Руки прочь от магии!

      Территория Универсального Колледжа Озера Грез (или УКОГ) занимает половину, если не больше, от города Роуздилл. Здесь находится четырнадцать учебных корпусов, восемь домов для студентов и пять — для персонала и профов, четыре парка, три алтаря и три библиотеки, музей, два кафе, зверинец, магазин и колокольня. Все это богатство перемешано и соединено между собой запутанными тропками, садами и аллеями. УКОГ так гордится тем бардаком, что творится на его территории, что даже проводит ежегодную игру в прятки, между всеми факультетами и группами.       Но святыней святых колледжа это, разумеется, Озеро Грез.       Озеро Грез — это живой кусочек прямиком из мира эйталитов. Волшебный, потрясающий и вместе с этим — беспощадный. Каждый ребенок, обычный он или дефектный, знает, что магия всегда что-то берет взамен своей силы.       Всю дорогу до Озера Йо-Йо почти километровыми скачками носился вокруг меня, едва не задевая своей тушей. Периодически он коротко потявкивал, припадал на передние лапы и поглядывал на меня так, словно подобно другим собакам обычных размеров, собирался повалить меня с ног и облизать лицо. Но так как в его случае это может закончиться весьма трагично, я отвечала ему убийственным взглядом и строго велела держаться от меня подальше.       Когда мы почти дошли до нужного места, Йо-Йо вдруг встрепенулся и со всех ног понесся обратно к главному корпусу, забыв про меня. Неизвестно почему он остерегается Озера. Может, чует энергетику эйтов, и она приходится ему не по душе?       Свежий воздух приятно обдал лицо и голые руки. Он приносил с собой слабый аромат растения суклок, которое в это время года зацветает у озера. Аромат напоминал ваниль и овсянку одновременно, многие говорили, что он возбуждает аппетит. А некоторые ученицы нарывали цветы, сушили по маленьким мешочкам и складывали их в комоды и платяные шкафы, чтобы придать ткани приятный запах. Хэлу бы не помешало напихать целую охапку таких мешочков в свой шкафчик с баскетбольной формой…       Я подумала о нем, и снова стало грустно-тревожно. За те четыре года, что я была знакома с ним и Кайлом, мы в каких только передрягах не побывали. Было и страшно, и весело, и любопытно и очень классно. Мы не боялись умереть или серьезно пострадать, мы даже были уверены, что с нами такого никогда не произойдет. Почему в этот раз всё должно быть по-другому?       Озеро покоилось в ложбинке, к которой можно было без проблем спуститься по одной из десятка вытоптанных троп. С высоты оно походило на огромное черное зеркало, которое ничего не отражало, но сверкало на свету. Через него был перекинут узкий мост с небольшой площадкой посередине. По берегам, в зарослях осоки и суклока, прятались лавочки, а дальше стояли две деревянные беседки. У самого Озера можно было заметить старую, кованую табличку с информацией об этом месте. Но правила игры с Озером все и так знали наизусть.       К счастью, сейчас здесь никого не было — учебное время. Только летали стрекозы, и где-то далеко крякала утка. Я немного помедлила, вдохнула поглубже и взошла на узкий деревянный мостик. Ветер тут же стал сильнее, перебросив мои волосы на одну сторону и бесстыдно приподняв юбку. Не останавливаясь, я шла вперед, двумя руками держась за низкие перила, пока не достигла середины моста. Аромат суклока продолжал нежно щекотать нос, но теперь казался далеким и слабым.       Облокотившись о перила, я посмотрела в фиолетовую воду, которая слегка мерцала на свету. Она казалась очень плотной для обычной воды, скорее уж походила на чернила. И в нее бесполезно было вглядываться — даже отражения Озеро отказывалось показывать. Никто не знал, какова его глубина — многие остерегались даже касаться самой воды. Из-за таких дополнительных тайн и пугающих предположений просто стоять на мостике было страшновато.       Для кого угодно, не меня уж точно.       Я резко выдохнула, сбросила с плеча рюкзак, расстегнула его. Среди канцелярской мелочи, крема от загара, мятных леденцов, ключа от комнаты, кошелька, ремней для ингелы я нашла пухлую, помятую книжку в мягкой обложке. Она была про какого-то вымышленного короля, который несколько лет не покидал свой замок, а затем вдруг решил отправиться в путешествие по всем известным измерениям. Ни разу ее не читала, но уже год таскала в своем рюкзаке. Оставалось надеяться, что этого было достаточно, и книга напиталась моей энергетикой.       Я снова перевесилась через перила, держа книгу над водой. Ветер слабо шевелил ее волнистые, желтые странички, и король на обложке с отчаянием смотрел на меня. Руки вдруг стали очень слабыми, и я крепче сжала зубы, как будто это могло помочь.       — Покажи мне Хэла, — прошептала я, одновременно с этим разжимая пальцы.       Книга без всплеска погрузилась в воду и тут же пропала в ней. На прощание не осталось даже ряби, Озеро было мертвенно-спокойным, как и всегда.       «Если упадешь в Озеро, об этом никто никогда не узнает. Твое тело не найдут, а память о тебе сотрется из мыслей твоих знакомых», — так шептали подростки, запугивая малышей.       Я ждала, вглядываясь в мерцающую воду темно-фиолетового цвета. В ней слабо виднелись розовые и почти черные разводы, а на этом фоне медленно и величественно переливались крошечные звездочки. То собранные целыми тучами, то раскиданные по одиночке.       Я ждала. Озеро не обращало на меня никакого внимания.       Что ж, на самом деле ничего удивительного. Магия требует дорогой для человека вещи, которая имеет кусочек его души, а не старой книжки, которую ни разу не открывали.       — Хэл, — повторила я, но еще недостаточно громко для называния настоящего имени. — Покажи мне его. Ну же.       У меня зачесались руки, и я рассеянно поскребла кожу на предплечьях, спрятанную под татуировками, не сводя глаз с воды. Когда прошло минут пять, и я начала думать, что же в таком случае можно бросить в озеро еще, темная вода начала проясняться, постепенно становясь прозрачной как стекло.       Я свесилась с мостика так, что едва не оторвалась подошвами кед от деревянных досок. Там, за видимой теперь пеленой Озера выступали очертания моего друга. Цвета были неестественно яркие, лица смазанными, а контур тел слегка шевелился и размывался. Это выглядело так, как обычно смотрится картинка во сне, ибо только так могло показывать людей Озеро Грез.       Хэл на чем-то лежал — кровати или диване. Футболки на нем не было, глаза закрыты, а лицо приобрело синеватый оттенок. Рядом с ним маячило несколько теней, которые могли быть мистером Директором, госпожой Докторшей или еще кем-то. Они передавали друг другу какой-то предмет, вертели головами, наверное, разговаривали. А потом один из них склонился над Хэлом и резко всадил ему в грудь нечто, очень похожее на длинный, тонкий нож.       Из горла вырвался крик. Я поспешно зажала рот ладонью, но «сон» быстро начал пропадать, и через пару мгновений вода снова была непроницаемой и мертвой.       У меня грудь ходила ходуном, руки мелко дрожали. Горло сдавливало, и подступало головокружение. Я пыталась понять, что именно я увидела, мыслить трезво, но в голове был полный тарарам. Мозг напрочь отказывался думать и осмысливать увиденное. Еще в носу защипало.       Я сползла и опустилась прямо на нагретые доски мостика, обхватив голову руками. Мне неожиданно стало холодно, даже зубы застучали. Дыхание перехватывало. Я не могла поверить увиденному — отказывалась. Хэл не мог умереть. Его не могли убить. Это все просто бессмыслица какая-то.       А это действительно был он? Может, какой-нибудь другой, не мой Хэл? Может, это все-таки был не нож? Там же… там же было плохо видно, правда ведь?       Я зажала ладонями уши, зажмурилась и принялась раскачиваться взад-вперед, пытаясь сделать вид, что внешнего мира не существует. Спрятаться от собственных мыслей, оглохнуть и ослепнуть, потерять память и почти исчезнуть. Ликвидироваться. Только это могло помочь мне сейчас остаться в здравом уме и, что самое главное, не заплакать.       Мне понадобилось десять минут, а может, два часа, чтобы я убедила себя в том, что я неправильно поняла «сон». Поверить в смерть Хэла было куда сложнее, чем в конец света. Он не мог сейчас быть мертв, если только вчера вечером я видела его живым. И сегодня мой День Нахождения. Невозможно, чтобы он был мертв.       — Наверняка этот кугалунг уже давно вернулся и сидит на уроке, — бормотала я себе под нос, возвращаясь обратно в центральный корпус. — Ему сделали замечание, погрозили пальцем и сказали, что он плохо себя вел. Всегда так и бывает.       Но возле крыльца я затормозила. Было страшно представить себе, как я зайду в колледж, и нигде не встречу там друга. Я такого просто не перенесу. Что со мной будет на лекциях? Все заметят, что я нервничаю, хотя я никогда не нервничаю. Опять прицепится эта Мимоза или еще кто-нибудь, я окончательно потеряю самообладание и тоже убью кого-нибудь.       Отойдя на пару шагов назад, я окинула взглядом огромное строение, растянувшееся вокруг меня, и решила побыть в одиночестве еще немного. В конце концов, это тоже можно считать подарком на мой праздник.       Я не собиралась находить себе убежище для будущей большой игры в прятки. Я просто хотела побыть одной там, где меня не смогут увидеть и побеспокоить. В особенности Кайл или Йо-Йо, от которых отвязаться было куда сложнее, чем от любого из профов или одногруппников.       Я обогнула Озеро и быстро вышла к небольшой роще, которая пафосно называлась Лунная чаща. Во время полнолуния все деревья здесь казались голубовато-серебряными, как будто иллюзионными. У некоторых людей начинала кружиться голова, им мерещились фантомные силуэты и музыка. Со мной никогда не происходило ничего подобного. Я чересчур нормальная, наверное.       Побочная сила Хэла, та самая, что едва не прибила Близнеца, была с ним всегда. Стоило ему разозлиться, расстроиться, а иногда и обрадоваться, так берегись кто может! Он мог случайно взорвать дверь, поджечь свитер, разбить стакан. Ему даже касаться предмет руками не было нужды, все происходило так, словно от его мысли или эмоции по воздуху передавался разряд магии и бил в ближайший предмет. Ну, или в ближайшего человека, хотя, Кат свидетель, нас с Кайлом его сила никогда не трогала.       Профы смотрели на это сквозь пальцы: ну что с ним, дураком, поделаешь? Он недостаточно силен, чтобы поселиться в мире эйтов, хотя и среди людей порядком доставляет проблем, но ведь никто еще серьезно не пострадал от этого.       До сегодняшнего утра.       У Кайла из побочного только внешность, но никому это не мешает. А я? Ничего побочного, я примитив до последней капли крови. Все, что во мне и есть занимательного, так это мои татушки. Они со мной сколько я себя помню. Покрывают обе руки от плеч до самых кистей. Ничего сногсшибательного — просто полосы зигзага, кольцами охватывающие руки. Фиолетовые и с розовым оттенком, почти как синяк. В нескольких местах от зигзага отходят небольшие отростки, заканчивающиеся квадратной закорючкой. По мне, так это просто шутка моих добрых родителей, которую они со мной сделали, перед тем как выбросить. Не имею ни малейшего представления, откуда они еще могли взяться.       Хотела бы я, чтобы Хэл был нормальным человеком, как я или даже Кайл? С одной стороны, так было бы куда меньше неприятностей, но с другой… он был бы уже не тем Хэлом, а значит с ним не было бы так весело. Но если это смогло бы сохранить его здоровье? Его жизнь?       Я старалась думать только об этом, болтаясь вниз головой. Зацепиться ногами за толстую ветку и висеть так – моя любимая поза когда нужно думать о чем угодно, но не о самом главном. Мысли встряхиваются: самые тяжелые оказываются погребенными внизу, а легкие, глупые и пустые подлетают вверх. Мне бы хотелось вытряхнуть все ненужное из головы окончательно, но просто перевернуться вверх тормашками для этого будет недостаточно.       Подтянувшись, я забралась на ветку, скрестила ноги и закрыла глаза. Мне не нужно много места — ветка дерева, столбик, выступ камня или подлокотник кресла, и я с удобством устроюсь на этом пятачке. А уж отключаться от всего мира и медитировать я подавно могу где угодно и когда угодно.       Медитация и комплекс упражнений ингелы спасают меня от всего на свете. Без них я бы уже давно свихнулась, а может, и убила бы кого-нибудь. Надо мной смеются друзья, но я советую выполнить пару упражнений ингелы при любых проблемах: от мигрени до бесконтрольного проявления побочной силы. Ингела — это ключ ко всему, а медитация — что-то из разряда магии для таких обыкновенных людишек как я.       И именно сегодня, сейчас, я нуждалась в магической помощи этих средств. Я должна была выкинуть ту картину, что увидела в Озере, из своих мыслей до тех пор, пока не найду достаточно сил чтоб подумать об этом.       Или не увижу самого Хэла живым и невредимым.       Не знаю, как дожила до вечера. Проявив чудеса скрытности, я смогла избежать встречи с Кайлом и проникла в домик под номером три.       Здесь в одной из комнат обитал Хэл, деля спальню с еще двумя парнями. У нас в колледже до сих пор действует раздельное проживание парней и девушек, что некоторые периодически пытаются нарушить.       Я без труда добралась до закрытой двери комнаты друга и остановилась, нервно потерев пальцы друг о друга. Что сделать? Просто постучаться и посмотреть, внутри ли Хэл? Подождать здесь, снаружи, на случай, если он появится? Я не хотела вести себя как напуганная истеричка, какой меня могли посчитать. Да и разве бы Хэл не пришел сначала ко мне или Кайлу, прежде чем заваливаться к себе в спальню как будто ничего и не случилось? Мне бы не хотелось так думать.       — Джем?       Я нервно дернулась, как бывало каждый раз, стоило мне услышать свое имя. Никогда к нему не привыкну.       — Ты бы еще громче сказал, — прошипела я, мельком оглядываясь через плечо.       Кайл переминался с ноги на ногу в пяти шагах от меня, наклонив голову так, чтобы поля его шляпы тенью скрыли широкий рот. Шарфы, платки, высокие воротники — он старался спрятать свою пасть так, словно это было что-то постыдное. Будь у меня такая побочная внешность — развлекалась бы по полной и даже улыбалась бы при каждом удобном случае, чего со мной никогда не случается сейчас. Что плохого в том, чтобы иметь рот, полный акульих зубов?       — Не появился? — тише спросил Кайл, с ожиданием поглядывая на запертую дверь.       Я пожала плечом, понимая, как глупо это выглядит со стороны — стою перед комнатой Хэла и даже не в курсе, внутри он или нет.       И жив ли вообще.       — Сейчас узнаем.       Кайл подошел ближе и два раза ударил кулаком по двери, едва не выломав ее. Хотя дверь стояла новая, крепкая — прошлую Хэл случайно взорвал, когда, разозлившись, хлопнул ею. Такое случалось уже… дайте подсчитать… в четвертый раз.       Нам поспешили открыть, и на пороге появился невысокий парень по прозвищу Шнурок. Кажется, мы застали его за переодеванием — шорты и гольфы на нем еще были от спортивной формы, а вот вместо майки была напялена безразмерная футболка. Но лучше уж в ней, чем без нее.       — Где Скрип? — гаркнул Кайл, не потрудившись извиниться за вторжение или хотя бы поздороваться.       Шнурок посмотрел на него снизу вверх, мельком глянул на меня, поморщился. Я ответила тем же.       — Я его вообще сегодня не видел, — наконец изрек он. — Что-то случилось?       Голос у него почти всегда звенел на высоких нотах. Он почесал себе зад, рассматривая нас и часто моргая пересохшими глазами. Его грязные волосы иглами торчали на макушке, весь подбородок был покрыт коркой от подсохших прыщей, а над верхней губой неопрятно темнели короткие, прилизанные волоски. Я бы никогда не смогла жить с ним в одной комнате — все равно, что делить спальню с тараканами. Готова поклясться, что он кидает носки на столик, оставляет в ванной грязные трусы на ручке двери и на глазах у всех подстригает ногти.       — Скрип чуть не зашиб Близнеца, — донесся бас из глубины комнаты. — Я как раз собирался тебе рассказать.       На свет вышел второй сосед Хэла, которого можно было вовсе не описывать. Его кличка Скелет все говорила за себя. Но я не понаслышке знала, что за видимой слабостью и легкостью этого тщедушного тела скрывается машина-убийца, которая сметает всё на своем пути во время игры в баскетбол. Скелет не брезглив к жестокости: ему ничего не стоит сбить человека с ног и пробежать по нему сверху, а то и еще отбить при этом мяч.       — Опять? — беспечно скривился Шнурок. — И что? Это не повод где-то шляться до самой ночи. Завтра игра.       — Он. Едва. Не убил. Его, — медленно повторил Скелет. — Близнеца отвезли в больничный.       Да, слухи и новости в колледже разносились быстрее любой другой заразы. Шнурок нервно хихикнул и поскреб себе спину. Я старалась не задаваться вопросом, когда он в последний раз мылся.       — Вот же непруха… А сейчас-то он где? Я имею в виду, наш родной Скрип?       — У мистера Директора, полагаю, — отозвался Кайл, но не очень уверено.       Я молчала. Говорить о том, что я увидела в Озере Грез, не хотелось никому, особенно Кайлу. Между тем, я чувствовала себя все паршивее и паршивее — того и гляди сползу по стенке. Хэл скоро вернется, с ним все в порядке. Я даже начала думать о том, чтобы опереться о Кайла, чтобы уж точно не упасть. Воздух не доходил до легких.       — Выгонят? — прямо спросил Скелет. — Ликвидируют?       Шнурок со злостью толкнул соседа в бок, но сам поморщился от боли.       — Язык откуси! Он же не убил его, а? За что бы его ликвидировали? Да и вообще, неужто никто не привык к выходкам Скрипа? Ему всегда все сходит с рук. И в этот раз прокатит.       Его голос звучал отдаленно для меня. Я быстро облизнула пересохшие губы, ощущая теплую слабость в голове. Он просто немного опаздывает, как обычно.       Мимо прошла компания парней, хрустя чипсами и орешками. Они насмешливо пожелали нам спокойной ночи и, гогоча, пошли дальше. Со стороны руководства в этом было что-то кровожадное и забавное одновременно: поселить две враждующие во всех смыслах команды в один домик. Да-да, представляете, сколько жестоких розыгрышей и ловушек устраивают здесь друг другу мальчишки?       С ними завтра должны быть игра у команды Хэла, хотя теперь это отошло для меня на самые затворки мыслей.       — Они наверняка уже в курсе, — пробурчал Скелет, провожая взглядом компанию. — Будут зубоскалить.       Шнурок лишь раздраженно хрюкнул.       — Фигня. Мы и без Скрипа порвем их. А может, будет легче, ну согласитесь же?..       Пока он говорил, я вдруг безошибочно расслышала тот самый скрип кед по деревянному полу, прямо у себя за спиной. Тупая, теплая слабость резко схлынула, и по спине пробежали холодные мурашки.       — Легче? Уверен?       Я развернулась и невольно схватилась рукой за стену, чтоб не упасть.       Хэл, он же Скрип, стоял, опираясь левым плечом о стену позади нас. Он выглядел самым что ни есть живым и здоровым, без всяких посиневших губ, окровавленной груди или чего-нибудь в этом духе. Он был жив! Пышная копна волос словно только что из-под расчески, здоровый румянец, беспечная улыбка. Хэл выглядел идеально, как новенький.       Завладев нашим вниманием, он приподнял руки и изобразил пальцами пистолеты, направленные в нас.       — Пиу-пиу! Хотели сбросить меня со счетов, кюрук вас подери?