Стоя за плечом у сна

      — У тебя точно нет больше никаких дел? — еще раз хмуро спросил Кофа, после того как я закрыла за собой дверь кабинета, подавив мгновенное желание щелкнуть ключом.       — Нет. Я думала, что придется лечить раненых, однако Макс не позволил.       — Почему? — мы зашагали через Зал Общей Работы.       — Сказал, что… — повторять было мучительно, но горькая правда все равно правда, — что у меня еще недостаточно опыта. А сам он слишком за них переживает, чтобы метнуть Смертный Шар правильно. Как вы думаете, это он серьезно?       — Вероятно, да. Я в этих его дурацких Смертных Шарах не разбираюсь и не хочу, у меня свои есть, работают как должны — и ладно. Насчет тебя, скорее всего, тоже не ошибся. Сколько ты училась своему мастерству? Я имею в виду, всерьез училась у настоящего знахаря, а не методом научного тыка у себя на чердаке.       — Пять… — я запнулась.       — Лет?       — Дюжин дней, — к ушам прилил сердитый румянец. — У сэра Абилата. И несколько лет до этого в Суммони, но тамошняя наука сильно отличается от нашей. К тому же я все равно ничего толком не могу…       — Тогда и говорить не о чем, — приоткрыв Тайную Дверь, сэр Кофа галантно пропустил меня вперед. — Если Джуффин не вернется в скором времени, я пошлю за кем-нибудь из опытных городских знахарей. А пока что рисковать жизнями людей и впрямь ни к чему. И закон не велит, между прочим.       Мы уселись в амобилер. Возница, тот же самый, что недавно отвозил меня домой, вежливо поинтересовался у Кофы адресом и тронул тележку с места. Любопытных взглядов на мою физиономию, которую наверняка помнил мокрой и опухшей, он не бросал: видимо, и впрямь на службе не такого насмотрелся. Почему-то от этого мне стало немного легче — ровно настолько, чтобы наконец додуматься спросить:       — Куда мы едем, сэр Йох?       — В контору Игги Джанхармы, — отозвался он. — Слышала про такого?       Как ни странно, да.       — Судебный поручитель из Ирраши? Отец с ним работал, ну и я помогала с бумагами, а также представляла контору. Правда, нечасто, но имя запомнилось… Почему вы на меня так смотрите?       — В следующий раз, когда кто-нибудь спросит, лучше говори, что не слышала, — хитро усмехнулся Кофа. — Представляешь, какой компромат ты мне только что предоставила? Эшла Тек прибегает к услугам судебных поручителей — а значит, с законом у него не все гладко, ха! Любой пролаза из «Суеты Ехо» за такую зацепку отдал бы палец. Неужели тебя настолько не волнует репутация семьи?       — Не волнует и не будет волновать, — снова побагровела я. — Надеюсь, когда-нибудь и моя всех вокруг перестанет. Или хотите сказать, мне надо было вам соврать?       — Не хочу, — ответил он серьезно. — Мало того, если бы ты хоть немного задумалась, прежде чем отвечать, еще и поблагодарил бы тебя за доверие. А так пришлось сделать вывод, что ты о возможных последствиях просто не подумала. Это не дело, леди. Таких хвостов лучше не заводить.       — Спасибо, — буркнула я. — Я запомню.       — Вот-вот, запоминай. Слушай старого человека.       Некоторое время мы молчали. Амобилер выехал по мосту на Левый Берег и запетлял в переулках. Возница следил за дорогой, всем видом показывая, что уши его находятся в этот момент где-нибудь в Гугланде, по другую сторону залива. На мой взгляд, даже слишком старательно, но сэр Кофа явно знает, что делать — и сейчас, и вообще.       — Простите, а зачем я вам? — наконец решилась поинтересоваться я. По крайней мере, у меня хватило ума не сделать этого завтра. — И что мы там будем делать?       — Я могу сказать, — подмигнул сэр Йох. — И скажу, если не сообразишь до того момента, как мы наконец приедем. Но мне все-таки кажется, что очаровательный предмет, насаженный на твою шею, вполне можно использовать не только для того, чтобы переносить нашу болтовню на самописки. Ты и сама вполне в состоянии сделать вывод. Так что попробуй, а я послушаю.       Я призадумалась — на пару секунд. В сущности, все было более чем очевидно.       — Думаю, вы изначально знали, что я знакома с Игги Джанхармой. Возможно, вы рассчитываете, что мое присутствие окажет на него какое-то благотворное воздействие — создаст более доверительную атмосферу в разговоре, что ли… Мы ведь едем его допрашивать, верно?       — Пока да, — кивнул Кофа. — Но, может быть, ты захочешь произвести на меня настоящее впечатление, леди?       — Может быть, — невольно улыбнулась я.       — Тогда скажи, почему я взял с собой не Макса, специализирующегося на допросах особо несговорчивых людей, а тебя?       На этот раз умолкнуть мне пришлось надолго. Мастер Слышащий величественно курил, время от времени выпуская толстые струи дыма из ноздрей, возница деловито шурудил рычагом. С каждым проплывавшим мимо переулком я все больше мрачнела. Как это часто бывает в таких ситуациях, любая незначительная мелочь тут же начала превращаться в ужасающую помеху, краденое лоохи сразу стало неудобным и слишком теплым, шум городских улиц назойливо лез в уши, а аромат Кофиного табака — в ноздри. Ему нужно составить протокол? Но он и сам прекрасно с этим справится. Мое знакомство с поручителем? Так мало ли кто с ним знаком, еще и поближе меня. Скучно идти одному? Вот уж совсем идиотская версия…       Наконец я сдалась.       — Не знаю. Ничего не приходит в голову. Извините, сэр.       — Тогда ты меня не впечатлила, — пожал плечами сэр Йох. — Тем не менее, сам по себе ответ правильный. Когда ты чего-то не знаешь, лучше побыстрее это признать — если, конечно, твоя работа не состоит как раз в том, чтобы знать все.       — Как у Куруша? — улыбнулась я.       — Как у меня или у Кекки. Но ты не я и не она, так что пока с тебя спрос по знаниям невелик. Зато велик по ответственности. И в любом случае не начинай строить расплывчатые гипотезы и делать скоропалительные выводы. Для таких вещей у нас есть Мелифаро, они у него получаются хорошо. А что до тебя, то мне нужны те маленькие таланты, которым ты научилась в Уандуке. Не знахарские, если ты понимаешь, о чем я.       — То есть вы хотите… — до меня наконец дошло.       — Хочу, — кивнул он. — Умение эльфов располагать к себе любого собеседника — важное подспорье в нашей работе. Я и сам в молодости изучил несколько подобных фокусов, но это было в Куманском Халифате, который, при всей моей нежной к нему любви, все-таки слишком людская страна, чтобы сохранить традицию неприкосновенной. Да и учителя мои не были хранителями Харумбы. Так что я бы не отказался посмотреть, каким образом это делаешь ты. Кроме того, тут важен вопрос, как бы сказать понятнее… — он задумчиво описал черенком трубки замысловатую фигуру, -…степени официальности расследования. Так ясно?       Я честно помотала головой.       — Грешные Магистры, Шимора, и как только Абилат тебя чему-то учит?.. Ладно, смотри. Обычно в подобной работе у нас развязаны руки, но в это конкретное дело уже замешалось слишком много дрянной политики, причем как внешней, так и внутренней. Погибла одна из Королевских придворных, и Гуриг Восьмой явно не собирается сидеть в стороне. В сущности, его можно понять: несмотря на ту свинью, что она как-то раз подложила ему в прошлом, наш Король был очень привязан к Эльне Фаннах, как к любому человеку, осмеливавшемуся открыто подшучивать над его словами — для него это довольно важно. Так что если Умара Камалкони начал шастать по городу в компании Кобы, значит, Гуриг твердо намерен разобраться в этом деле собственными силами…       — Почему? Он что, глава какой-нибудь сверхсекретной службы? Или просто настолько доверенное лицо Короля?       — Это тебе знать пока рановато. Потом как-нибудь объясню, если повод будет. Но в общем и целом скорее второе. Нас это, сама понимаешь, не устраивает совершенно. И нескольких лет не прошло с тех пор, как Орден Семилистника перестал совать нос в наши дела и путаться у нас под ногами — возвращения этих ностальгических времен, при всей нашей с Джуффином старческой сентиментальности, не хотелось бы ни мне, ни ему, даже если вместо Ордена будет Королевский Двор. Когда люди лезут в дела, в которых ничего не смыслят, это никогда не кончается хорошо ни для них, ни для дела. Следовательно, чем быстрее мы утихомирим Короля, тем быстрее сможем разобраться с этой катавасией. А как ты думаешь, что Гуриг подумает, когда узнает, что к делу подключили сэра Макса?       — Что дело дрянь? — предположила я робко. Одновременно мыслить и усваивать вываленное сэром Йохом на мою голову, как всегда, оказалось непросто.       — Именно что дрянь, самое лучшее определение. Макс — это такой специальный топор, которым наша контора лечит самую острую головную боль, и вся столица об этом знает. Следовательно, если мы его припахали, значит проблема и впрямь серьезная. А нам совсем не нужно, чтобы Гуриг разволновался еще сильнее и натворил каких-нибудь глупостей, которые потом придется расхлебывать, опять же, нам. В таких делах чем меньше излишнего дрыгоножества и рукомашества со стороны третьих лиц, тем лучше. Поэтому со мной едешь ты, а не он. Вернее, ехала.       — Почему «ехала»?       — А как ты думаешь, почему нас уже пару минут не трясет на этих грешных буграх? — хмыкнул Кофа. — Вылезай. Приехали.       Игги Джанхарма, принявший нас в своем кабинете, был, как и прежде, даже не толстым, а каким-то удивительно кубическим. То ли дело было в его привычке держать руки под лоохи скрещенными на груди, то ли в невысоком росте, но мне он всегда казался ожившей геометрической фигурой, отрастившей короткие ноги и пару длинных усов. Сухо поздоровавшись, сэр Кофа сразу перешел к делу:       — Мне нужна информация о тех, кто вносил залог за ваших последних клиентов, Игги. Самых последних, вы наверняка понимаете, что я имею в виду. К вам ведь обращались после той ночи, верно?       — Разумеется, сэр, — судебный поручитель витиевато поклонился, как это у них принято. — Какие именно из них вас интересуют?       — Все, — выразительно произнес Кофа.       — В таком случае подождите пару минут, — иррашиец снова отвесил поклон. — Я должен отдать приказы помощникам. Боюсь, им может понадобиться тележка.       — Кстати, отчего вы так сияете?       — Прошу простить мне избыток энтузиазма, — Джанхарма и впрямь был в приподнятом настроении, только что от пола не отрывался. — Я искренне сочувствую пострадавшим той ночью, но так уж повелось, что чем хуже дела в столице, тем лучше они идут у меня, верно? Мы, поручители, что-то вроде социальных золотарей — чем больше вони, тем больше денег. Одну минуточку…       Выбравшись из-за стола, он вышел из кабинета. Я вопросительно взглянула на сэра Йоха.       — Не хочет, чтобы я подслушивал, — объяснил тот. — Ты уже пробовала ворожить?       — Нет, пока еще рано. Такие вещи лучше делать в ходе разговора, в доверительной атмосфере, чтобы не сбить настроение. Но, по-моему, он и так не против нам все рассказать.       — Не против-то он не против, это я и сам вижу. А вот насчет «всего» не уверен. Кроме того, не так давно у тебя все получилось в трактирной драке, где доверительной атмосферой даже и не пахло. Так что не прибедняйся, леди, все у тебя получится.       Прибедняться я, к слову, и не думала, просто повторяла слова Иллайуни. Но спорить с сэром Кофой — дело вполне бессмысленное, о чем меня предупредили еще в самом начале. Причем наш с ним собственный шеф.       Поручитель вернулся через пару дюжин минут, и в самом деле навьюченный здоровенной стопкой самописок. Следом еще одну такую же тащил его секретарь.       — Так много? — удивилась я.       — Слишком мало, госпожа Тек! — застриг усами, хихикая, Джанхарма. — Всегда слишком мало. В моей работе много клиентов не бывает: все-таки Ехо — чересчур спокойный город, даром что портовый. Желаете снять копии, господа?       — Желаем, — снисходительно кивнул Кофа. — Но не со всех, разумеется, случайные люди нас не интересуют. Отбери те имена, что повторяются хотя бы дважды, Шимора. Займись делом, а мы с господином Джанхармой пока побеседуем.       «Заняться» мне, конечно, предлагалось не только и не столько сортировкой и копированием. Пока руки начали привычно рыться в груде табличек, откладывая в сторону ненужные и собирая в стопку те, что могли пригодиться, ум мой начал постепенно выводить беззвучную, тонкую песню без слов. Она была чем-то похожа на ту, что я пела в ночь погрома, но на этот раз работать было гораздо легче — никто не орал над ухом, никто не пытался схватить за шиворот и дать по макушке. Звук быстро заполнил весь мир — вернее, как бы вычленил, выделил меня из мира, будто тот был сценой, а я неожиданно вышла из глубины ее вперед, к рампе. Я стала не то камертоном, не то странным веретеном, на которое наматывалась и росла песня-мысль-чувство, уже уплотняющаяся, уже набравшая силу, готовая сорваться с меня, как искра с янтаря, натертого кошачьим мехом. И я позволила ей это сделать — в инстинктивно, но точно угаданный момент, не столько мысленно направив, сколько содрогнувшись всем своим существом, зазвучав в унисон с фоновым объектом, которым был Игги Джанхарма, и навязав ему свой резонанс. Тонкое, едва уловимое колебание воздуха шелестнуло между нами, и песня начала угасать. Дело было сделано.       Сэр Кофа тем временем продолжал вести с поручителем скучную и не слишком понятную мне беседу о каких-то правовых аспектах чего-то там. Некоторые вопросы были прямо или косвенно связаны с иррашийским погромом — во всяком случае, у меня хватило ума это определить, — другие казались вообще с ним не связанными. Что-то о последних крупных сделках в городе и новых рецептах вэра, а может, наоборот. Честно говоря, я довольно быстро перестала прислушиваться — у меня была своя работа, и сделать ее следовало хорошо.       — Желаете ли узнать еще что-нибудь? — Игги Джанхарма вовсю лучился гостеприимством, только что из кресла не выпрыгивал.       — Может быть, может быть… — Кофа немного подумал, а потом отрицательно покачал головой: — Но не сейчас. Благодарю вас, Игги. Ты готова, Шимора?       — Да, сэр, — я и впрямь закончила буквально за секунду до того, как он меня окликнул. Поразительное чувство времени. — Совпадений не так уж много, имен пятнадцать-двадцать.       — Именно так, как я и сказал, — кивнул Джанхарма. — У меня не такая уж плохая память.       — Замечательно. Что ж, тогда позвольте откланяться, сэр. Я зайду к вам через несколько дней, нужно будет кое-что уточнить. Пойдем, леди.       Хозяин конторы проводил нас до порога. Кажется, ему сильно хотелось что-нибудь подарить нам на прощанье, но хозяйственность взяла-таки свое.       — Интересно работают твои чары, — одобрительно заметил Кофа, когда наш амобилер тронулся. — Те, которым я научился когда-то в Кумоне, все-таки более утилитарны и прагматичны, чувствуется людское влияние. Надо будет попробовать как-нибудь самому.       — Если хотите, я все вам объясню, — я одновременно покраснела и надулась от гордости.       — Зачем? Я и так все уже рассмотрел. Вернее, расслышал, ну да ты меня поняла. Теперь дело за малым — допросить тех, о ком мы узнали. Впрочем, этим мы с Кекки сами займемся.       — Думаете, они подстрекатели?       — Думаю, что им многие доверяют, — хмыкнул сэр Йох. — А следовательно, они многих знают. Кому попало Канцелярия Скорой Расправы на поруки человека не отпустит, пусть даже и за деньги. Кроме того, эти люди явно помнят события той ночи лучше, чем арестованные буяны. Вряд ли, конечно, кто-то из них с ходу приведет нас в это паучье гнездо, но все-таки двадцать имен — это не две сотни. К тому же наш Нумминорих умеет разбирать оставшиеся на человеке запахи и вычленять среди них общие. Если кто-то из них в последнее время общался с одними и те же людьми, он это учует.       — Вот так просто?       — Нет, не так и не просто, но тебе в такие тонкости пока вникать рановато… Кстати, надо не забыть вызвать к твоим пострадавшим хорошего знахаря. Почему не напоминаешь? У меня и своей работы хватает.       Ледяное ведро стыда мигом обрушилось с небес мне на голову: честно говоря, я совсем успела позабыть об Аватте и Црангисе. Тоже мне знахарка выискалась. Дрянь бесчувственная. С глаза долой — из сердца вон. Всегда такой была, такой и помрешь.       — Как думаете, с ними все будет хорошо? — спросила я упавшим голосом.       — Не знаю, — Кофа пожал плечами. — Я ведь их не видел. Но в Ехо много хороших хирургов. В крайнем случае, можно будет просто дождаться, пока с Темной Стороны не вернется Абилат. Этот парень кого угодно с того света вытащит, сама знаешь.       — А они дождутся? Эта комната и впрямь их защитит?       — Конечно. Между прочим, однажды она едва ли не полгода отгоняла смерть от Мелифаро — парень ухитрился открыть шкатулку Гравви. Знаешь, что это такое? Вижу, что нет, для таких вещей прожить полгода в Капутте недостаточно. Просто поверь, что дело было скверное, нам с Максом пришлось плыть в Уандук, ко двору халифа Нубуйлибуни, а потом и вовсе Магистры знают куда… А потом Джуффин просто открыл мне дверь камеры, я дал парню по шее и все прошло как по маслу. Так что не сиди с такой кислой миной, все образуется.       На душе у меня слегка полегчало — ровно настолько, чтобы задать еще вопрос:       — А почему вы отправились вплавь? Разве не проще было бы…       — Разумеется, проще. И, скажу откровенно, безопаснее. Я даже больше скажу, не будь у нашего с тобой начальника иного выхода, он бы первым делом спрятал Мелифаро в пригоршню, махнул Темным Путем в Кумон и путем дипломатического шантажа за пятнадцать минут вытряс из бедняги цуан Афии необходимую оплеуху. Не говоря уже о том, чтобы просто переломать своему заместителю пальцы, лишив возможности держать эту дрянь в кулаке — такие травмы у нас любой недоучка лечит, сама знаешь. Но этот кеттарийский лис до отвращения практичен. Если без особого ущерба для дела можно получить Ночное Лицо, побывавшее в Черхавле, то зачем от этого отказываться? Да, «Магистры знают куда» — это я про нее, не делай такие глаза. И да, я тоже там был. А теперь дай мне несколько минут тишины, пожалуйста. Я должен договориться со знахарем.       Он отвернулся, но вместо того, чтобы сосредоточенно замолчать, вдруг с проклятьем дернулся в мою сторону. Рука Кофы резко рубанула что-то в воздухе прямо перед моим носом. Послышался странный звонкий удар, позади амобилера забряцало по булыжникам, быстро удаляясь. Возница налег на рычаг, уходя вправо, под правым колесом что-то глухо хлопнуло, и машину занесло.