На войне как на войне

             Михаил Соловьёв был недоволен жизнью: после окончания войны его послали в Киев в Лысогорское суворовское военное училище, причём лично ему откосить было нельзя. Почему это Суворовское училище именовалось Лысогорским? Чтобы не путать с Киевским Суворовским военным училищем, для которого, пока, вроде не было, но обещали открыть в ближайшее время. Чему там учили? Во-первых, армейской дисциплине, ведь это не партизанская вольница. Ответственные товарищи исходя из опыта прошедшей войны решили создать диверсионные части специального назначения, а также, предполагая, что мы одни не такие умные, противопартизанские части специального назначения. Ученики выезжали на Западную Украину для борьбы с националистами и другими пособниками немецко-фашистких оккупантов. Учебное заведение было замаскировано под склады и казармы Киевского военного округа, а что именно? Вы случаем не иностранный шпион, раз этим интересуетесь?       Первый набор этого училища представлял из себя демобилизованных в сорок четвертом году юных партизан, второй из попавших под демобилизацию, начиная с сентября сорок четвёртого. Некоторые успели принять участие в боях с японцами. Товарищ Соловьёв принимал участие в освобождении Курильских островов, сданных японским империалистам проклятым царским режимом в далёком 1875 году.              Начальник Лысогорского Суворовского военного училища полковник Розенфельд родился в семье управляющего магазином в Екатеринославе. Закончил училище и начал учить Торе в маленьком городке в пределах черты оседлости, женился. Прошло всего несколько лет и он принял участие в Гражданской войне, где был награждён именной драгунской шашкой и дважды революционной красной кумачовой рубахой. После окончания Гражданской войны начал учить уму-разуму будущих младших командиров Рабоче-крестьянской Красной армии, желающих служить в артиллерии. К сорок первому году дослужился до звания подполковника и отправился вместе с курсантами сначала оборонять Москву, был ранен, после выздоровления отправился на Калининский фронт. Был тяжело ранен немецкой пулей во время контратаки немецких танков в боях за Ржев. В этом бою лично подбил связкой гранат танк Т-3. За этот подвиг был награждён орденом «Красной звезды». Здоровье было подорвано тяжёлым ранением, и после выздоровления он отправился готовить младших лейтенантов. Через некоторое время ему было дано сложное задание — приступить к обучению юных волшебников. Надо сказать, товарищ полковник, как человек с нормальным религиозным воспитанием, относился к колдунам сугубо негативно, а тут ему пришлось их учить. Ситуация усугублялось с тем, что подавляющее большинство прошло партизанские отряды, то есть управлять ими, как обычными детьми, было проблематично, — это, как сочли некоторые опытные педагоги, направленные на службу в это училище, хуже банды беспризорников. В довершение всех неприятностей у каждого воспитанника была волшебная палочка или кольцо, чего нельзя сказать о преподавательском составе. К счастью, были приставлены несколько колдунов и ведьм, после завершения войны их число увеличилось. Но хуже всего стало в сентябре сорок пятого, ведь самым лучшим партизанам и диверсантам пришлось воевать до конца войны. Там была такая вольница, что можно хвататься за голову. Это усугублялось необходимостью особо тщательной подготовки этих выдающихся воспитанников, которые были поставлены на строгий учёт. То есть отчислить их нельзя.              Учебная программа в силу очевидных причин отличалась от программы обычных училищ, но главная проблема была не в этом: министерство вооружённых сил СССР плохо представляло, чему именно надо учить юных волщебников, с этим надо было разобраться на месте. Это не считая программы обычной школы, где у всех были большие пропуски по очевидным причинам.       

***

             Воспитанник Суворовского военного училища Соловьёв прибыл в числе прочих в предгорья Карпат. Место предполагаемого схрона вычислили, найти сам схрон — дело техники, точнее, магии. Начались переговоры с засевшими там бандеровцами, которые не хотели сдаваться: и тут молодой человек применил в качестве аргумента проверенное веками заклинание, которому научил его боевой товарищ Дмитрий Плюшкин, он пустил в вентиляционную шахту из волшебной палочки не какой-нибудь новомодный иприт или хлор, а старый, не очень добрый, сернистый газ. Газ, как и любое наколдованное средство, держался недолго, но первые полчаса исправно травил супостата. После этого бандеровцы поспешили вылезти из схрона.       Воспитаннику Соловьёву поставили на вид, что это не наш метод, так поступают только фашисты, но факт оставался фактом: убеждение добрым словом в сочетании с сернистым газом было гораздо эффективней, чем просто добрым словом.       Учитель химзащиты изучил данный вопрос и доложил куда следует. Было принято неожиданное с некоторых точек решение: заклинание было включено в учебную программу. Мало ли как сложится следующая отечественная война…              Как выяснилось, суворовцы быстро отучили местных врагов советского народа от нападений на советские части. В одной из деревень был найден явный схрон. Все отнекивались, но бывшие юные партизаны применили заклинание, созданное в годы Великой Отечественной войны для подрыва некоторых объектов. Из втихаря приставленной к вентиляционному отверстию волшебной палочки пошли пары бензина, а воспламенить их мог практически любой волшебник щелчком пальцев. Мощный взрыв уничтожил схрон ОУН на глазах половины села. Все селюки сочли это жестокой показательной расправой — советская власть шутить не любит. После уничтожения ещё нескольких схронов нападения на советские коммуникации полностью прекратились.       

***

             Надо сказать, военная дисциплина товарищу Соловьеву не нравилась, необходимость заправлять вручную койку — тоже, а необходимость отдавать честь… Кормили по курсантской норме, то есть плохо. Часть продуктов попытались разворовать работники столовой, но их быстро заколдовали. «Самоход» в город не радовал, необходимость ношения формы палила суворовцев с головой.       Что гораздо хуже, после Суворовского училища хотели отправить в военное.              Воспитанник Соловьёв знал, к кому надо обращаться в случае чего: Максим Георгиевич Плюшкин по просьбе и заказу ответственных товарищей ознакомился с захваченными схронами и изготовил походно-полевой схрон.       Представленная конструкция была из «корабельных» сосен и представляла из себя куб девять на девять на девять метров. Товарищ Плюшкин учёл, что схроны часто выдавало отхожее место в кустах в непосредственной близости, поэтому представленная конструкция имела туалет и помывочную на шесть шаек, могла подсоединяться к ручьям во время уборки, но промывка занимала достаточно много времени. Имелась противохимическая защита.       Установка была предельно проста: для начала надо было нужно снять дерн и поставить на выровненное место деревянный ящик размером метр на метр на метр весом более трёх старорежимных пудов, после активации магия сжимала грунт, на месте ящика располагался люк, который надо закрыть дёрном. При сборке схрона грунт возвращался в исходное состояние. Представленная конструкция выдерживала пятьдесят циклов установки и столько же циклов увеличения размеров для наполнения емкостей водой вместимостью около десяти кубометров и сброса сточных вод аналогичного размера. При доработке чар количество циклов могло быть увеличено до двухсот. Был предусмотрен погреб вместимостью тысяча шестьсот тридцать восемь килограмм боеприпасов, или ровно сто пудов по-старому, за дополнительную плату можно было увеличить в десять раз.       Военные походили по бункеру, восхитились, но у товарища Плюшкина было много других, более важных, заказов от государства.