Артек

На открытии спартакиады, проходившей этим утром на «Артек-арене», участвовали все отряды всех лагерей. По своей масштабности церемония торжественного открытия немногим уступала церемонии открытия Олимпийских игр. Команды-отряды прошли по беговым дорожкам вокруг футбольного поля и заняли свои места на трибунах, а на поле развернулось театрализованное представление. Началось оно с шествия задрапированных в простыни парней и девушек, изображавших греческих богов и богинь, а закончилось — живыми картинками в виде пяти олимпийских колец, составленных из одетых в голубые, зелёные, жёлтые, красные и лиловые футболки представителей «Речного», «Лесного», «Озёрного», «Янтарного» и «Кипарисного» лагерей. Отряды заранее выбрали представителей для участия в соревнованиях по настольному теннису, плаванию, шахматам и футболу. Юри вызвался участвовать в соревнованиях по плаванию и показал отличное время на дистанции сто метров, но его быстро обошли ребята из «Морского». Плисецкий отправился рубиться в теннис и победил пятерых соперников, а Отабек неожиданно для всех выиграл первенство по шахматам. Футболистам Георгия не разрешили играть всем составом в одной команде, поэтому их разбавили парнями из других профильных отрядов «Лазурного». Защищать честь «Спартанцев» в составе собранной с миру по нитке команды выпало Джей-Джею и Пхичиту. Весь день «Артек-Арена» гудела от гула голосов болельщиков, поддерживавших выкриками и свистом свои команды. Громче всех орал на финальном матче Юрка, отправляя нечестных, по его мнению, судей в дальние Ибеня. Казалось, победа команды «Лазурного» была близка, но за грубую игру им назначили штрафной, который не смог отбить вратарь. За оставшееся до окончания матча время команда «Лесного» умудрилась забить ещё один гол и завоевать кубок по футболу. От огорчения Юрка несколько раз ударил ладонью по скамейке, снял с себя кепку и швырнул её вниз. Морду Джей-Джею, что ли, набить за то, что переглядывался с Изабеллой из «Речного» вместо того, чтобы следить за мячом? Юрка и до этого недолюбливал самодовольного Леруа, которому путевку в престижный международный лагерь купили родители. Он вообще терпеть не мог таких вот мальчиков-мажоров, которые все в этой жизни получают на блюдечке с голубой каёмочкой. Жан-Жака тренировали родители, так что ему не нужно было тратиться на аренду льда и услуги тренера. Они же одевали и обували его. Юрке же приходилось впахивать на льду в старых трениках и заношенных коньках на размер меньше, потому что он не мог купить себе новые, и торговать на улице дедовыми пирожками прежде, чем его начала финансово поддерживать федерация. — Спокойствие, второй отряд, — призвал к порядку своих подопечных Виктор Андреевич. — Проигрыш вашей команды — это ещё не повод превращаться в психов ненормальных. Главное — не победить, а стать человеком, способным побеждать. Юри в этот миг посетило озарение. Он понял, исполнения какого желания хочет попросить у Артековского дерева, отполированного за многие годы руками сотен тысяч ребят. Большинство из прибывших побежали обниматься с деревом в день приезда. Тогда Юри не стал этого делать, поскольку не мог решить, чего он хочет больше: выиграть Финал Гран-При или завоевать любовь Виктора Никифорова. Желание-то можно было загадать всего одно. После отбоя, дождавшись, когда пройдет проверка, Юри выскользнул из спальни. Однако ему не удалось уйти незамеченным — подшефный Юра поднялся с кровати и ехидно спросил: — А куда это ты, Кацуки, на ночь глядя, намылился? — Я… пожалуйста, не выдавай меня, мне очень надо к дереву желаний, — попросил Юри. — А днём ты туда не можешь сходить? — подойдя вплотную, с угрожающим видом поинтересовался Юра. — Я весь день теперь занят, хочу успеть до конца смены нарисовать книжку в подарок. К тому же, днём там много народа и мне трудно будет сосредоточиться и правильно сформулировать своё желание. Мне надо сейчас, пока я не забыл, — запинаясь от волнения, пояснил Юри. — Давай, проведу тебя мимо патрулей, — неожиданно предложил Юра. — Спасибо, — робко улыбнулся Юри. — Только на обратном пути зайдём алычи натырить, — поставил условие Плисецкий. Юри не понял последние слова, но всё равно согласился. Юра оказался хорошим проводником — не только помог Юри обойти взрослых, но и поддержал, когда тот споткнулся. Так что в парк «Горного», где росло дерево, исполняющее желания, добрались благополучно. Юри обхватил руками ствол двухсотлетней секвойи и, прижавшись щекой к гладкой коре, прошептал на японском, чтобы Плисецкий не понял: — Я хочу стать человеком, достойным того, чтобы встретиться на одном льду с Виктором Никифоровым. Роль ленточки, которую обычно повязывали в таких случаях на ветки дерева, выполнил жёлтый шнурок, выдернутый из правого кроссовка. Плисецкий только скептически хмыкнул, представив, как японец будет добираться назад по пересечённой местности в болтающемся на ноге, как говно в проруби, кроссовке. Пожалуй, с таким компаньоном не стоит соваться в сад — в случае шухера не сможет убежать, а бросать его одного нечестно. — Ну, чё, закончил, можем идти? — уточнил он, когда Юри завязал на шнурке бантик. — Сейчас, только шишек для поделок наберу, — отозвался Юри и зашарил руками по земле. — Ты бы телефоном что ли посветил, — посоветовал Юра. — Тогда нас могут заметить, — напомнил Юри, пряча найденные шишки в карманы ветровки и шортов. Жаль, конечно, что не может рассмотреть, подходящие ли шишки собрал. Ну, да ничего, завтра утром разберётся. — С тем, как ты топаешь и хрустишь ветками, нас могут обнаружить ещё быстрее, — с непонятной досадой сказал Юра и принялся торопливо набивать шишками свои карманы. На аллее послышались чьи-то шаги и негромкие голоса. Юра схватил за руку дёрнувшегося было бежать Юри и прошипел: — Тс! Не шебуршись! Спрячемся в чаше старого бассейна и переждём, пока пройдут. На их счастье круглый каменный бассейн был пустым, а парочка вожатых была столь занята друг другом, что их не заметили.