***
В комендатуре я знакомлюсь с Максимом Георгиевичем Плюшкиным. Он накладывает защитные и маскирующие чары на наш посёлок. Оказывается, я знаком с его внуком Дмитрием Фёдоровичем Плюшкиным и даже воевал вместе с ним в одной роте в партизанском отряде. Будут разные хитрые чары, начиная от простого: чтобы народ просто не подходил к высокому забору с колючей проволокой, до специальных затягивающих воронок, когда нарушитель оказывается в камере в комендатуре. Новое здание комендатуры вовсю строится: возведены кирпичные стены, дом в четыре этажа, по архитектурному стилю похоже на московские «сталинские» высотки. Рядом семейное общежитие для товарищей чекистов из главного волшебного управления в том же стиле. Тоже четыре этажа. Говорят, будут квартиры от двух до пяти комнат, но пока не ясно, что с удобствами, ведь у советское промышленности есть проблемы с производством сантехники. Узнаю, что если сможем достать сантехнику, то в наших домах предусмотрены санузлы, а пока удобства во дворе. Как мало мы взяли трофеев в этой Германии… Выражать антисоветские мысли по поводу бытовых неудобств советских людей бесполезно. Всем пофиг. Да, я попаданка и в курсе, что санузлы в деревенских домах станут нормой только после краха коммунизма. Основные работы по маскировке идут в спрятанном от посторонних глаз пятиугольном зиккурате в центре нашего посёлка. Сам зиккурат не имеет в данном случае большого мистического смысла, просто так проще всего размещать оборудование, скрывающее наше поселение. Как мне сказали: пятиугольник не имеет никакого смысла, на самом деле это должен быть квадрат, чтобы по всем сторонам света. На случай, если чары заглючат, добавлена пятая сторона. Если один сектор выпадет, то всё моментально перенастроится. Кроме того сверху пятиугольника круглая конструкция, это ещё один магический контур защиты и маскировки посёлка. Но подробности мне неизвестны, поскольку этим занимается Максим Георгиевич Плюшкин.***
Полёт в гости к майору Волкогонову прошёл нормально: я, Таня, Серёга в слинге за таниной спиной, и Ира вылетели в субботу, предварительно выспавшись вечером. Шестьсот вёрст преодолели за семь часов. Если лететь в ступах, то это быстрее, но где ж их взять? Кстати, она, вроде бы есть у тёщи, но старая. Тёща — ведьма, звучит, как в анекдоте. Идея слинга позаимствована из будущего, вот оно, преимущество попаданства. Садимся втихаря, потому что нельзя палить магию, в том числе перед роднёй нашего боевого товарища, хоть он и не сделал ни одного боевого вылета. Сегодня отмечают новоселье. В числе гостей наш полкан, который снова на работе в гражданской авиации. Он привёз с собой гостинец от Семёныча, который передал полкану с проводником поезда Кишинёв-Ленинград. Гостинец состоит из бочонка с домашним молдавским вином на десять с лишним литров. Подарок к новоселью — обмыть дом. Там ещё есть брынза на закусь, которую хотел украсть проводник, но полкан при помощи магии заставил отдать всё. Дом у товарища майора из лиственницы, восемь на девять метров, перекрытия из сосны, ведь лиственница плохо держит поперечные нагрузки. Есть светёлка и подпол с потолками два с половиной метра, крыша покрыта лиственничной дранкой. Ему сразу попытались подселить жильцов, дав им ордер на вселение. Однако жильцов быстро выперли, в тот же вечер. Присутствующий при достройке товарищ Крашенинников отправился к чекистам, одного он знал по службе в нашем авиаполку. Есть приказ: обеспечить жильём демобилизованных и приравненных к ним лиц. Если товарищ чекист, наблюдающий за волшебниками, не пошевелится, то об этом узнают в Москве. Чекист сел на коня, машин в это время не хватает, и поехал наводить порядок. Заодно узнали: ещё раз вселят, куда не следует, то кое у кого будут большие проблемы. Мало того, что майору Волкогонову не выдели лесосеку, вдобавок такой бардак. А у него рядом участки для походно-полевой жены и матери. Дома у него бардак и клубок змей, потому что законная жена ревнует к незаконной. Его мать такой разврат осуждает, но деваться, по большому счёту, некуда. Соблюдал бы верность на фронте, проблем бы не было. А ещё у матери «на руках» трое внуков, потому что зять погиб на фронте в сорок третьем, то есть случайная похоронка исключается, дочь погибла при немецкой бомбёжке Воронежа. В детский дом в это время пристроить очень тяжело, там всё переполнено, да и на заводе вызвали в партком для разговоров на эту тему. Что интересно, такие жилищные условия считались нормальными по советским довоенным меркам. Сейчас это считается очень хорошим. Вспоминается, что советских людей испортил жилищный вопрос. Говорят, что в двадцатые и тридцатые в городах почти не строили, в основном «уплотняли». Советская власть строила заводы и экономила на жилье для трудящихся. А ещё должны протянуть городской телефон, но это будет не скоро, когда построят новую телефонную станцию. Этим сейчас занимаются пленные немцы, наконец-то они занялись полезным делом. Жена, тёща и мать хозяина дома предъявляют претензии нашему полкану: мол, куда смотрели? Он и комиссар. Должны бдить за моральным обликом красного офицера. На что полкан им отвечает, что так повелось, потому что так надо. Он офицер или кто? И нечего капать на мозги. Он им не муж. И мужу тоже нельзя, особенно мужу. И это идиотизм, поскольку он человек взрослый, сам может решить, кого ему того, в постели. Надо сказать, мы тоже привезли гостинцы. Таня умудрилась в субботу вечером отоварить карточки на хлеб и молоко на воскресенье. Так что мы с хлебом, молоком, комбижиром, то есть страшным вонючим маргарином, ведь масла не завезли, волжской рыбой: сом, караси и окуни, вермишелью и сотней яиц. Нашим гостинцам искренне радуются, потому карточки ещё не отменили. Выставлять на стол не обязательно: а вот это радует хозяев ещё больше, поскольку с продуктами у них напряжёнка. Новоселье проходит в форме банкета, все садятся за стол. Полкан, как самый старший, он же командовал авиаполком, первым произносит тост… Вечером через час после захода солнца мы разлетаемся по домам.***
Отец вернулся из навигации. С одной стороны рад, что старший сын жив и здоров, а с другой: сын — предатель, это жуткое моральное испытание. Это как дочь, добровольно спавшая с фашистом. С его точки зрения это хуже смерти сына. Сейчас ждёт, пока мать достанет все ингредиенты к зелью правды. Пока нет навигации, занимается строительными работами в одном из затонов на юге Сталинграда, работает на полставки. Надо восстанавливать город. Живёт у племянницы, которая моя троюродная сестра, которая жила у Шуры во время боёв за Сталинград. К работе на полставки относятся спокойно, поскольку народа не хватает, надо восстанавливать частные дома и ходить на рыбалку, ведь это хорошая прибавка к скромной пайке по карточкам. Когда во время войны стало совсем плохо с пропитанием, просто раздали небольшие участки земли под огороды. Спасение голодающих — дело рук самих голодающих. Строиться там нельзя, просто сажали картошку и овощи: капуста, свекла и прочее.***
Жизнь более-менее налаживается, по бытовым параметрам мы живём гораздо лучше среднего советского человека. Заработал магазин, где появились промтовары: среднеазиатская хлопковая ткань и чернила, пока только это. В наши края переселили семью лишенцев из Казани, которые занимались мелким частным предпринимательством в виде пошива одежды на заказ. Итог: у нас заработало ателье, где занимаются пошивом одежды.***
У нас во дворе и перед домом идут земляные работы. Майор Крашенинников достал саженцы яблонь, винограда, вишни, абрикосов, алычи и груш. Причём достал он много, хватило на весь наш посёлок. Кроме того он раздобыл тепличные стёкла и металлоконструкции. У нас появилась небольшая тепличка. Всё, само собой, трофейное.***
Дед пишет письма, точнее за него пишет моя двоюродная сестра Таня, которая на меня в большой обиде, ведь я на ней не женился. Она уже интересуется вернувшимся Лёвой. Девочка созрела, в мозг ударили женские гормоны, она думает, как с этим бороться, рецептов в это время мало, основные: воздержание и замужество. Но это дело неспешное, глядишь лет в двадцать выйдет замуж. В царское время добрачные дети не были проблемой, а сейчас с этим борются. Советская пропаганда реально бьёт по мозгам, как в плохом, так и в хорошем смысле. Нам бы смотаться к деду, забрать вещи, которые хранятся у него. Полкан хочет навестить моего деда в начале весны и забрать своё трофейное барахло.