Не от других

      Часы спустя до Джинни донёсся стук входной двери. Она уже почти засыпала, поэтому мельком задумалась, не приснился ли ей этот звук, но, прокравшись бесшумно по тёмному коридору и выглянув в окно, увидела, как Ремус торопливо прошагал за ворота, повернулся вокруг себя и исчез.       Она постаралась столь же беззвучно пробраться вниз по лестнице, обходя скрипучие участки, как делала это много лет. Навострив уши, скорчившись в неудобной позе на краю ступеньки, она прислушалась к разговору родителей на кухне.       — …намерен вернуться к Тонкс? — допытывался папа.       — Нет! — сокрушённо прошептала Молли. — Я упорно старалась его убедить, даже удалось немного в этом преуспеть, но его сейчас раздирают противоречия…       — Так, значит, я правильно угадал? Тонкс действительно?..       Наступила тишина. Джинни могла только догадываться, что мама, наверное, либо покачала головой, либо кивнула. Она услышала, как папа тяжело вздохнул.       — Он думает, он будет таким же, как он, боится, что обрёк на страдания их обоих, — сказала Молли. Джинни недоумённо нахмурилась. О ком она вообще говорила? Джинни не могла себе представить, чтобы Ремус обрёк кого-то на страдания.       — Бегство тут не поможет, — раздражённо произнёс Артур. — Я всегда считал, что он достаточно хорошо справляется со своими обстоятельствами, но, по-видимому, ошибался.       — Ну, когда дело касается ребёнка, всё начинает пугать, ты перестаёшь мыслить ясно, разве не так?       Тут раздался резкий глухой звук.       Джинни была так потрясена, что нога у неё соскользнула с края покрытой ковром ступеньки, и она, потеряв равновесие, неловко — и болезненно — упала на мягкое место.       Кухонная дверь немедленно распахнулась.       — Вот что я говорил тебе сегодня после обеда? — рассерженно поинтересовался папа. — О необходимости уважать чужие секреты?       — Я спустилась, чтобы взять стакан воды, — быстро сказала Джинни, сидя до сих пор на ступеньке, как маленькая.       — Даже не начинай, — предостерегающе прервала её мама. — Сколько ты слышала? Нет, я на самом деле не желаю знать, просто даже не смей повторить хоть слово из этого кому-то ещё.       — Тонкс и Люпин ждут ребёнка? — спросила Джинни.       — О, иди спать, Джинни, — решила не связываться с ней Молли.       — Ну так я права?       — Джинни, спать, — велел Артур.       — И Ремус от них сбежал? Что за полный…       — ДЖИНЕВРА!       Она со всех ног унеслась в свою комнату.       ***       Следующие несколько дней она отчаянно пыталась выклянчить хоть какую-то информацию у родителей, но те держали рты на замке. Она успешно завербовала в свои ряды Фреда и Джорджа, которые, кажется, были столь же шокированы и вместе с тем заинтригованы, как и она, но им нужно было управлять магазином, да и других отвлекающих факторов у них находилось немало. Джинни ничего не оставалось, кроме как дуться, так что сование своего носа в чужие дела представлялось хорошим способом провести время.       — Тебе следовало бы пойти и подготовиться к завтрашнему собеседованию, — отчитала её Молли, в очередной раз пропустив мимо ушей её расспросы.       — Как, ради всего святого, я должна готовиться? — скептически поинтересовалась Джинни. — Там толком даже не сказано, чего ждать, не сказано написать что-то или практиковаться в заклинаниях…       — Ну а что надеть, ты подумала? — энергично спросила Молли, складывая выстиранную одежду решительным взмахом палочки.       — Э-э, про одежду? Не знаю. Я как-то обычно не планирую заранее, в чём идти.       — Да уж, оно и видно, — неодобрительно протянула Молли, подчёркнуто глядя на рваные джинсы Джинни и потрёпанную квиддичную майку. — Я считаю, ты должна постараться выглядеть профессионально.       — Зачем? Я же в школу собираюсь, а не ищу работу.       — Просто думаю, лучше будет не раскачивать лодку, к тому же положительное первое впечатление не помешает, — терпеливо объяснила Молли. — А теперь скажи, ты кормила Криволапа?       Джинни застонала.       — Вовсе незачем давать мне лишние поручения только потому, что мне скучно. Можно я схожу в деревню?       — Нет. Однозначно. Пойди покорми кота.       Вне себя от возмущения, Джинни поплелась наверх искать Криволапа, отрешённо спрашивая себя, скучно ли было Гарри, Рону и Гермионе. «Конечно же, нет, глупая, — горько подумала она. — Они ведь спасают мир, все события крутятся вокруг них».       Мысли вновь перескочили на таинственные предметы, за которыми охотились Гарри, Рон и Гермиона. Она не могла понять, почему они ищут какие-то там предметы, когда Гарри заявил, что их цель — убить Волдеморта, и пришла к выводу, что те вещи, что они ищут, можно использовать против него как оружие. Но потом вспомнила, что Рон спрашивал, как их уничтожить, и вернулась в точку отсчёта.       Криволап прятался под старой раскладушкой Гермионы — у Джинни ещё не дошли руки её убрать.       — Скучаешь по ней? — приглушённо спросила она угрюмого кота. — Это нормально, я тоже по ней скучаю… — Она негромко пощёлкала пальцами, но он только зашипел на неё. — Ты хочешь поехать со мной в Хогвартс или нет? — Может быть, её нетерпеливый тон напомнил Криволапу Гермиону, или, возможно, кот даже её понял, но он нерешительно выбрался из-под кровати и позволил Джинни взять его на руки. Он замурлыкал, и она принялась нежно чесать ему за ушками, невидяще глядя на стену, совершенно потерявшись в размышлениях.       Она ожидала, что будет скучать по Гарри — и даже по Рону, но отсутствие Гермионы заставляло её ощущать себя такой одинокой, как никогда прежде. Это именно Гермиона в точности знала бы, как подготовиться к собеседованию, Гермиона сочувственно кивнула бы, опиши она, какой заброшенной себя чувствует, Гермиона выслушала бы, что она думает о Тонкс и Люпине, и это Гермиона кормила бы сейчас своего глупого кота. В такие времена именно дружба была тем, что держит тебя на плаву, но отец волновался даже по поводу того, какие письма они отправляют, поэтому она не могла писать ни Луне, ни Демельзе. Хотя она всё равно даже не представляла, что могла бы им сказать.       На следующий день нервничающая мама заставила её втиснуться в старомодный комплект мантий для деловой ведьмы и затянула её волосы в настолько тугую французскую косу, что Джинни задумалась, не изменились ли у неё от этого черты лица.       — Так. Помни, ты должна сохранять самообладание, — торопливо проговорила Молли. — Не позволяй им накрутить себя, Джинни, не допусти, чтобы всё пошло как на свадьбе, придерживайся одних лишь фактов и не переживай слишком сильно.       — Я в порядке, мам, — заверила её Джинни. — Папа идёт со мной, ты не забыла? Я буду не одна.       Кажется, это и впрямь немного успокоило Молли, но, когда она помахала им на прощание, на глазах у неё всё же блестели слёзы. Крепко сжав папину руку, Джинни испытала неприятное удушающее ощущение аппарации, и внезапно она уже стояла перед облезлым входом для посетителей министерства магии. Она начала было вспоминать ту ночь в отделе Тайн, но папа снова решительно взял её за руку и повёл в телефонную будку.       — Не будем попусту тратить время, Джинни, — тревожно сказал он, поглядывая через плечо. Он что-то ворчал себе под нос, набирая код на диске.       — Добро пожаловать в министерство магии, — произнёс прохладный женский голос. — Пожалуйста, назовите ваше имя и цель посещения.       — Артур Уизли, сопровождаю Джиневру Уизли на… э-э… собеседование по вопросу посещения школы.       — Благодарю вас. Пожалуйста, возьмите значок и прикрепите его к мантии спереди. — Джинни взяла свой значок и с раздражением приколола его к отвороту. — Всем посетителям надлежит предъявить свою волшебную палочку для регистрации на посту охраны, расположенном перед атриумом.       — Его передвинули, да? — спросила Джинни. Пол телефонной будки затрясся и начал медленно скользить вниз.       — Да, — невнятно ответил Артур, явно прикладывая усилия, чтобы сохранять непринуждённый тон. — Всё стало немного строже. Постарайся не показать виду, что замечаешь что-то неправильное.       — Что ты…       Слова застряли у неё в горле, а на лице отразилась та же боль, что у её отца. Длинный холл казался гораздо более мрачным и холодным, чем в прошлый раз, а на месте золотого фонтана, который она ожидала увидеть, возвышался гротескный монумент из чёрного мрамора. Со зловещих плакатов на стенах, обшитых тёмными панелями, смотрел Гарри, поперёк его груди шла надпись: «НЕЖЕЛАТЕЛЬНОЕ ЛИЦО №1».       Она едва слышно выругалась.       — Что, чёрт побери, это…       — Не здесь, Джинни, — настойчиво прошептал Артур. — Не смотри на них.       Она с усилием отвела взгляд и более пристально посмотрела на изваяние. По спине пробежала дрожь при виде искажённых человеческих фигур и лозунга «МАГИЯ — СИЛА», и неожиданно возникло тошнотворное ощущение, похожее на то, что бывает перед началом важного квиддичного матча.       Они прошли совсем недалеко, прежде чем мрачного вида охранник отвёл их в сторону. Их подвели к стойке дежурного с причудливыми весами. Стоявший за столом плохо выбритый волшебник нервно на них глядел.       — Прости за это, Артур, — извиняющимся тоном сказал он. — Ты же понимаешь.       Папа промолчал, но тот охранник, что сопроводил их сюда, теперь подтолкнул их к стене и начал обыскивать, проводя датчиком честности по каждому дюйму их тел.       — А ты хорошенькая, — тихо сказал один из охранников, ведя датчиком вверх по внутренней стороне её бедра. Завидев на её лице гримасу отвращения, он лишь подмигнул.       — Палочку, пожалуйста, — протянул руку другой.       Джинни тревожно посмотрела на отца. Выпустить из рук палочку казалось сейчас не лучшей идеей. Однако Артур коротко кивнул с каменным лицом.       Её палочку опустили в странный прибор, который с негромким звоном завибрировал. Из отверстия в основании показался лист пергамента, и тот плохо выбритый волшебник плавным движением его оторвал.       — Ель, одиннадцать дюймов, сердечная жила дракона, в использовании пять лет? — Она кивнула, и он бросил палочку ей в руки. — Удачи, — сказал он.       — Она мне понадобится?       Он попросту пожал плечами. Папа повёл её через битком набитый людьми атриум. В ушах гудели голоса сотрудников министерства, и Джинни поймала себя на том, что очень усердно сосредоточилась на попытках выглядеть невозмутимой, несмотря на угрожающую атмосферу этого места. Когда они вошли в лифт, Артур ещё раз проверил её письмо.       — Судя по всему, кажется, тебе нужно в Испытательный центр аппарации, это уровень шесть.       Испытательный центр был временно уставлен небольшими партами, какие Джинни раньше видела только на экзаменах. Всё помещение, размером как минимум в половину Большого зала, воплощало собой суматоху: вдоль стен выстроились огромные очереди подростков, за каждой партой сидели заметно уставшие работники министерства. Из-за такого множества людей в комнате было жарко и не хватало воздуха; студенты обмахивались документами, а министерские зачаровали куски пергамента в опахала восточного стиля, и те парили, овевая их.       — Этого никак не достаточно, — говорил ближайший сотрудник. Лицо у него раскраснелось. — Это не доказательство.       — А что будет считаться доказательством? — дрожащим от отчаяния голосом спросила сидевшая напротив студентка. — Что вы хотите, чтобы я сделала?       — Мы должны были принести какие-то документы? — быстро уточнила у отца Джинни.       — Не волнуйся, — ответил он, засовывая руку во внутренний карман. — У меня тут твоё свидетельство о рождении и несколько фотографий. Кингсли меня предупредил.       — Однако они-то не сказали нам, что всё это нужно взять с собой, верно? Вообще практически не сказали, чего ждать.       — Это какой-то кошмар, честное слово, — послышался знакомый голос. Обернувшись, Джинни увидела Эрни Макмиллана, стоявшего в очереди прямо перед ней. — Ужасно неорганизованно. Я здесь уже полтора часа, очередь тут не действует — они вызывают тебя по имени, когда того пожелают. Я хочу сказать, в чём смысл индивидуально назначенного времени приёма, если они всё равно заставляют нас ждать? Лично я полагаю, процедуру в целом определённо недостаточно контролируют.       С тяжёлым сердцем Джинни посмотрела на отца.       — Тебе нужно идти?       — Да. Прости, — сморщился он. — Я должен быть в офисе, но ты, когда это закончится, приходи прямо туда. — Он передал ей стопку бумаг и неохотно покинул зал, оставляя её с Эрни и сотнями других студентов.       — Как дела, Эрни? — рассеянно поинтересовалась она, предпринимая попытку завязать разговор.       — О, ты знаешь, — небрежно махнул он рукой, — так же, как у всех остальных. Я надеялся увидеть… э-э… Нет, это было бы глупо, правда?       — Да, — твёрдо сказала она, в точности понимая, кого это он надеялся увидеть. — О нём никто ничего не слышал.       Их внимание привлёк звук рыданий, и на другом конце зала они увидели за одной из парт плачущую девушку. Волшебник из охраны — ему явно было неловко из-за своих действий — тянул её прочь.       — Мерлинова борода, — сбивчиво воскликнул Эрни. — Это же Салли-Энн!       — Кто? — переспросила Джинни, с ужасом глядя на происходящее, но Эрни с ответом помедлил. По всей видимости, он не в силах был отвести взгляд от развернувшейся сцены.       — Тут нет ничего страшного, — успокаивающим тоном говорил Салли-Энн работник министерства. — Вам нужно лишь пройти необходимые процедуры в Комиссии по регистрации маглорождённых.       — Салли-Энн Перкс, — слабым голосом произнёс Эрни. — Она со мной на одном курсе, с моего факультета… Маглорождённая.       У Джинни сжалось всё внутри. Она не отводила глаз от заплаканной светловолосой девушки, которую охранник уже куда-то вёл. Когда открылась дверь, она мельком увидела другую комнату, похожую на эту, заполненную взрослыми людьми — многие их них были в магловской одежде.       — Глупая девчонка, — бормотал Эрни. У него тряслись губы. — Глупая, глупая девчонка. Мы с Джастином говорили ей, надо было выбираться отсюда, пока можно, Джастин уже улизнул…       — Как думаешь, куда её забрали? — спросила Джинни.       — Всех маглорождённых, кого обнаружили, отводили туда, — сказал другой мальчик, очевидно, прислушивавшийся к их разговору. — И обратно никто ещё не выходил.       — Сколько ты уже ждёшь, Юан? — полюбопытствовал Эрни.       — Несколько часов, — пожал плечами Юан.       Джинни, вздохнув, села на грязный и обветшалый зелёный ковёр и прислонилась к стене.       — Ну тогда лучше устроиться поудобнее.       Ожидание длилось чудовищно долго. Жара стояла удушающая; студенты, что уже достигли совершеннолетия, наколдовывали кружки с водой и передавали их по кругу, но у них просто не хватало скорости, чтобы соответствовать спросу. Каждые полчаса или около того внимание Джинни снова привлекали ужасные сцены того, как какого-нибудь студента ведут к той двери, за которой исчезла Салли-Энн, но по большей части главенствующей эмоцией оставалась беспросветная скука, а ещё — огорчение, усталость и неудобство.       — Здесь все студенты? — хрипло спросила Джинни в надежде найти кого-нибудь, с кем они лучше знакомы, с кем можно было бы поговорить.       Эрни, зевнув, покачал головой.       — Только хаффлпаффцы от А до М и гриффиндорцы от М до Я. Вроде бы. Мерлин знает, как они продумывали свою систему.       Она почувствовала разочарование, что не увидит Невилла или Луну, но начала оглядываться вокруг — может, удастся отыскать Демельзу. Заметила кого-то с рыжеватыми волосами, завязанными в хвост, и подумала, что это может быть она, но эта студентка уже сидела за шатким столом на дальнем конце помещения и разговаривала с министерским работником. Вызвали и Юана, а через ещё около сорока минут — и Эрни. Джинни оставалось только откинуть голову к стене и зажмуриться.       Все голоса, что звучали в зале, слились в монотонное жужжание, и она незаметно для себя самой начала рисовать в воображении озеро, сияющее в солнечном свете. Словно наяву видела его руки, бережно гладящие её ладони, медленно протягивая их сплетённые пальцы в насыщенную синеву небес, чувствовала запах травы и то, как поднимается и опускается его грудь, когда он смеётся, и её окутывает счастье…       — Уизли, Джинни.       Она открыла глаза и встала, чуть пошатнувшись. Посмотрев на часы, поняла, что, должно быть, продремала не меньше часа. Немного смущённая и довольно растерянная, она проследовала за миниатюрной волшебницей к одной из парт и неуклюже уселась. Ей стало немного не по себе от того, что их колени соприкоснулись.       — Итак, — бодро проговорила волшебница. — У вас есть с собой какие-либо документы?       — Э-э… Да, моё свидетельство о рождении.       Волшебница мельком его просмотрела.       — Угу… И вы можете подтвердить, что оно принадлежит вам?       — Да.       — О, смотрите-ка, да у вас завтра день рождения!       — Верно.       — Что ж, с днём рождения! Хорошо, можете идти.       — Я… Что? — уставилась на неё Джинни. Она уже вычёркивала её имя на планшете. — Вы серьёзно?       — Ну, вы ведь Уизли, так? Всем известные чистокровные.       — Да, но… И это всё? После трёх с лишним часов ожидания?       — Заберите на выходе свой сертификат о статусе крови, — сказала волшебница, поднимаясь со своего места.       Джинни не хотелось подвергнуться допросу. У неё не было никакого желания сидеть и отвечать на бесконечные вопросы о её генеалогическом древе, и, уж конечно, никакого желания провести в этой переполненной комнате лишнюю минуту. Однако такой исход событий почему-то ужасно разочаровывал, и ей не хотелось уходить, не узнав по крайней мере что-нибудь такое, о чём можно будет со злостью поведать Фреду и Джорджу.       — Куда вы забираете всех маглорождённых? — быстро спросила она волшебницу.       Та покраснела, уклончиво посмотрев на охранника.       — Им просто нужно пройти отдельную процедуру для получения сертификатов. В той комнате. Взрослые маглорождённые также должны зарегистрироваться.       — Но почему? — потребовала ответа Джинни. — Почему нам в принципе нужны сертификаты?       Волшебница посмотрела на неё, потому снова на охранника, потому опустила взгляд к планшету.       — Послушайте, — вполголоса сказала она. — Мы с вашим отцом в хороших отношениях. Просто проявите благодарность, что я вас авторизовала, идёт? Вы могли провести здесь гораздо больше времени.       Она с невозмутимым видом отошла в сторону в поисках следующего в списке студента. Джинни вышла из комнаты, подумывая, не приснилось ли ей всё, что только что произошло. По пути она остановилась у очередной стойки дежурного, где ей выдали маленькое прямоугольное удостоверение с фотографией.       ДЖИНЕВРА УИЗЛИ: ЧИСТОКРОВНАЯ       ПОДТВЕРЖДЕНО 09 АВГУСТА 1997       — Держите его при себе постоянно, — посоветовал волшебник, который их выдавал. — Потеря может привести к труднорешаемым последствиям.       — А что получают маглорождённые? — холодно спросила Джинни.       — Вас это не касается, — отрезал он и повернулся к другому студенту.       — Джинни! Джинни! — стоявшая впереди неё Парвати Патил неистово ей махала. Она поспешила к ней, и Парвати драматично её обняла. — О, Джинни, я так переживала! Как у вас всех дела, как…       — Все в порядке, — коротко сказала Джинни, отчётливо сознавая, что дежурный за ними наблюдал. — А как вы с Падмой?       — Хорошо, но мы не могли поверить в то, что писали о Гарри в…       Джинни поспешно сделала ей знак замолчать.       — Пойдём, — приглушённо сказала она. — Прогуляешься со мной до папиного офиса, там можно будет воспользоваться камином.       — Но у него всё нормально? — прошептала Парвати, когда они, взявшись под руки, торопливо двинулись к лифтам.       — Я не знаю, наверное, да, — ответила Джинни сквозь зубы, беспокойно оглядываясь вокруг. — Он меня бросил на похоронах, помнишь?       — О, точно, конечно, — согласилась Парвати, хотя выглядела она потрясённой. — То есть я думала, это было всего лишь…       — Нет, это правда, — подчеркнула Джинни. — В точности как тебе рассказывала Гермиона, понятно?       Золотые решётки за ними закрылись, но они были не одни в лифте. Другие измученные студенты разглядывали Джинни; она почти видела, как в них формируются вопросы и просятся наружу. Она задумалась — так вот что испытывал Гарри все эти годы?       — Я и не думала, что он способен на такую подлость, — сказала Парвати. Но она всё ещё заметно сомневалась.       В груди у Джинни что-то отозвалось болью.       — Ага… Ну… Мужчины могут быть очень жестоки.       Они достигли второго уровня, и Джинни позвала Парвати за собой. Лифт, содрогнувшись, уехал вверх, и Джинни поняла, что в первый раз за это время они оказались вдвоём в безлюдном коридоре.       Парвати, очевидно, тоже это поняла.       — Я не дура, Джинни. Не была дурой, когда Гермиона пыталась нас убедить, и сейчас тоже.       — Вообще-то, ты именно что и есть дура, — резко ответила Джинни. — Я имею в виду, как можно быть настолько легкомысленной, говорить такие вещи вот так запросто, перед толпой народа? У него была причина меня оставить, и он так и поступил, хоть и не при таких обстоятельствах, о которых мы пытаемся всех заставить думать. Если ты хочешь, чтобы я и мои родные были в безопасности, ты должна всем рассказывать ту историю.       — Никто в это не верит, — возразила Парвати. Она не могла скрыть, как сильно её задели эти слова. — Никто из тех, кто его знает. Гарри никогда бы такого не сделал.       — Меня это не волнует, — яростно прошипела Джинни. — До тех пор, пока все повторяют одну и ту же версию сплетни перед Пожирателями смерти и слизеринцами, меня не волнует, верят ли они в это.       Наконец-то на лице Парвати проявилось некоторое понимание, и глаза у неё наполнились слезами.       — Он не собирается возвращаться, да? Я сегодня искала его в толпе, но он так и не показался. А пару дней назад собеседование проходила Лаванда, и она сказала, что Гермионы там не было. И твой брат, — её глаза внезапно распахнулись, когда до неё дошло. — Его тоже тут нет!       — Да, они не собираются возвращаться, — раздражённо произнесла Джинни.       — Но… Все думали, что они… — Парвати, кажется, пришла в ужас. — Он должен был стать нашим лидером. Как на пятом курсе.       — Ну так он им не собирается становиться, — предельно ясно сказала Джинни. — Тебе лучше сделать вид, будто мы сплетничали о Лаванде или ещё ком-то. Мы уже почти возле папиного офиса.