мидории, после которого его не выворачивало наружу. Не хотелось выпить все таблетки в доме, чтобы уменьшить боль. Даже голова, которая начинала кружиться каждый раз, когда парень пытался встать или хотя бы присесть, изменила своим традициям. Просыпаться, и не чувствовать, как тело и разум рассыпаются, словно сухой песочный замок от теплого морского бриза, оказалось невероятно здорово. — А ведь у меня сегодня достижение. Я целых полдня не вспоминал Каччана.., – подумав об этом, Изуку попытался сам себе улыбнуться в небольшое зеркальце у кровати. Ну что же... Улыбкой назвать это было никак нельзя. Как будто Мидория сейчас из последних сил держится чтобы не заплакать. Пухлые губы нервно поджаты, зубы стиснуты. В носу начало неприятно щипать. А из уголков глаз снова начинают стекать одинокие прозрачные слезы. Изуку, чтобы остановить начинающиеся рыдания, уткнулся лицом в подушку. Обычно так происходило несколькрэо раз на дню. Он уже несколько раз пытался вбить в свою голову, что чуда не случится, и Каччан не прилетит к нему с извинениями на крыльях любви. Даже дружбе, даже бы просто редкому, но хорошему общению с Бакуго, парень был бы безмерно рад. Но не мечтать он не мог, а это, пока, было единственное, что он хотел всем сердцем. Однако вопрос, как же он оказался в кровати, если засыпал на полу в коридоре, не заставил себя долго ждать. Парень пытался сослаться на то, что из-за болезни, он мог забывать подобное, но и сам понимал, это маловероятно. Ответ нашелся сам собой, когда что-то в районе кухни с грохотом упало, послышался треск, звон битой посуды, а чуть позже, и громкий знакомый крик: "Блять!!!". Позабыв про то, что при вылезании из кровати, у него начинает кружиться голова и летать звёздочки перед глазами, Мидория вскочил и побежал на столь неестественный для его временно одинокого жилища звук. Залетев в кухню, чуть не упав на повороте, парень выпал в осадок. На полу, спиной к шкафу, сидел, с многострадальным выражением лица, Катсуки. Он держал одной рукой другую, на которой, даже издалека, были видны многочисленные мелкие порезы. Заметив Деку, блондин вдохнул, и принял пофигистическое выражение лица, мол любая херня ему, независимому от всех, нипочём. Воцарилось молчание. Никто не решался заговорить первым. В голове Мидории роились тысячи мыслей и вопросов, но первому заговорить было до ужаса тяжело. Что ему сказать? Как правильно подобрать слова? Сложно... И голова начинает гореть от избытка всего... В многострадальную голову приходит неожиданная, но хорошо все объясняющая мысль. Ну не может же Каччан вот так взять и придти? Ну не бывает же таких чудес! Пораженный своей догадкой, Мидория сел на пол и закрыл лицо руками и иногда истерично усмехаясь, сказал: — Каччан, ты же мне сейчас просто снишься?! Ты – моя больная фантазия... А я уж и взаправду подумал, что ты можешь прийти ко мне... Бред... У меня галлюцинации.., – сквозь смех начали слышаться всхлипы. – Сейчас я ущипну себя, и все закончится... Подняв на шокированного Бакуго красные от слез глаза, он подполз на четвереньках к другу детства, и с неверием в глазах, дотронулся до светлых колючих волос, зарываясь в них рукой. — Какие потрясающе реалистичные у меня глюки... Он прямо как настоящий. Всегда думал, каковы же волосы Каччана на ощупь... Жесткие... И колючие... Как я впрочем и ожидал. Уже второй раз Катсуки не может пошевелиться, когда с ним что-то делает Деку. Второй раз он не может сказать ни слова, не может ни возразить, ни принять. Пострадавшая рука ушла на второй план. Он просто сидит, приоткрыв рот и воспринимая реальность глазами. Какого хера этот задрот говорит про какие-то глюки? Как Катсуки позволяет ему перебирать свои волосы? Что же, черт побери, делает с ним этот Деку? — А ещё у Каччана мягкие щеки.., – уже чуть ли не рыдал Изуку. – Они так... так забавно покраснели... А настоящий никогда не краснеет... Даже мой глюк что-то чувствует... Его сердце так бьется, – Мидория приложил дрожащую руку к груди Катсуки так, что последний чуть не взвыл. – Может ли реальный Каччан вообще любить?! Больше Изуку не сдерживался. Он приложился головой к коленям Бакуго и распластался на полу. Громко всхлипывая, он утирал слезы рукавом и ещё сильнее прижимался к Катсуки. — Я думал, что выплакал все слезы...

***

Никто не считал время. От транса Бакуго очнулся лишь когда за окном стемнело. Изуку дремал на коленях, иногда тихо шмыгая носом во сне. — Что за хрень нес этот задрот? Он думает, я не способен сделать что-то для него?!