Не от других

      Джинни усадили разбирать свадебные подарки, и в какой-то момент на пороге в сопровождении рассерженной Молли робко показалась Гермиона. Молли обнаружила, что эта троица отщепенцев, как она теперь мысленно их называла, сумела тайком улизнуть, и, судя по слегка приглушённым расстоянием возгласам, что Джинни расслышала сквозь потолок, можно было предположить, что она застала их за разговором.       — Можешь вот помочь Джинни, она объяснит, что куда класть, — сообщила Молли Гермионе прохладным тоном. Гермиона покраснела и кивнула, глядя себе под ноги. Когда Молли вышла, девочки ещё немного помолчали, а после того, как она удалилась достаточно, чтобы уже ничего не услышать, Гермиона простонала:       — О, ненавижу это! Чувствую себя такой виноватой!       — От меня сочувствия не дождёшься, — тут же ответила Джинни. — Если, конечно, не посвятишь меня во все ваши планы.       Гермиона посмотрела на неё с неловкостью и сочувствием во взгляде и взяла в руки какой-то подарок.       — Ну, я, естественно, не могу пересказать тебе весь наш разговор, но твой брат отказывается признавать гибель Грюма, а Гарри предпринял попытку убедить нас позволить ему уйти одному.       Джинни фыркнула:       — Ещё бы он не попытался. — Она мельком взглянула на подарок, который держала Гермиона; это была большая коробка лазурного цвета. — Это от Блетчли? Положи её возле маминого комода. Туда кладём всё, что не от близких родственников или самых лучших друзей. А то, что от французов, — у корзины со стиркой.       — Я никого из этих людей не знаю, — нахмурилась Гермиона.       — Угадывай приблизительно, — пожала плечами Джинни. — Это всё равно бессмысленное задание, мама в последнее время взялась попросту высасывать их из пальца. Ну да ладно. Есть ли какая-нибудь причина, по которой он пытается выступить в одиночку? Одно лишь благородство?       — Полагаю, что так, но вообще-то мы не предоставили ему шанса объяснить ход своей мысли.       — Я должна была попробовать, — с сожалением сказала Джинни. — Что ты ему подаришь на день рождения?       — Вредноскоп. Помимо прочего, может действительно пригодиться, — мрачно ответила она. — Остаётся только надеяться, что он не будет верещать круглосуточно. А ты?       — Ну… я, на самом деле, хотела посоветоваться об этом с тобой.       — О? — изогнула бровь Гермиона, осторожно опуская очередной подарок на пол. — Планируешь что-то особенное?       — Да, но мне понадобится твоя помощь. — Джинни бросила быстрый взгляд в сторону двери: нет ли там братьев или, боже упаси, мамы. — Помнишь, я говорила, что мы стали очень… близки… на озере? Но ни разу не шли до конца.       Гермиона озорно улыбнулась.       — Ты определённо это упоминала, да.       Джинни чувствовала себя странным образом взволнованной. Раньше в такого рода откровенных разговорах с Гермионой никогда не возникало подобной неловкости, но сейчас она испытывала смятение.       — В общем, знаю, это глупо, но кто знает, как долго вас не будет и что вы сможете взять с собой, поэтому я никак не могла придумать правильный подарок, во всяком случае, ничего толкового… — она сбилась на невнятный лепет и сама это понимала, но не могла удержаться и перестать выплёскивать наружу все свои неясные планы и тревожащие мысли, — …и я всё думала — ужасно глупо — о ситуациях, в которых он встречает какую-нибудь девушку, красивую и способную принять участие в этой дурацкой войне, и я хочу убедиться, что подарю ему значимое, счастливое воспоминание, которое точно будет… ну, ты знаешь, первым.       Наступила тишина. Пару мгновений спустя Гермиона посмотрела на неё, сдержанно и с сомнением во взгляде.       — В доме будет множество народу, сама знаешь…       — Да, вот именно поэтому мне нужна твоя помощь. Нужно, чтобы ты отвлекла Рона. Что, если тебе захочется осуществить свой собственный план? — сказала она с намёком.       Гермиона, покраснев, опустила взгляд к подаркам.       — Можно попробовать, — негромко произнесла она. — Но…       — Я знаю, вполне вероятно, ничего и не случится, — нетерпеливо прервала её Джинни. — Но я себя возненавижу, если вообще не попытаюсь сделать что-то хоть сколько-нибудь романтичное до того, как он уйдёт. Просто чтобы удостовериться, что он будет по мне скучать и что у него будет причина вернуться.       Гермиона кивнула; в выражении её лица читались одновременно грусть и веселье.       — Поверь, он очень по тебе скучает. — Она подошла и села рядом с Джинни. — Честное слово, это звучит чересчур сентиментально — представляю, как он смутился бы, узнай он, что я это говорила, — но я уже очень давно не видела его таким счастливым, как в последнем семестре.       — Но всё же это не только благодаря мне, — серьёзным тоном уточнила Джинни. — Я хочу сказать, у него были те частные уроки с Дамблдором, и хотя он ни разу не говорил, чем они занимались, но, по-моему, это давало ему почувствовать, что он что-то делает, что он полезен, понимаешь?       Гермиона удерживала абсолютно нейтральную маску.       — Хм-м… Да, возможно. Однако не думаю, что эти занятия были такими уж обнадёживающими.       Джинни немного подождала, но, к сожалению, Гермиона не сделала больше ни единого намёка.       — В общем, если представится шанс, уведёшь Рона куда-нибудь подальше?       Гермиона ненадолго задумалась.       — Да, наверное. — Она издала смешок: — Мальчики были бы ужасно шокированы, как думаешь? Если бы узнали, о чём мы тут разговаривали?       Джинни собиралась ответить, но из коридора донёсся смех Рона. Она замерла, молясь, чтобы их не подслушали. Гермиона в ужасе резко развернулась, но тут на пороге показались Рон с Гарри. Они совершенно не выглядели шокированными, хотя заметно помрачнели, увидев груду подарков.       Рон выругался.       — И почему только люди получают в подарок такое непомерное количество всяческой дребедени всего лишь за то, что женятся? С половиной этого народа мы, кажется, вообще не знакомы!       — Что-то немало времени у вас заняло спуститься сюда! — отметила Гермиона. — Миссис Уизли отправила сюда разбирать всё это нас всех. Ну и где вас носило?       Гарри уклончиво пожал плечами, а Рон оглядел подарки.       — Ага, ты права, нам следовало лететь сюда со всех ног за тобой следом и радостно взяться за работу. Кстати, из-за чего мама так разозлилась? Мы недавно слышали её крики, а когда она вошла, то выглядела так, словно готова нас убить.       — Она увидела, как папа подкармливал гномов, а ведь она только сумела от них избавиться. Они теперь оккупируют весь сад, а завтра как раз прибывают гости, — весело ответила Джинни.       И действительно, на следующее утро, когда прибыли Делакуры, Джинни то и дело замечала проказливых маленьких существ, снующих по саду, выглядывающих из-за горшков с цветами и улепётывающих в кусты — хоть и недостаточно смелых для того, чтобы открыто показаться на безупречном газоне.       — Ради всего святого, что это с папой? — прошептал Джордж, глядя, как тот приближался к Делакурам. — Это… он полагает, это смех? Нормального человека?       — Они французы, спишут это на причуды англичан, — утешил его Фред, однако прозвучало это не слишком убедительно.       Артур и впрямь явно очень нервничал. Мать Флёр, по общему признанию, из-за своей непревзойдённой красоты заставляла всех вокруг чувствовать себя неловко, однако месье Делакур, по сравнению с ней, производил довольно комичное впечатление: упитанный, со странной маленькой тёмной бородкой. Изъяснялся он витиевато и театрально, что было совсем не похоже на непринуждённую элегантность мадам Делакур.       — Ничего удивительного, что Флёр была счастлива снизить свои стандарты до уровня Билла, — сдавленно усмехнулся Фред. — Это наверняка семейная черта: давать мужчинам возможность занять место, которое им явно не по рангу.       Почему-то почувствовав себя задетой, Джинни бросила на Фреда неодобрительный взгляд.       — Ш-ш! — Их родители с Делакурами продолжали изливать свои чувства бурным потоком слов, и она предположила, что, скорее всего, грубого замечания Фреда никто не услышал.       — Какая щепетильность, — прошептал он ей. — Они что, внезапно начали тебе нравиться?       — Замолкни. Дай им шанс, может, они не так уж плохи. — Тем не менее, ей и самой до сих пор крайне досаждало их присутствие.       — Нет? Мелкая вон уже твоему парню глазки строит.       Джинни, сощурившись, посмотрела в сторону семейства. Несомненно, это была Габриэль. Хлопая ресницами, та безмятежно улыбалась Гарри. Джинни громко кашлянула, слегка раздражённая, но потом напомнила себе, что девочке исполнилось всего одиннадцать. И откуда только взялась эта жажда защиты территории по отношению к Гарри? Она никогда особо не ревновала, даже когда Гарри встречался с Чжоу. Джинни не нравилось её собственное поведение, и, сопровождая вместе с остальными гостей в дом, она испытывала некую подавленность.       — Ты в порядке? — спросил Гарри между делом несколькими часами позже. — Ты была сегодня такая тихая.       — Беспокоишься обо мне? — слегка поддразнила она.       — Всего лишь интересуюсь, как ты себя чувствуешь. Все эти гости… — произнёс он с улыбкой.       — О, с ними-то точно всё в порядке, ничего не скажешь. Даже если мы тут едва умещаемся. К слову, а чем ты занят? Я думала, у тебя сейчас «кормление кур»?       Он хитро улыбнулся.       — Твоей маме отлично удаётся нас контролировать. — Она рассмеялась, но он неожиданно помрачнел. — Я чувствую себя таким виноватым, — тихо сказал он, — моё пребывание здесь — один сплошной источник неприятностей. Все эти меры безопасности и так далее.       Джинни подняла бровь.       — О, не говори глупостей. Мы лучше потерпим маленькие неудобства, чем… — Неотвратимость того, что скоро его уже не будет рядом, настигла её совершенно внезапно. На его лице проступило выражение боли, и она не сомневалась — он думал о том же. Между ними повисло напряжённое молчание.       — Прости меня, — сказал он. — За всё.       Джинни посмотрела на него, встречаясь взглядом с его тёмно-зелёными глазами. Она чувствовала холод внутри при мысли о том, что он будет так далеко, может, в сотнях или даже тысячах миль от неё. Но её это не сломает. Она была сильнее этого.       — Всё будет хорошо, — твёрдо сказала она. — Я сумею удержать оборону в Хогвартсе до твоего возвращения. Рассчитываю даже стать капитаном команды по квиддичу, пока ты не будешь стоять у меня на пути.       Он засмеялся.       — Не будьте столь высокомерны, мисс Уизли!       — Ты знаешь, что я лучше тебя. Ты уходишь только потому, что я бы и так тебя обошла, — подмигнула она ему.       Благодаря такому легкомысленному разговору, к обеду Джинни чувствовала себя гораздо спокойнее. Следовало признать, что Делакуры были очаровательными гостями, а их вежливые манеры и способность принимать как должное хаос переполненной Норы неожиданно впечатлили её. То, как Габриэль разглядывала Гарри и ходила за ним по пятам, теперь скорее забавляло, а не раздражало, однако она быстренько прекратила ухмыляться по этому поводу, когда Фред и Джордж принялись напевать что-то про «…зеленей, чем чародея жаба».       Рон с Гермионой оживлённо беседовали; Гермиона, казалось, была полностью поглощена разговором, и на её губах играла довольная улыбка.       — Они уже?.. — спросила она у Гарри, сидевшего напротив.       Закатив глаза, он шутливо пожал плечами.       — Ещё нет.       — Эй, Гарри, — позвал Джордж, как-то непонятно улыбнувшись Джинни. — Фред слышал, как вы трое на днях болтали друг с другом.       Гарри замер, напряжённо глядя на Джорджа.       — Да?       — Угу. Ну… не совсем так. Их было не трое, да, Фред?       — Не трое, — бодрым голосом подтвердил Фред. — Только Рон и Гермиона, это было за день до твоего прибытия, но разговор шёл о вас троих. Мы пытались добиться каких-нибудь сведений от Джинни, но её преданность безгранична.       — Или так, или же у неё попросту не было никаких сведений, — покосилась Джинни в сторону Джорджа.       — Если собираетесь мне чем-то угрожать — вперёд, говорите, — негромко произнёс Гарри.       — Угрожать тебе? Угрожать? Мы? — возмущённо воскликнул Фред. — Какой ты нервный! Мы лишь хотим, чтобы ты знал: мы никому не выдадим твой секрет.       Гарри явно сомневался, стоило ему испугаться или же посмеяться.       — Если бы они действительно что-то знали, сказали бы это вслух, — бросила Джинни.       — Мы — благородные джентльмены и не выставляем напоказ тайны, касающиеся нерешительности Гарри Поттера, — гордо произнёс Джордж.       — Нет, вы лишь держите его на иголках своими намёками, — сказал Гарри. По-видимому, он остановил выбор на том, чтобы посмеяться.       — Ах, Гарри, мы будем скучать по тебе, — заверил Фред. — Тебя подначивать сложнее, чем кого бы то ни было другого. Это делает процесс интереснее.       Гарри по-прежнему улыбался, хотя теперь ему, несомненно, было неловко.       — Пришлю вам открытки, — пошутил он.       — Чудно, — ответил Джордж. — Какую-нибудь миленькую картинку с логовищем Пожирателей смерти и с надписью «жаль, что вас здесь нет». Это отлично утешит маму.       Гарри издал вынужденный смешок, отвернулся и заговорил с Чарли. Вероятно, тема их беседы была слишком тяжёлой, чтобы допускать шутки, или же, быть может, он не мог придумать остроумный ответ. Но Джинни задумалась, заметил ли он расчётливость на лицах Фреда и Джорджа, пристально наблюдавших за его реакцией.       — Вы и правда что-то знаете. Так? — прошептала она.       Фред посмотрел на неё через стол, вопреки обыкновению, серьёзно. Потом бросил быстрый взгляд на Джорджа, не поднимавшего глаз от своей тарелки.       — Лучше будем надеяться, что нет, — тихо ответил он.