***
С неожиданного отъезда Падающей Звезды и той дурацкой истории с тостером прошло примерно полнедели. За это время не произошло ничего особенного, только сны, бывшие единственным спасением моей бедной психики, вдруг перестали иметь хоть какое-то воздействие на мое восприятие ангела в реальности. А затем еще и этот дурацкий кошмар, который перетек в не менее дурацкий диалог с собственным подсознанием… Я сходил с ума, что в общем-то было нормально. Как-никак я и есть само воплощение хаоса и безумия во всех их формах и проявлениях, но раньше я мог хотя бы немного контролировать себя, анализировать ситуацию и безошибочно выбирать те пути, что были более выгодными для меня. Сейчас я не мог. Это злило. Гэбриэль я, кстати, стал избегать меньше. По крайней мере я больше не пытался покинуть ее компанию сразу, как мы сталкивались. Мне было сложно контактировать с ней, но это был явный прогресс! Правда, сама она имела немного другое мнение на этот счет. Ангел была свято уверена в том, что я что-то скрываю, и была абсолютно права, однако я не спешил сообщать ей об этом. Возможно, она считала, что я узнал о ее прошлом что-то такое, что могло вызвать у меня негативную реакцию, или, возможно, думала, что у меня что-то произошло, и волновалась. Я не знал и, если честно, не хотел знать. Не хотел забивать голову еще сильнее, ведь вариантов было слишком много… Я потер переносицу и перевел усталый взгляд на серую, безучастно листавшую какую-то книжку лежа на диване, так удачно расположенном напротив кресла, в котором я сидел. Наблюдая за этим, наверное, весь последний час, я все лучше понимал, что преследований девушка прекращать не намерена. Да, она стала менее навязчива, однако я все равно не мог не замечать то, как часто она оказывается со мной в одном помещении, хотя, казалось бы, не имела для этого ни малейшего повода. Сейчас, конечно, он был, и звучал из ее уст весьма просто: «Тут удобно». Но, черт возьми, буквально две минуты назад она то же самое сказала, сидя на кухне, пока я заваривал себе кофе, а перед этим сидела под дверью в мою комнату, и за это время ее «аргумент» ни разу не изменился! — Почему бы тебе не почитать в своей комнате? – наконец решил попытать удачу я. – В смысле, да, ты уже говорила, что диван невероятно мягкий и лежать на нем одно удовольствие… Однако я действительно начинаю уставать от твоего общества. — Почему? – невинно хлопая глазками поинтересовалась темноволосая в ответ, закрывая книгу. – Я же тебе никак не мешаю. — Не мешаешь, – кивнул я, – но мне неловко от мысли, что ты также последуешь за мной, к примеру, в душ. Гэб замерла, уставившись на меня глазами-блюдцами, а затем резко покраснела и отвела взгляд, нервно хихикнув. — В… В смысле? Зачем мне вообще за тобой ходить, придурок? – забормотала она. – У тебя просто паранойя разыгралась… Да, точно, именно она. Просто паранойя, да-да. — Ой, да неужели? – протянул я, не скрывая издевки в голосе. – Паранойя разыгралась, говоришь, да? Просто паранойя! Ох, ну конечно, ведь ты совсем не мельтешишь перед моими глазами весь день начиная со школы и заканчивая тем, что происходит сейчас! — И что с того?! – воскликнула зеленоглазая, вновь повернувшись ко мне. – Ну хожу я за тобой, хорошо, но что в этом такого? Ты не говоришь, что у тебя случилось, просто избегаешь меня и любых возможных разговоров об этом! Почему ты не подумал о том, что я могу просто волноваться за тебя? Что могу попытаться выяснить все сама, если не получу прямых ответов? Почему ты вообще решил, что можешь просто отстраниться от меня и не иметь никаких последствий после? — Гэбриэль, я… – попытался я успокоить закипающего ангела, но она меня перебила: — Заткнись! Просто заткнись! Я знаю, что ты скажешь сейчас, мне даже в чертово будущее заглядывать не надо! – подскочив на ноги, воскликнула она, а затем протянула слащавым голосом: – «Гэбриэль, я уже говорил, что просто-напросто занят, почему ты не понимаешь этого?», «Гэбриэль, я вовсе не избегаю тебя!», «Гэбриэль, я не хотел тебя как-то задеть или обидеть!», – и, посмотрев мне в глаза, она вдруг выпалила: – Меня тошнит уже от этой гребаной лжи! Ты только говоришь, говоришь и больше ничего! Какой смысл был в том дурацком договоре, если по итогу ты сам на него наплевал?! На короткий миг я потерял дар речи, но очень скоро возможность говорить вновь вернулась ко мне вместе со злостью, стремительно разрастающейся внутри. Чашку, которую все это время я держал в руках, я поставил на стол, издав неприятный звякающий звук, а сам поднялся на ноги, наконец получая преимущество в росте над оборзевшей девчонкой. Мне хотелось выдрать ей все волосы до одного или облить ее лицо кислотой, залить раскаленный свинец в глотку или даже банально воткнуть ей нож в глазницу, но пока я держался. — А не много ли чести? – прошипел я, медленно обходя столик по кругу, пока чуть растерявшая весь запал серая особа потихоньку отступала в сторону выхода. – Кто ты вообще такая, чтобы меня затыкать, а? Или чтобы указывать мне, что делать и что говорить? Кто ты такая, чтобы обвинять меня в чем либо, не говоря уже о нарушении какого-то там договора, составленного на коленке?! — Ты на нем настаивал, а не я, – заметила девушка. — И что с того? – приторно улыбнулся я. – Ты согласилась на него, а значит для тебя он также представляет ценность, однако это не значит, что мы не можем обходить его условия, если по какой-то причине считаем, что так будет вернее. — Но ты обещал быть честным со мной! – вновь повысила голос темноволосая. — А ты разрешила касаться себя в любое удобное для меня время, но что-то я не помню, чтобы я так уж часто влезал в твое личное пространство, пользуясь этим! Наконец, я остановился, глядя в глаза Гэбриэль, вновь слабо покрасневшей от моих слов. В ходе отступления постепенно встретившаяся спиной со стеной, она испуганно глядела на меня, вжав голову в плечи. Правда, на ее беззащитность я не повелся. Мне хватило сожженного тостера и того случая с удушением, чтобы навсегда отбить у себя желание жалеть эту маленькую тварь. Да и в принципе сейчас меня вряд ли бы что-то остановило, мне было просто необходимо хоть как-то выпустить пар. — А вообще, знаешь, что самое забавное? – вдруг усмехнулся я, переведя взгляд на потолок. – По твоей же логике, если я, например, попытаюсь тебя обнять, когда ты этого не хочешь, и получу твой отказ, то тоже обязан преследовать тебя неделями, пока ты наконец не позволишь! Но ты же не позволишь, верно? – вновь сорвавшись на шипение протянул я, вновь посмотрев на святошу. – Ты сразу попытаешься прибить меня в целях самозащиты! Это немного лицемерно, не правда ли? — Не смей меня оскорблять! – воскликнула девушка. Я закатил глаза. — Ты выедаешь мой мозг ржавой вилкой слишком долго, и я не намерен этого больше терпеть! Либо прекращай меня преследовать, либо привыкай к новым эпитетам в твою сторону. — Но!.. — Разговор окончен. С тех пор мы не разговаривали, но, к моему немалому удивлению, Гэб правда отступила. Преследования прекратились, и я наконец мог вздохнуть спокойно… ну, относительно спокойно. Все же данное событие никак не могло повлиять на мою основную проблему, однако мне стало намного легче, когда тонкая фигурка серой особы начала меньше маячить перед моими глазами. Возможно, конечно, она обиделась на меня за то, что я наговорил тогда. Я правда озвучил много того, чего не стоило, но вины по этому поводу не испытывал. Пожалуй, я бы даже повторил все сказанное слово в слово, представься такая возможность, а все лишь по одной простой причине – это помогло, и помогло намного лучше вежливых просьб и милых улыбок. Так протянулась еще пара дней, наступила пятница, и, неожиданно, знакомая темная макушка возникла перед моими глазами. — Билл, ты уже домой? – с улыбкой протянула Гэбриэль, заглядывая мне в лицо. — Эм… – я удивленно моргнул, – Ну да, занятия закончились, и тестов я сегодня не проводил. Было бы глупым сидеть в школе дольше. — А! Ох… Точно, прости. Взгляд изумрудных глаз, наполненных странными желтовато-малиновыми искрами, опустился вниз, и девушка смущенно поправила сумку. На мгновение воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими переговорами проходящих мимо учеников. К счастью, никто из них не обращал на нас внимания. Ангел тихо вздохнула и чуть приподняла край ворота от свитера, чтобы скрыть губы, и вновь посмотрела на меня. — Я просто хотела – как там люди это называют? Ах, да – позвать тебя на свидание. — … Что? – я вновь удивленно моргнул. Нет, конечно я понял предложение святой и был даже рад инициативе с ее стороны, но… Что? — Свидание, – повторила она, улыбнувшись шире. – Ты, я. Прогулка в лесу. Сегодня. — В лесу. Сегодня, – повторил я и невольно огляделся по сторонам. Ну не могло быть такого, чтобы это не было сном или чьей-то злой шуткой! Я ожидал подставы, и это было оправданно! — Да, в лесу сегодня. — … Кто ты и что ты сделала с моей девушкой? – не выдержал я. Зеленоглазая тихо рассмеялась, опуская воротник и переходя на язык жестов: — Я просто пытаюсь извиниться. Я много раз видела, как ты смотрел в сторону чащи, и подумала, что возможно тебе там нравится больше, чем в парке или на улочках города. И вновь это дурацкое чувство, словно бы время на мгновение приостановило свой ход. Внутри смешались сотни противоречивых чувств, а в голове роем вились тысячи мыслей. Я не знал, как мне реагировать. За эти девять лет во мне явно дала росток человечность, ведь я был рад тому факту, что святая, к которой я действительно привязался, старается быть внимательной ко мне. Однако я также был и напуган, потому что даже не замечал за собой того, что моя аномальная природа проявляется так явно. Ведь я правда часто тосковал по прошлому, но старался не показывать этого, чтобы не пугать Мэйбл. Я хотел смеяться от глупости происходящего. Меня злило то, что ангел вновь совала нос не в свое дело, но мне было приятно, потому что она смогла верно меня понять. Наконец я отвел взгляд, чувствуя, как скулы нагреваются от подступившей к ним крови. Надеюсь, я не выглядел в этот момент идиотом… — Там… Там места силы, – пробормотал я, кашлянув в кулак. – А еще мое старое тело… То, что от него осталось. — Соболезную, – едва слышно произнесла Гэбриэль, опуская голову. – Если тебя это утешит, то мое скорее всего давно сожгли и использовали как удобрение для цветов. — Хм, как полезно, – усмехнулся я, вновь возвращая свое внимание к серой. – Мое рассыпалось девять лет назад, а до этого его обратило в камень. Девушка улыбнулась и, оглядевшись, потянула меня за рукав пиджака в сторону выхода. — Так или иначе, как тебе мое предложение? – одними губами прошептала она, но заметив поблизости знакомое лицо, вновь перешла на жесты: – Думаю, прогулка по лесу нам явно не повредит. Я смогу извиниться, а ты поднимешь себе настроение, и, может быть, мы сможем решить проблемы, возникшие между нами. — Единственная проблема, которую я вижу – твоя излишняя настойчивость. — Я бы к ней никогда не прибегла, если бы ты был со мной честнее. — Ладно, проехали, – закатил я глаза. – И когда мы отправимся на это твое «свидание»? — О, мы уже на него идем!***
Так много тепла и света, столько запахов и звуков вокруг. Я чувствую, как растворяюсь в этих ощущениях, в неумолимом течении времени. Я ни о чем не жалею и не прошу. Лишь бы этот покой продлился вечно… Я открываю глаза, обнаруживая себя где-то совсем далеко. В месте, в котором я побывал лишь однажды и о котором частенько слышал из разговоров некоторых высших демонов. Месте настолько далеком, что его не касался свет звезд, и единственным, что освещало его, были тысячи растений, излучавших мягкое серебристое свечение, да вид разумных существ, населявших его. Я был в Раю. В мире, где родились ангелы многие эры назад. На родине Гэбриэль. Здесь было тихо и пусто. Над головой переливами раздавалась трель птиц, у моих ног шуршала трава и шелестели цветы. Вокруг витало ощущение спокойствия и благодати. Все сочилось светлой энергией, безграничной любовью и самыми чистыми помыслами… В общем, не было ничего удивительного в том, что это место вызывало у меня столько отвращения и непреодолимой жажды что-нибудь сжечь. Издав тяжелый вздох, я осмотрелся, однако не увидел вокруг себя ничего помимо бескрайнего поля цветов и одинокого сухого дерева рядом. Тишина, пустота, одиночество и больше ни-че-го. С моих губ невольно сорвался обреченный стон – тут в сто крат хуже, чем было в моем окаменевшем теле. — Билл? – раздался знакомый голос откуда-то сверху, и я поспешно поднял взгляд, обнаруживая знакомую персону, сидевшую на крепких ветвях. — Гэбриэль! – воскликнул я как-то излишне радостно, но быстро поправился: – Какого хрена тут происходит?! Девушка окинула меня удивленным взглядом, как бы говорящим о том, что она совсем не ожидала увидеть меня в этом месте, но вскоре ее выражение лица сменилось на более веселое. Коротким жестом попросив меня немного подождать, она огляделась и поспешила спуститься с дерева, подбегая ко мне с улыбкой. Зеленоглазая выглядела довольной, но я не был уверен, вызвано ли это моим присутствием или же каким-то другим фактором. — Ты пришел, – прошептала она, хватая меня за руки. – Ты здесь! — Знать бы еще, где это «здесь», – недовольно пробормотал я в ответ, вновь смотря по сторонам. — Я так долго ждала тебя. Я взглянул на ангела, стоявшую предо мной. Ее вид казался необычным, непривычным и даже каким-то незнакомым, но я никак не мог понять, в чем причина. Все те же темные волосы, те же ярко-зеленые глаза, бледная кожа и худое, почти анорексичное тело. Это была моя Гэбриэль, в этом не было сомнений, но почему-то я продолжал ощущать ее как-то иначе. Словно бы она изменилась и вдруг обрела какой-то вес для меня, стала значимой, или, возможно, это я стал значимым для нее? Тонкими пальцами святая сжимала мои ладони, будто боялась, что я вдруг исчезну, испарюсь, оставив ее одну в этом мире. В глазах ее плескалась та знакомая ангельская эмоция, а на щеках застыл слабый румянец. Она смотрела на меня так, словно я был центром ее вселенной, и от того мне почему-то было… неловко. — Билл… – одними губами шептала серая, рисуя невидимые узоры на моей коже. – Билл… — Как долго ты сидела на этом дереве? – решил сменить тему я, вновь запрокидывая голову, чтобы лучше разглядеть высокие ветви. – Да и как ты вообще туда забралась? Не похоже, чтобы это было просто. — Я… Я не помню, – пожала плечами девушка. – Но, кажется, я правда провела там слишком много времени. Какая забавная ситуация выстраивалась, однако. Я оказался в незнакомом месте, не помня, как в принципе тут очутился. Не помня даже, что происходило пять минут назад. Только смутные обрывки с улыбавшимся ангелом, которая куда-то вела меня за руку. Здесь (где бы это «здесь» ни находилось) были лишь мы с ней… И все бы звучало логично, если б не тот факт, что в моих воспоминаниях святая вела меня куда-то на Земле, а сейчас я находился в гребаном Раю! Я не мог сдержать нервного смешка, ощущая панику, осевшую на задворках сознания. В голове роем крутились вопросы вроде «Что происходит?» и «Где я?», но я старался отбрасывать их, чтобы не поддаться страху. А бояться было чего! Я демон, и я очень слаб. Если вдруг окажется, что все происходящее сейчас – реальность, то жить мне осталось не очень долго! К счастью, происходящее вокруг вряд ли являлось правдой. Слишком уж подозрительно все складывается… — Билл, ты ведь меня не бросишь? – донесся до меня тихий голос Гэб. — Нет. — … Почему? — Это было бы крайне нерационально, – пожал плечами я, вновь посмотрев на серую, что так испуганно жалась ко мне. Зеленоглазая пару раз моргнула, всем своим видом выражая недоумение, а затем слабо улыбнулась. Кажется, мои слова смогли ее немного успокоить и повеселить. Хоть что-то хорошее. — Здесь, наверное, должен быть какой-то выход, – пробормотал я, высвобождая руки из чужой хватки. – Пойдем поищем его, м? В ответ ангел лишь неопределенно махнула рукой, указывая куда-то вдаль. Я последовал взглядом за ее жестом, но не увидел в той стороне ничего особенного. Лишь бесконечное поле цветов, излучающих слабое серебристое свечение, и бескрайнее черное небо, нависшее над нашими головами. Там был выход? Или темноволосая имела в виду, что его тут и вовсе нет? Так или иначе, без девушки я никуда пойти не мог, однако весь ее вид говорил о том, что она предпочла бы остаться тут, возле дерева. Словно святая боялась чего-то в той стороне. Чего-то, что мне понять не суждено. — Гэбриэль, – начал я, намеренно заглядывая в ее лицо. – Что такое? — Иди, – тихо прошептала она, опустив голову. — А ты? — Я… Я буду здесь. Не беспокойся. — Я и не беспокоюсь, – усмехнулся я. – Но тебе лучше пойти со мной. Повисло молчание. Гэбриэль смотрела куда-то себе под ноги, словно бы боялась встретиться со мной взглядом. И, наверное, так оно и было. Поведение темноволосой было странным, но я старался не акцентировать на этом внимания. Абстрагироваться, проще говоря. — Прости, я не могу, – наконец, произнесла святая. – Мне не стоит уходить отсюда. — Причина? — Мне просто нельзя. — Ну, мне плевать, что тебе делать нельзя, а что можно! – я закатил глаза. – Ты знаешь эту местность лучше меня, так что можешь оказаться очень полезной в пути. Было бы глупым просто взять и оставить тебя здесь! Поэтому прекращай препираться, и пойдем. Ответа девушки я решил не дожидаться, просто схватил ее за руку и поволок за собой в сторону горизонта. Противиться она не стала. Шла, конечно, нехотя: двигалась намеренно медленно, часто спотыкалась… Однако зеленоглазая совсем не пыталась выдернуть свою ладонь из моей или хотя бы остановиться. Только послушно плелась следом за мной, иногда с опаской озираясь по сторонам, будто бы ожидала, что сейчас что-то произойдет. Что-то неприятное. Мы пробирались сквозь высокие цветы, все сильнее отдаляясь от одинокого сухого дерева. Благоухание цветов становилось сильнее, приобретая новые оттенки, и постепенно среди сладковатых и слегка пряных ароматов все чаще стал проявляться противный запах железа и гари. С каждым шагом он становился лишь более явным, заполняя легкие тошнотворной смесью, некогда дарившей мне удовольствие. Сейчас же от нее мне становилось не по себе. Картинка перед глазами пошла легкой рябью, невольно заставив меня замереть на месте, а затем еще раз, уже отчетливее. Голову мгновенно посетила запоздалая мысль, что Гэб была права, и нам не стоило уходить из безопасности, но я поспешно отогнал ее на задний план. Отступать было поздно. Вдали уже виднелась некая арка, отдаленно напоминающая тот дурацкий портал, что некогда строил Шестипалый для меня. Только закопанный в землю наполовину. А еще, кажется, сделанный из камня. Пространство вокруг вновь зарябило, за спиной послышался чей-то истошный крик, но, обернувшись, я увидел лишь испуганное выражение Гэбриэль, вцепившейся в рукав моей рубашки. Крик повторился снова, а потом еще раз и еще. Голоса были разными и раздавались отовсюду, от чего определить их источники не представлялось для меня возможным. Их звук все больше заменял пение птиц, он учащался и постепенно дополнялся новыми фрагментами: плачем женщин и детей, мольбами о помощи. Я сглотнул и поспешил вновь продолжить путь к арке, которая вполне могла оказаться выходом из этого странного места. Размышления на тему того, что еще каких-то девять лет назад подобные вещи могли вызвать во мне лишь смех и толику любопытства, я старался отбросить на потом. Человеческое тело было слишком хрупким, и я бы предпочел избежать той возможной опасности, что приближалась к нам с ангелом. К слову, в случае чего зеленоглазую можно было бы скормить какому-нибудь монстру, чтобы сбежать… Надо будет взять на заметку. Мы сдвинулись лишь на пару шагов, прежде чем все вновь пошло рябью, и небо над головой вдруг озарила яркая слепящая вспышка. Я прикрыл свои глаза рукой, непроизвольно зажмурившись, но это мало помогло в тот момент. А когда все закончилось, и я, наконец, осмелился взглянуть на оставшийся путь, обнаружил довольно «забавный» момент. Теперь мы были не в Раю. Больше не было светящихся цветов под ногами, больше не было бескрайнего черного неба, лишенного сияния звезд. Не было приятного аромата, не было птиц, только густой запах железа и жженой плоти, смрад смерти и крики ужаса вдали. И земля, и небо здесь алели от крови и огня, заполнивших каждую частицу этого места. Повсюду лежали тела мертвых существ: разодранные, расчлененные, обгоревшие от пламени, покореженные взрывами и, вероятно, падениями с высоты. Какие-то из них были пронзены копьями или стрелами, но многие были сами насажены на верхушки торчащих из земли тонких кольев, которых тут были буквально сотни, если не тысячи. Хотя, конечно, в подавляющем большинстве трупы просто были свалены в кучи вокруг. Неприятное зрелище… И почему мне кажется, что я бывал и здесь? Произошедшие изменения меня поразили, и я невольно засмотрелся на ужасную картину, развернувшуюся передо мной. Меня все еще обуревал испуг, но треклятое любопытство, нахлынувшее из-за странного чувства дежавю, его пересиливало. «Где я мог видеть эту сцену? Где?», – крутилось в моей голове, словно на повторе. Лишь это волновало меня сейчас, накрывало с головой, заглушая здравый смысл и последние крупицы рационального мышления. Где? Где? Где? А может… Когда? Моим интересом полностью завладели размышления и попытки вспомнить то место, где я находился сейчас. Вспомнить тот момент, когда я мог увидеть что-то подобное, но в голову ничего не шло. Слишком много миров погибло у меня на глазах, и еще больше – от моей руки… Однако спустя некоторое время я все же смог вспомнить о своей первоначальной цели, и жажда выбраться отсюда многократно возросла. Я не сразу заметил, что из-под моих пальцев пропала ладонь Гэбриэль, и рукав рубашки никто больше не сжимал. Осознание этого неприятно кольнуло в голове, заставляя вновь повернуться, посмотреть за спину и проверить, не потерялась ли девушка еще в пути. Дурацкая идея, ведь я видел ее рядом буквально минуту назад, но я просто не смог удержаться от этого. Я волновался. Правда, в основном за себя… И каково же было мое удивление, когда на месте темноволосого намоленного дитя я узрел ангела в ее первоначальном обличии. В том самом, что я увидел в ее сне еще в первый отъезд Мэйбл. Белая фигура святой, сотканной из света, стояла поодаль от меня, обхватив себя руками за плечи. От нее исходило мягкое сияние, а глаза, как никогда напоминающие яркие изумруды, переливались сотней разнообразных оттенков. Длинные белоснежные волосы невесомо развевались на ветру, хотя смотрелось это не совсем естественно. Появлялось ощущение, что их обладательница находилась скорее под водой, нежели на поверхности какой-то уничтожаемой планеты из воспоминаний… Крыльев у нее не было. Ступор продлился недолго. Очень скоро я смог вновь прийти в себя от неожиданности и оторваться от разглядывания нового облика Гэб. Встряхнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, я осторожно шагнул к ней, чтобы узнать, что случилось, однако зеленоглазая подобный жест не оценила. Она вздрогнула, отшатнувшись от меня, и поспешила ретироваться с места событий, но я не позволил. Просто поймал ее за руку, не дав уйти. — Пусти, – пробормотала девушка, стараясь даже не смотреть на меня. — Быстро отвечай, что здесь творится. — Не твое дело. — О, да неужели, – ядовито протянул я, усмехаясь. – Ну да, застрял неизвестно где, вокруг происходит какая-то чертовщина, но это все, конечно, не мое дело. Точно, как я мог забыть? Ангел в ответ лишь что-то тихо зашипела и дернула рукой в попытках высвободиться из захвата. Безуспешно. — Я сказала отпусти меня! – не выдержала она. — И не подумаю, – фыркнул я. – Говори. — Не хочу! — Да мне все равно, хочешь ты или нет! – встряхнув святую за плечи, воскликнул я. – Мне нужны ответы! — Нет! — Гэбриэль, мать твою! Тихо зарычав, зеленоглазая с силой отпихнула меня, отчего я едва устоял на ногах. Она выглядела разозленной, но не пробовала сбежать, и поэтому я решил немного снизить напор. Все еще настаивая на ответе, я не перегибал палку: не пытался приблизиться, держал руки при себе и старательно контролировал эмоции. Последнее давалось особенно сложно, создание света уже изрядно начало бесить своей несговорчивостью. Не знаю, сколько времени мы простояли, играя в гляделки друг с другом. Девушка обнимала себя за плечи, бегая глазами по окружению, словно боясь встретиться с моим взглядом, я же внимательно наблюдал за ее поведением, скрестив руки на груди. Демон и ангел – естественные враги – оба ждали, когда оппонент заговорит, но никто не решался начать первым. Но вот, плечи белой фигуры расслабленно опустились, недвусмысленно намекая на то, что хозяйка, наконец, сдалась. Гэбриэль не хватило терпения и, издав тяжелый вздох, она посмотрела на меня. — Это место – мой мир, – едва слышно произнесла она и опустила голову. – И то дерево, и бескрайний цветочный сад, и это опустевшее поле брани… Все здесь – это я. — Что ж, не скажу, что это не было ожидаемо, – хмыкнул я, вновь осматривая горы трупов и небо, окрашенное багряными красками. Неожиданно, но после слов сер… светлой, это место начало казаться мне более интересным. — Я не хотела, чтобы ты видел меня такой, – пробормотала святая, сильнее сжимаясь. — Какой «такой»? – не без любопытства протянул я, вновь возвращая внимание к Гэб. – Сияющей чистотой и искренностью? — Нет, – она мотнула головой. – Такой… Чудовищной. Я не смог задавить хохот, неистовой силой вырвавшийся из моей глотки. Наверное, я еще никогда не смеялся так искренне и безумно, как сейчас. Дышать было больно, из глаз катились слезы, я сгибался пополам и не мог остановиться, пока ангел недоуменно хлопала своими зелеными глазками, глядя на меня. — Ахахах, п… прости-прости, – кое-как выдавил я из себя и вытер влагу, выступившую на глазах. – Просто… хах, ой… Просто, знаешь, страшиться показать себя «чудовищной» перед величайшим покорителем миров и пожирателем вселенных – это сильно. — То есть тебе все равно? – неуверенно переспросила девушка. – Я ведь машина для убийств, ты разве не боишься меня? — Пф, говоришь так, словно до этого и не открывала подобную сторону предо мной, – вновь рассмеялся я и закатил глаза. – Две попытки убить меня, Гэбриэль, а также бесчисленные драки со спортсменами в школе, невероятное умение спрыгивать со второго этажа без последствий и потрясающая растяжка, о которой я узнал, случайно проходя мимо твоей комнаты, когда ты делала зарядку. Плюс ты серьезно думала, что я верю во все эти сказки про «белых и пушистых» ангелов? Да вы, пока наносите свое правосудие и причиняете справедливость, столько крови проливаете, что нам, злобным темным тварям, только и остается, что выть от зависти. Кстати, одна из фантазий, чаще всего посещавших меня, как раз была связана с возможностью использовать великолепную растяжку темноволосой… Но эту мысль я поспешил выбросить из головы подальше. Не хотелось бы смущать святую, находясь в ее собственном подсознании. — Было бы странно, если бы я не догадался о твоем прошлом, – тем временем продолжал я. – И еще страннее, если бы не начал опасаться за свою жизнь в те моменты, когда ты доходишь до точки кипения. Да, я догадывался, что ты такое, я знал, что ты опасна, но мне, в общем-то, плевать. То, как вытянулось лицо светлой, надо было видеть. Смотря на него, мне потребовалось немало усилий, дабы подавить новую волну смеха, рвущегося из груди. Ошарашенная моей тирадой, она лишь редко-редко хлопала белесыми ресницами, так и застыв с открытым ртом, пока я с довольной улыбкой любовался плодами своих трудов. Секунда, две, три… Постепенно святая начала «оттаивать»: прикрыла рот, отвела взгляд, медленно закрыла лицо руками, сделала глубокий вдох и шумно выдохнула. А затем рассмеялась. Я невольно склонил голову набок, не без интереса наблюдая за разворачивающейся предо мной сценой. Зеленоглазая смеялась вполне обычно для себя, однако я все равно ощущал в ее смехе что-то такое… Непривычное. Странно, но он казался мне более эмоциональным, чем в реальности. Более живым. — Ах, действительно, чего еще можно было ожидать от демона разума? – решила, наконец, поделиться причиной своего веселья Гэб и всплеснула руками. – Зря только волновалась, как и всегда. — Волновалась, неужели? – насмешливо протянул я, решив немного приблизиться к ангелу. Она явно не возражала. — Конечно же я волновалась! – воскликнула светлая, глядя мне в глаза. – Я не способна контролировать себя в полной мере, когда рядом находятся представители темных сил… Ну, ты, к примеру. Это сродни естественному инстинкту – банальному и непреодолимому, – она вновь вздохнула. – В общем, даже если я не хочу как-то вредить тебе, осознавая разумом, что мы не враги и что тебе сложнее защититься, то в итоге все все равно приводит к травмам и увечьям для всех, кто меня окружает, включая как тебя, так и неудачно попавшихся под горячую руку смертных. — Ой, только не пытайся врать, что никогда не хотела меня уничтожить, – хмыкнул я. – В тот раз, когда ты меня душила, в твоем взгляде не промелькнуло ни малейшего признака того, что ты не хочешь меня убить или хотя бы сильно покалечить. На лице Гэбриэль проступила странная эмоция, которую мне не удалось опознать, зато жест, последовавший сразу за ней, я распознал сразу. Тонкие бледные руки светящейся фигуры обхватили сами себя за плечи, возвращаясь в защитную позу, а голова опустилась в попытках скрыть потемневшие глаза. Неужели больная тема? — Серьезно? – вырвалось у меня, вторя мыслям, взмывшим вихрем в моем многострадальном сознании. – Почему? В ответ девушка только отвернулась, обнимая себя сильнее. «В смысле? Стой, да быть не может…» – пронеслось в моей голове. — Эм… Гэб? Я издал нервный смешок и приблизился к ангелу плотнее, невесомо коснувшись ее плеча своей рукой. Светлая на это почти не отреагировала, лишь едва заметно напряглась. Правда, она и как-то сбежать не пыталась. Просто стояла спиной ко мне, обхватив себя руками и молчала. Меня же сжирали изнутри сомнения, которые требовалось срочно развеять. И не важно, чего это мне будет стоить! — Гэбриэль? – позвал я тихо. – Что тогда произошло на самом деле? Ее плечи слегка опустились. — Случайность. — А если точнее? — … Я испугалась…***
Короткий щелчок пальцев перед лицом мгновенно привел меня в чувства, заставляя распахнуть глаза и вновь очутиться в знакомом лесу. Со сбитым от резкой смены обстановки дыханием я осмотрелся по сторонам, подмечая малейшие детали, что могли намекнуть на то, что происходящее вокруг не реально. Таковых не было. Все было весьма тривиальным: небольшая поляна, покрытая высокой пожелтевшей травой, пара одиноких берез, густая хвойная чаща, что кольцом сомкнулась вокруг нее, широкая сосна, под которой я сидел вместе со святой, как-то слишком взволнованно глядевшей на меня. Над головой сгущались сумерки, а перед глазами маячила приевшаяся тощая фигура ангела. Голова трещала, от чего соображать было попросту невыносимо. Однако я все же постарался проанализировать происходящее. Мы на Земле, в родных лесах Гравити Фолз, Гэбриэль вновь предстала предо мной в своем обычном сером облике человека. Сейчас ноябрь и на улице понемногу темнеет, а я сижу на холодной земле, совершенно не понимая, что же только что произошло. Как я оказался в подсознании ангела? Почему это вообще произошло? Что происходило там? Что происходило здесь? Почему? Что? Как? Где? Когда? Зачем? Я вцепился пальцами в собственные волосы, судорожно вспоминая все происходившее со мной до попадания во внутренний мир святой и то, что затем творилось внутри него. Пульсирующая боль в висках и неприятный гул в ушах неплохо осложняли сей процесс. Однако понемногу мне удалось вырвать из мыслей столь необходимые мне осколки памяти: Школа, затем появление Гэбриэль. Она позвала меня на свидание, и не куда-нибудь, а в лес. Мы говорили о чем-то. Она смеялась, а затем… Затем… Что было затем? Сайфер, напряги извилины, что было потом?! Темнота! Все верно, в глазах начало темнеть, и я ощутил, как проваливаюсь в бездонную пучину. Но вопреки любым ожиданиям оказался в подсознании серой… Да, у меня случился обморок. На глазах у ангела. Я с чувством ругнулся и поспешил подняться на ноги, однако темноволосая девушка, сидевшая передо мной, оказалась против данной затеи. Святая вцепилась в мои плечи, насильно усаживая меня назад к дереву. Впрочем, я не сильно сопротивлялся ее решению, поскольку попытка встать усилила и без того отвратительное самочувствие. Гэб что-то бормотала, наверное, просила не делать глупости и попытаться успокоиться и отдохнуть. Она явно была взволнована: постоянно оглядывалась по сторонам, поджимала губы, заглядывала мне в глаза… Тяжело вздохнув, я откинулся на жесткую сосновую кору и чуть запрокинул голову. Легче от этого мне, конечно, не стало. Шум в голове не прекращался, а вдруг сковавшая мышцы боль окончательно выбивала любое желание жить. Мне нужно было отвлечься от нее, нужно было подумать. Этим-то я и решил заняться. В памяти мгновенно всплыли сотни коротких сцен, увиденных во внутреннем мире ангела: одинокое высокое дерево, бескрайнее поле светящихся цветов, кромешная чернота небосвода. Там было и поле битвы, усеянное кольями и горами трупов, где все насквозь пропиталось запахом крови и жженой плоти, смрадом смерти и криками отчаянья. Тем, что мне всегда очень нравилось. Я невольно усмехнулся своим мыслям, уходя глубже в воспоминания, анализируя их. В голове мгновенно возник момент, когда я узрел Гэбриэль на широко раскинутых ветвях. Как вытянулось ее лицо в удивлении, а затем вдруг изменилось на радостное. Она что-то сказала тогда? Хм… «Я так долго ждала тебя…» Глаза распахнулись, и мир замер для меня, словно старая кинолента, которую поставили на «стоп». Вновь и вновь я прокручивал в уме реплику девушки, все больше ощущая то, как мерзкий холод расползается внутри. Дыхание сперло, голова загудела с новой силой, и я ясно ощутил неприятное чувство, словно любая опора подо мной куда-то испарилась. Вот только ничто из этого уже не могло помешать процессу, накрывшему меня с головой. Осознанию, что обрушилось на меня так же неожиданно, как снег в июле. Все началось с коротких обрывков: случайно замеченных взглядов, коротких фраз и улыбок. Я давно потерял интерес к окружающим, поэтому не зацикливал своего внимания на таких вещах, однако постепенно в памяти начали проскальзывать и более значимые вещи. Я вспомнил, как взгляд тогда еще безымянной для меня девушки застыл на моем теле в момент нашего с ней «знакомства». Как она заливалась краской и отводила глаза каждый раз, когда невольно оказывалась со мной в одной комнате. Вспомнил и то, как она радостно улыбалась, когда получила от меня шоколадку, пусть я и вручил ее крайне дурацким образом… Ангелу было приятно общаться со мной, она всегда выкраивала минутку на то, чтобы рассказать что-то или выслушать. Святая искренне смеялась над моими шутками, даже если они задевали темы, которые были не особо приятны для нее. И она всегда выглядела счастливой, находясь рядом со мной, какой бы бред я не нес. Ей было комфортно, и мне тоже. Однако все изменилось, когда я предложил ей начать со мной отношения. Я прекрасно помню тот день. Помню, как на секунду в люминесцентных зеленых глазах блеснула знакомая для такого садиста как я эмоция. Испуг. Вот только чего она испугалась тогда? «Я испугалась… Тебя», – пронеслась в голове фраза, сказанная девушкой перед самым моим возвращением в реальность. Я бы, наверное, решил, что эта причина весьма банальна, если б не интонация, с которой Гэб произнесла это. Слишком много смысла для трех слов. Слишком много трактовок. Слишком много «слишком». Но опираясь на все то, что я узнал об ангеле за эти полгода, я только больше понимал, что, говоря это, она подразумевала нечто совсем иное. Например, что она боялась подпустить меня ближе, потому что на самом деле она… Голову вновь сковала резкая боль, такая, какая возникла бы, сунь ты череп под пресс. Мозг окончательно отказывался соображать, словно его давно засунули в блендер и тщательно перемололи в вязкую кашу. Мое тело мелко трясло и меня бросало то в жар, то в холод. Я задыхался, бездумно мечась взглядом от одного объекта к другому в попытках осознать где находится низ, а где верх. Картинка рябила и плыла, все вертелось перед глазами, от чего меня начинало мутить. Мне было так хреново, что хотелось просто сдохнуть прямо тут, под чертовым деревом в сосновом бору. На глазах у перепуганного святого создания в лице гребаной Гэбриэль, которая, кажется, действительно сходила с ума от паники, вызванной полным непониманием того, что со мной сейчас творилось. Она явно хотела помочь, но не знала, что нужно делать. Я тоже не знал, ну и плевать… — Билл! Билл! – наконец, донеслись до моего сознания слова темноволосой, что продолжала трясти меня за плечи, в попытках привести меня в чувства. – Господи, Билл! Я болезненно поморщился от громкости ее голоса, но ничего не сказал. Черт с ней, с громкостью, существовало море других факторов, от которых мне было намного хуже. Вот взять хотя бы эти чертовы люминесцентные глаза, смотрящие прямо в душу, с этой их чертовой ангельской эмоцией, природа которой вдруг стала мне ясна. Гэбриэль привязалась ко мне не меньше, чем я к ней. Она привыкла ко мне, к моему обществу, и больше не могла без него. Я был другом для святой, был частью ее семьи. Она ощущала себя в безопасности рядом со мной, ей было весело от моих шуток. Ангел никого не ненавидела, даже меня, однако это вовсе не значило, что она любит всех. Отнюдь, ее симпатию было очень сложно заслужить вне зависимости от того светлый ты, серый, темный или же вовсе смертный. Но я как-то заслужил. И ведь не простую симпатию. Холодные тонкие пальцы скользнули по моей щеке, заставляя немного прийти в себя. Мне потребовались некоторые усилия, чтобы сфокусировать взгляд на лице девушки, сидевшей передо мной. Гэб что-то быстро тараторила, обеспокоенно глядя мне в глаза, но я смотрел вовсе не на это. Ее губы были так близко, буквально в нескольких сантиметрах. Всего одно короткое движение, и я с легкостью смог бы их коснуться. Ощутить на вкус, каково это, опорочить призрачно хрупкое святое создание. И сам того до конца не осознавая, я действительно подался вперед и прильнул к ним. Мои глаза были закрыты, но это вовсе не мешало мне заметить то, как замерла темноволосая, совсем не ожидая подобного поворота событий. Я помню, как дрогнула ее ладонь, застывшая на моей щеке, когда я запустил пальцы в длинные волосы и придвинул голову девушки ближе к себе. Помню легкий укус, оставленный на ее губах перед тем, как углубить поцелуй. Меня поразила собственная смелость, граничившая с глупостью, но даже она не ставилась ни в какое сравнение с тем фактом, что Гэбриэль мне ответила. Сжав воротник моего пальто, она прижалась к моей груди, неумело и неуверенно отзываясь на ласки. Я чувствовал скованность в каждом ее движении, хоть ангел и не пыталась сопротивляться моим действиям. Я погружался с головой в омут новых ощущений, давно позабытых, а потому незнакомых для меня. Однако с каждым невесомым касанием святой, приводившим меня в себя, я все больше понимал, что происходящее сейчас неправильно. Просто ошибка. Очередная, мать ее, ошибка, которая может стоить мне расположения зеленоглазой. Я поспешил отстраниться от губ девушки, запоздало отмечая все тот же знакомый запах, ассоциировавшийся у меня с осенью и Хеллоуином. Сделал я это, правда, с неохотой, ведь прекрасно осознавал, что, возможно, этот поцелуй был не только первым, но и последним. По той же причине я не мог оторвать внимательного взгляда от ее лица, стараясь уловить малейшую эмоцию, проскользнувшую на нем. Но лицо Гэбриэль не отражало ничего. Ангел молчала, ошарашенно глядя на меня огромными глазами. Я же смотрел на нее, ожидая дальнейшей реакции на мой поступок. Как же она поступит? Закричит ли она на меня? Может, ударит? Мне было действительно интересно узнать это. Меня раздирало любопытство, смешанное со страхом, плещущимся где-то далеко на фоне. Я хотел знать, что чувствует серая по этому поводу. Хотел понять, что творится в ее голове сейчас. Я терпеливо ждал действий темноволосой, словно преступник приговора, пока, наконец, та не вышла из своего ступора, пару раз моргнув. А в следующее мгновение она уже оказалась на ногах и бежала куда-то в сторону чащи, не обронив ни слова. Просто оставила одного. В лесу. После обморока… Умно. Правда, голову мою занимала вовсе не обида на жестокую выходку девушки, о нет. Была лишь одна мысль, продолжавшая крутиться в уме, словно волчок: Она ответила.