Кровь Дракона

      Уже который день подряд эхо чудовищного грохота доносилось с севера до Винтерфелла, а на горизонте мелькали огненные всполохи, озаряя своими бликами стены древнего замка. Уже который день каждый обитатель замка с тревогой вглядывался вдаль, сам не зная, что надеясь увидеть. Уже который день все знали, что Стена пала, и лишь кошмарная завеса из огня и камня не позволяет армии мертвых маршировать на юг, сметая все на своем пути.       И уже шестой день Санса, как и почти весь Север, знала, что Джона Старка, Короля Севера, больше нет.       Черную весть принес ей Бран, который все это время пристально наблюдал за ходом битвы и обо всем сообщал сестре. Он первым рассказал Сансе о смерти лорда Гловера, а также о появлении на Стене Берика Дондарриона, Тороса из Мира и Сандора Клигана, и новость о Псе повергла девушку в шок. И именно он поведал сестре, что Джон приказал армии отступать, а сам остался на Стене, откуда так и не выбрался, и лишь непрекращающийся огненный дождь говорил о той жертве, что принес Король Севера за свой народ.       Стоя на крепостной стене, Санса смотрела туда, откуда вскоре должна была начать подходить армия, которая, перегруппировавшись около Последнего Очага, спешно отступала на юг. Родовой замок Амберов было решено оставить, из крепости спешно вывозили людей, скотину, оружие и припасы. Кланы Северных гор также поспешно отходили на юг, к Каменному Холму и Вершине, унося с собой все мало-мальски ценное. Обитатели Кархолда были вынужденны срочно собирать пожитки и быстрым маршем направиться к Дредфорту, где планировали занять оборону.       Ситуация для Севера складывалась катастрофическая, и чтобы решить, какие дальнейшие действия следует предпринять, лорды съезжались в Винтерфелл, ведь обсудить было что.       Немалая часть войск полегла на Стене, и теперь места выбывших солдат занимали юнцы обоих полов, ведь теперь на кону стоял вопрос выживания, а значит требовались все, кто хотя бы в малейшей степени мог держать оружие в руках. Ночной Дозор, и без того понесший ужасные потери в ходе вылазки Старого Медведя за Стену и последующего штурма одичалых под предводительством Манса, был практически обескровлен — Черных Братьев осталось от силы человек сорок, и то были смертельно изнуренные воины, скорее напоминающие призраков, чем живых людей.       Дни тянулись один за другим, все больше людей собиралось в Винтерфелле, но их взгляды неизменно были обращены на север, к Стене. Никто не знал, сколько тварей забрал с собой Джон Старк, и как долго уцелевшие вихты и их хозяева будут стоять на одном месте, если они, конечно, уже не убрались к той же Теснине. Да, Белый Волк выиграл для них некоторое время, но как скоро оно иссякнет? Как скоро мертвые хлынут за Стену, сметая все на своем пути?       Первые лорды уже прибыли в замок, в их числе были Харальд Карстарк и Джон Амбер. Сансе было больно от одной только мысли о том, что ее кузен, практически брат, не вернулся, в то время как предатель Амбер жив и здоров, разве что слегка прихрамывает. Да, за свои действия на Стене Маленький Джон фактически получил помилование, но легче от этого Сансе не становилось. Почему она вновь должна терять близких ей людей? Разве мало было смертей в ее семье? Почему боги столь жестоки к Старкам, что забирают уже второго Короля Севера? Чем северяне так прогневали своих богов, что те отказываются отвечать на их молитвы и лишь шлют на несчастных все новые и новые беды?       — Леди Санса, — мейстер Уолкен подошел практически бесшумно, и если бы не Призрак, обернувшийся за спину девушки, та бы так ничего и не заметила. — Простите, что отвлекаю вас, но с юга прибыл некий Сэмвелл Тарли. Он говорит, что является братом Ночного Дозора и другом Короля.       — Тарли? — безжизненным голосом повторила Санса.       — Я полагаю, что это старший брат Дикона Тарли, — пояснил мейстер.       — Ах да, — кивнула Старк. — Помню. Сэм Смертоносный. Так называли его Черные Братья.       — Именно, — кивнул Уолкен.       — Я приму его, — все тем же ровным голосом произнесла Санса. — Пусть его проводят в Большой зал и накормят. Я скоро буду.       — Я передам ваши указания, — мейстер удалился, а Санса лишь вздохнула, да погладила Призрака по голове. Лютоволк, как всегда, был тих и безмолвен, но именно эта тишина и нужна была девушке, ведь совсем скоро о покое ей останется только мечтать.       Постояв еще некоторое время на стене, Санса спустилась вниз и направилась прямиком в Большой зал, где ее ждали толстяк с добродушным лицом и темноволосая девушка лет семнадцати с ребенком на руках. Толстяк был одет в черное, и из-за его плеча выглядывала рукоять двуручного меча.       Уже не тот ли это меч, из-за которого так возмущался Дикон Тарли? Эта мысль быстро пронеслась в сознании Сансы, но она быстро от нее отмахнулась. У нее своих забот хватало, чтобы еще думать о фамильных мечах других семей.       — Леди Санса, — Черный Брат неуклюже поклонился. — Позвольте представиться, меня зовут Сэмвелл Тарли, я брат Ночного Дозора. Возвращаюсь из Староместа, куда был направлен приказом лорда-командующего. Это Лили, — указал на девушку и ребенка, — а мальчика зовут Сэм.       — Я назвала его в честь Сэмвелла, — заявила Лили, — ведь он спас нас от участи, что хуже смерти.       — Я наслышана о вас, Сэмвелл, — произнесла Санса. — Садитесь, вы верно устали с дороги?       — Ваша правда, — признался Тарли, усаживаясь на лавку. — И пожалуйста, зовите меня Сэм.       — Хорошо, Сэм, — кивнула Старк. — Джон рассказывал мне много хорошего о вас и называл своим лучшим другом. Я могу лишь порадоваться тому, что во время его службы в Ночном Дозоре вы были рядом с ним.       Тарли грустно улыбнулся, чувствуя, как его сердце разрывается от тоски по ушедшему другу. Весть о гибели Короля Севера дошла до него, когда они с Лили оказались по эту сторону от Рва Кейлин.       — Я многим обязан Джону, — с тоской ответил Сэм. — Если бы не он, я бы не протянул в Черном замке и седмицы. Он помог мне в тот час, когда я остался совсем один, ничего не прося взамен. Я горжусь тем, что он был моим другом.       — Вашему брату, Дикону, пришлось испытать на себе гнев Джона, когда он принялся оскорблять вас.       В первый момент Сэм не поверил своим ушам, а через миг его внутренности свернулись в тугой узел, когда до него дошел смысл слов леди Винтерефелла. Дикон, его младший брат, был здесь? Или того хуже, он все еще здесь?! Очевидно, ужас от мысли о встрече с братом так явственно отразился на лице Сэма, что Санса поспешила его успокоить:       — Ваш брат сопровождал Маргери Тирелл и они уже давно покинули Север, и вряд ли ваш брат когда-либо сюда еще вернется. Джон ясно дал понять, что ему здесь не рады.       Лили сжала пухлую руку Сэма, и тот вымученно улыбнулся. Несмотря на все, что ему довелось пережить, мысль о встрече с семьей до сих пор ввергала его в ужас. Наверное, он даже Короля Ночи не боялся так, как Рендила Тарли или все того же Дикона, который во всем старался подражать их отцу. Примерно представляя, в какой ярости был лорд Рогова Холма, обнаружив пропажу Губителя Сердец, что принадлежал их семье на протяжении столетий и сейчас болтался за спиной Сэма, тому стало дурно. И не было никаких сомнений в том, что Дикон полностью разделял убеждения своего отца по отношению к старшему брату. О чем думали мать и сестры, Тарли гадать не брался.       Санса же в это время с тоскливой улыбкой разглядывала толстяка и его девушку, вспоминая все, что о них рассказывал Джон. Было удивительно, как в этом нерешительном человеке сочетались поразительная сила духа и готовность идти до конца. По мнению Джона, трус не смог бы убить Белого Ходока, а значит Рендил Тарли глубоко заблуждался насчет своего сына.       Мысли Сансы вновь прервал мейстер Уолкан, который в этот раз выглядел чем-то обеспокоенным. Он сжимал в руках свиток со вскрытой печатью, а в его глазах поселилась тревога.       — Ваша Светлость, — обратился к ней мейстер, — срочное послание из Белой Гавани.       — Что там? — нахмурилась Санса.       — Два дня назад в порт вошел корабль под флагом Таргариенов, — сообщил Уолкан. Санса опешила, а Сэм даже привстал с лавки и подошел поближе. — Посланник королевы Дейенерис уже в пути на Винтерфелл и желает встретиться с вами.       — И кто же этот посланник?       — Тирион Ланнистер.

***

      Бесу, сидевшему в карете на полозьях, и в прошлой раз не больно-то понравилось на Севере, сейчас же все было еще хуже и гаже. Если на юге зима еще почти не ощущалась, то здесь она уже безраздельно властвовала, ее ледяные ветра продували карету насквозь и все время проникали под одежду, а вездесущий снег, который отказывался таять даже в карете, так и норовил попасть за шиворот. Тирион лишь поправил тяжелую меховую шапку, как с нее тут же осыпался снег, некоторая часть которого не пойми как умудрилась попасть под одежду.       Но сейчас Север выглядел хмурым не только из-за непогоды, но и из-за плотной пелены страха и безнадежности, что накрыла эти земли. Поначалу, относящийся довольно скептически к слухам об армии мертвых, уже довольно скоро Ланнистер понял, что местные и не думают шутить или привирать об угрозе из-за Стены. Напротив, собрав пожитки, они спешили убраться как можно дальше и как можно быстрее, но большая часть северян уходила в армию, дабы дать мертвым последний отпор.       Глядя на происходящее, даже самый твердолобый дурак поверил бы в рассказы о Белых Ходоках и их армии вихтов, а так как Бес дураком себя не считал, то он уверовал в эти рассказы еще быстрее.       — О боги, вот же холодина, — пожаловался сидевший напротив Джендри, кутаясь в теплый плащ, подбитый мехом. — Этот проклятый снег когда-нибудь перестанет сыпать, лорд Тирион?       — Зима только началась, — заметил Бес, — так что привыкай. Дальше будет только хуже.       — Куда уже хуже? — возмутился бастард Роберта, натягивая шарф до самых глаз.       — Поверь, есть куда, — усмехнулся Тирион. — Не волнуйся, в Винтерфелле еще согреешься. Нальем тебе горячего вина и засунем в не менее горячую ванну. Если повезет, то ты в ней будешь не один, а с какой-нибудь красоткой.       — Если честно, я вообще не понимаю, зачем вы меня взяли с собой, — признался Джендри, краснея от слов карлика. Знаменитая распущенность его венценосного отца, слава о которой гремела по всему Вестеросу, самому юноше не досталась.       — Тебе предстоит многое усвоить, если ты планируешь стать лордом Штормового Предела и правителем Штормовых земель, — ответил Тирион. — Королева Дейенерис не для того дала тебе законный статус, чтобы ты оставался неграмотным неучем. Вот ты и будешь учиться, в том числе и тому, как вести переговоры с очень упрямыми людьми.       — Учиться, — буркнул Джендри. — Я до сих удивлен, что вообще дышу. Когда королева узнала, кем был мой отец, я думал, она сразу же прикажет меня сжечь или еще чего похуже придумает, а вместо этого меня нарекли Баратеоном.       — Королеве Дейенерис нужны верные люди, в том числе среди лордов великих домов Вестероса, — пояснил Бес. — Баратеонов больше нет, а ты — последний внебрачный сын Роберта Баратеона. Ну, последний известный внебрачный сын, если быть точным. В итоге, ты получаешь законный статус, а королева — нового союзника, правда, толку от тебя пока что никакого. Как лорд ты никуда не годишься, а потому ты сейчас едешь со мной, на переговоры с моей бывшей женой.       — Но ведь королева Дейенерис хотела, чтобы мы встретились с Джоном Старком, — возразил Джендри.       — Ага, вот только когда мы покинули Драконий Камень, он был еще жив, — парировал помрачневший Ланнистер. Ему нравился Джон, и весть о гибели бастарда опечалила его.       Весть о гибели Короля Севера достигла их ушей, когда они вошли в порт Белой Гавани, и надо заметить, что северяне были действительно огорчены смертью Белого Волка. О нем ходили самые странные и даже пугающие слухи, самые нелепые басни, какие Тириону только доводилось слышать. Но первые сомнения в том, что в этих сказках могут быть крупицы истины, посетили Ланнистера, когда они услышали отдаленный грохот, а на севере увидели странные всполохи. И то и другое совершенно не понравилось дотракийцам, которые сопровождали Беса и Джендри по пути в Винтерфелл.       Вообще, Тириону было интересно наблюдать за кочевниками, которые впервые в своей жизни очутились в подобных местах и теперь не знали, как спастись от ледяного ветра и вездесущего снега. Их лошади утопали в снегу по колено и недовольно ржали, возмущенные такими условиями. Сам Бес был вынужден признать, что от дотракийской орды на Севере толку будет ноль — в случае угрозы, местные просто запрутся в своих огромных замках, а кочевники будут умирать под их стенами от холода и голода, ведь зима убьет их эффективней любых стрел.       Им пришлось ехать еще несколько дней, когда на горизонте наконец-то появились башни Винтерфелла, на подступах к которому царила суматоха. Северяне сновали туда и сюда, мелькали сани, груженные добром, грохотали молотки. Люди были заняты, а потому даже непривычный местным вид дотракийцев не заставил их отвлечься от своих дел, как если бы от этого зависели их жизни. Все это говорило Тириону о том, что дела у северян идут очень и очень плохо.       Вокруг же самого замка раскинулся огромный лагерь, где над палатками и шатрами реяли знамена лордов Севера. Здесь были Амберы и Карстарки, Флинты и Сервины, Мандерли и Гловеры, и еще многие другие. Возле костров сидели солдаты и готовили обед, с тоской поглядывая на стены замка, в трубах которого беспрерывно текла горячая вода, тем самым обеспечивая замок столь необходимым людям теплом.       Вассалы Старков прибыли в Винтерфелл, дабы обсудить будущее, понял Тирион. Осталось только гадать, найдется ли в Большом зале Винтерфелла место для гостей с юга, и согласятся ли лорды Севера принять предложение, с которым прибыл Бес. Проблема была только в том, что изначально предполагалось провести переговоры именно с Джоном, но в свете последних событий…       Встречать новых гостей выехал отряд конников под флагом Старков, но не успели они встретиться, как гул, к которому многие уже привыкли, неожиданно стих, а огненные отсветы на севере вдруг погасли. С ужасом в глазах люди смотрели туда, где находилась Стена, если, конечно, она все еще продолжала стоять.       Преграда, которую Джон ценой свой жизни выставил на пути Белых Ходоков, исчезла. Дорога на юг была открыта.