Жертва во имя добра

      Понедельник наступил слишком быстро. Все выходные проведя в своей комнате, Гермиона смогла таки заставить себя встать с кровати только к зельеварению. Немного приведя себя в порядок и выпив принесенный заботливой Джинни тыквенный сок, девушка отправилась на занятия.       Звонок прозвенел, когда Гермиона спускалась по лестнице в подземелья. Опаздывала, но её это не волновало. Постепенно накатывал страх, пробираясь от низа живота, скручивая желудок в тугой узел, к горлу. Нет, она вовсе не боялась реакции Грозы Подземелий на ее опоздание и, наверняка, потерянный десяток баллов факультета. Больше всего девушку пугало совсем другое: увидеть Малфоя, оказаться с ним в одном помещении… И плевать, что помимо них там будет ещё много однокурсников и учитель. Гермиона быстро зашла в класс и, ничего не говоря, а, самое главное, не поднимая глаз от пола, прошла к своему месту. Все молчали. Достав тетрадь и перо, девушка наконец-то посмотрела на профессора. Он, как ни в чем не бывало, продолжил объяснять ранее начатую тему. Сказать, что все были в шоке, ничего не сказать. Грейнджер опоздала. И даже то, что она самая умная ученица за последние сколько-то лет, не давало ей никаких привилегий, чтоб не снимать с Гриффиндора очки за опоздание на урок. Но профессор Снейп будто не замечал ни ее саму, ни ее выходку.       Гермиона находилась в некой прострации и почти не слышала преподавателя. Только лишь почувствовав толчок в бок от Гарри, поняла, что Снейп обращается к ней. Но вместо ответа лишь растерянно смотрела на профессора. — Эфирное зелье или Эликсир радости — это жидкая субстанция ярко-жёлтого цвета, эффект которой вызывает радостное настроение, эйфорию, — тихо, но так, чтоб его услышали, ответил Драко Малфой. — Верно, Мистер Малфой. Десять очков Слизерину, — сказал, посмотрев на Драко, Снейп. А после перевел свой взгляд на Гермиону и добавил: — Мисс Грейнджер, впредь слушайте меня внимательно.       Слизеринцы ахнули от негодования. Второй раз их декан простил всезнайке оплошность и не лишил вражеский факультет очков. Гриффиндорцы были в не меньшем шоке, но в душе радовались такой доброте профессора. — Тихо! — рявкнул профессор. — А теперь приступайте к варке зелья. Подробное описание состава вы найдёте на пятнадцатой странице. И запомните: зелье должно быть ярко-жёлтого цвета. У кого получится другой цвет, тот будет лично пробовать его на вкус.       Класс дружно зашелестел страницами. А после, взяв все необходимые ингредиенты, ученики приступили к варке зелья.       Гермиона немного отвлеклась на приготовления зелья, но точно чувствовала на себе взгляд. Она безошибочно знала, кому оно он принадлежит, но упорно игнорировала. Боялась расплакаться перед ним, перед всем классом, перед профессором.       Профессор Снейп сидел за своим столом и внимательно наблюдал за студентами, но чаще всего он смотрел на крестника и его будущую жену. Между ними что-то изменилось, но что именно, Северус не мог понять. Он видел, как Драко время от время смотрит на Грейнджер. В нём не было той злости, которую Снейп привык видеть в отношении девушки еще до войны. В глазах Гермионы же больше не было презрения, но было нечто другое: боль, сильная боль в её глазах. И в глазах Драко тоже. Северус точно знал, что они ещё поменяют свое отношения к друг другу. Но на это нужно время.       Урок заканчивался, и сейчас, проходясь мимо парт, профессор видел, что с заданием справились только семь человек: Грейнджер, Малфой, Поттер, Джинни Уизли, Долгопупс, Нотт и Забини, — хотя последние двое навряд ли справились бы без помощи друга. — Очень плохо, что из тридцати человек справились только семь, — прошипел Снейп. — Справившиеся, переливаем своё зелье в колбы, подписываем и сдаём мне. Остальные — прошу испробовать свои зелья. Мистер Уизли и мисс Паркинсон, вас это тоже касается. Живо!       Профессор знал, что ничего страшного не будет, если бледно-жёлтое зелье испробуют ученики. Ведь они всего лишь положили недостаточно настойки горькой полыни. Эффект будет слабый — всего-навсего радость или смех, в зависимости от эмоционального состояния человека. — Другое дело. И с каждого ученика, неправильно сварившего зелье, минус десять очков. А теперь, выметайтесь. А вы, мисс Грейнджер, задержитесь, — сказал профессор, и студенты начали быстро выходить из класса.       Драко Малфой с некой опаской смотрел на профессора и Грейнджер. Он покинул кабинет самым последним. — Знаете, война очень многое изменила, — начал профессор, как только за крестником закрылась дверь, — она показала истинное лицо каждого. Если было бы всё легко и просто, то Драко вместе с Нарциссой сейчас сидел в Азкабане, а Люциус отдыхал бы где-нибудь во Франции. Но новые законы распространяются на всю семью, так что выбора, как вы понимаете, порой нет. Но так же в Министерстве Магии не любят тех, кто умнее их. Бруствер слишком любит себя и свои порядки, — профессор говорил медленно, давая девушке время понять, к чему он ведет. — Вы, мисс Грейнджер, пострадали за свой ум и, порой, длинный язык. Но, с другой стороны, никто так не отмоет репутацию семьи Малфой, как Героиня Войны.       Переведя дыхание, мужчина внимательно посмотрел на ученицу, пытаясь понять её реакцию на его слова. Это было сложно, ведь она сама не знала, что чувствует. Поэтому обычно излишне болтливая гриффиндорка молчала, чем слегка сбивала с толку Снейпа. — Увы, но вы ничего не измените, — продолжил профессор. — Но попробовать облегчить свою жизнь с будущем мужем вы можете. А теперь идите, мисс Грейнджер, и хорошо подумайте над моими словами.       Снейп сам не знал, зачем всё это ей сказал, но точно понимал, что сделал всё правильно.       Гермиона вышла из кабинета зельеварения и быстро направилась на Трансфигурацию, куда, как и на зельеварение, пришла последний. Но звонок ещё не прозвенел. Гермиона увидела странную картину: за последней партой сидел Малфой, на нём буквально повисла смеющая Паркинсон, обхватив со спины, а напротив них стоял улыбающийся Рон. От такой картины девушка впервые с пятницы улыбнулась. Малфой же, увидев Грейнджер, сбросил обнимающую Пэнси с себя и внимательно посмотрел на Гермиону. В его глазах она увидела отражение своих чувств: обида, несправедливость, боль, разочарование и полная безысходность. Рон, увидев, что хорёк перевёл свой взгляд с него на дверь, обернулся: Гермиона, не моргая, смотрела на врага-жениха. Пнув от злости стол, Рон вернулся на своё место. Прозвеневший звонок заставил Драко и Гермиону отвести взгляд друг от друга. Девушка заняла своё место. Блейз Забини сочувствующим взглядом посмотрел на друга.       Атмосфера в классе была накалена до предела. Всё усложнилось еще больше, когда директор Макгонагалл решила разделить класс на две половины: Гермиона, Гарри, Джинни, Невилл, Блейз, Драко и Теодор сидели на одной стороне класса, а все остальные — на другой.       Рон злился, что на его месте, рядом с Джинни, теперь сидел Малфой и время от времени смотрел на Гермиону. Радовало, что девушка его игнорировала. Пэнси же не понимала, почему её парень к ней так холоден? Почему он так изменился, когда в класс зашла Грязнокровка?       Пока класс выполнял задания, Макгонагалл, как и Снейп, не сводила своего взгляда с Гермионы и Драко. Директор искренне сочувствовала ученице, ведь после знакомства Люциус ясно дал понять, что после свадьбы сладкой жизни девушке не стоит ждать. Она сполна поплатится за свое рождение в семье магглов. Но вот Драко явно был в другого мнения. Что-то в нём изменилось. И Минерве хотелось верить, что эта светлая и добрая девушка сможет сделать парня счастливым, а он — спасти её от своего отца.