Жертва во имя добра

      Драко тихо спал в их кровати, когда Гермиона покинула башню и бесшумной поступью идёт в комнату профессора Снейпа. Она чётко решила, что расскажет профессору всё, что скрыла ранее, потому что не хотела расстраивать — всё-таки он и Люциус был друзьями, — и от мужа, ведь зная обо всём, ему пришлось бы делать выбор между жизнью отца и ещё не родившимся ребёнком.       И дело даже не в том, что сама Гермиона не хотела рассказывать, дело в том, что Нарцисса настояла, чтобы пока сей факт был скрыт. Конечно, это временная мера, но как долго это бы длилось, девушка не знала. Гермиона лишь после письма о смерти Люциуса поняла, что Нарцисса догадывалась о скорой смерти мужа, а значит, Драко в ближайшее время станет новым Лордом Малфоем, а следовательно его магия станет сильнее, что позволит их дочери выжить.       Гермиона без происшествий дошла до комнаты профессора Снейпа. Она стучит три раза в дверь прежде, чем та открывается. Профессор Снейп внимательным взглядом смотрит на Гермиону, в столь поздний час он все еще в профессорской мантии. Он не удивлён её появлению, будто ждал. Молча пропускает её в свою комнату, закрывает за собой дверь и кивком предлагает присесть в кресло у камина. Гермиона понимает без слов, удобно, насколько это возможно, устраиваясь у огня. Она наблюдает за профессором, опасаясь первой начать разговор. И Снейп дает ей шанс собраться с мыслями. Он подходит к кувшину, стоящем на рабочем столе, и наливает в стакан жидкость, похожую на чай. Гермиона точно уверенна, что это не чай, но она молчит. Он не спеша подходит к ней и предлагает выпить содержимое стакана. Гермиона отказывается, но настойчивый взгляд профессора не оставляет ей выбора. Слегка сморщив носик, выпивает залпом жидкость, которая напоминает по вкусу магловский лимонад, но без газа.       Тишина длится ещё некоторое время. Гермиона собирается с мыслями, а профессор не торопит, внимательно смотрит на языки пламени в камине. — У Драко… — прерывает своё тишину девушка, но тут же замолкает, не зная, как сказать о случившимся. — Я знаю, — приходит на помощь профессор. — Я вам не всё рассказала, — тяжело вздохнув, начинает свой рассказ Гермиона. — Чтобы выжить, нашей дочери нужно, чтобы отец был… главой семейства. Я… У меня было магическое истощение, так как силы рода не полностью принадлежат Драко и ребёнок берет всю магию от меня, не замечая магию отца. — Гермиона прерывает свой рассказ и снова тяжело вздыхает, ей тяжело объяснить то, что сама не очень хорошо понимает. — На самом деле, я не боялась умереть. Я ведь уже видела смерть и почти чувствовала её, когда Белатрисса меня пытала. Но вот смерть ещё не родившегося малыша меня страшила, он ещё ничего не сделал и он хочет жить! Я это точно знаю! Я даже поддалась панике, но Нарцисса уверила меня, что всё будет хорошо. И со мной, и с ребёнком. А я… Мне не нравится исход. Драко страдает, и мне больно от его боли. — Я понял, о чём вы говорите, — отвечает профессор, когда девушка замолкает, чтобы перевести дыхание. Он внимательно смотрит на неё: — Но факты таковы, что все, кто действительн знал Люциуса, понимали, что он не выдержит Азкабана — это тюрьма ломает даже сильных личностей. Люциус не был таким. Свобода для него — это всё. Он многое был готов за неё отдать. Да вы и сами знаете, что ради своей свободы он пожертвовал сыном и статусом, которым веками гордились Малфои. Но переходить дорогу Кингсли Брустверу опасно. Вы и сами это поняли — пострадали за то, что не согласились с ним. Ему не понравилось, что вы были слишком уверены в своей правоту. Он бывший Аврор, пришёл к посту Министра Магии через войну, пустьи устроенную чужими руками, — Гермиона видела, как профессор старается подобрать более мягкие слова, чтобы объяснить ей всё произошедшее. И, в принципе, она понимает о чём он ей говорит, хотя это и не очень приятно. Но когда правда была приятной? — Нарцисса пережила слишком много боли и потерь, поэтому сейчас старается всеми возможными способами сберечь свою семью, даже если в мыслях она похоронила живого человека. А Драко так же, как и мать, прекрасно всё понимал. Но каким бы Люциус ни был плохим отцом и мужем, он был с ними. Им больно его потерять, несмотря на все сказанные ранее слова. — Я понимаю, — шепчет Гермиона, — но мне страшно рассказать Драко правду. Мне кажется, что несмотря на всё уже произошедшее, я всё равно заставлю его сделать выбор. — Выбор сделан за вас, — безапелляционно произносит профессор. — Люциус мертв. А у вашей дочери есть шанс выжить, и вы должны его использовать. Вы, видимо, так и не поняли, что Драко любит вас, вы ему важны и у него появился шанс обрести именно ту семью, которой у него никогда не было. И сейчас он боится вас потерять, потому что счастье рядом, а за него он заплатил большую цену. Так что, просто расскажите ему всё. — Я тоже люблю его, — она и сама не знает зачем говорит это профессору, но почему-то считает важным сказать. Хочется расплакаться, но слёз нет. она понимает, что это действия напитка профессора. — Так чего вы тут сидите? — вдруг резко спрашивает Северус, заставляя Гермиону вздрогнуть. — Идите к мужу, поддержите его, будьте рядом, даже если он будет просить вас уйти. Даже когда он спит, вы должны быть рядом. Ведь именно сейчас его начнут посещать мысли, сомнения в правильности своих решений. И если вы хоть на минуту оставить его одного, то последствия могут быть плачевными. Все мысли, которые вас одолевают, тогда будут просто пеплом после костра. — Спасибо профессор, — от его слов Гермионе становится не по себе. Она встает с кресла, благодарно улыбается профессору и быстрым шагом покидает комнату. Она направляется в свою башню к мужу.       Драко всё так же спит в их кровати, свернувшись калачиком, когда в спальню заходит Гермиона. Она смотрит на него внимательным взглядом. И вдруг становится так страшно от слов профессора, что хочется расплакаться навзрыд. Но напиток продолжает действовать. И Гермиона быстро переодевается и ложится рядом с мужем, обнимая его со спины, но уже через пару секунд оказывается в его объятиях, где тепло, уютно и спокойно. Глаза медленно закрываются, унося её в царство Морфея.