Два бледных измученных подростка, плечом к плечу на скамье в госпитале Святого Мунго. Дальше по коридору горит вывеска «идёт операция». Уже четвертый час в ожидании вердикта целителей.
Вот почему Роуз не любила эти дурацкие палки. Да, удобно, да, позволяет быстрее колдовать. И при этом слишком много «а вдруг», к которым подготовиться невозможно.
Роуз не была целителем и не слишком много понимала в медицине, но знала и видела достаточно, чтобы сделать выводы.
Палочка треснула, повредилась сердцевина, само древко глубоко вошло в печень. Величайшая удача, если не задело вены и артерию. Также учитываем, что волшебная палочка — дерево. Куча мелких осколков и щепок. С магической стороны ещё веселее: сломанный артефакт не даёт наложить элементарные заклинания, а оголенная сердцевина хуже серной кислоты. Под кожей даже в Коукворте начали проступать синюшные магические ожоги.
О том, чем это всё чревато думать не хотелось.
И это не считая прочих проблем. Явно неудавшиеся переговоры с Пожирателями, засветившийся неучтенный оборотень, сидящий на незарегистрированных магических стероидах и спалившаяся на колдовстве ведьма.
А ещё нужно как-то объяснить Далии, почему её дочери два дня нет дома.
Роуз сползла по скамье и приложилась затылком о прохладную стену. Вывод напрашивался только один: — Ненавижу. Волшебные. Палочки.
Снейп, за компанию ожидавший конца операции, скосил чернильный взгляд на соседку. У той безвольно упала на бок голова и фисташковые глаза с обрамлении воспаленных капилляров уставились на юношу в ответ. Волшебник ещё дома успел захватить какие-то брюки и мантию, а потому выглядел относительно прилично. Лицезрение картины тощего мальчишки с голыми костлявыми коленками Эванс снова бы не пережила.
Он молчал. Все четыре часа молчал. Только дважды юноша открыл рот: когда медиковедьмы в приемном отделении поинтересовались о произошедшем, перекладывая Лили на носилки, и когда сообщил об ожоге Роуз. Кратко, сухо, исключительно по делу.
Под недовольные ворчания блондинку увели в процедурную, где безбожно расправились с любимой кожаной курткой, жестоко разорвав на лоскуты, и обработали рану.
Напоминая себе мумию из-за обилия бинтов на своём теле, Роуз вернулась к операционной и села рядом со Снейпом. Не то, чтобы был огромный выбор: либо делить одну скамейку, либо стоять у стеночки. А сил, честно говоря, не оставалось.
— Даже не надейся, всё равно ничего не скажу, — прохрипела Роуз.
— Мне не интересно, — отрезал волшебник.
— Ну-ну.
И снова тишина.
Вскоре подошла медсестра в белом халате и Эванс вынуждена была пройти за ней для оформления документации. Бюрократия не щадит никого, даже в мире, где существуют единороги.
Перед уходом, ведьма склонилась к уху слизеринца: — И Лили тоже ничего не знает, не трать силы.
— Я же сказал — мне не интересно! — взорвался волшебник, но Роуз уже махала ему рукой, удаляясь вверх по коридору.
Цены на медицинские услуги, конечно, поражали. Одна операция обходилась почти в тысячу галлеонов, что в приблизительном перерасчете на привычный для ведьмы курс равнялось примерно четырём тысячам фунтов. Сюда же приплюсовать отдельную палату, послеоперационное содержание, курс зелий и консультацию целителя.
Благодаря жизни с бабушкой Летой и её подходам к материальным благам, девушка как-то разучилась смотреть на конечные цифры в счете. Но, вероятно, пора было привыкать это делать.
— Простите, — не выдержала Роуз, обращаясь к волшебнице за стойкой. — Это нормальные цены?
— Что-то не так? — захлопала глазами та. — Это стандартный расчёт за предоставленное лечение, но если сумма слишком велика для выплаты сразу, фонд лорда Гринграсс предоставляет услугу ежемесячных платежей сроком от одного года до пяти лет.
Блондинка сощурила взгляд. Снова пробежалась по откровенно древнему ремонту помещений, практически полному отсутствию пациентов и странной покосившейся мебели. Нужно отдать должное, волшебники всё это безобразие умело обставляют, создавая исключительную иллюзию, будто всё так и задумано.
С такими-то ценами, куда уходят деньги, если не в содержание клиники?
— Нет, просто, — кудрявая нахмурилась. — Скажите, как часто ваши посетители пользуются услугами лорда Гринграсс?
Формула проста: прикидываем примерное количество посетителей в день и сумму, которую они отдают за предоставленные услуги. Умножаем на количество дней в году, вычитаем налоги и прочие обязательные затраты на персонал, оборудование и медикаменты. Остаётся некоторая прибыль, которую разумные люди вкладывают в развитие бизнеса. И если отбросить вариант с незаконным присвоением имущества, то остаётся всего одно звено в цепочке, предположение о котором оказалось ложным.
Медсестра оказалась дружелюбной девушкой с которой, видимо, ещё не брали клятвы о неразглашении корпоративной тайны: — Практически постоянно, — пожала тонкими плечиками. — Местные предпочитают заниматься самолечением, знаете ли. И обращаются за помощью только когда ничего другого не остаётся. А в таких случаях никогда парами галлеонов не обходится.
Ошибка оказалась верна. Спрос не соизмерим предложению.
Роуз хмыкнула, полету своей фантазии, а потом покачала головой. Сейчас не до этого: — Чеки центрального банка, так понимаю, вы не принимаете?
Медсестра пожала плечиками, смущенно улыбнувшись.
На улицу Роуз выходила, словно после долгого тюремного заключения. Было приятно вдохнуть этот неповторимый запах старого Лондона полной грудью. Места большого скопления волшебников девушку напрягали.
Чувствовала она себя откровенно паршиво. Очередная бессонная ночь, которая на этой неделе? Целая куча мыслей, вертящихся в голове. Ночная авантюра, закончившаяся операционной. Блондинка прикрыла веки и надавила на зудящие от перенапряжения глазные яблоки пальцами. Если бы она курила, то непременно сейчас и затянулась.
Но — нет! Впереди ещё целая уйма горячих и страстных развлечений во всех мыслимых позах, а Роуз нужно при этом сохранять чистоту сознания.
Первая остановка её большого путешествия находилась тоже в Лондоне, только уже в Сити. Если волшебники предпочитали базироваться в исторических частях города, то ведьмы, как обычно, решили не мелочится и заняли одну из самых гигантских высоток. Пятьдесят этажей, странная изогнутая архитектура внешних стен, вся блестящая из-за кучи панорамных окон.
Научно-исследовательский центр «Стар-экс». И ни у кого не возникает вопросов, почему такая жуткая секретность.
Уставшая, растрепанная, в одной грязной футболке, не смотря на явную непогоду, Роуз прошла в центральные двери и сразу двинулась к лифтам, лишь на секунду показав охраннику тату за ухом.
Здоровяк кивнул и вернулся на пост, а блондиночка последней нырнула в набитый кучей новичков лифт и нажала кнопку шестого этажа. Девушка буквально чувствовала взгляды, скрестившиеся на её спине. Кто-то у самой дальней стенки даже переговариваться начал «не может быть…», «я думал её убили», «да не её, идиот, а её бабку».
Глубокий вдох и выдох.
Из лифта Роуз практически выбегала, едва не сбив какого-то лаборанта с тележкой. Стремительным шагом пересекла длинный коридор, пока не показалась нужная табличка «Приемный Покой».
Резво открыла дверь в помещение и, увидев личность в белом халате, тут же поспешила её закрыть с невнятным бормотанием «ошиблась кабинетом».
— Стоять! — командным тоном велела молодая женщина.
Блондинка возвела глаза к небу и мысленно взмолилась «За что?», даже взбрыкнула, по-детски топнув ножкой. Но всё-таки вошла обратно и закрыла за собой дверь. Кажется, этот мир конкретно решил проверить границы терпения юной ведьмы, раз подсунул сегодня в дежурные врачи именно Елену Маршалл.
— С каких пор ты в приёмке дежуришь? — со всей накопленной злостью и негодованием спросила Роуз. Ведь нападение — лучшая защита.
Елена всего на два года старше, состояла в том же Круге ковена, что и сама Эванс.
— Тебя забыла спросить, маленькая. Невоспитанная. Дрянь, — последние слова врач специально произнесла так, словно забивала гвозди в крышку гроба.
Высокая, на своих дизайнерских шпильках Маршалл напоминала башню. Метиска, обладательница кожи цвета молочного шоколада и короткого ежика чёрных волос. Под белым халатом обозначилось обтягивающее явно очень дорогое платье до колен.
Они практически не пересекались, если не считать официальных мероприятий, где даже разговаривать друг с другом было совсем не обязательно. И тем не менее, их жгучая нелюбовь друг к другу с каждым разом становилась всё сильнее.
— Садись. — велела Елена. И демонстративно, оттянув край, щелкнула одноразовыми стерильными перчатками. Жуть. Такой улыбке любой маньяк позавидует. — Покажи мне, где бо-бо?
Деваться некуда. Блондинка стянула футболку и продемонстрировала перебинтованное плечо. Шуточки и взаимное перебрасывание едкими оскорблениями отошли на второй план. Маршалл, хотя и являлась последней эгоистичной сукой, но работу свою знала. Мало того, даже любила. Невозможно специализироваться в целительстве и не испытывать к этому делу нежных чувств.
Эванс же с огромным внутренним облегчением поняла, что её заклятому врагу дела нет до того, как она получила свои боевые раны и где. Ведьм за связи с волшебниками по головке не гладили.
Интересовало её совершенно другое:
— Обработали прилично, — заметила Елена, смазывая ожог заживляющей эссенцией. Блондинка молча сморщилась. — И бинты свежие. Зачем тогда пришла?
— Я не доверяю тем, кто это всё делал.
— А мне значит доверяешь? — она даже не пыталась скрыть иронию в своем голосе.
— Нет, но у тебя отличный мотив продлить мои мучения в агонии, чем у кого-либо ещё, — метиска звонко шлепнула пациентку по плечу, приклеивая пластырь. У Роуз искры из глаз посыпались. Она смачно ругнулась и согнулась пополам. А Елена, как ни в чем не бывало, сняла перчатки и отправилась к журналам.
— Весь остаточный магический фон нейтрализован, теперь это просто ожог. — резюмировала девушка, быстро что-то записав, а потом достала из прилегающих шкафчиков стерильные одноразовые повязки и пару тюбиков мази: — Пройдёт через неделю при правильном уходе. Менять повязки каждый день, не мочить и смазывать заживляющей и антибактериальными кремами.
— Ядом в мази плюнуть не забыла?
— Собиралась сделать это в лицо.
Роуз выдохнула. Ну, Слава Богу. А то уже было начала грешить на инопланетное вторжение. «Похитители Тел» и всё такое. Со спокойной совестью и надеждой не умереть ночью от неизвестной магической болячки, она начала одеваться.
Едва блондинка успела прикрыть футболкой бюстгальтер, раскорячившись как настоящая гимнастка, чтобы не потревожить плечо, как дверь в кабинет открылась:
— Елена, я, — на полуслове замолчал Кристофер Зальцмер, увидев действительно неожиданную персону. Если с Маршалл юная ведьма просто старалась не пересекаться, то вот семейство Зальцмер, а точнее младших его представителей, она действительно избегала.
Игнорировала.
Старательно убеждала себя, что этих людей не существует.
Роуз редко теряла контроль над эмоциями. Последние несколько лет девушка жила со всегопоглощающим чувством дикой скуки, сменяемой легким флером интереса и в некоторых случаях спортивного азарта. Потому и сама удивилась тому, как все внутренности скрутило в узел, а ноги готовы были позорно унести её как можно дальше из здания «Стар-Экс». Или из Лондона. А ещё лучше из страны.
Всё такой же красивый с копной золотистых волос и глубокими голубыми глазами. Белая рубашка, чёрный галстук и брюки. И, конечно, сверкнувшее в свете ламп обручальное кольцо, прежде чем ведьмак успел спрятать руки в карманах.
Елена лишь выгнула темную бровь и вернулась к наведению порядка. Во-первых, не её это дело. А во-вторых, дела и не было. Всего лишь заместитель главы встретил уклоняющуюся от своих обязанностей ведьму.
— Здравствуй, Роуз, — первым взял себя в руки мужчина. — Какими судьбами?
— Пустяки, — пробормотала блондинка в ответ, в спешке одергивая край футболки. — Я уже ухожу.
Кристофер, как настоящий джентельмен, даже сделал шаг в сторону, когда девушка метнулась к двери: — Тогда не возражаешь выпить чашечку чая у меня в кабинете?
Роуз оглянулась, выдавив из себя некоторое подобие улыбки и как бы невзначай делая шаг за шагом в сторону лифта: — Я бы с радостью, но очень спешу. Дела, знаешь ли и-
— Я настаиваю.
Этот тон принадлежал человеку, который в будущем займёт место Морфеуса Блекторна. Место главы шабаша. Её собственными стараниями, чтоб его.
Роуз остановилась, опустив взгляд в пол и сжав до белых костяшек кулаки. Расценив это как положительный ответ, Кристофер всё-таки обернулся и передал Елене то, за чем и приходил:
— Я не могу найти Тристана, так что, пожалуйста, передай моему брату, что я скорее всего опоздаю к ужину. Срочная встреча в Сохо.
Елена, обручённая с младшим из сыновей Зальцмер, а потому участвующая во всех семейных мероприятиях, улыбнулась: — Конечно. Не волнуйся.
— Спасибо.
Роуз скривила губы. Забавно. Однажды она слышала точно такие же оправдания. Мужчина закрыл за собой дверь и направился к лифтам: — Идёшь?
Можно подумать, у неё выбор есть.
Кабинет располагался на сорок пятом этаже. С красавицей секретаршей за стеклянным столом, высокими дверьми из белого дерева. Внутри просторно: длинный стол для переговоров, аквариум, книжные полки и небольшая зона для более неформальных бесед. Мягкие диваны и кофейный столик.
Роуз демонстративно заняла место за столом переговоров, сцепив руки в замок и уставившись перед собой. Кристофер, галантно предлагавший расположиться за диванами, был проигнорирован. Мужчина вздохнул, мысленно посетовав на излишнюю враждебность к его персоне, и расположился рядом. Кресло было подвинуто так, чтобы видеть собеседницу, упрямо продолжавшую гипнотизировать рыбок в аквариуме напротив.
— Ты не выходила на связь. Я отправил целую сотню писем.
— Всего тринадцать, — едва ли не перебив на полуслове, ответила Роуз. Находиться с этим человеком в одном помещении было практически невыносимо. Хотелось сбежать. И напиться. И помыться.
— То есть, ты их всё же прочла, — кивнул мужчина.
— Нет. Увидела твоё имя и решила, что лучше растопить ими камин.
Кристофер закатил глаза и откинулся на спинку кресла, позволяя себе хотя бы сейчас снять маску серьезного, надежного и стойкого будущего главы. Галстук как-то сразу начал душить горло, а потому быстро оказался развязан и брошен на стол.
Разговор предстоит нелегкий.
— Роуз, прошу тебя, давай отложим твои подростковые истерики на потом, — ведьма вскинула брови и задохнулась от подобной наглости. А Кристофер, видимо, так и не понял, что болтнул лишнего: — Эвансы — часть внутреннего круга и мне очень важно, чтобы ты взяла на себя ответственность. Начала вести себя как ведьма шабаша. Проявила лояльность, в конце концов. Сейчас непростые времена и только междоусобиц нам не хватало.
И снова ядовитый смешок. Девушка сама не заметила, как её нога начала дергаться под столом от едва сдерживаемого гнева.
— Кому, прости, я должна проявить лояльность? Тебе?
— Ковену, — эта пассивно-агрессивная словесная перепалка начинала откровенно злить. — И мне, как его представителю.
Она успокоилась. Внезапно. Всё стало в один момент так ясно и чисто. Как же она раньше об этом не подумала?
— Я хочу независимости, — тихо пробормотала Роуз.
Зальцмер решил, что ослышался: — Что?
И впервые за всё это время, блондинка обернулась, устремив твёрдый фисташковый взгляд на мужчину: — Я хочу независимости, Кристофер. Как у бабушки. Как у других ведьм в Ирландии.
Ведьмак потянулся вперед, накрывая своей ладонью маленькую девичью руку.
— Послушай, мы тебе не враги. Мы просто хотим помочь.
Роуз дернулась, как от огня, и резво вскочила на ноги.
— Независимость, Кристофер! — губы скривились в отвращении. — Я не прошу, а требую. Это условие. Хочешь лояльность моей семьи? Тогда, пожалуйста, дай мне возможность не насиловать себя видимостью моего хорошего к тебе отношения.
Отвернувшись, девушка прошла к аквариуму, рассматривая стайку ярких оранжевых рыбок. Кажется, они тропические. Бедняги. Заперты в стеклянной тюрьме с красивыми игрушками, хотя были рождены для того, чтобы рассекать морские просторы и путешествовать между древними рифами.
Будущий глава поднялся со своего места и остановился в нескольких шагах позади. Его размытое отражение возникло в аквариумном стекле.
— Ты ещё молода, — вновь закинул удочку Кристофер. — Независимость может казаться соблазнительной, когда тебе семнадцать, но на деле…
— На деле тебя мой возраст не смущал, — холодно и резко бросила в ответ. Мужчину словно хлыстом ударили. Блондинка обернулась, натянув самую располагающую улыбку, на которую была только способна в таком состоянии. — Независимость, Зальцмер. Ты мне должен.
Молчал ведьмак недолго. Отвёл взгляд, кивнул каким-то своим мыслям, коснулся кончиком языка уголка губ. И сдался. Как-то очень быстро сдался: — Хорошо. Я подготовлю документы.
На этой победной ноте Роуз сочла разговор законченным. Присела в некотором подобии реверанса и покинула кабинет, пожелав растерянной секретарше хорошего дня.
Ведьма почти не дышала, пока не отошла от башни «Стар-Экс» минимум за квартал. Завернула в миниатюрный проулок и припала спиной к стене. Судорожно вдохнула полной грудью, чувствуя как кожа покрывается мурашками. И дело было совсем не в холодном ветре и отсутствии куртки.
Он согласился? Правда?
Запустила длинные тонкие пальцы в светлые кудри своих волос и оттянула их до боли. Улыбка сама собой расцвела на её лице. Так вот как чувствовали себя крестьяне в России, когда отменили крепостное право.
Стоп. Стоп. Стоп. Никакой преждевременной радости. Сначала раскидать дерьмо лопатой, а уже потом взращивать розы.
К вокзалу девушка отправлялась полная сил и энергии, не смотря на все выпавшие на её долю приключения и две морально тяжелых встречи. Только у кассы вспомнилось, что наличных денег у неё нет от слова совсем. Пришлось ловить такси и ещё полчаса объяснять водителю, что она точно сможет заплатить за четырехчасовую поездку в другой город.
— Мистер, я удвою сумму, если вы сможете подождать час и отвезти меня обратно. Более того, вас ждут щедрые чаевые в случае, если вы не будете больше задавать глупые вопросы.
Водитель, грузный мужчина в потертой джинсовой куртке и ежиком седых усов, смерил девчонку подозрительным взглядом. Не походила она на дочку богатых родителей. Хотя, можно подумать, он много таких деток в своей жизни видел. Прикинул приблизительную сумму в уме, покачал головой и всё-таки махнул рукой: «Садись».
В дороге Роуз только и делала, что пялилась в окно, но не видела проплывающих мимо пейзажей. Её голова разрывалась от целой умы вещей, которые она сможет сделать после получения свободы. Можно поехать в Японию, изучать современные технологии и робототехнику. Или поступить в Гарвард. Или свалить на север, к шаманам и отключиться от мира, уйдя с головой в различные медитативные практики. Можно столько всего сделать! И больше никогда в своей жизни не сталкиваться с дебильным прозвищем «Чудачка Роуз». Больше никогда в своей жизни не видеть Внутренний Круг. Не видеть чертов Ковен. Не видеть Кристофера Зальцмера.
Говорят, в Америке есть свой университет для ведьм. И там гораздо спокойнее относятся к связям с магглами. Волшебников, конечно, также не любят, но разве девушке есть до них дело?
Оставалось только разобраться со всеми делами в Англии.
Найти убийц бабушки. Позаботиться о будущем Лили. Понять, что делать с Тайлером.
О последнем, к своему стыду, ведьма вспомнила только наткнувшись на его перепуганную мордашку в гостиной собственного дома.
— Роуз! — подорвался с лестничных ступеней мальчишка, в несколько широких шагов пересекая прихожую и останавливаясь точно напротив. Он был таким высоким, приходилось задирать голову, чтобы встретиться с его взволнованным взглядом. — У вас всё в порядке? Как твоя сестра? Она жива?
— Полегче, Тай, — сморщилась блондинка, огибая оборотня и направляясь на второй этаж. В срочном порядке хотелось помыться. Школьник хвостиком устремился следом. — Лили жива. Сделали операцию, как раз сейчас нужно взять деньги, чтобы за неё заплатить.
Оборотень шумно выдохнул, чувствуя как нечто очень тяжелое спадает с его груди. Роуз тем временем зашла в свою комнату и сразу же двинулась в ванную комнату, не закрывая за собой дверь. Лучше совместить приятное с полезным. Заметив, что девушка собирается раздеваться, Метьюз тут же отвернулся.
— Так, что? — повысил голос юноша, слыша как зашумела вода. — Выяснили, кто на вас напал?
— Я всё ещё не уверена, но по-моему это были Пожиратели Смерти.
— Те самые? Которые убили мисс Эванс?
— Не уверена!
Начали щелкать колпачки от шампуней и прочих девичьих бутыльков. Сложно было извернуться под душем так, чтобы не задеть плечо. Но Роуз старалась не шипеть слишком сильно, когда вода всё-таки попадала под пластырь. Она взглянула на оборотня. Тот стоял спиной, скрестив на груди руки и переминался с ноги на ногу. От мысли, что придётся с ним расстаться, в животе что-то неприятно сжалось.
Роуз всё ещё не привыкла к тому, что в её жизни есть кто-то помимо бабушки. Она была одна, сколько себя помнила. В детстве, когда магия начала проявлять себя, мама отдалилась. Отец круглыми сутками пропадал в больнице. Лили, казалось, пребывала в каком-то своём собственном выдуманном мирке. А Петунья была занята своими важными подростковыми делами.
Не было никого, с кем она могла бы поговорить. Кто бы мог ей поверить. Даже с отцом Эмметом. Все пропускали её слова мимо ушей, пока не закончилось дело трагедией.
А теперь есть Тайлер. Может быть, дело было в зелье? Но так странно и до безумия приятно, что он верил ей. С самого начала верил и ни в чем не обвинял.
Наверное, очень эгоистично так думать, но Роуз на самом деле была благодарна тому оборотню, который его покусал. Если бы не он, Тайлер бы до сих пор встречался с Эми Вайтхауз и готовился к поступлению в Оксфорд.
Закончив с ванными процедурами, девушка отключила воду, замоталась в полотенце и вышла в комнату: — Кстати, как ты относишься к Америке?
Юноша задумался. Блондинка тем временем выбрала свежее нижнее белье, джинсы с футболкой, пару носков без дырок и вернулась в ванную.
— А как я должен относиться к Америке? Она есть. Уверен, что там круто. Хиппи, травка, Вудсток. Сексуальная революция, в конце концов.
— И? — Роуз вернулась, полностью одетая, с мокрыми волосами, послушно лежащими прямыми прядями на плечах. Выбрала удобные белые кроссовки, теплую куртку, ведь сама успела замерзнуть, пока носилась по Лондону. И покидала кое-какую одежду в рюкзак. Лили была выше и худее, значит, гардероб блондинки ей вполне должен был подойти.
— Что «и»? — не понял юноша, следуя за подругой. Та уже двинулась на третий этаж, куда Тайлер ни разу не поднимался, минула темные пыльные коридоры с кучей запертых дверей.
Потом спустилась вниз. Снова длинный коридор. Прошла сквозь какую-то галерею, полную старых портретов. Тайлер мало того, что перестал понимать, в какой части дома они, вообще, находятся. Так ещё и начал на полном серьёзе сомневаться в собственной адекватности. Особняк Летиции снаружи не казался таким огромным!
В конце концов, Роуз зашла в какую-то миниатюрную комнатку. Оборотень сначала подумал, что здесь мисс Эванс хранила запасы на зиму, как делала это его собственная бабушка. Солила огурцы, делала томатный суп или консервировала в сиропе фрукты. Но когда блондинка дернула за цепочку у входа и загорелся свет, Тайлер ругнулся. Чертовы ведьмы!
В пыльных банках плавали какие-то части тел. Слава Богу, маринованных младенцев он не заметил, но и утверждать, что ничего человеческого здесь не было он не мог: — Это что, чья-то рука?!
Девушка тем временем открыла люк в полу и смело спустилась по хлипкой деревянной лестнице вниз. Спустя секунду к ногам оборотня кинули две жирные пачки с банкнотами по 50 фунтов каждая. И ещё. А потом ещё и ещё. Тайлер только и успевал, что следить за ныряющей туда и обратно макушкой подруги. Что, интересно, его поражало больше? Этот храм маньяка или спрятанная фактически под половицей целая куча денег? Потом в ход пошли золотые слитки. Метьюз едва челюсть не уронил от шока.
Роуз замерла на секунду, всматриваясь в банку, что так заинтересовала его друга: — Да, рука. Сирены, если мне не изменяет память.
Достав последние два килограммовых слитка, ведьма всё-таки вынырнула из подвала и закрыла за собой люк, после чего начала пытаться запихнуть добро в рюкзак. Не забыв про таксиста, предусмотрительно достала три купюры и сунула те в карман джинс.
— Охренеть, — только и смог выдать школьник. — Ведьмы что, презирают банки? Зачем вы храните деньги в доме? А если вас ограбят?
— Во-первых, — с трудом застегнув молнию на рюкзаке, Роуз изящным движением пальцев сотворила заклинание облегчающее вес предмета. Иначе она в прямом смысле этого слова с ума сойдёт тащить это на себе до столицы. — Покажи мне идиота, который рискнёт сунуться к ведьме в дом без разрешения. Во-вторых, если он это сделает, выживет и даже сможет до сюда добраться, а потом ещё и выберется обратно, я скорее попрошу такого человека автограф, чем накатаю заявление куда-либо.
Блондинка вытолкала Тайлера из комнатки, выключила свет и закрыла дверь, вновь начиная какой-то дикий поход по коридорам особняка: — И, в-третьих, мы пользуемся банками. Просто в некоторых случаях, удобнее держать деньги где-то рядом. В нынешние времена вложить средства легче, чем их вывести.
К концу третьего коридора, юноша даже начал узнавать окружающие его картины. Они вышли в солярий, за которым сейчас практически никто не ухаживал, и вернулись в знакомую часть особняка. Минули гостиную, задержались в прихожей, чтобы Роуз могла быстро пробежаться по пришедшей почте и вышли из дома.
— Так, вернёмся к разговору о США. — девушка быстро прошла к ожидавшей её машине, бросила неподъемный рюкзак на заднее сидение, заплатила водителю, как обещала и обернулась к другу: — Я уезжаю, Тай. И я буду очень рада сделать это с тобой, чем в одиночку.
— Уезжаешь? Сейчас?!
— Нет, конечно! — фыркнула ведьма, скосив взгляд на излишне довольного водителя. Мост на другой континент ещё не придумали. — Точнее, сейчас тоже, но не в Америку. В Лондон. А в Америку, — она задумалась, прикидывая необходимое время. — Думаю, мне хватит полугода, но оставлю ещё несколько месяцев в запасе, чтобы ты успел закончить школу.
Метьюз только и мог, что уставится на девушку во все свои глаза. А ведь когда-то он думал, что готов уже к любым её закидонам. Как он ошибался.
— Ответишь что-нибудь? — выгнула светлую бровь Роуз.
— Я… Я… Эээ… — он запустил пальцы в короткий ёжик своих волос. Мысли путались. Но радовал тот мимолетный факт, что Тайлер не заявил категоричное «нет». Значит, шанс есть. — А ваша компания? Другие ведьмы? Ты говорила, что не можешь покинуть страну без их разрешения.
— Оу, мы заключили взаимовыгодную сделку.
— Когда?
— Сегодня.
Юноша приложился ладонью о собственное лицо, хотя, честно говоря, хотелось проехаться по нему ещё и асфальтоукладочным катком. Сейчас едва наступил обед! А минувшей ночью Роуз вместе со своим непонятным подозрительным волшебником отправилась в больницу! Опустим часть, в которой Тайлер как идиот ошивался возле её дома и никак не мог избавиться от ужасных сценариев, генерируемых его воображением. Что за девчонка! Только вернулась, а уже, оказывается, успела с кем-то договориться!
И это он не успел устроить допрос с пристрастием по поводу нападения!
Интересно, у оборотней бывают инфаркты?
Блондинка выгнулась, чтобы взглянуть на часы на приборной панели: — Послушай, не обязательно отвечать прямо сейчас. У тебя ещё есть время подумать. Просто помни: хиппи, Вудсток, травка и сексуальная революция. Хорошо? К тому же в Колумбии лучшая команда по американскому футболу. Может быть это и не совсем лакросс, но, уверена, ты разберешься. А сейчас мне нужно ехать.
Она помялась мгновение, прежде чем встать на носочки и быстро клюнуть Тайлера в колючую щеку. После чего нырнула в автомобиль и дала разрешение ехать.
Университет магии располагался в Нью-Йорке. Кампус Колумбийского университета также располагался в Нью-Йорке. И Джулиард располагался в Нью-Йорке. Какой бы из вариантов своего дальнейшего обучения Тайлер не выбрал — они всё равно останутся вместе. Снимут какую-нибудь квартиру в городе. Или, останутся в общежитиях, но будут встречаться каждый день после уроков. Метьюз встретит какую-нибудь милую девушку, они поженятся и Роуз будет заглядывать на праздники.
Блондинка не могла сдержать радостной улыбки на всём пути до Лондона. Даже спать совершенно не хотелось. Только голова немного побаливала.
Автомобиль остановился у знакомой вывески с Дырявым Котлом. Сунув водителю ещё купюру в пятьдесят фунтов, Эванс попросила подождать её немного и выскочила вместе с рюкзаком на улицу. Небольшие сложности возникли с тем, чтобы миновать арку на Косую Аллею, ведь своей волшебной палочки у неё не было, но уже совсем скоро Роуз входила в центральные двери магического банка Гринготтс.
Гоблины, вероятно, единственные волшебные создания, которые умели находить с ведьмами общий язык. Они были в чем-то даже похожи. И те и другие любили деньги, любили их приумножать, готовы были применять самые жестокие меры для безопасности своего имущества и не любили волшебников.
Поэтому стоило Эванс только заикнуться о желании сделать вклад в банк и свернуть тату, как уродцы расплылись в довольных улыбках и предложили пройти в комнату для особенных гостей.
Ячейку ведьма открывала сразу для себя и Лили. Её сестра, в отличие от самой Роуз, наверняка останется в волшебном сообществе. Ей понадобятся средства для комфортного существования. Да, бабушка оставила наследство, но… Во-первых, это Лили. А во-вторых, она волшебница. Максимум, на который она способна догадаться — открыть счет и вложить все деньги туда. Блондинка же консультировалась о наиболее выгодных курсах, акциях, ценных бумагах. Биржа, в конце концов. Деньги должны делать деньги, а не лежать мертвым грузом в ожидании, когда те понадобятся.
Здесь же оплатила счет из Мунго. Завела сразу два самонаполняющихся кошелька и чековую книжку. Уточнила сотрудничество с американскими магическими банками. Забежала в ещё одно интересное место для индивидуального заказа и только после этого отправилась в больницу.
По лицу водителя, когда Роуз его отпускала, невозможно было точно понять — рад тот отвязаться от малолетки или расстроился? Когда ещё появится возможность за день заработать две сотни фунтов?
Привет-ведьма за стойкой регистрации подтвердила погашение платежа и провела девушку до палаты.
На улице уже стемнело, когда блондинка постучалась в нужную дверь и вошла внутрь: — Та-да! — продемонстрировала ведьма гигантскую корзинку с фруктами и прочими маггловскими сладостями. Лили, облаченная в светлую больничную рубашку, сидела в постели. Она держала в дрожащих руках кусок пергамента и, услышав голос сестры, подняла на ту свои огромные заплаканные изумрудные глаза.
Всё приподнятое настроение как-то мигом улетучилось: — В чем дело? Тебе больно? Позвать целителя?
— Нет, я, просто, я в порядке, я… — запиналась рыжая, не в силах собрать мысли. Роуз поставила корзину на тумбу и села на край кровати. Сестра тут же протянула два конверта: один вскрытый, на имя Лили Далии Эванс. Другой закрытый предназначавшийся Роуз Эмилии Эванс.
Ведьма в полном шоке принялась открывать свой.
Уважаемая мисс Эванс!
Согласно имеющимся у нас сведениям, сегодня в два часа двадцать три минуты утра в населённом магглами районе вы стали участником неправомерной магической дуэли. Напоминаем, что магические дуэли были запрещены Министерством Магии в поправке от 1783 года и являются преступлением, караемым по закону. Мы просим явиться Вас на слушание по этому делу, назначенного на 12 августа, в качестве свидетеля.
С наилучшими пожеланиями,
Искренне Ваша Муфалда Хмелкирк.
Сектор борьбы с неправомерным использованием магии.
Министерство магии.
— Что за? — скривилась ведьма, вновь и вновь пробегаясь по строчкам письма. Это шутка какая-то? Министерство Магии? Что?
А потом подняла взгляд на сестру. Она не выдержала и в конце концов разревелась, бросившись блондинке на шею: — Меня отчислили!
