Кровь Дракона

      Задержаться в заброшенной деревне пришлось дольше, чем Джону того бы хотелось, но деваться было некуда. Столь нежданный провиант, что свалился ему в виде сумеречного кота, следовало подготовить для похода, ведь в противном случае путника ждала бы голодная смерть, а потому тушу убитого зверя пришлось сперва выпотрошить, содрать с нее шкуру и обескровить, что в условиях сильного мороза было сделать очень непросто. Пока ободранная туша висела на морозе, покрываясь коркой, Джон очистил шкуру от остатков мяса и жира, стараясь не допустить повреждений. О какой-либо правильной обработке речи даже ни шло: у Старка не было ни специальных инструментов, ни материалов, чтобы уберечь шкуру от дальнейшей порчи. Оставалось только надеяться на то, что за него свою работу сделает мороз.       Подкрепившись вырезанными сердцем и печенью, зажаренными на костре, Джон принялся заготавливать мясо. Небольшая проблема была в том, что сумеречный кот являлся хищником, а потому его плоть была более жилистой и имела не совсем приятный запашок, но в нынешней ситуации только идиот стал бы привередничать. Перед Джоном же в полный рост встала проблема сохранения мяса. Да, в те далекие времена, когда он жил в Винтерфелле, его, Робба и Теона учили, как правильно заготавливать провизию в походных условиях, но тогда у них всегда были под рукой соль и травы, которые можно было нарвать в лесу, но сейчас всего этого не было и в помине. И лишь один раз им рассказали о том, что делать, если под рукой ничего нет.       Пришлось очень сильно повозиться, но в конце концов Джону удалось пробить лед, затянувший поверхность колодца, и набрать оттуда воды в одно единственное ведро с обломанными ручками. Пользоваться Криком путник пока что не решался — его организм только-только восстановился, да и то по большей части лишь за счет все того же кота. Подвергать его новым нагрузкам Джон не решался, ведь надеяться на то, что ему снова так удачно повезет, было глупо. Нарезав мясо крупными кусками, Джон принялся макать их в воду, после чего развесил для заморозки. Уже довольно скоро куски были покрыты ледяной коркой, которая, как надеялся Джон, позволит ему продержаться подольше. То был самый примитивный метод для хранения, но в нынешних условиях выбирать не приходилось.       Из шкуры кота Джон соорудил жалкое подобие сумки, куда в дальнейшем он и запихнул свой будущий провиант. К сожалению, найти еще хоть что-то полезное ему так и не удалось. Глянув напоследок на громадное чардрево, Джон двинулся дальше, направляясь в сторону жилища Крастера в надежде на то, что хозяйничавшие там некогда дезертиры все не сожрали. Когда он был там в последний раз, Черные Братья не стали задерживаться у жилища одичалого, а поспешили поскорее вернуться в Черный замок.       Идти пришлось несколько дней, и все это время Джона сопровождала лишь звенящая тишина — не слышно было птиц, воя волков и воплей котов. Исчезли бараны и лоси. Старк даже задумывался над тем, остались ли рыбы в местных реках. Весь этот заснеженный край превратился в безмолвную и безжизненную пустошь, в которой был слышен только треск деревьев, которые сковал мороз. Вернется ли когда-нибудь жизнь в эти земли? Запоют ли снова птицы? Будут ли волки и коты гоняться за горными баранами, если таковые вообще остались? Джон не знал ответа, как и не знал того, удастся ли ему дойти до своей конечной цели. Собственно, он даже не знал, как именно она выглядит и есть ли вообще. Вполне могло оказаться, что весь его путь — это дорога в никуда, которая закончится ничем.       Не раз и не два Джон задумывался над тем, чтобы развернуться и направиться в другую сторону, домой. Но стоит ли его дом? Быть может Винтерефелл уже пал и все его родичи стали частью мертвой армии. А может враг лишь подходит к стенам старинного замка. А может уже подходит к Перешейку, ведь Джон не знал, сколько дней он пролежал в той яме и сколько еще после того, как из нее выбрался.       Поправив сумку на плече, Джон упрямо шел вперед, бредя по колено в снегу и лишь изредка выбираясь на небольшие возвышенности. Путь перед собой он проверял деревянным посохом, который он сделал из ветви страж-древа, — провалиться под снег с головой ему не хотелось. Снег валил не переставая, мороз и не думал спадать, но хуже всего было то, что уже решительно невозможно было понять — день сейчас или ночь. Самые страшные сказки старой Нэн становились реальными, Долгая Ночь полновластно вступила в свои права, накрыв Север своим темным покровом. Не было видно звезд, ведь небо было затянуто тучами, и Джон не решался использовать Крик, чтобы их разогнать. Все равно это ничего не даст, ведь зима пришла, и одним лишь Криком ее не прогонишь. Теперь она уйдет лишь тогда, когда падет Король Ночи.       В той части памяти, что достались Джону от Довакина, сохранились воспоминания о том, что Тайбер Септим неким образом изменил климат в Сиродиле, но как именно он это проделал, было загадкой. Использовал ли он Крик или неведомую магию, историкам было неизвестно. К великому сожалению Джона, ему до человека, ставшего богом, было так же далеко, как навозному червю до Дова. Приятно, конечно, было мечтать о том, что он своим Криком может обратить ночь в день, а зиму в лето, но мечты не помогут ему выжить, а потому Джон продолжал идти до тех пор, пока не увидел усадьбу на невысоком холме. Земляного вала вокруг замка Крастера не было видно из под снега, да и сам дом был завален чуть ли не по самую крышу. Пристройки исчезли, будто их и не было, где-то под снегом остались и пустые клетки для кроликов, которых некогда разводила Лили.       С трудом забравшись на крышу, Джон заглянул через дымовое отверстие внутрь, где было темно и холодно. Протиснувшись туда, Старк спрыгнул на земляной пол, почему-то чистый от снега, и огляделся по сторонам, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.       — Я уже думал, что никогда тебя больше не увижу, — раздался глухой голос, и от неожиданности Джон подскочил на месте. Раздался звук удара кремня о кресало, и яркие искры упали на трут, мгновенно его воспламеняя. Уже через минуту стены усадьбы осветили языки костра, позволив Джону разглядеть сидевшего перед ним мужчину. Тот был одет в черное. Длинные волосы спадали на его плечи, а в серо-голубых глазах больше не было и намека на смех. Лишь печаль.       — Дядя… — пораженно выдохнул Джон.       — Плохое ты выбрал время и место для прогулок, племянник, — ответил Бенджен Старк, делая шаг вперед. Отсветы огня осветили его лицо, которое тронуло тление.       Не говоря больше ни слова, Джон бросил сумку на землю и подскочил к дяде, после чего сжал его в объятьях. Бенджен был человеком, которым юноша всегда восхищался и ставил себе в пример. Когда Старк ушел за Стену и исчез, Джон оставался единственным человеком в Ночном Дозоре, кто до последнего не верил в смерть Первого разведчика. И потому история Брана о встрече с дядей наполнила его одновременно и радостью, и тоской.       — Я тоже рад тебя видеть, — ответил на объятья Бенджен, после чего слегка отстранился и как следует осмотрел своего племянника. — Ты вырос с нашей последней встречи. Впрочем, я тоже изменился.       — Когда Бран все мне рассказал… — начал было Джон, но закончить не смог. Ему не хватало слов.       — Значит, Бран смог вернуться? — спросил Бенджен.       — Да, он уже дома, — кивнул Джон.       — Стена пала? — спросил бывший разведчик.       — К сожалению, — ответил юноша. После чего спросил. — Ты знал, что так может случиться?       — У меня было подозрение, — Бенджен уселся возле костра и кинул в огонь пару поленьев. Иней, которым те были покрыты, начал таять, и помещение стало быстро затягивать дымом. — Я опасался, что такое может случиться, но все же совершил ошибку. Позволил Брану дойти до Стены, хотя должен был ему помешать. Чувства часто играют с нами злую шутку, Джон, за которую потом приходится расплачиваться по самой высокой цене.       — В том нет твоей вины, дядя, — возразил Джон, усаживаясь рядом. — Падение Стены было лишь вопросом времени. Король Ночи и его свора не для того так долго собирались с силами, чтобы торчать здесь. Рано или поздно они бы и без Брана нашли способ пробиться на юг.       — Да, нашли, но это заняло бы у них больше времени, — парировал Бенджен. — И это время можно было бы потратить на подготовку для отражения вторжения. А из-за меня у вас этого времени не осталось. Я хоть и полумертв, племянник, но из ума еще не выжил. Я совершил ошибку, а расплачиваться за нее приходится вам всем.       — Тогда помоги мне ее исправить, — юноша подался вперед. — Я направляюсь в земли Вечной Зимы. Я верю, что там есть нечто, что позволит нам остановить вторжение, а может и вовсе покончить с Королем Ночи.       Бенджен Старк странно посмотрел на своего племянника, после чего спросил:       — Как ты об этом узнал?       — Я не помню, — честно признался Джон. — После падения Стены я очнулся в какой-то яме, из которой с трудом выбрался. В голове же у меня была только одна мысль: "Ты должен идти на север." Вот я и иду.       — Земли, о которых ты говоришь, опасны даже летом. С чего ты взял, что сможешь их пройти сейчас, когда началась зима?       — Я и не знаю, — ответил Джон. — Но я верю, что наше спасение там.       Старк молчал некоторое время, глядя в огонь, думая о чем-то о своем. Джон же терпеливо ждал, не смея мешать. Прикрыв на миг глаза, Бенджен наконец-то спросил:       — Ты знаешь о сыновьях Крастера?       — О том, что он отдавал их Иным? — спросил Джон. — Да, знаю. Я даже видел, как один из них пришел за младенцем.       — А ты не задумывался над тем, что Король Ночи делает с детьми? Зачем они ему?       — Я догадываюсь, — признался юноша, — но не понимаю, как он это делает.       — Там, далеко на севере, есть одно место, куда эти чудовища привозили детей, — ответил Бенджен. — Они построили что-то навроде алтаря, где и превращают младенцев в Иных. Я понятия не имею, что еще ты можешь искать в этих гиблых землях, кроме этого места. Но если честно, даже если ты найдешь этот алтарь, я не знаю, что ты будешь с ним делать.       Теперь пришла пора задуматься самому Джону. Он запустил пальцы в отросшую бороду, размышляя над словами дяди. Быть может, он прав и путь Джона лежит именно к этому алтарю? А может это что-то другое, еще ему неведомое. Он сидел, впервые всерьез задумавшись над тем, куда именно лежит его путь.       — Туда, где все началось, — тихий женский голос прозвучал будто наяву. — Туда, откуда пришла смерть.       Встряхнув головой, Джон огляделся по сторонам, но кроме дяди в доме никого не было. Сам Бенджен смотрел в огонь, давая своему племяннику время поразмыслить. Но Джон уже все для себя решил. Раньше он шел вперед бездумно, но теперь все изменилось. На том далеком алтаре младенцы перерождались в само воплощение смерти, оттуда они пришли, а потому его цель теперь была ясна.       — Мне нужно попасть к этому алтарю, дядя, — наконец-то объявил Джон. — Я еще не знаю, что с ним нужно сделать, но попасть туда я обязан. Ты поможешь мне?       Бенджен Старк грустно улыбнулся, после чего ответил:       — Конечно помогу, племянник.

***

      Обратный путь на Драконий Камень занял много дней, в течении которых Джендри проклял всё и всех, особенно ледяные ветра, задувавшие с севера и пронизывающие тело до самых костей. Неудивительно, что дотракийцы заперлись на нижней палубе и поднимались наверх лишь в случае нужды. Кочевникам и без того не нравились морские путешествия, а уж при такой погоде оно и вовсе превращалось для них в пытку. Как они вообще умудрились доплыть до Вестероса аж из залива Работорговцев, Джендри отказывался понимать.       Когда они наконец-то прибыли в крепость, Тирион заметил, что большей части флота железнорожденных нет, а значит блокада Королевской гавани уже шла полным ходом. Скоро стало заметно, что нет подавляющей части дотракийцев и Безупречных — на острове остался лишь тот минимум, который был необходим для защиты.       — Только дурак решится нас здесь атаковать, — поучал Бес Джендри, — но только еще больший дурак не озаботится своей безопасностью, полагаясь лишь на крепость стен.       Высоко над замком парили драконы Дейенерис Таргариен, оглашая своим ревом мрачные стены крепости. Самому Джендри казалось, что каменные драконы, коих в огромном количестве изваяли еще до Рока Валирии, в любой момент поддержат своих собратьев слитным ревом и устремятся в небо, а многочисленные гаргульи самых разных форм последуют за ними.       — Сколько их здесь? — как-то спросил Джендри.       — Многие тысячи, — ответил Тирион. — Псы, грифоны, демоны и мантикоры, и одним богам ведомо кто еще. У архитектора замка явно была больная фантазия.       Ступив под своды крепости, Джендри, с разрешения Ланнистера, направился в свои покои, которые ему отвели в Каменном Барабане, центральном строении Драконьего Камня. Баратеон ужасно устал и очень хотел отдохнуть, а вот Тириону еще предстояло предстать перед королевой и поведать ей о своем путешествии. Можно было не сомневаться, что много из сказанного не понравится Матери Драконов, и сам Ланнистер признался, что понятия не имеет, как королева себя поведет. На всякий случай Тирион предупредил юношу, что королева может потребовать его к себе, чтобы выслушать не только своего десницу, но и недавнего бастарда.       Сам Джендри старался избегать лишних встреч с Дейенерис Таргариен. Ему все казалось, что Матерь Драконов в любой момент вспомнит, кем именно был его отец, и прикажет отдать молодого лорда своим драконам. Время шло, Джендри был все еще жив, но его опасения никуда не исчезли.       Войдя в свои покои, к которым ему пришлось привыкать, юноша завалился на кровать, вспоминая, как ему уже доводилось лежать на похожем ложе, только со связанными руками, а на нем сидела Красная жрица, что сейчас обреталась в королевстве Старков. У Джендри было жгучее желание размозжить ей голову, но та, заметив полный ненависти взгляд, лишь улыбнулась, то ли из-за знания, что находится в безопасности, то ли потому, что не боялась смерти. Заметили его и Берик с Торосом, и Лорд Молния даже было хотел поговорить с юношей, но ему помешал Сандор Клиган. Псу достаточно было лишь один раз глянуть на Джендри чтобы понять, что ничем хорошим этот разговор не закончится — слишком велика была ненависть юноши к Братству без знамен.       Раздался тактичный стук, и в приоткрывшуюся дверь прошмыгнула Намина, одна из тех служанок, коих Дейенерис привезла с собой из Миэрина. Будучи в прошлом рабыней, теперь эта девочка лет четырнадцати разве что не молилась на свою королеву, что сняла с нее ошейник.       — Королева желает вас видеть, — с сильно заметным акцентом, произнесла служанка, глядя в пол. Сколько бы Джендри ее не просил, она никогда не смотрела ему в лицо, но при этом краснея так, будто он попросил ее о чем-то постыдном. — Она ждет вас в Палате Расписного стола.       — Сейчас я переоденусь и приду, — ответил юноша, вставая с кровати, и Намина тут же удалилась, как если бы боялась задержаться в покоях молодого лорда. С чем было связанно такое поведение, Джендри не знал.       Скинув с себя пропитанный морской солью камзол, Джендри принялся переодеваться. Ему было непривычно надевать вещи, предназначенные для знати, но теперь он сам стал ее частью, а потому и выглядеть следовало соответственно. Ему пришлось сменить штаны, а также надеть чистую рубашку, поверх которой он надел камзол, сшитый в цветах его дома. Натянув под конец сапоги, Джендри покинул свои комнаты и направился к лестнице, что вела к верхней части Каменного Барабана.       Навстречу ему шли двое, мужчина и девочка. Незнакомец был обладателем зеленой бороды и синих волос, при виде которых у Джендри глаза натурально полезли на лоб. Ничего подобного он раньше не видел. Абсолютно все — от волос до одежды — говорило о том, что незнакомец прибыл издалека. Подойдя поближе, мужчина приложил два пальца ко лбу, а затем к груди, но шаг не замедлил. Но весь интерес Джендри к чужаку моментально испарился, стоило ему разглядеть спутницу мужчины.       Невысокого роста, темные волосы зачесаны назад, открывая лоб. Серые глаза смотрели на окружающую обстановку с вежливым интересом, но в их глубине можно было заметить равнодушие. Сперва решив, что он ошибся, Джендри сделал шаг в сторону девочки и спросил:       — Арья?