Не от других

      ВНИМАНИЮ ВСЕХ СТУДЕНТОВ       Применение чар патронуса отныне ЗАПРЕЩЕНО на территории школы.       Любая связь с несанкционированным объединением «Отряд Дамблдора» ЗАПРЕЩЕНА.       Материалы, популяризирующие, оправдывающие или восхваляющие нежелательных личностей, ЗАПРЕЩЕНЫ.       НИКАКИХ ИСКЛЮЧЕНИЙ.       Студентов, нарушивших данные распоряжения, ждут серьёзные последствия.       Приказ профессора Снейпа.       Объявления появились наутро после костра, в равной степени ужаснув и приведя в бешенство студентов. В некотором роде это было даже хорошо, сказал Невилл, пока они копались в дымившемся пепле. Это значило, они сочли, что их способом связи были чары патронуса, а насчёт монет по-прежнему ничего не знали.       — Дело не в этом, — ответила она. — Я была совершенно одна, когда послала патронуса. Наверняка кто-то услышал, как я тебе об этом рассказывала в библиотеке. Речь не о том, как мы общаемся друг с другом, речь о том, что я связывалась с Орденом.       Заметив книжный переплёт, она с надеждой его подобрала, но страницы обуглились дочерна. Она вздохнула, рассерженно отбросила книгу и попыталась сдвинуть одно особенно тяжёлое бревно — вдруг под ним сохранились какие-нибудь вещи.       — Ты не можешь этого знать, — тихо сказал Невилл. — Кто-нибудь мог пойти за тобой или увидеть в окне…       — Может, прекратишь уже их оправдывать? — резко перебила его Джинни, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. — Я была на вершине самой высокой башни замка, Невилл, я специально пошла именно туда. А в этой чёртовой библиотеке было полно народу, и там было тихо, кто угодно нас мог услышать! — Она пнула кусок горелой деревяшки, и та раскрошилась от удара. — И зачем мы вообще этим занимаемся? Тут ничего нет, ничего не осталось…       Её голос дрогнул, она отвернулась и обвела взглядом туманное озеро.       — А ещё мы не просто пропустили последний выпуск «Поттеровского дозора», ничего подобного, — глухо продолжила она. — Его просто не было. Не знаю почему, но его не было.       — Я уверен, с ними всё в порядке, — сказал Невилл.       — Нет, не уверен. Не говори так, потому что ты не знаешь, всё ли с ними в порядке.       — Я стараюсь, Джинни, — откликнулся Невилл, теряя терпение. — Что тогда ты хочешь, чтобы я сказал?       Джинни повернулась обратно, чтобы посмотреть ему в лицо, стиснув зубы от злости.       — Я хочу, чтобы ты признал, что у нас проблема…       — Я вполне осознаю, что проблема существует, мы в разгаре чёртовой войны, тут целая куча проблем. Но ты не можешь и дальше разбрасываться вдохновенными речами про то, как мы напугали Кэрроу, а потом тут же обвинять подвернувшихся под руку людей в том, что они тебя предали, это всех выводит из себя, а у нас этого и так по горло.       Джинни понимала, за что он ей выговаривает. Когда прошлым вечером они оставили попытки настроить сигнал на «Поттеровский дозор», она заметила, что Колин их фотографировал, и, возможно, у неё несколько разыгралась паранойя.       — Хочешь сказать, я съехала с катушек? — с нажимом поинтересовалась она.       — Нет, я говорю о том, что ты чуть не разбила камеру Колина и что, если так орать на людей, это сводит на нет всю твою речь о выдержке и стойкости…       — Ну прости меня, что я стараюсь как-то обнаружить того, что выдаёт информацию о нас, — огрызнулась она. — И я не орала. Я-то думала, ты на моей стороне…       — А я на твоей стороне, — возразил Невилл. — Но Колин тоже мой друг, и ты не должна была обвинять его в том, что он подвергает риску ОД, просто делая фотографии. Не можешь же ты всерьёз думать, будто он стучит Кэрроу?       — Нет, я думаю, это делает его девушка, — бросила Джинни.       Невилл моргнул. Это был первый раз, когда Джинни в открытую кого-то обвинила.       — Заха?       — Да, Заха. — Она посмотрела вниз, на землю, усыпанную пеплом, и шаркнула по ней ботинком, испытывая странное чувство стыда вперемешку с гневом. — Она вечно записывает всё в свой блокнотик, но никогда не говорит об этом вслух, она очень хорошо умеет подкрадываться незамеченной, куда захочет, и ещё она сказала Полли, что видела, как мы с Колином просматривали фотографии Гарри.       — И что? — Невилл выглядел искренне недоумевающим, и Джинни даже не сомневалась, что у неё покраснели уши.       — А то, что она как минимум сплетница!       — А Полли нет? — фыркнул Невилл. — Или Лаванда? Или Демельза? Или даже сам Колин, если уж на то пошло.       — Отлично, — нахмурилась Джинни. — Думай как знаешь, доверяй кому тебе нравится. Но мы не можем продолжать вести себя так, будто всё нормально, а потом хвататься за голову, когда Кэрроу снова о нас что-нибудь разнюхают. Нравится нам это или нет, один из наших друзей нас выдаёт, и мы должны выяснить, кто именно.       — Но есть столько вещей, которых они о нас не узнали! — Яростно жестикулируя одной рукой, другой он хлопнул себя по лбу. — Они не сорвали ни единого нашего собрания, не узнали ни одного имени. Так и не догадались, как мы общаемся. Не поняли, что у Колина и Денниса поддельные документы. Все в курсе, что вы с Гарри на самом деле не порвали, не по-настоящему, но Кэрроу всё же не потащили тебя к Сама-Знаешь-Кому. Ты себе вбила в голову, что это кто-то из ОД, но это может быть кто угодно!       Ответа у Джинни не нашлось, так что она мрачно скрестила руки на груди и отвернулась. Последовала долгая пауза. Вдалеке бесшумно проплыл дементор.       — А, всё равно тут ничего нет, — проговорила она наконец. — Всё сгорело. Тебе бы пора идти в Хогсмид — у вас же встреча.       — Ты же знаешь, что мы организовали это собрание не для того, чтобы оставить тебя не у дел, правда же? — быстро сказал Невилл. — Просто это показалось хорошей возможностью, да и, может статься, в «Кабаньей голове» получится побольше разузнать о том, что происходит…       — Знаю, знаю, — пробормотала Джинни. — Я знаю, что это не… насильственная смена власти или ещё что такое. Просто… обязательно расскажи мне потом всё, не забудь чего-нибудь важного.       — Хорошо, — пообещал он и, помедлив, продолжил: — И я ради тебя понаблюдаю за Захой.       — Правда?       — Да… — На этом он, видимо, устыдился самого себя и неуклюже почесал затылок. — Но я буду наблюдать не только за ней, идёт? Я не стану её особо выделять только потому, что тебе что-то там кажется.       — Спасибо, — тихо поблагодарила Джинни.       Он неловко кивнул.       — Чем займёшься, пока все в Хогсмиде?       — Уроками, наверное. Повеселитесь там…       Джинни проследила взглядом, как он идёт прочь и присоединяется к последней горстке студентов, направляющейся в деревню, до сих пор чувствуя какое-то напряжение и досаду. Она продолжила разгребать рассыпавшиеся на глазах остатки костра. Многие деревяшки оставались ещё тёплыми на ощупь. Во всём этом было что-то ужасающе грустное, даже хуже, чем наблюдать, как это происходило, потому что это ощущалось так, словно вся его жизнь — все, даже самые крошечные, малозначимые вещи, к которым он даже не был особенно привязан, не настолько, чтобы забрать их с собой, но всё же в какой-то мере составлявшие отражение его личности, — теперь превратилась в пыль. Должно же было хоть что-то сохраниться…       Но ничего сколько-то ценного не осталось. Джинни нашла крышку от бутылки с ярким логотипом, который был ей незнаком, так что она предположила, что это магловский бренд. Истинная дочь своего отца, она пристально разглядывала эту крышку несколько минут, гадая, что это был за напиток, какой у него мог быть вкус, а потом спрятала её в карман.       Отказавшись наконец от этой затеи, она побрела обратно в замок, вновь и вновь прокручивая в пальцах бутылочную крышку и тщательно обдумывая слова Невилла. Она не могла отрицать, что вела себя чересчур параноидально, но разве не было у неё на то причин? Непохоже было, что это кто-то не из ОД, но, как верно заметил Невилл, информацию выдавали весьма ограниченно. Но что они могли сделать? У Джинни не было ни малейшей идеи, как вычислить предателя. Она совершенно теряла почву под ногами.       Не фокусируя внимание на том, куда идёт, она неожиданно для себя поняла, что оказалась прямо у кабинета профессора Макгонагалл.       Тревожно поозиравшись вокруг на случай, если вдруг за ней кто-то следил, Джинни постучала в деревянную дверь. С той стороны донёсся раздражённый вздох и скрип стула.       — Пикс, если это опять вы, я вам уже сказала, я не приму панику насчёт драконьей оспы в качестве причины отсутствия домашней… О! Мисс Уизли!       — Доброе утро, профессор, — оживлённо поздоровалась Джинни. — Э-э… Могу я войти?       — Конечно, — ответила профессор Макгонагалл. — Чаю?       — Нет, спасибо.       — Не глупите, юная леди. — Джинни улыбнулась, Макгонагалл взмахнула палочкой в сторону расшатанного столика неподалёку, и стоявший на нём изысканный чайный сервиз принялся вдруг сотрясаться, исходя паром.       — Кажется, я могу попросить у вас совета насчёт домашнего задания по другим предметам, правда? — спросила Джинни, постаравшись придать своему взгляду выразительности.       Профессор Макгонагалл мгновенно поняла намёк и наложила заглушающие чары.       — Говорите, — сказала она. — Сейчас можно не опасаться.       — Вы не знаете, получил ли Орден моё вчерашнее сообщение? Вышло ли у меня? Если нет, вы могли бы им передать?       Макгонагалл мрачно кивнула. Чайный сервиз отлетел обратно и со стуком приземлился на стол между ними, каким-то образом умудрившись не пролить ни капли.       — Сообщение получено… Ужасная новость, но спасибо вам, что известили всех. Я обо всём узнала напрямую от вашего отца, он вами очень гордится.       — Я не была уверена…       — Вы беспокоитесь, отчего вчера вечером не было «Поттеровского дозора»? Надеялись услышать подтверждение там?       Джинни, кивнув, сделала глоток чая с молоком.       — Выпусков не было уже несколько недель, и… Особенно вчера… В общем, послушать их было бы совсем неплохо. — Этот разговор вновь всколыхнул в ней все те переживания, и она задумалась о том, что сейчас делали Андромеда и Тонкс…       — Пожалуйста, не тревожьтесь. Не то чтобы я как-то участвовала в передачах, но знаю, что в последнее время им пришлось сделать перерыв. Кингсли прислал мне сообщение, что Пожиратели смерти тщательно обыскивали дом Джорданов…       Джинни чуть не подавилась чаем.       — С ними всё в порядке? Что произошло?       К её удивлению, Макгонагалл слегка улыбнулась.       — Миссис Ванесса Джордан — та ещё сила природы, с такой нельзя не считаться. Она сумела отвлечь Пожирателей смерти и громко предупредила Ли и Стейси об их присутствии. Видимо, они сумели вовремя избавиться от оборудования. Но вы должны понимать, что обыскивали не только их дом, не говоря уже о том, насколько сложно приобрести всё оборудование заново. Полагаю, они совсем скоро вернутся в эфир, однако от нас требуется немного терпения.       Испытывая заметное облегчение, Джинни отпила ещё чаю. Она подумала, не стоит ли поделиться своим беспокойством насчёт потенциальных предателей, но что-то её сдерживало. Возможно, они просто не были для этого достаточно близки.       — Как миссис Тонкс?       Профессор Макгонагалл замешкалась с ответом.       — Я её не видела, — наконец произнесла она, избегая взгляда Джинни. — Я смогла получить лишь краткое сообщение от вашего отца. Что ж, удалось ли вам подтянуть оценки по нумерологии?       — Что? — переспросила Джинни, которую внезапная смена темы застала врасплох. — О… Э-э…       — Я говорила с профессором Вектор, и она была несколько обеспокоена. — Макгонагалл, неожиданно сделавшись очень строгой, выжидающе глядела на Джинни.       — О, ну, мне всегда так много помогала с этим Гермиона, и…       — Понятно, — сказала Макгонагалл. Наступила тишина.       — Я приложу больше усилий, — неловко пообещала Джинни.       — Да уж, вам стоит их приложить. Может, вас и отвлекают последние события, но у вас всё же есть будущее, к которому следует готовиться.       Но дело было в том, подумала Джинни, когда спустя десять минут вышла из покоев Макгонагалл, что она сомневалась, есть ли у неё это будущее.              ***       Невилл и остальные студенты возвращались из Хогсмида, судорожно переводя дыхание, розовощёкие от мороза. Парвати и вовсе, влетев в факультетскую гостиную, возмущаясь тем, что зиме конца-края не видно, швырнула через всю комнату перчатки. Джинни начала убирать свою домашнюю работу, краем глаза наблюдая, как заходят всё новые студенты, а Парвати, громко топая, поднимается по лестнице.       — Какая муха её укусила? — полюбопытствовала Джинни.       — Майкл Корнер в середине собрания засунул ей за шиворот ледышку, — рассказал Колин, усаживаясь на диване поблизости от её кресла. — Думаю, ей это пришлось не по вкусу. Орала она довольно громко.       — Весело было, наверное, — с завистью протянула Джинни. — Как там… Стоп, нет, сначала… Послушай, Колин, мне искренне очень жаль.       — Не беспокойся на счёт этого, — проговорил он, краснея.       — Нет, я вышла за рамки, прости, мне не следовало так себя вести…       — Перестань. Это мне стоит спрашивать разрешения, прежде чем я кого-то фотографирую. Мне это ещё сто лет назад надо было запомнить, Гарри столько раз говорил…       — Тогда ты не получишь таких удивительных снимков, — заметила Джинни. — Видимо, я просто слишком переживала из-за того, что не было выпуска «Поттеровского дозора», и сорвалась, но это не извиняет того, что я пыталась схватить твою камеру, прости.       Колин неловко пожал плечами.       — Да всё понятно, не переживай.       От дальнейшего бормотания извинений и ещё большей неловкости их обоих спас Невилл, рухнувший на диван рядом с Колином. Он размотал шарф с шеи и коротко кивнул Джинни.       — Всё нормально, Джинни? Вы двое помирились? Нам столько надо тебе рассказать…       Джинни чуть выпрямилась. В её сердце разгоралась ревность; она что угодно отдала бы за возможность присутствовать сегодня на собрании.       — Да? Мне было так скучно.       — Ну, мы получили от бармена выговор за недостаток благоразумия. Он сказал, что мы уже должны были выучить, что нельзя говорить в общественных местах ни о чём, что могло бы нам выйти боком.       У Джинни оборвалось сердце.       — Правда? О, я знала, что не надо было идти в «Кабанью голову», разве я не говорила, что в прошлый раз нас там подслушали? Но вы же не во что не влипли пока? Он же не собирается ничего рассказывать?       Невилл поднял ладонь, чтобы её успокоить.       — На самом деле это хорошая новость. Он ворчливый старикашка, но знаешь, кто он? Брат Дамблдора.       У неё упала челюсть. Она медленно перевела взгляд на Колина — тот радостно улыбался.       — Вы шутите? Никогда не слышала, что у него есть брат!       Невилл засмеялся.       — Кажется, ты забываешь, что он был человеком, как и мы все, и что у него была семья, да? Так вот, бармена зовут Аберфорт Дамблдор, он владелец заведения. Я хочу сказать, он был ужасен…       — Жутко грубый, — вставил Колин.       — …Но он разрешил нам воспользоваться приватной комнатой в глубине здания, чтобы нас никто не подслушал. Он сказал, что мы тратим время зря, но он не собирается смотреть, как мы совершаем настолько идиотскую ошибку посреди его паба.       — Он ни капли не похож на Дамблдора, — произнёс Колин.       Невилл пожал плечами.       — Ну не знаю, внешне что-то общее есть. И мне кажется, он нам сочувствовал, правда, и хочет помочь… Просто он не самый весёлый старик.       — Это потрясающе, — с восторгом сказала Джинни. — Поверить не могу! Он в Ордене?       У Невилла вытянулось лицо.       — Я не подумал об этом спросить.       — Ну, неважно, — продолжила Джинни, улыбаясь так широко, что заболели щёки. — Человек поблизости, которому мы можем доверять, который не привязан к этой школе… — Это было словно сам Дамблдор вернулся, таким она его себе и представляла. Она весьма смутно помнила, как выглядит бармен «Кабаньей головы», и в своём воображении видела Альбуса Дамблдора, стоящего за стойкой с безмятежной улыбкой, с сияющими ярко-голубыми глазами.       — Да, ну, с ним будет много мороки, — предупредил Невилл. — Тяжёлая личность.       — Даже если и так, — ответила Джинни. — Лучше и быть не могло! — Она осмотрелась вокруг, ожидая увидеть на лицах других студентов такой же восторг, но все, про кого она знала, что они были на собрании ОД, выглядели разочарованными и угрюмыми. Симус прислонился к столу и тасовал колоду танцующих карт, невидяще глядя перед собой. У окна тихо беседовали Лаванда с Полли, выражения их лиц были серьёзными, а руки мелькали в нервных жестах. Заха яростно что-то строчила в блокноте, Ромильда затаилась среди своей банды сплетниц, было впечатление, будто ей хотелось оказаться где угодно, только не здесь.       — Это ещё не всё, — сказал Невилл, наблюдая за ней. — Я начал с хороших новостей.       Джинни настороженно на него посмотрела.       — Хочу ли я вообще это знать?       — Нет, — без околичностей ответил он. — Но я всё равно тебе расскажу. — Он развернулся и всмотрелся куда-то за спинку дивана. — Эй! Деннис!       Брат Колина, сидевший неподалёку от портретного проёма, разговаривая с Демельзой, поспешил подойти к ним, взволнованный тем, что его позвали. Они с Колином оба всегда были впечатлительными, склонными к одержимости людьми, которыми восхищались, но Деннис, в отличие от Колина, ещё не начал это перерастать.       — Та газета ещё у тебя? — спросил Колин.       — Да, — подтвердил Деннис. Он с гордостью посмотрел на Джинни. — Я увидел её в пабе, именно я её заметил, и хотя все мы решили, что нам больше не стоит её читать, я подумал, неплохо узнать, что говорит враг…       — Подождите-ка, — перебила Джинни. — Вы же не о «Ежедневном Пророке» говорите? Я вам сказала, мы не можем верить чуши, которую публикуют в этом грязном листке, только заработаем головную боль из-за чьего-то бреда.       — Тебе всё же стоит взглянуть, — твёрдо сказал Невилл. Деннис сунул руку в карман мантии, вытащил газету и, перелистнув первые несколько страниц, передал её Джинни.       В ШКОЛЕ «ХОГВАРТС» ВСТУПИЛИ В СИЛУ НОВЫЕ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ       Персоналу школы «Хогвартс» предоставлено право обыскивать и контролировать почту, как поступающую, так и исходящую из школы, по словам Монтгомери Хиглсворта, автора передовых статей «Ежедневного Пророка» в разделе «Образование». Персонал уже давно обладает возможностью досматривать посылки и читать письма студентов, на чей счёт имеются беспокойства, однако, в соответствии с новыми нормативными положениями, составленными министерством, почта ограничивается только сообщениями о чрезвычайных ситуациях; таким образом, любая переписка может быть конфискована, если это сочтут целесообразным.       «Недавно нами был замечен всплеск опасных идей, и мы беспокоимся, что студенты могут оказаться под влиянием настроений по отношению к министерству, — сказала профессор Алекто Кэрроу. — Была введена временная мера, имеющая целью ограничение любой переписки, в которой нет очевидной необходимости, ради того, чтобы сосредоточиться на благополучии студентов и избавить их от постороннего влияния. Хотя кто-то может счесть такой подход несколько жестоким, другие удостоверились, что нашим главным приоритетом является безопасность и благополучие учеников и что по разрешению персонала экстренная связь будет допустимой.       Джинни в ужасе оторвала взгляд от текста.       — Это правда? — спросила она. — Нам ничего не сказали.       — Они, наверное, не считают нужным нас уведомить, — сказал Невилл. — Или, может быть, скоро мы обо всём узнаем официально…       Колин фыркнул.       — Ой, да брось. Они всё рассчитали. Хотели запугать нас, когда все перестали бы получать весточки от своих родных.       Джинни вздохнула.       — В какой-то мере это неудивительно. Мы знаем, что они всё это время обыскивают и прочитывают нашу почту, теперь они всего-навсего признают этот факт. И удерживают письма, — грустно добавила она.       — Скоро Пасха, — утешительно произнёс Невилл.       — И Гарри скоро вернётся и разберётся со всем этим! — воскликнул высоким голосом Деннис. Они ободряюще ему улыбнулись.       — Конечно, вернётся, — сказал Невилл. — Он, Рон и Гермиона — они наверняка объявятся тут и вышвырнут Кэрроу ещё до конца учебного года.       — Кстати о Гарри, — вспомнила Джинни. — Я нашла это среди пепла. — Она достала крышку от бутылки и показала Колину. — Кока-кола… Это какой-то магловский напиток?       Он мельком взглянул на неё.       — Ага. — Она продолжала выжидающе на него смотреть, поэтому он, пожав плечами, добавил: — Ну то есть это просто газировка такая. Ничего особенного, прости.       — Какая она? — с любопытством спросила Джинни.       — Газировка? Э-э… Чёрная.       — Чёрная? — вскрикнул Невилл с отвращением на лице.       — Да, чёрная и сладкая на вкус.       — А пахнет как? — спросила Джинни. Колин явно чувствовал себя неловко от того, как на него смотрели Невилл и Джинни, а вот Деннис сдавленно хихикал.       — Как… кола, наверное.       — Ну а как пахнет кола?       Колин беспомощно пожал плечами.       — Не знаю, она просто… Смотрите, когда всё вернётся в норму, я отведу вас в магловское кафе и мы её попробуем, идёт?       — Правда? — взволнованно спросила Джинни. — Обещаешь?       — Конечно, — весело ответил он. — Устроим себе магловский выходной.       — Можем и в кино сходить! — закричал Деннис.       — Я слышала о таком! — радостно подхватила Джинни. — Мы их изучали на магловедении в прошлом году, о, я бы очень хотела пойти! Жизнь маглов такая удивительная… — Она посмотрела на крышку и улыбнулась, представив себе, как они, большая компания друзей, исследуют целый новый мир. — Ты точно обещаешь, Колин?       — Конечно, обещаю, — заверил он. — Можем сделать это, когда закончится война, когда вернутся Гарри, Рон и Гермиона. И Симус с Дином тоже могут пойти, и Луна, и Лаванда с Парвати…       Джинни широко улыбнулась, слушая, как Колин и Деннис с восторгом планируют программу для такого далёкого сейчас летнего денька. Она чувствовала, что ей простили все поступки вчерашнего вечера, и знала: несмотря ни на что, ей повезло быть в кругу друзей.              ***       — О, Хагрид… Не думаю, что это хорошая идея…       — Почему нет? — проворчал Хагрид, надевая гигантскую розовую прихватку. — Я пока ещё свободный человек, могу, чёрт подери, делать что захочу…       — Добьёшься, что тебя арестуют!       — Пф! Погляжу я, как они попытаются это сделать… — Он вытащил из камина чуть подгоревший каравай хлеба и положил на стол перед Джинни. Клык поднял голову с колен Джинни, оставив у неё на ноге заметную лужицу слюны, и принялся умоляюще гипнотизировать взглядом хлеб. Хагрид, не обращая на него внимание, рылся на полках буфета в поисках джема.       — Я серьёзно, Хагрид, — предостерегающе проговорила Джинни. — Я уверена, Гарри оценил бы твою поддержку, но он бы не хотел, чтобы ты рисковал собой…       — Что такого в том, что я устраиваю вечеринку в своём собственном доме, — упрямо стоял на своём Хагрид. Фоном разносился скулёж Клыка.       — А если что пойдёт не так, думаю, я сумею достаточно быстро скрыться.       — И куда ты пойдёшь? — поинтересовалась Джинни. — Сейчас нигде нет безопасного места.       — Ну, вверх по дороге есть ведь та пещера, а? О ней не так уж много народу знает… Ты клубничный хотела? — Он с шумом опустил перед ней банку домашнего джема и начал резать хлеб.       — Но я не хочу, чтобы ты уходил, чтобы ты жил в пещере! Ты нужен мне здесь, Хагрид!       Он посмотрел на неё с сочувствием.       — Я очень тронут, Джинни. Но я не могу сидеть тут и ничего не делать… Эти Кэрроу всё равно меня ненавидят, Снейп позволяет мне тут оставаться только потому, что я очень много лет тут работаю… Не думаю, что так долго продлится… К тому же, раз «Поттеровского дозора» больше нет, я считаю, всем пойдёт на пользу поднятие морального духа.       — Смени хотя бы название, — взмолилась Джинни. — Пусть они решат, что это всего лишь обычная вечеринка…       — Нет, — коротко ответил Хагрид. — «Поддержим Гарри Поттера», и всё тут.       Джинни застонала, а потом откусила хлеб. Он оказался довольно чёрствым, зато джем был вкусный.       — Ну а кого ты собираешься пригласить в таком случае? — неразборчиво выговорила она.       — Открытый вход для всех, кто его поддерживает, — гордо объяснил Хагрид. — Расклею объявления под вашими последними снимками.       В ходе последней операции ОД они расклеили фотографии, где Гарри с Гермионой смеялись, держась за руки, — после того, как семикурсникам пришлось выдержать мучительный урок защиты, на котором Гарри старались изобразить тёмным волшебником. Симус схлопотал весьма скверный сглаз от Кэрроу за утверждение, что Гарри никогда в жизни не производил впечатление жадного до славы или помешанного на власти человека и что за все эти годы иначе как хорошего друга его нельзя было охарактеризовать. Потребовалось несколько дней, чтобы опухоль спала, но это не помешало ему во всеуслышание пересказывать всю историю в факультетской гостиной, настойчиво твердя, что необходимо было что-то сделать.       Фотография была наполнена теплотой. Они искали такой снимок, который показал бы дружеские отношения Гарри — и не включал бы при этом Рона или кого-то, кто всё ещё учился, чтобы не втянуть никого в неприятности. В итоге решили, что Гермиона не окажется в большей опасности, чем она уже была, так что остановились на этом прошлогоднем снимке. Джинни сразу его узнала, вспомнила даже тот самый день. Совсем скоро после того, как они начали встречаться, когда они вчетвером болтали во внутреннем дворике, одна из немногих фотографий, для которой Колин, как ни удивительно, попросил разрешения. Рона и Джинни, стоявших справа и слева от Гарри с Гермионой, обрезали. Под снимками они написали: «НАСТОЯЩИЕ ГЕРОИ».       Фотография понравилась всем; эта сторона Гарри была для большинства студентов незаметной, его обычно видели на квиддичном поле, крайне серьёзным или сосредоточенным. Но для Джинни она стала постоянным напоминанием о том, как сильно она скучала и по Гарри, и по Гермионе, и, конечно же, по своему брату.       — И когда ты собираешься её устроить? — спросила Джинни с неприкрытой тревогой в голосе. — Они же прикроют лавочку, как только об этом услышат.       — В последний день семестра, — ответил Хагрид. — Ну, если снимки продержатся ещё пару дней. Ты, наверное, ждёшь не дождёшься Пасхи?       Джинни кивнула, дожёвывая хлеб.       — Ага, Кэрроу становятся всё хуже и хуже. Позавчера они нанесли по-настоящему серьёзное повреждение Симусу, и, кажется, какого-то третьекурсника-рейвенкловца вчера пытали. Хотя я не знаю, за что.       Хагрид в приливе отвращения потряс головой.       — Дамблдор бы такого не потерпел. Чёртов Снейп, ему должно быть за себя стыдно.       — Ему всё равно, — зло бросила Джинни. — Он перестал даже посещать приёмы пищи. Кэрроу с цепи сорвались. Я знала, что он злобный, но не думала, что для него нормально, что студентов пытают, когда вздумается. Он даже немного заступился за меня… Хотя вряд ли сделал это осознанно.       — А, я всегда знал, что он ужасный, озлобленный человек, но никогда не видел, чтобы он был таким жестоким, — грустно произнёс Хагрид. — Дамблдор ему доверял, и этого было… этого было достаточно… — Он шумно разразился слезами, и Джинни поспешила к нему и обняла его большую, похожую на ствол дерева руку.       — О, Хагрид, прости, я не хотела тебя огорчить!       — Не волнуйся, Джинни, — всхлипнул он, хотя крупные слёзы продолжали скатываться ему в бороду. — Мне просто тяжело с этим совладать, Дамблдор очень много для меня значил, понимаешь…       — Конечно, — мягко ответила Джинни. — Должно быть, он здорово тебя поддерживал все эти годы.       — Ну, таким уж он был, верно? — хрипло проговорил Хагрид и вытащил грязный носовой платок. — Всегда был рад помочь, вот каким был Дамблдор.       — Невилл и остальные познакомились с его братом, — припомнила Джинни. — В «Кабаньей голове».       — А? Аберфорт? Ворчливый чудаковатый старикашка.       Она засмеялась.       — Вот и они примерно то же самое сказали. Но Невилл сказал, что он им помог, выделил им для собрания заднюю комнату. Я даже не знала, что у него есть брат.       — Ты не читала ту муть, что про него написала Рита Скитер?       — Нет, — Джинни даже немного оскорбилась. — Я не читаю ничего, что пишет эта кошмарная женщина, за исключением того интервью, которое она взяла у Гарри. Я решила, что книга в любом случае полный бред.       — Ну, да, так и есть. — Хагрид, успокоившись, вытер глаза. — Но в прошлый раз, когда я был в «Кабаньей голове», Аб сказал, что кое-что из написанного там правда. Хотя он не очень-то разговорчив, так что подробнее говорить об этом не желал. Я её всё равно не читал, я вообще читать-то не слишком люблю.       — Может, оно и к лучшему, она вечно показывает людей хуже, чем они есть, — ответила Джинни. — Так что, ты знаешь Аберфорта? Ему можно доверять?       — О, конечно, но, если честно, навряд ли вы многого от него добьётесь. Он обычно держится особняком, но всегда знает, что происходит вокруг. Кажется, этим он напоминает Дамблдора, — задумчиво добавил он. — Хотя и не столь гениальный. Нет больше никого столь гениального, каким был Дамблдор, в целой стране не сыщешь.       — Мне тоже его не хватает, — призналась Джинни. — Нам всем. Пожалуйста, Хагрид, прошу, подумай о вечеринке очень тщательно. Подумай, чего бы хотел Дамблдор.       Хагрид ужасающе громко всхлипнул и кивнул. Глаза у него немного покраснели от рыданий.       — Ты права. Ты настолько права, Джинни. Дамблдор захотел бы прийти.       — Нет, я не это имела в…       — Я сделаю самую чертовски крутую вечеринку, на какую только способен…       — Нет, Хагрид…       — Дамблдор бы не потерпел всего этого вздора, и он всегда любил хорошие вечеринки…       — Хагр…       — Он бы гордился мной, Джинни, — величественно продолжал он. — В честь Дамблдора и ради его памяти я устрою самую грандиозную вечеринку в поддержку Гарри Поттера во всей Англии.