Руки прочь от магии!

      На пустом участке баскетбольной площадки я вела мяч, сердито ударяя его об асфальт, и никак не могла остановиться.       Удар! Удар! Удар!       Еще немного, и мяч взорвется. Была бы у меня хоть капля побочной силы, тут бы уже все полыхало. Скажите спасибо!       Удар! Удар! Удар!..       Не подумала бы, что Хэл, не получив от нас с Кайлом поддержку, побежит к этой фифе Мимозе. Он думает, что она ему поможет? Неужто ему настолько тошно? А может, только был рад предлогу? Я подхватила мяч и, почти не целясь, бросила его в корзину. Два очка. Поймала и повела дальше, в никуда, выплескивая на мяче свою злость. Удар! Еще удар! Это так подло! Так мерзко! Удар, удар, удар! Я почти разбивала ладонь в кровь, с силой ударяя по упругому, твердому мячу. Его стук об асфальт звучал почти в ритме моего сердца. Ненавижу их! Вот бы со всей силы швырнуть мяч прямо в лица этих…       — Эй! Ты в порядке?       Я обернулась и сдула с щеки прядь волос. Хэл неторопливо подходил ко мне, и его кеды тихо поскрипывали при каждом шаге. На лице слегка играла привычная усмешка, но взгляд казался усталым. За его спиной, у другого кольца играла небольшая группа парней и, к счастью, им не было до нас никакого дела. На другой стороне поля, где стояла я, больше никого не было. Но играть вместе с Хэлом мне сейчас тоже совсем не хотелось.       — Да, отлично, — отрезала я и без подготовки кинула мяч в корзину. Мимо.       Я отошла, чтобы подобрать его и понадеялась, что за это время Хэл успеет уйти. Не хочу сейчас никого видеть. Но он остался стоять. Как назло.       — Почему ты злишься?       Меня так и подмывало ответить, что я не злюсь, а после этого забить его мячом до смерти. Но не так давно мне открылась истина, что люди не умеют читать мысли. И какой бы Хэл ни был дефектный, он этого тоже не может. Глупо злиться, что окружающие тебя не понимают, если ты сам им ничего не говоришь и тем более, если утверждаешь обратное.       Это была такая простая и ясная вещь, но я долгие годы про нее не знала. Или не хотела признавать, что все может быть так легко. И так тяжело в то же время.       В общем, я перевела дыхание, повернулась к Хэлу и как можно спокойнее произнесла:       — Мне не понравился твой поступок. Ты обиделся на нас с Кайлом и тут же отправился к Мимозе. Уж не думаешь ли, что эта трусиха захочет сбежать вместе с тобой?       У меня кровь прильнула к щекам, едва я закончила эту короткую, но такую сложную для меня речь. Развернулась, снова направила мяч в кольцо, и снова промахнулась. Сердце заходилось от ужаса, что я действительно произнесла то, что произнесла. Но к счастью, Хэл не заметил моего смущения. Его лицо выражало крайнюю степень загруженности и непонимания. Наконец он щелкнул пальцами и радостно воскликнул:       — Ага, я понял! Ты решила, что я пошел посвящать Мимозу в мой план? Умоляю, и в мыслях не было! Она сама ко мне подошла.       — И тогда ты рассказал ей?       — Конечно нет! Ну зачем мне это?       — Но ты бы хотел, чтобы она пошла с тобой? Мы же с Кайлом отказались.       — Слушай, при чем тут вообще Мимоза?.. Эй, погоди-ка, ты что, ревнуешь?       Я смерила его уничтожающим взглядом.       — Кугалунг. Совсем мозгов нет?       Хэл расплылся в насмешливой улыбке, а я решила, что с меня довольно и бросила в него мяч.       Хэл попытался поймать его, но промахнулся, и мяч ударил по одному из «барьеров». Я даже немного испугалась, что сломала браслет.       Как оказалась, та же самая мысль пришла в голову и моему другу. Он тут же кинулся проверять, цела ли пластина, блокиратор магии. Судя по его расстроенному виду, с ней все было отлично.       — Тут нужно что-то сильнее, — бормотал он, щупая браслет и уже забыв про то, что я стою рядом. И тем более про наш разговор. — Нужно узнать, как... Фрейлейн Отличница! — вдруг воскликнул он, посмотрев на меня. — Если в Хрупкой войне люди использовали против эйтов слириум, то как те защищались?       Что, серьезно? Он решил начать готовиться к итоговому тесту прямо сейчас? Все, с меня точно довольно. Дружба дружбой, а себя тоже надо ценить.       — До завтра, — бросила я и направилась в сторону своего домика.       — Джем, подожди, это очень важно!..       — Спокойной ночи, Хэл.       Я ушла, так и не оглянувшись на него. У меня, знайте ли, тоже есть чувство собственного достоинства.       Если бы не этот разговор, я бы не вернулась в домик так рано, еще до комендантского часа. Но и болтаться на улице, где я легко могла снова встретиться с Хэлом, Кайлом или того хуже — с Мимозой или Близняшкой, мне совсем не хотелось. Поэтому пришлось спрятаться в домике. Туда ко мне никто заявиться не посмеет.       Мне не очень нравится проводить время в комнате, особенно если там еще торчали мои соседки, но сейчас приходилось выбирать из двух зол меньшее. Я вообще веду себя неблагодарно, а стоило бы почаще вспоминать и возносить хвалу Кату, что меня поселили не с Близняшкой или этой стройной фифой. Я бы тогда либо сама повесилась, либо их с крыши столкнула бы.       Обитаю я в домике под номером два, на первом этаже, и в любое время суток это настоящий проходной двор. Девушки приводят к себе в гости подруг из первого домика, притаскивают парней и сами собираются группами в коридоре. Ах да, еще на первом этаже стоит телевизор, и когда по нему показывают сериалы, то в комнату отдыха просто не зайти.       Я ворвалась в спальню, хлопнув дверью на весь этаж, и сразу направилась к ванной комнате, но меня остановила Мелодия:       — Там сейчас Дарья!       О, ну еще бы! Зависать по три часа в ванной — любимое занятие Дарьи. Можно подумать, у нее там припрятан тайный клуб. И она пропадает там именно тогда, когда мне срочно нужно побыть одной. Мелодия — невысокая брюнетка со звонким голосом — виновато пожала плечами, посмотрев на меня. Ну да, она-то что могла с этим сделать?       Дарья — одна из немногих, кто взял себе в качестве прозвища другое имя. Некоторые говорят, что это опасно, потому что со временем такое имя приобретает почти все свойства настоящего. Но моей соседке, кажется, все равно.       Я дошла до своей кровати и упала на нее, чувствуя, что не смогу больше сдвинуться с места. Что-то за последнее время стало происходить столько всего, что я уже устала делать равнодушное лицо. Рюкзак я бросила тут же. Вообще-то меня жутко раздражает, когда кто-то расшвыривает свои вещи по всей комнате, но сейчас мне было плевать даже на это.       Мои соседки те еще свинки, но, по крайней мере, они стараются не докидывать свое барахло до моей части комнаты, а на вечный бардак в ванной мне пришлось просто закрыть глаза. Они были не лучше или особо хуже всех моих предыдущих соседок. Просто две обыкновенные девчонки. У Дарьи есть побочная сила, но не такая сильная, как у Хэла. Когда она волнуется или злится у нее могут подняться или завиться волосы, а иногда она просыпается утром, и у нее на голове настоящее воронье гнездо. Дарья очень коротко подрезает волосы, но время от времени сила все равно проявляет себя. Другая соседка, Мелодия, занимается фехтованием и в ней, как и во мне, нет ничего необычного.       Я закрыла глаза, попытавшись отвлечься от всего, как при медитации. Стоило внимательно обдумать то, что наболтал Хэл.       Конечно, я понимала его желание бросить все, при такой-то обстановке. Но сбежать из колледжа — это только полдела. Где он будет скрываться все это время и сколько именно? А если никто не захочет заминать дело, и его начнут искать? Что тогда? Если к этому подключат силы эйты?       Слишком много дыр в этом плане, но чего еще ждать от напуганного мальчишки? Спасибо еще, у него хватило мозгов поделиться этим со мной и Кайлом. Хотел бы он, чтобы мы пошли вместе с ним? Если бы не хотел — смылся бы втихушку, никому не став ничего говорить.       Но если бы желал чтобы мы пошли с ним, он мог хотя бы намекнуть нам. Или это я разучилась понимать намеки?       Тут из ванной появилась Дарья с мокрыми волосами и с ягодной маской на лице. За ней валил влажный пар, благоухающий клубникой, травяным шампунем и пеной для ванн. Дарья бросила мокрое полотенце на сушилку и заметила меня.       — Хий-я, Укол снова с нами! Как прошла игра?       Честь и хвала моим соседкам за то, что они знали о моих интересах. Но зачем? Уверена, они делали это чисто из вежливости.       — Нормально, — буркнула я, снова закрывая глаза.       На игру я не сходила.       — А уже послезавтра будет турнир! — неожиданно выпалила Мелодия. Она подхватила со стола шпильку для волос и выставила ее перед собой точно шпагу, заведя левую руку назад. — Всем сокращенные лекции и банкет в честь этого!       Она уже пару месяцев только и говорила об этом, но это не помешало Дарье радостно захлопать в ладоши. Я зевнула. Лишь очередной повод пошуметь, наесться, а для кого-то и устроить драку. Меня бесили все эти мероприятия.       — Придешь посмотреть? — с надеждой спросила меня Мелодия. — Я им всем задам, вот увидите! Студенты Академии вернуться в Смоксилл с дырявыми задницами!       — Приду, если получится, — честно отозвалась я, зная, что могу найти причину не пойти в любом случае.       Когда ванная немного остыла, и из нее ушли ароматы, я приняла контрастный душ, с удовольствием ощущая, как вода струится по телу, уводя за собой пыль, пот и все неприятные новости за день. Как она холодит кожу головы, остужая воспаленные и перегруженные мозги. Выключив воду, я еще минут пять просто стояла в душевой кабинке, привычно водя пальцем по изгибам татуировок, и прислушиваясь к ощущениям своего тела. Прохладно, чисто, свободно. Тишина и пустота. Меня очень редко оставляли в спальне одну, так что ванная комната становилась настоящим спасением. Когда всё вокруг бесило, хотелось кого-нибудь убить и одновременно с этим — поплакать от злости, то не было ничего лучше, чем запереться здесь. После горячей ванны или контрастного душа мысли кардинально менялись. Я бы посоветовала эйтам как можно чаще использовать этот прием. Глядишь, и нам бы тогда жилось чуточку легче.       Девчонки еще немного пошушукались перед сном, но вскоре затихли. Они вообще одни из самых спокойных соседок, которые мне попадались за семнадцать лет. Вчера утром они даже поздравили меня с Днем Нахождения, хотя я про их Дни Рождения забывала всегда.       Я не могла уснуть. В остуженной, промытой голове тикали ясные и практичные мысли. Как Хэл будет осуществлять свой побег, что ему для этого понадобится и чем я могла помочь ему.       На следующий день я до самого обеда не встречала ни Хэла, ни Кайла, но оно было и к лучшему. Мне нужно было еще немного времени, чтобы хорошо все обдумать. В глубине души я знала, что уже полностью готова и не отступлю, но разум требовал соблюсти все правила приличия и поразмышлять над этим еще пару часиков. Для вида.       На утреннем занятии ингелой я как никогда постаралась разместиться подальше от Мимозы. Хэл наверняка вчера сказал правду, и у него не было причин разбалтывать этой неженке о своих планах. Но едва я вспоминала, как они стояли там, вдвоем, на мосте через Озеро, у меня как будто грудь чем-то закладывало. Неприятное чувство, ограничивающее, подавляющее меня. Как этот кугалунг вчера сказал, что я его ревную?..       Отчасти он был прав. Но на это свои причины.       Видите ли, я живу в колледже. У меня нет другого дома. Я здесь всегда. Это остальные студенты приходят и уходят, разъезжаются на каникулы.       Хэла и Кайла это тоже касается. Что бы там у нас ни получилось с этим побегом, на следующий год их все равно здесь не будет. Их учеба закончится. Что будет со мной я еще не знаю, но, возможно, мне предложат остаться здесь и пройти специальные курсы. Или дадут нехитрую работу. Я не знаю. Не хочу пока об этом волноваться.       В общем, скоро мне придется помахать ручкой вслед моим мальчишкам. Я не хочу этого. Чем старше ты становишься, тем сложнее находить в сердце места для новых людей. А когда ты это делаешь, то выпускать их потом оттуда так же больно, как зашивать рану без наркоза.       Те минуты и часы, которые друзья уделяли мне, становились все дороже и дороже. И поэтому когда они начинали тусоваться с кем-то помимо меня, я так легко вспыхивала от злости.       Может, это эгоистично. Может, это неправильно. Но если у тебя нет побочной силы Хэла, побочной внешности Кайла, обаяния Дарьи и Мелодии и уж тем более фигуры Мимозы, то начинаешь искренне радоваться, что кто-то хочет общаться с тобой, несмотря на все это. Но страх, что в любой момент тебя могут променять на кого-нибудь поинтереснее, остается с тобой навсегда.       — Холод.       — А?..       — Минус двадцать три градуса по Цельсию и ниже.       — Джем, что ты несешь?       — Ответ на твой вчерашний вопрос, кугалунг. Теперь доволен?       О нет, ему понадобилось еще около трех минут, чтобы понять. Я за это время успела доесть свой обед и теперь приступить к десерту. Кусок пирога из манго и овсянки, ммм!       — Ааа! — Хэл щелкнул пальцами и расплылся в почти кайловской улыбке. — Это про Хрупкую войну! Про слириум! Холод, говоришь? Тогда все намного проще, чем я думал!       Он быстро огляделся по сторонам и постучал ногтем по одному из своих «барьеров».       — Я хочу избавиться от них, — громким шепотом поведал он.       Я в притворном удивлении округлила глаза.       — Да что ты! Вот это новость! А ты, умник, подумал о том, как будешь избавляться от самих браслетов, не от кристаллов?       Серьезно, эта мысль его озадачила. Настоящая загадка мирового масштаба. Он нахмурился, задумался и даже потер подбородок. После начал внимательно изучать один из «барьеров» пытаясь поддеть браслет пальцем. Я усмехнулась, наблюдая за ним.       — Ты тот еще кугалунг...       — Подожди, я об этом просто не подумал...       — Это просто напульсники из ткани.       Хэл вскинул голову, и в первые несколько секунд его лицо было таким смешно-ошарашенным, что я даже улыбнулась. Нечасто выпадает лицезреть такое зрелище.       — Ах ты ведьма! — он подхватил свою вилку, на которую уже был наколот кусочек вареной курицы, и поднес мне к самому рту. — На, на тебе за этот правильный ответ! Попробуй же, ну! М, какая вкуснятина!       Едва теплое, гладкое мясо коснулось моих губ, я с отвращением отшатнулась назад и едва не упала вместе со стулом. Хэл успел схватить меня за руку и дернуть к себе. Я ударилась грудью о край стола, а ладонью попала прямо в тарелку со своим десертом.       Хэл хохотал так, что звенели окна, на нас обернулась вся столовая. Но это не остановило меня: я дотянулась до него и вцепилась пальцами в его густые волосы так, что он прекратил ржать и громко ойкнул.       Пытаясь отцепиться от меня, он едва не перевернул свою тарелку с обедом и даже попробовал лягнуть меня ногой. Я не отступала, и крепко держала его за волосы, пусть ради этого мне и пришлось почти залезть на стол. Мягкие пряди щекотали меня между пальцами, в то же время болели предплечья, за которые меня держал Хэл, пытаясь отвести от себя. Он морщился от смеха и боли одновременно, скаля белоснежные зубы, и стали заметнее веснушки на порозовевших щеках. Я постоянно обращаю внимание на подобные мелкие детали в самый неподходящий момент.       — Ненормальная, отпусти меня! — наконец заорал он и снова попытался пнуть, но не сильно.       Не знаю, что чувствовала больше в этот момент — злости или веселья, но смесь вышла головокружительной. И на его уговоры я не поддалась, ни в коем случае.       Так нас и застал Кайл, подойдя к столику.       — Вам не мешать? — радостно спросил он, переводя взгляд с меня на Хэла и обратно.       Возможно, и в самом деле не стоило, но Хэл уже с силой оттолкнул меня и требовательно протянул к Кайлу руку. Его шевелюра растрепалась точно от урагана, волосы топорщились во все стороны и немного прикрывали глаза. Я заметила, как несколько прядей слиплись от сладкого десерта, которым я по ходу замарала ему волосы, и слегка улыбнулась, смотря на него. Такой смешной кугалунг.       — Принес?       Кайл хмыкнул и вытащил из сумки свернутую в трубку бумагу. Но перед тем как передать ее Хэлу, он вопросительно поднял толстые брови. Хэл, общаясь на одном с ним языке, мотнул головой в сторону. Там, на другом конце столика, стояла тарелка с богатым обедом. Вареная рыба, салат из морской капусты, рис с икрой и бутерброд с тунцом. Нетрудно догадаться, для кого он был предназначен.       — Это совсем другой разговор!       Кайл перекинул бумагу Хэлу, а сам поспешил сесть за стол и схватить столовые приборы. Прежде чем Скрип успел развернуть свою добычу, я выхватила лист у него из рук и подняла над своей головой. Так себе защита, конечно, но лезть со мной в драку все же никто не стал.       — Что происходит? — спокойно поинтересовалась я.       Мальчишки виновато переглянулись, как будто правда надеялись, что этот спектакль останется незамеченным. Кайл запихнул в рот сразу половину своей тарелки и невнятно промычал:       — Хэл бежит из колледжа.       — Это мне уже известно.       — Я решил бежать вместе с ним.       Наверное, я должна была ожидать чего-то подобного, но меня все равно прошибло фантомным морозом. Я уставилась на Кайла во все глаза. А ему-то зачем? Слишком скучно стало в последнее время? Он хотя бы подумал о том, что с ним сделает его отец, когда узнает? Или это нормально — для таких выходцев из влиятельных семьей, как он? Что им может сойти с рук любое приключение и любые проказы, потому что за спинами таких деток стоят могущественные родители? Заметив мой ошарашенный взгляд, Кайл не то загордился, не то смутился — он слегка покраснел и отвел глаза.       — Хэлу понадобится моя помощь, — пробормотал он, возя вилкой по тарелке, стараясь собрать в кучку отдельные полоски водорослей.       Пока я рассматривала Кайла, впервые подумав о том, что здоровяку тоже не чужды дух авантюризма и жажда приключений, Хэл сделал попытку забрать у меня бумагу. Я ловко увернулась и погрозила ему пальцем.       — Значит, ты втянул в это Кашалота, а я осталась на скамейке запасных? Ну спасибо.       Пока Хэл ворчал в свое оправдание, я развернула бумагу. Чертеж, состоящий из черточек, линий и квадратов. Немного кругов, штрихов и прочих значков. Даже в таком виде я без труда узнала это место.       — Карта колледжа?       Хэл больно шлепнул меня по губам, зажимая рот. Его кожа воняла куриным мясом, и я сморщилась.       — Ты что орешь? — сердито прошипел он. — Хочешь мне все сорвать?       — Тебе нужна карта для побега? — я заговорила потише, но совсем немного, чтобы он не решил, будто я забочусь об его шкуре.       Он правда испугался: озирался по сторонам, втянув голову в плечи. Но зрителям хватило нашей небольшой потасовки, и никто больше не обращал на нас внимания. Кайл флегматично жевал, наблюдая за нами. И как только ему удалось стащить карту и где?..       — Конечно! — прошипел наконец Хэл. — Думаешь, всё так просто? Нужно вырубить охранную систему. Выбрать самую скрытую от глаз дорогу. И вообще не заблудиться в потемках на улице.       — И карта тебе со всем этим поможет? — с иронией переспросила я. — Там прямо есть специальная дорожка, подписанная: «Для побега Хэла». А еще она тебе скажет, как пройти мимо Йо-Йо и как миновать все магические датчики, которые вряд ли указаны здесь все. Это она тебе тоже подскажет?       Я видела, как постепенно потухали глаза друга. Глаза дефектных это вообще удивительная вещь — в них мерцает магия эйтов, они могут светиться в темноте или менять цвета. Я такого, правда, никогда не видела, но люди говорят, что подобное нередко бывает.       А как выглядят глаза самих эйтов?       Хэл отвел от меня взгляд и покосился на карту, лежащую на столе. Уголки рта опустились вниз, плечи расслабились. Даже взлохмаченные мной волосы как-то поникли. Он многое не продумал, но смелости у него было не занимать. Или отчаяния.       — Я же говорил, что все будет не так просто, — прочавкал Кайл, выбирая в тарелке оставшееся мясо. — Мы вдвоем не пройдем.       — Это точно, — подтвердила я, прежде чем Хэл успел сказать хоть слово. — Вы вдвоем попадетесь, едва выйдете за пороги своих комнат. Да вы будете заметнее, чем Йо-Йо на равнине!       Хэл резко ударил кулаком по столу, звякнув посудой. Костяшки его пальцев полностью побелели.       — Мы все продумаем, — упрямо прошипел он, не поднимая на меня глаз и от злости почти не разжимая зубов. — Ты нас все равно не остановишь!       Узнаю Хэла — упертый, смелый, немного сумасшедший и ужасно самоуверенный. Я любила и ненавидела его за это.       — И не надо ничего продумывать, — отозвалась я, все так же спокойно и почти равнодушно. — Так или иначе что-нибудь упустите. Поэтому все продумала я.