***
Прибыло пополнение с «Большой земли», хотя считать это нормальным пополнением нельзя, но бойцы были хорошие. Три мага-боевика далеко за тридцать, до этого воевавших в партизанском отряде имени Фрунзе: Иван и Николай Никитины и Вячеслав Долохов. Братья Никитины имели в предках рязанского воеводу Никиту, а также его сына Добрыню, широко известного, как Добрыня Никитич. Боковая ветвь, ну да ладно. Ребята были храбры, умны и прекрасно разбирались в тактике. По малолетству принимали участие в Гражданской войне, как некоторые пионеры в это время. Вячеслав Долохов тоже был на хорошем счету, но из одворянившихся волшебников. К этому добавлялась странная ведьма Екатерина Баюнова, непонятно, чем занимавшаяся ранее, и Дима Плюшкин, который чем-то занимался на «Большой земле». Остальные — тоже. На кухне собрались димины знакомые, узнать, какие новости. Дима, известный своей запасливостью, привёз много сибирской рыбы, которую стали готовить. — Откуда рыба? — поинтересовался Комиссар. — Из Сибири. — Я понимаю. Есть муксун, а он только на Севере. — Удалось достать в обмен на инструмент и шаманскую помощь. — Как вас туда занесло в наши дни? Почему вас выдернули? — Согласен. У нас напряжённые бои, — поддакнул командир второго штурмового взвода. — У нас самое напряжённое место во вражеском тылу. — Секретность — дело странное, — философски сказал Дима. — Почему? — Немцы решили использовать оборотней в Сибири. — То есть? — Они взяли несколько больших гидросамолётов и отправили оборотней далеко на восток. У них был приказ взорвать при помощи подрывных зарядов никелевый завод в Норильске. Двое партизан грязно выругались. — Нам сразу сказали, что у нас сейчас есть проблемы с выпуском танков, — продолжил Дима. — Единственный способ снабдить их нормальной бронёй — это добавить туда много никеля. — Это мы понимаем. — Второе — это рейд на небольшой заводик Золотовых. — А там что? — Место сказать не могу. Уютный такой заводик, хорошие кирпичные дома с электрическим отоплением. Речка перегорожена около водопада, там стоят две турбины с генераторами. Производство секретно, но оборотни о нём знали. А знания оборотней, как ни странно, секретом для нас не являются. Точнее, не объявлены государственной тайной. — А что знали оборотни? — Там месторождение вольфрам-молибденовых руд. При помощи электричества и магии производили пятьдесят тонн карбида вольфрама в месяц, а это очень много, три-четыре тонны металлического молибдена и от двух до восьми тонн чистого металлического вольфрама в месяц, это зависит от качества руды в конкретной жиле. Если завод уничтожить, то мы останемся без металлорежущего инструмента и бронебойных снарядов. Или не останемся, кажется это далеко не единственное производство, но будет очень плохо. На наше счастье, оборотни из ведомства Геллерта Гриндевальда не знали точного расположения. Где-то с погрешностью в сто-двести вёрст. Завод не обнаружен, зато несколько золотых приисков вдоль речки они уничтожили полностью. — Это не страшно. — Золотом оплачиваются поставки из заграницы, которых сейчас катастрофически не хватает. Я привёз двадцать блоков американских сигарет, которые американцы кладут в качестве подарка для лётчиков в самолёты, которые перегоняют к нам. — А ты перегонял? — Купил у перегонщиков. — Дашь покурить? — Я подумаю. Я серьёзно. Курильщики тяжко вздохнули. — И как всё прошло? — Успешно, все оборотни уничтожены. А ещё во время стоянки на озере захвачен шестимоторный гидросамолёт с пафосным названием «Викинг», использовавшийся для снабжения. Только он слегка пострадал при захвате, но мы его подлатали. Наши лётчики его уже перегнали на канал имени Москвы, повезло с погодой. Самолёт нуждается в серьёзном ремонте. Всё держится на соплях, точнее, на заклинаниях. Скорее всего, изучат и спишут. Нам очень повезло, что мы на него вышли. — Уменьшали? — Проблематично. После этого самолёт может развалиться прямо в воздухе. — А всё потому, что защитные чары наложены через жопу, — вмешалась Катя. — Так фонило магией, что я засекла за шесть вёрст. — А чем ты в мирное время занималась? — спрашивает Комиссар. — Дрессировала почтовых птиц. — Катя определила район, где было место, закрытое от почтовых птиц и мы направились туда. — Велика точность определения? — Ошиблась на полсотни вёрст, потом стали летать из этого места по спирали. Уже больной муторный и затратный обряд на проведение направления. Нельзя стоять на одном месте более трёх дней, можно засечь место на по двум лучам. — А нашу базу почему не засекли? — Может и засекли, но штурм старой базы — дело проблемное. Там несколько иные чары, которые часто включают защиту от обнаружения излишней магической активности. Все понимающе кивнули. Если бы на домах старых семей не было такой защиты, к ним давно бы явились блюстители порядка.***
Прибывшее пополнение сразу взялось за дело. Как бы это странно не звучало, дела были связаны с авиацией. Первой жертвой братьев Никитиных и Вячеслава Долохова стал склад нефтепродуктов Люфтваффе. Немцы за несколько часов потеряли более миллиона литров авиационного бензина, тридцать тысяч литров солярки для аэродромных дизель-генераторов, почти триста тысяч литров автомобильного бензина, а также много авиационных боеприпасов, но склад горел ещё несколько дней. Двадцать автомобилей-бензовозов развалиться в воздухе не могли, поэтому были захвачены уменьшены, как и шестнадцать грузовых автомобилей, три электрических и два ручных крана для погрузки крупнокалиберных авиабомб в автомобили, а также дизельгенератор и прочее складское оборудование. Ненадлежащим образом были уменьшены одиннадцать списанных из-за боевых повреждений самолётов, подлежавших отправке в Германию, — им всё равно в металлолом. В фамильный зачарованный бочонок Вячеслава Долохова было залито шестьдесят старорежимных бочек авиационного бензина, что составляло почти тридцать тысяч литров в метрической системе. Этой же ночью Дима и Маша решили воспользоваться оставшимся после ритуала счастьем и удачей и нанесли визит на аэродром. Немцы потеряли сорок три истребителя «Мессершмит-109» и четыре транспортных самолёта. Жаль, что это не подтверждалось фотографированием из-за темноты, но на всякий случай шесть «Мессеров» были варварски уменьшены, чтобы никто не сомневался в совершении рейда. Были надлежащим образом уменьшены и утащены шесть аэродромных заправщиков, которые, как сказали лётчики Диме, были в большом дефиците, два тонных автокрана для выгрузки авиабомб из грузовиков, пять непонятных машин, три аэродромных технички, зенитный прожектор и три дизель-генератора. Процесс занял два с лишним часа. Никто из личного состава не пострадал. Враг ничего не обнаружил во время налёта на аэродром. Как? Это магия. После этого юные пионеры вместе с трофеями отправились на восток, успев в темноте проскочить на минимальной высоте линию фронта. Место, куда надо лететь, они знали. Воспользовались «компасом Кагановича» — долетели до железной дороги и летели параллельно ей.***
Лётчики с восторгом рассматривали доставленную тремя партизанами добычу. В армию это отправлять нельзя, там быстро угробят. В лётных частях эксплуатация получше: не надо кататься по разбитым просёлкам, лучше обслуживание, но трофейная комиссия может направить в армию. Только авиационное начальство будет стеной стоять за эти трофеи. Через короткое время появились ещё двое, доставившие очередные трофеи. Странные машины были быстро опознаны. Три лёгких аэродромных грузовичка, каждый из которых мог подвесить к бомбардировщику авиабомбу калибром до двух с половиной тонн, специализированный автомобиль для проверки и настройки приборов и электрооборудования самолётов, ещё довоенный выпуск малой партией. Для него решили сразу найти новое шасси. А также автомобиль для уборки аэродромных полос — вещь полезная, но совершенно необязательная на грунтовых аэродромах. Авиабензин был принят по упрощенной процедуре и оказался у лётчиков. быстро подогнали пустой товарняк. Самолёты были погружены на железнодорожные платформы. У них сразу отрезали крылья, чтобы поместились, а остальное разберут на базе «Вторчермета» на металлолом, им не в первый раз. Через несколько часов состав отбыл за новой партией техники в далёкий Нижний Тагил, ценный лом цветных металлов выгрузят по дороге в Свердловске.***
Товарищ комиссар государственной безопасности, ранее старший майор государственной безопасности, что по-прежнему соответствовало званию генерал-майора в армии, задумался о происходящем у партизан. Немцы при помощи магии решили уничтожить несколько заводов в тылу. С этим было всё понятно, не в первый раз они пытаются это сделать. На этот раз они решили сделать рейд оборотней по туркестанским и сибирским рудникам, что тоже понятно. Однако агентура и магические средства контроля за обстановкой позволили заранее принять меры, которые не помогли. Первый удар был нанесён по Средней Азии, который проворонили. От тяжелейших проблем спасло только отступление противника, не поверившего своему внезапному везению. Магия может неожиданно повернуться неприятной стороной. Поэтому, как стало известно позже благодаря допросам пленных, враг решил отступить, ведь первоначальные минимальные боевые задачи были выполнены, и нанести удар по Сибири, где наступило короткое лето. Было решено использовать партизан-волшебников. Не просто партизан, а лучших, которых удалось набрать в количестве семидесяти четырёх. Это были не все, только те, которых удалось срочно собрать в критический момент. Они лучше понимают логику диверсионной войны в глубоком тылу врага. Результат оказался неожиданно эффективным в немалой степени благодаря полнолунию, когда оборотни небоеспособны и неадекватны, обратившись в волков, кидаются на вооружённых людей. Ягдкоманда, шедшая на Норильск, погибла в ста двадцати километрах от города полным составом. Они, судя по записям в дневниках, хотели развлечься и отъесться, находясь в волчьем облике. Предусмотрительно захватили стадо северных оленей. Всех расстреляли серебряными пулями. В качестве трофеев досталось сто тонн тротила в шашках, который несли в «бездонных мешках». Следующей под раздачу попала ягдкоманда, действующая восточнее Енисея, в бассейне Нижней и Подкаменной Тунгусок. Там были ожесточённые бои. Часть оборотней отступила, эвакуировавшись при помощи порт-ключей в Германию. Большая часть погибла в боях, несколько попали в плен. После операции было решено наградить всех участников, заодно товарищ чекист решил поинтересоваться, не обидели ли кого с наградами, званием или должностью. Ситуации, когда некоторые командиры воинских частей не представляют никого, пока их не наградят, были и не раз. Орден «Отечественной войны» ввели не просто так — специально по чисто формальным параметрам, а то не раз возникали ситуации, когда врагу нанесён большой урон, а военнослужащих не награждают, потому что не было подвига. Его потряс мальчик пионерского возраста, который сказал, что его всё равно не наградят, но надо бы ввести правила приличия для представления. Утончённые издевательства, вроде случая, когда его и его невесту представили к "героям", отменив другие представления, и прокатили, надо бы отменить. Ему обидно, но переживёт, хотя жить осталось недолго. Только перспективе это ни к чему хорошему не приведёт. А жить осталось недолго, потому что ему ставят неадекватные задачи. Всё, на что он способен, — это поиск слабых мест у противника и диверсионные действия в этих местах. Товарищ чекист ознакомился с личным делом данного юного партизана и обнаружил, что его действительно представляли к наградам. Отчёты о диверсиях по большей части отсутствовали, ставились вопросы о приписках, в тоже время в рапорте командира роты значилось, что этот мальчик и его невеста фотографировали все подрывы. Был длинный список благодарностей за взятые трофеи, в итоге доставленные на «Большую землю». Был получен неожиданно ответ быстрый ответ на представление к государственным от центрального штаба партизанского движения, в чьём подчинении были эти партизаны. Награждения не будет, вопрос будет изучен, рассмотрен, и судя по ряду признаков, с награждением прокатят. Всего под раздачу попало одиннадцать партизан. А вот это было интересно. Чем проштрафились эти партизаны, что их так регулярно прокатывают? Дело доходило до абсурда: ставился вопрос о повреждении немецкого гидросамолёта, чем был нанесён ущерб советскому государству. Некоторые участники боя писали объяснительные, которые сводились к тому, что враг решил не сдаваться и оказать сопротивление. По ходу боя самолёт пострадал, его отремонтировали, как смогли. Все написавшие объяснительные поспешили побыстрее свалить подальше от глаз начальства во вражеский тыл.***
Пятеро партизан прикрылись защитными чарами и тихо ужинали, а может быть и завтракали. Трофеи сданы, полёт через линию фронта будет ночью, то есть впереди шестнадцать часов. Можно будет спокойно отоспаться. Что отвратно, на месте встречи был дежурный, но никаких условий для размещения не было. Ещё все были со своими продуктами, но ели то, что нашли на складе Люфтваффе. Про трофейную еду говорить не стали, а то отнимут. Была вскрыта консервная банка с сосисками, которые стали готовить на костерке из веток. Одна тонкая сосиска — пятьдесят грамм. Интересно, сколько штук в день им положено?