Его расспросы сводят меня с ума. Мне никогда так много вопросов не задавали, но на них, к сожалению, приходится отвечать, вернее, мне даже хочется на вопросы Чонгука отвечать. После каждого предложения, издаваемого из его уст, Чон слегка приподнимает уголки губ. Не смотря на то, что у него рана на губе, он всё равно улыбается. Я не думала, что Гуки так интересует искусство, ведь его самого можно как скульптуру в музей устанавливать.
— Мне всегда было интересно, это даже как-то смущает меня, — говорю я, пытаясь перебить его вопрос вновь о моей работе. Он резко переводит взгляд на меня — внимательно слушает, — э-э, может, хочешь перекусить? — выпаливаю я, забывая о другом вопросе.
— Я бы не отказался.
Подскочив с диванчика, я подхожу к холодильнику. Открывая его, я осознаю, что в моём холодильнике мышь повесилась. Захлопнув его, у меня возникает непреодолимое желание обидеться на старшего брата, съевшего все мои припасы.
— Ты не против насчёт рамёна? — выдвигая ящик с пачками, с неловкостью говорю я.
— М-м-м, я давно его не ел, давай, — посмотрев на футболку, которую я ему дала, он говорит: — у твоего брата классные духи, они мне что-то напоминают. Скажешь их название?
— Как брат приедет, у него сможешь спросить, я в мужских духах не разбираюсь, — повернувшись в сторону плиты, я неосознанно берусь за ручку, — айщ.
Быстро одёрнув руку, я начинаю дёргать запястьем, которое бережно обдувает легкий ветерок. Ко мне подскакивает Чонгук и берёт аккуратно мою кисть. Неуклюжими движениями он открывает кран с холодной водой и подносит мою руку к раковине. Подставив свою руку под кран, чтобы сильный напор воды не сделал мне ещё больнее, Гуки подносит мою ладонь под воду. Я чувствую облегчение, жжение проходит.
— Ты что, плачешь? — смотрит он на меня, а я не знаю, что делать, слёзы текут ручьём. — Ничего не говори, — Чон аккуратно гладит мою ладонь салфеткой, стоящей на кухонном столе.
Он осматривает студию. Его взгляд останавливается на аптечке. Держа мою руку, Чонгук тащит меня и усаживает на кровать за стеллажом-перегородкой. Для меня всё происходит, как в тумане.
«Сам Чон Чонгук будет обрабатывать мне ожог. Лиен, успокойся, что ты ноешь», — пытаюсь успокоить сама себя, но слёзы до сих пор наворачиваются.
— Вот как у тебя получилось, готовя рамён, обжечься? — забинтовывая руку, Гуки спрашивает меня. Я до сих пор не могу успокоиться, меня вновь пробивает на слезу. — Ну хватит плакать, — говорит он.
Рука забинтована, боль чувствуется совсем чуть-чуть. Отодвигая аптечку, бинты и всё такое, Чонгук подсаживается ко мне на кровать. Его руки сжимают меня в объятиях. Он похлопывает мне по спине, пытаясь успокоить, приговаривая: «Не плачь, всё хорошо». Его теплота поглощает меня, реальное чувство чего-то родного. По мне начинают бегать мурашки. Холодок прошибает меня, но его тепло поглощает всё, что я чувствовала, даже слёзы высохли.
Он положил свои ладошки мне на щеки и слегка отодвинул.
— Я себя так никогда не вёл, даже непривычно, — аккуратно пальцем провёл по моей щечке, убрав каплю слезы, — прости, если это тебя смущает, но… — он притянул меня вновь к себе
Мысли Чон Чонгука
«Что со мной происходит? Парень, где твои мозги? Почему я себя так веду? Я даже забыл о чуть ранее произошедшем, меня на данный момент больше волнует она и её нежные руки, которыми она так мастерски владеет глиной. Запах её волос напоминает мне какой-то цветок со сладким запахом… Чон, та-ак, о чём ты думаешь, дурень? Просто успокаивай её… Айщ»
— Прости, что я тут из-за какого-то ожога разнылась, — слегка дрожащим голосом говорю я.
— Не надо, я понимаю, что это больно. Да и, впрочем, это я виноват. Попросил тебя приготовить перекусить. — Гладя меня по спине, говорит парень, — мы только сегодня с тобой смогли познакомиться, хотя косвенно знаем друг друга, наверное, уже давно.
«Эти бабочки в животе, бр-р. Что они творят? Что со мной происходит? » — думаю я.
Издаётся лёгкий и протяжный скрип, наверное, дверь скрипит из-за дождя. Не придавая этому значения, я прижимаюсь к плечу Чона.
— Ли, солнышко, я пришёл. Прости, что так поздно, мы за город выезжали, — ставя сумки с продуктами у входа, брат проходит в сторону моей кровати.
Не успев осознать, что происходит, я пытаюсь оттолкнуться от Чонгука. Брат входит в мой уютный уголок, его лицо становится серьезным и непонимающим. Я затаиваю дыхание, думаю что сказать, но тут вступает в разговор Чон.
— Что ты тут делаешь? — удивлённо произносит Гуки.
