Очередное приключение

      До полигона Лемюэль проводил его самолично. И теперь, вооруженный знаниями о порядках на корабле, Снейп куда более внимательно оценивал обстановку вне белых комнат. Во-первых, в коридорах было темно. Не абсолютно, но примерно как в магловском кинотеатре, а вдобавок имеющиеся лампы светили специфическим красным светом, что создавало ощущение еще большего мрака и мрачности. Во-вторых, на стенах крупных перекрестков — стоило бы сказать «площадей», настолько просторными были здесь многие коридоры — встречался тот же символ, что и на обложке устава — крылатый и клыкастый череп. В-третьих, люди. Возможно, Снейп просто выискивал теперь признаки того постоянного гнета, под которым находились здешние обыватели, но люди казались ему действительно более мрачными, молчаливыми и словно бы не замечающими ничего кругом, полностью погруженными в собственные дела и мысли. Хотя последнее было не до конца верно — Лемюэля замечали и приветствовали все без исключения. В-четвертых, версия о том, что этот космический корабль не просто велик, как океанский лайнер, а куда более огромен, стремительно набирала вес. На пути они воспользовались местным аналогом лифта и, если ощущение движения не совсем врало, поднялись на десяток этажей, прежде чем снова выйти в очередной коридор. И в целом путь занял не менее десяти минут бодрым шагом. Похоже, корабль действительно был огромен.       За время пути Лемюэль не сказал Снейпу ни слова, но, возможно, лишь потому, что почти непрерывно обменивался приветствиями и короткими репликами со встречными людьми. И, судя по всему, к нему здесь относились с симпатией, что было весьма занимательно в контексте его соавторства в уставе и роли официального советника при здешнем тиране. А что это было не заискивание, а настоящая народная любовь, Снейп мог бы поклясться.       Потом был короткий переход, разделенный несколькими дверьми просто невероятной толщины, не менее трех футов, пожалуй. И за последней из них находился тот самый защищенный полигон. Особого впечатления на фоне остальной местной гигантомании он уже не произвел — всего лишь пустое сумрачное помещение размером с половину Большого Зала, имеющее форму правильного куба. Серые стены были выложены огромными плитами из неизвестного Снейпу материала, а в одном углу ютилась небольшая — всего-то футов десять в диаметре — будка из толстого прозрачного то ли стекла, то ли пластика. По стеклу были разбросаны неопознаваемые руны, от пристального рассматривания которых начинала кружиться голова.       Антураж и дальнейшие приготовления живо напоминали киношную подготовку к испытанию сверхмощной бомбы, и Снейп лишь с большим трудом сохранял невозмутимый вид и удерживался от едких комментариев. Приятно однако, когда тебя считают настолько опасным. Ироничные реплики про себя помогали отгонять нервный мандраж: этот мир жил по своим законам, и не окажется ли здесь волшебная палочка просто куском полированного дерева?       На Снейпа надели наушник с микрофоном, а потом Лемюэль и еще две фигуры в глухих балахонах ушли в прозрачную кабину. И уже оттуда через гарнитуру связи Лемюэль скомандовал начинать. Из дальнего угла под самым потолком к Снейпу спустился незамеченный ранее сервочереп, в подвесной «гондоле» которого лежала волшебная палочка. Он завис напротив Снейпова лица и терпеливо дождался, пока тот заберет его груз, затем отлетел чуть в сторону и снова завис в неподвижности. Видимо, периферийному устройству дополнительная защита не требовалась. — Начинайте, господин Снейп. Прошу вас не спешить и прислушиваться к собственному состоянию. Управление энергиями Варпа может привести к неожиданным последствиям. — Позвольте напомнить, что я не первый раз пользуюсь палочкой! — Снейп сам не знал, что заставило его огрызнуться. Возможно, так он оттягивал момент истины. — Но раньше у вас не было метки одного из Темных Богов на коже. Просто будьте внимательны к собственным ощущениям. — Я могу начинать? — ядовито уточнил Снейп, пресекая дальнейшие напутствия. — Действуйте. — Люмос!       Ну что ж, магия здесь работала так же, как и в нормальном мире. Пожалуй, отклик был даже интенсивнее. Снейп длинно выдохнул и отбросил недавние сомнения с брезгливым облегчением, как вконец обветшавшую мантию. У него была волшебная палочка! Ну что ж, пока поиграем по правилам хозяев, но вариантов развития дальнейших событий сразу становится на порядок больше. — Нокс. Агуаменти. Эванеско. — Прошу повторить манифестацию жидкости! — возбужденно прострекотало в наушнике. Снейп послушно выполнил указание, но про себя скривился. Теперь, когда мандраж прошел, он начал чувствовать себя фокусником в магловском цирке. А к налитой из палочки луже спикировал сервочереп и при помощи манипуляторов набрал некоторое количество воды в припасенную колбу. — Забор образца завершен. Продолжайте демонстрацию. — Одну минуту, — через стекло было видно, что Лем активно переговаривается с фигурами в балахонах. — Господин Снейп, и приборы, и наблюдатели отмечают наличие Варп-активности, центром которой являетесь вы. Вы не ощущаете изменений в самочувствии?       Снейп открыто усмехнулся: самочувствие с обретением палочки действительно изменилось — весьма резко изменилось в сторону улучшения. Но, вероятно, Лемюэль спрашивает не об этом. — Никаких необычных ощущений. — Хорошо. Снова прошу вас внимательно следить за вашим состоянием. Продолжим.       Когда Снейп перешел к боевой магии, Фиррентис опять вмешался и попросил все атакующие заклинания проводить в конкретную точку стены, которую обозначил, подсветив лазерной указкой. А потом в другую точку на той же стене. При этом заклинания почти не оставляли следов на серых облицовочных плитах, что не мешало Фиррентису восторженно стрекотать в микрофон. Затем Снейпу предложили опробовать свою магию на сервочерепе. И вот тут его ждало неприятное открытие: на череп магия не подействовала. Его можно было снести ударной волной от Экспульсо, но быть целью наложения чар череп не мог и на Акцио не реагировал. Лемюэль снова остановил эксперимент. — Я хочу объяснить вам, что происходит, господин Снейп. Этот сервочереп специально предназначен для работы с сильно эманирующими объектами и сущностями Варпа и соответствующим образом защищен. То, что вы делаете — безусловно управление Варп-энергией. И напряжение Имматериума вокруг вас продолжает нарастать. Вы по-прежнему не чувствуете дискомфорта? — По-прежнему! — на самом деле он слегка лукавил. Некоторая слабость и шум в ушах присутствовали, но скорее их причиной был обещанный медиком упадок сил и множественная магическая активность после долгого перерыва. А еще было ощущение далекого чужого присутствия, то же самое, что и в недавних снах. Но оно появилось практически сразу, как только Снейп покинул белые комнаты и вышел в темные коридоры, то есть намного раньше, чем могли начаться какие-то эффекты, вызванные колдовством. И в любом случае это были не те вещи, о которых Снейп стал бы сообщать. С Лемюэля станется свернуть «демонстрацию» и отложить продолжение еще на неделю, а палочку на это время снова забрать... попытаться забрать. Снейп еще не решил, планирует ли отдавать ее добровольно. Всё-таки наличие палочки в руках сильно меняло взгляд на ситуацию и свою роль в ней. — Прошу временно прекратить любое использование магии, — скомандовал Фиррентис еще через некоторое время, и почти сразу Снейп услышал звук открывающейся входной двери. В темноте коридора за ней мелькнули и пропали две фигуры, а в помещение полигона медленно и боязливо вошел человек в неимоверно рваной одежде. Руки его были связаны, а ноги скованы короткой цепью, не дававшей сделать полноценного шага. Дверь за ним закрылась, и человек сразу же прижался к ней спиной, явно не желая двигаться дальше. — Некоторая часть заклинаний имеет смысл только при применении на человеческое существо, — деловито указал Фиррентис. — Можете продолжать демонстрацию или перейти сразу к заклинаниям этой группы.       Учитывая все, что Снейп успел узнать о местных нравах, это было предсказуемо. Всего лишь еще один магл, над которым придется поиздеваться на потеху очередному хозяину. Северусу Снейпу не привыкать к грязной работе. Он просто уточнил сквозь зубы: — Что именно вам продемонстрировать? — Согласно полученной от вас информации, к заклинаниям, для полноценной демонстрации которых требуется живой человек, относятся: Легилименс, Энервейт, Империус, Круциатус, Мобиликорпус, Вулнера санентур, Конфундус... — Со списком я знаком! — Снейп не догадывался, как много успел выболтать за дни нудного допроса, и теперь испытал бессильную ярость. — Я спросил, с чего начать. — Господин Снейп, — подал голос Лемюэль. — Вчера вы так и не изъявили желания обсудить философско-этические вопросы. Которые у вас наверняка возникли. Теперь придется либо прервать эксперимент, либо вам смириться с реалиями мира: это раб, купленный для того, чтобы умереть на пользу «Черному Ветру». Он вас не понимает, кстати. А я хочу предупредить, что Имматериум крайне чувствителен к психологическому состоянию человека, особенно если этот человек стоит в самом эпицентре зарождающегося Варп-вихря. Выполняя действия, вызывающие у вас острую эмоциональную реакцию, вы сильно рискуете. — Я могу расценивать ваши слова как дозволение НЕ выполнять такие действия? — огрызнулся Снейп. — Вы желаете прервать эксперимент? — Я не желаю участвовать в истязании неизвестного мне человека! — Снейп сам не ожидал от себя такой искренней горячности. Что ему до оборванца, право? А некто, присутствующий на задворках разума, ехидно усмехнулся, и Снейп поспешил поднять окклюменционный щит. Некто отступил, кажется, с излишней готовностью, но от анализа его реакции Снейпа отвлек Лемюэль. — Хорошо, когда вы озвучиваете конкретные пожелания, господин Снейп, так мне намного проще работать. И, помнится, вы просили не ставить на вас экспериментов без предупреждения. Так вот, о том, что Варп-активность в помещении нарастает от вашей магии, я вас предупредил неоднократно. Один из аспектов, который мы исследуем сегодня, это вопрос вашей устойчивости к влияниям Варпа. Видите ли, в нашей реальности колдовство — очень опасный род деятельности, потому что взаимодействие с Варпом не проходит бесследно. А из ваших слов мы поняли, что в вашем мире заклинания бесконтрольно используют даже дети, и никаких проявлений хаоситской скверны это не вызывает. Причин такой разницы может быть множество: за тысячелетия изменился сам Варп, изменилась человеческая физиология и техника выполнения манипуляций, или дело в специфике вашего артефакта... Сейчас мы констатируем факт: приборами регистрируется уже довольно высокая активность Имматериума, а вы утверждаете, что ничего особенного не чувствуете. Так вот, я предупреждаю вас об эксперименте: мне интересно, как растревоженный вами Варп повлияет на этого человека. Вы можете вовсе не обращать на него внимания, я не настаиваю на «истязаниях». Но вполне возможно, он всё равно станет опасен для вас. Вы согласны продолжать эксперимент на таких условиях? — Согласен! — всё-таки великим гуманистом Снейп никогда не был. Слишком назойливо и Лемюэль, и местный устав напоминали об опасности этого самого Варпа, чтобы считать ее совсем уж предрассудком. И если сейчас действительно можно взглянуть на зримое воплощение этой опасности... Нет, исследовательский интерес окончательно победил так внезапно пробудившееся человеколюбие и загнал его обратно в пыльный угол сознания. — Хорошо. Тогда продолжайте.       Приведенный раб явно был не готов восторгаться демонстрируемыми Снейпом чудесами. Он испуганно забормотал и вжался в дверь, хотя Снейп специально развернулся к нему вполоборота и нацеливал заклинания в другую сторону. Встать к несчастному спиной помешала въевшаяся в подкорку паранойя: коль уж Лемюэль говорит, что этот закованный человек может быть опасен, то немного осторожности не помешает.       Прошло еще около десяти минут. Снейп чувствовал, что откровенно устает: даже самые простые заклинания, творимые почти без перерыва на протяжении почти часа, потребовали серьезного вложения сил. На раба он старался не смотреть, тот скорчился на полу у двери, закрыл голову связанными руками и подвывал. Возможно, так выглядели страдания от активности Варпа, но Снейпу казалось, что это скорее элементарный страх тупого низкоразвитого существа пред незнакомыми явлениями. — Хочу уточнить, господин Снейп, вам претит мысль о любом применении магии к этому человеку, или вы не хотите именно причинять ему страдания? Видите ли, нам важно посмотреть, как влияет на человека прямое воздействие. Я не настаиваю, но без этого демонстрация теряет значительную часть смысла. — Хорошо, — мрачно отозвался Снейп. Скулящий без серьезного повода человек значительно упал в его глазах и теперь вызывал куда меньше сочувствия. — Я не против продемонстрировать неболезненные заклинания. — Благодарю вас. И напоминаю о возможной опасности. — Мобиликорпус.       Поднятый в воздух человек заорал дурным голосом и начал извиваться. — Фините Инкантатем. Конфундус.       Вот Конфундус вышел не совсем удачно, человек явно растерялся, но завывать и в ужасе закрывать голову руками ему это не помешало. Животное! Жалкое, трусливое, тупое животное! — Левикорпус.       Человек снова взмыл вверх и забился в воздухе пуще прежнего. — Лавинообразное нарастание Варп-активности! Северус Снейп, отойдите от объекта!       Снейп сделал несколько шагов назад, не совсем понимая, что происходит. Человек трепыхался как-то слишком яростно и гибко, словно находился под воздействием изощренного пыточного проклятья. Лишь через несколько секунд Снейп сообразил отменить заклинание, но это ничего не изменило: раб по-прежнему висел в воздухе и извивался так, что от его движений мельтешило в глазах. Так, словно у него куда больше четырех конечностей... — Снейп, отойдите! Это тварь Хаоса, она опасна. На нейтрализацию потребуется около минуты. Держитесь подальше.       Только теперь Снейп наконец разглядел, что существо перед ним действительно утратило человеческие очертания и бьет в воздухе не руками, а щупальцами. Оно было куда более уродливо, чем все твари, виденные им за время плена у работорговцев. Но вместо отвращения или страха Снейп ощутил злое спокойствие, словно важный ингредиент для почти готового зелья оказался вдруг испорченным, и теперь нужно срочно импровизировать, чтобы спасти весь предыдущий труд. У него есть все необходимое, у него получится, и это будет даже интересно! — Сектумсемпра. Сектумсемпра! Сектусемпра! — и отрадно было видеть, как мерзкая тварь распадается на части. После трех заклинаний от нее остался копошащийся ком склизкой плоти, увенчанный зубастой пастью. — Авада Кедавра!       Ком перестал шевелиться. — Снейп! Вы слышите меня?       Он слышал. Даже слишком остро. Почему у человека такой пронзительный голос, что ввинчивается прямо в лоб и прорастает сквозь глазницы шипастыми отростками? Или дело в том, что на его голос накладывается другой, звучащий прямо в голове:       «Хорошо! Убивать таких тварей — благословенное наслаждение!»       На окклюменцию едва хватило сил: боль в глазницах была не такой острой, как от Круциатуса, но куда более изматывающей. Некто снова с готовностью отпрянул — внутрь, на дно сознания, а не вовне. Сил что-либо поделать с этим у Снейпа уже не осталось. — Спад. Выброс полностью исчерпал себя. Вероятность манифестации Варп-сущности статистически пренебрежима. Однако остаточные эманации...       Механический голос рассыпался колючими льдинками и тоже набивался в глазницы. Льдинки — холодные. Лучше, чем шипы. — Господин Снейп, вы меня слышите? Пожалуйста, встаньте и уберите руки от лица. Фиррентису надо осмотреть вас. Господин Снейп, откликнитесь, если можете.       Он медленно разогнулся и не сразу осознал, что стоит на коленях. С усилием поднялся на ноги и покорно опустил руки, хотя опасался, что боль в глазах вернется, если перестать закрывать их ладонями. Но нет, хотя мир и был некомфортно ярким, это уже не причиняло мучений.       Вокруг начал виться сервочереп и почти сразу вынес вердикт: — Остаточная эманация спадает. Наблюдаю физиологические изменения. Мутация скорее доброкачественная... — И очень многозначительная в наших условиях, не так ли? Септимус? — Ожидаю в медблоке. Необходимо произвести полное обследование обновленного органа. Других изменений не наблюдаю, — сервочереп резко изменил интонацию. — Уровень эманаций Варпа на полигоне пренебрежим. Через две минуты прибудет медицинская гравиплатформа. Вход на полигон допустим для всех членов экипажа. — Намек уловил, спасибо.       Снейп смотрел, как раздвигаются двери в прозрачной будке и удивительно контрастные фигуры двигаются к нему. От белого кителя Лемюэля вообще резало глаза, но и сине-серые балахоны его спутников словно обрели дополнительную яркость. Остановившись напротив него, фигуры почти синхронно качнули капюшонами. Потом один из них скрипуче заговорил: — Темные Боги воистину избрали удивительное благословение для этого человека. Сие знамение должно быть трактовано и сообщено чтимому капитану Зо Сахаалу. — Разумеется, — отозвался Лем. — И будет лучше, если это сделаете вы. У меня есть всего лишь мои наблюдения, объяснить их я не смогу. — Да будет так. Я сообщу господину. — Хорошо.       Все трое утратили интерес к Снейпу, и тот снова медленно опустился на пол. Он не знал, что именно только что произошло, но оно измотало его, словно долгая лихорадка. Когда в помещение полигона вплыло нечто вроде медицинской каталки, только движущейся прямо по воздуху, он с трудом сумел перетащить себя на нее и тут же задремал. В полусне он чувствовал движение, слышал голоса Лемюэля и его скрипучего собеседника, стрекот Фиррентисов, кажется, нескольких разом. Потом был период блаженной тишины, в которой только присутствие двойника — теперь отчетливое, почти телесно ощутимое — мешало полностью расслабиться и погрузиться в сон. А потом Снейп рывком пробудился, будто и не спал вовсе. Возле его ложа стоял Лемюэль. — Идемте, — нетерпеливо скомандовал он. — Не стоит занимать медицинский бокс сверх необходимого. Тут недалеко.       Снейп молча подчинился. Идти действительно оказалось недалеко, по местным меркам. Буквально через несколько десятков шагов по темному коридору Лемюэль открыл одну из дверей и пропустил его в комнату, представлявшую собой нечто среднее между гостиной и рабочим кабинетом. Пара очень просторных кресел и стол с несколькими стульями, один из которых тут же занял Лемюэль. — Присаживайтесь. С вами изъявил желание встретиться досточтимый легионер Унус, Первый Помощник и боевой брат капитана Зо Сахаала. — Потрясен оказанной честью, — Снейп не понимал собственной несдержанности, но сарказм так и рвался из него. — Пока нет, — насмешливо отозвался Лемюэль. — Но я почти уверен, что еще будете потрясены. А пока я хочу рассказать вам, что произошло. Потому что вы этого не понимаете и до вопросов, разумеется, не снизойдете.       Снейп раздраженно фыркнул, Лемюэль ответил ему не менее раздраженным взглядом. — Итак. Я уже не раз пытался донести до вас мысль, что Варп и Темные Боги — это опасные силы. Вы же ориентировались на опыт жизни в вашем времени и пренебрежительно относились к моим опасениям. Поэтому, прежде чем решить, отдавать ли вам вашу палочку, мне необходимо было узнать, кто же из нас заблуждается на самом деле. Могло быть так, что вы действительно обладаете уникальными знаниями, которые в сочетании с уникальным же артефактом позволяют вам безопасно управлять энергиями Варпа. А могло оказаться, что вы сильно ошибаетесь в своих оценках. Теперь мы знаем, что истина ровно посередине. Колдуны смотрели на ваши заклинания и признали, что вы без особого вреда для себя долгое время находились практически в центре Варп-аномалии. Вы показали удивительную устойчивость к скверне, но устойчивость всё же, а не иммунитет, как мы и убедились в финале. — Я не знаю, что произошло, — перебил Снейп этот поток красноречия. — У меня что-то случилось с глазами?       Лемюэль молча подошел к панели с кнопками, какими были снабжены, видимо, абсолютно все помещения на корабле. Повинуясь некой комбинации нажатий, одна из стен стала сперва полупрозрачной, а потом зеркальной. Снейп взглянул на себя и отшатнулся, даже вскрикнув от неожиданности. В зеркале был его темный двойник. Но отражение тоже отшатнулось, и стало понятно, что это только отражение, а сам Снейп просто сильно изможден произошедшими событиями, что явственно отразилось на его лице. И глаза — сплошной антрацит без белка и радужки. — Внезапные изменения тела после воздействия Варпа принято называть Благословением Темных Богов, хотя слова «спонтанная мутация» вернее отражают суть. В вашей мутации самое любопытное то, что полностью черные глаза являются генетическим признаком Легиона Повелителей Ночи, которому принадлежит этот корабль. Такие "совпадения" редко бывают случайными. Это и является причиной интереса, проявленного чтимым Унусом.       Дав Снейпу еще несколько секунд полюбоваться своим новым обликом, Лемюэль требовательно кашлянул. — Так вот, вы продемонстрировали высокую, но не абсолютную стойкость к влияниям Варпа. При этом достоверно зафиксировано, что ваша «магия» — это именно управление энергиями Варпа со всеми сопутствующими такому управлению проблемами. Да, напряжение Варп-поля нарастало плавно, то есть применение нескольких заклинаний можно считать сравнительно безопасным. Но какое воздействие ваше волшебство в принципе может оказать на обычного человека, вы видели сами.       Снейпа передернуло, и Лем кивнул, подтверждая его мысли: — Вот именно. Вы колдуете, а люди рядом с вами преисполняются скверны, мутируют и гибнут. Не скрою, я специально затягивал сегодняшний эксперимент, добиваясь именно такого итога. Если бы я стал на словах объяснять вам, к чему может привести ваша магия, вы бы отмахнулись от моих слов, как и от остальных предостережений до этого. Вы — исследователь, господин Снейп, вам необходимо во всем убеждаться лично. Но если вы на личном опыте убедитесь, что вести дела с Темными Богами — дело крайне опасное, то, боюсь, уже потеряете всякую ценность в какой бы то ни было области. Обдумайте это.       Снейп понял, что у него дрожат руки. Одно дело — делать грязную работу по собственной воле или по принуждению. Другое дело — случайно обратить живого человека в бесформенное чудовище, даже не понимая, что происходит...       Лемюэль не мешал ему заниматься самоедством, полностью погрузившись в изучение документов на своем переносном компьютере. Тишина держалась долго и была прервана звуком открываемой двери. На пороге, полностью занимая немаленький дверной проем, появилась огромная — раза в полтора выше и минимум вдвое крупнее среднего человека — фигура в темно-синей броне. Что ж, про физическое превосходство легионеров над обычными людьми объяснений более не требовалось.       Лемюэль встал и коротко поклонился. Снейп повторил его движение, а потом взглянул вошедшему в лицо. Да, глаза его тоже были залиты сплошной чернотой, но все же в них, как и в глазах обычного человека, легко читались эмоции. Сейчас, когда их взгляды встретились, легкий интерес легионера мгновенно сменился напряженным вниманием. Долго, не менее десяти секунд, пришедший разглядывал Снейпа, словно силясь рассмотреть нечто знакомое, но плохо видимое. А потом сказал: — Ворон!       Снейп почувствовал негодование от того, что легионер считает допустимым сразу выдумывать кличку, которая и так навязла в зубах еще со школы. И еще подумал, что, возможно, прямой взгляд в глаза был сочтен дерзостью и вызвал такую реакцию. Это всё, что он успел: только почувствовать и подумать. А дальше его смело на обочину собственного разума, и некто — зеркальный двойник, таившийся до поры, — захватил управление телом. Губы Снейпа изогнулись в ледяной улыбке и произнесли: — Да. И нет. В той же мере, что ты сам — Зо Сахаал. Безусловно да. Абсолютно нет.       Еще через миг прямо в лицо Снейпу смотрел до нелепого широкий ствол. Когда легионер успел сорвать с бедра странное угловатое оружие, Снейп не успел заметить. А его собственные губы снова треснули улыбкой: — Это всё, что ты можешь мне сказать, боевой побратим?       В следующую секунду к боку Снейпа тесно прижался Лемюэль, обхватил одной рукой, не давая отстраниться, и вдавил ему в шею нечто плоское и металлическое. От этого холодного прикосновения из тела Снейпа словно разом вышибли весь воздух, и он рефлекторно вцепился в держащую его руку, просто чтобы не упасть. — Что за дрянь ты притащил на корабль? — грозно пророкотал легионер и, не давая времени на ответ, приказал: — Отойди от него, это нелепо! — Я не пытаюсь закрыть его своим телом, если ты об этом, — напряженно хмыкнул в ответ Лемюэль практически прямо Снейпу в ухо. — Это амулет, добытый капитаном, он быстро не снимается. Господин Снейп, вы в сознании? — Я не понимаю, что происходит! — Снейп постарался, чтобы в голосе не прорезались нотки паники. Ствол по-прежнему смотрел ему прямо между глаз. — Кажется, я был под внушением... — Вы можете использовать ту технику защиты разума, о которой неоднократно упоминали?       Окклюменционные щиты поднялись легко, не встретив ни малейшего противодействия. Двойник словно полностью исчез из Снейпова разума. — Я применяю окклюменцию, но не чувствую противника. — Продолжайте защищаться, я сейчас уберу от вас амулет, и, возможно, это изменится. Чтимый Унус, умоляю, без резких движений! — и Лем осторожно отошел в сторону, продолжая держаться рукой за подвеску на своей шее.       За ментальным барьером мгновенно вскипел темный океан, однако удерживать щиты было нетрудно. Куда более Снейпа пугал так и не убранный от его лица ствол. — Лем, я жду объяснений, — голос легионера прозвучал угрожающе. — У меня их нет, чтимый Унус. И мне тоже интересно, что сейчас произошло. Мне показалось, вы отлично поняли друг друга? — Это Аластор Рушаль. Ренегат из Гвардии Ворона, пригретый Севатарионом. Брат Зо Сахаал знал его. — Это? — вежливо удивился Лемюэль. — В Легионе Коракса все были такими низкорослыми? — Нет. Не в этом смысле, — ствол, направленный в лицо Снейпу, слегка качнулся. — Если мне позволено высказать мое скромное мнение, этот человек одержимый или медиум. Глаза, подобные обсидиановым очам Повелителей Ночи, у него появились чуть менее двух часов назад в результате влияний Варпа. Возможно, и лишняя сущность в разуме завелась тогда же. — Я помню его лицо, Лем. Сходство не стопроцентное, но если бы Рушаль остался человеком, то через годы выглядел бы как-то так. — Крайне любопытно. Господин Снейп, вы по-прежнему не чувствуете давления на разум? — Чувствую, но могу противодействовать. — А до этого? — Я просто не успел среагировать. Это произошло слишком внезапно... как стремительная атака из тени... — Снейп не смог бы объяснить зачем добавил к своим словам этот образ, но легионер кивнул, словно услышал нечто ожидаемое. — Я бы предложил нам всем вместе попытаться собрать картину происходящего, — деловито сказал Лемюэль. — Причем обязательно привлечь к беседе и Фиррентиса Квартус-логис. Не помешал бы еще кто-нибудь из колдунов, но, возможно, дело слишком деликатное... — Фиррентисов Квартус и Децимус будет достаточно, — кивнул легионер и наконец опустил свое оружие. — Да, я хочу знать больше, прежде чем идти к капитану с докладом. — Чтимый Зо Сахаал был в союзных отношениях с Рушалем? — Игнорировал. Перебежчиков никто не любит.       На этих словах черный шторм в Снейповом сознании вскипел особенно сильно, в полном согласии с мрачными мыслями самого Снейпа. И Лемюэль словно почувствовал это — бросил на Снейпа короткий цепкий взгляд и снова обратился к легионеру: — А в обратную сторону? Как относился Рушаль к Зо Сахаалу? — Рушаль был обезъязычен, так что не имел возможности рассказать о своих симпатиях! — с издевкой сообщил Унус. Помолчал немного и продолжил уже куда менее весело: — Но многие из тех, кто был верен Севатариону, впоследствии восстали против власти Зо Сахаала как законного прeемника Примарха Кёрза. А Рушаль принадлежал Севатару с потрохами. — Это плохая новость, — нейтрально констатировал Лемюэль, а Унус отчетливо передумал возвращать свое оружие в крепление на бедре, спасибо хоть вскидывать обратно тоже не стал. Но взгляд его, обращенный на Снейпа, не сулил ничего хорошего. Лем перевел задумчивый взгляд с Унуса на Снейпа и добавил: — Предлагаю вернуться на территорию полигона Кузни. — Думаешь, он манифестируется во что-нибудь особо опасное? — легионер снова качнул стволом опущенного оружия. — Не знаю. Но уверен, что в нашем разговоре помимо нас троих здесь присутствующих и двух Фиррентисов будет участвовать еще один человек... или демон? Легионер Гвардии Ворона Аластор Рушаль. И в наших интересах дать ему высказаться, приняв, разумеется, определенные меры предосторожности.       При этих словах бушующий океан в разуме Снейпа начал удовлетворенно затихать.