Не от других

      Алекто Кэрроу, как обычно, выкрикивала оскорбления в адрес проходивших мимо студентов, в отчаянии пытаясь отодрать от стены фотографию Гарри и Гермионы. Внизу, прямо поверх граффити со слоганом, красовалось приглашение Хагрида на вечеринку, приклеенное волшебным скотчем, — надпись, выполненная кричащими розовыми, фиолетовыми и красными цветами, была видна очень хорошо, невзирая на все попытки Кэрроу прикрыть её руками. Приглашение, по всей видимости, дополнительно подлило масла к её ярости по поводу фотографий, и теперь рядом собралась большая группа студентов, наблюдавших за очередной её попыткой их убрать.       — Это неприемлемо! — кричала она. — Зарубите себе на носу! Я прокляну каждого из вас, всех до единого, чёрт бы вас побрал! Кто это сделал? Вы, грязные маленькие предатели крови, я найду того, кто это сделал!       Джинни весело смотрела на всё это безобразие. Шёл последний день семестра, так что перспектива возможных последствий за проступки казалась весьма отдалённой, и студенты извлекали из этого максимальную пользу. Кэрроу весь день беспрестанно подвергались всяческим выходкам: за ними левитировали предметы, лупившие их по голове, в ящики письменных столов подбрасывали фейерверки, в кабинеты подпускали корнуэльских пикси. В довершение всего кто-то уговорил Пивза весь день следовать по пятам за Алекто Кэрроу и громко рыгать всякий раз, как та заговорит, чем он сейчас и занимался, повиснув в воздухе в паре дюймов от её лица.       — Филч! — завопила она. — Избавьтесь от него! Филч!       — Я не могу, мэм, — беспомощно ответил он и схватил какого-то подвернувшегося под руку студента за воротник. — Это ты сделал? — потребовал он ответа, указывая на фото.       — Да они тут уже сто лет висят! — возмутился хаффлпаффец. — Оставьте меня в покое! Пустите!       Но Филч, не ослабляя хватки, подтащил вырывающегося ученика к Кэрроу.       — Я думаю, это вот этот, — сказал он. — Думаю, это он приклеил сюда фотографию.       — Я даже не знаком с Гарри Поттером! — возразил студент, но Кэрроу всё это не заинтересовало.       — Избавьтесь от этого мерзкого призрака, — велела она, разглядывая Пивза в упор. — Он меня весь день сегодня преследует, я хочу, чтобы его не было.       — Никакой я не призрак, — ликующе проворковал Пивз и перекувыркнулся в воздухе. — Гораздо лучше, чем призрак.       — Избавьтесь от него! — заорала она на Филча. — Что вы стоите, как дурак? Достаньте свою палочку и заставьте его исчезнуть.       Филч сильно побледнел, по-прежнему держа извивающегося ученика, и встревожено оглядел толпившихся рядом студентов.       — Э-э… Какое для этого следует применить заклинание? Мне никогда ещё не удавалось его прогнать, мэм.       — Она что, не знает, что он сквиб? — тихо спросила Демельза.       — Видимо, нет, — ответила Джинни, которую очень развлекала вся эта сцена.       Пивз опять рыгнул, и Кэрроу, издав гневный вопль, принялась дёргать фотографию пуще прежнего, а потом переключилась на приглашение Хагрида — столь же безрезультатно, — скребя ногтями волшебный скотч, будто дикое животное.       — Кэрроу была ведьма злая, — затянул песенку Пивз. — И замуж её всё не звали…       — ЗАТКНИСЬ! — Кэрроу сорвалась на визг и бросила сглаз, который прошёл сквозь Пивза, не причинив ни малейшего вреда.       — Ведь в прыщиках кожа, хм, да и рожа…       Студенты уже и не пытались как-то скрывать взрывы смеха, вместо этого уворачиваясь и отбегая подальше, чтобы оказаться вне досягаемости Кэрроу.       — Не краше, чем зад попугая!*       Взвыв напоследок от совсем уже неконтролируемой ярости, Кэрроу принялась швыряться во все стороны проклятиями, и студенты бросились врассыпную. Джинни бежала по коридору вместе с Демельзой и Полли, задыхаясь и хохоча, поглядывая через плечо, чтобы не пропустить ещё чего-нибудь примечательного.       — Но знаете, я поверить не могу, что Хагрид пытается устроить вечеринку, — сказала Полли, когда они наконец-то добрались до лестницы и оказались в безопасности. — Его не волнует перспектива ареста?       — Хагрид вообще не очень-то задумывается над такими вещами, — вздохнула Джинни. — Я как могла старалась его отговорить от этой идеи, но, кажется, на самом деле даже всё усугубила. Тем не менее, я думаю, что пойду туда.       — Ты шутишь? — изумилась Полли. — Джинни, ты же знаешь, что это глупая затея…       — Знаю, но… Это же Хагрид, — беспомощно объяснила она.       Демельза с Полли обменялись растерянными взглядами.       — Да… Но, Джинни, это уже не просто нарушение школьных правил, гостей, вполне вероятно, заберут прямиком в Азкабан, — заметила Демельза.       — Он так расстроится, если никто не придёт, — сказала Джинни. — И есть надежда, что если я буду там, то смогу помочь ему быстро сбежать.       — Так, значит, он планирует сделать ноги, да? — спросила Демельза. Они начали спускаться по ступенькам, держа путь в подземелье, на зелья. Позади всё не утихали крики Кэрроу.       — Да, но я не знаю, куда он отправится, — соврала Джинни. — Для такого большого парня ему отлично удаётся незаметно скрываться и прятаться, он делал это раньше, помнишь? Кроме того, там произойдёт что-то впечатляющее, и я не хочу всё пропустить.       — Ты сумасшедшая, — подытожила Полли. — Кормак сказал, единственный способ выжить в этом чудовищном беспорядке — не лезть на рожон и постараться не привлекать к себе никакого внимания. Именно так он справляется с работой в министерстве.       — Возможно, это мудрый совет, — признала Джинни. — Однако для меня уже несколько поздновато.       — Ну, если ты не против, я думаю, что воздержусь от этой вечеринки, — сказала Демельза.       — Причины вполне понятны, — улыбнулась Джинни. — Расскажу тебе, как всё прошло, завтра в поезде.       Класс зельеварения заполнял густой пар, объёмистый силуэт Слагхорна, что-то писавшего на доске, был едва различим. Но, не дойдя до своего места, Джинни почувствовала, как кто-то похлопал её по плечу, а повернувшись туда, увидела, к своему огромному неудовольствию, скользко ухмыляющегося ей Харпера.       — Проваливай, — мгновенно отреагировала она.       — Пойдёшь сегодня на вечеринку? — поинтересовался он.       — Не твоё дело, — сердито зыркнула она и присела на корточки, чтобы разжечь огонь под котлом.       — Я мог бы составить тебе компанию, — сказал он. — Наверняка будет очень смешно поглядеть, как этого болвана арестуют. Может, пойдёшь со мной — я буду лучшим спутником, чем когда-либо был Поттер.       Она сделала всё так быстро, что он ничего не успел предпринять. Внезапно его лицо исказилось болью: из ноздрей вылетели летучие мыши и принялись бить его крыльями, носясь вокруг. Он пронзительно завизжал и упал на спину. Находившиеся поблизости студенты засмеялись, но Джинни ещё не закончила.       — А теперь слушай очень внимательно, — велела она, целясь в него палочкой. Он бессильно корчился на полу. — Ты мне не нравишься. Никогда не нравился, и никогда не начнёшь. Ты скользкий идиот, недостойный лизать Хагриду ботинки, и, если ты ещё хоть раз со мной заговоришь, я прослежу за тем, чтобы эти летучие мыши стали наименьшей твоей заботой, ясно?       Она вложила в свой взгляд столько ожесточённости, что к тому моменту, когда до них добрался Слагхорн, чтобы разобраться, что тут стряслось, Харпер был слишком напуган, чтобы что-то сказать.       Однако он был не единственным, кто спрашивал её насчёт вечеринки. То, что она собиралась пойти, казалось, стало решающим фактором, повлиявшим на мнение очень многих людей обо всей этой затее. То, что изначально было лишь намерением присмотреть за Хагридом в течение его безрассудной вечеринки, превратилось теперь скорее во что-то вроде боевого клича, и она начала задумываться, не впадает ли в то же безумство, что и он.       — Лично я думаю, тебе определённо стоит пойти, — сказала Ромильда, когда она поделилась на обеде своими опасениями. — Я считаю, это будет потрясающе, не могу дождаться. Я люблю вечеринки, и Гарри их тоже любит, это замечательный вклад. — Джинни закатила глаза, но, к счастью, Ромильда этого не заметила.       — Успехом это всё не увенчается, — сказала Заха. — Кэрроу и Снейп послали в министерство сообщение.       — Откуда ты это знаешь? — резко поинтересовалась Джинни.       Заха покраснела и как-то странно покосилась на Колина.       — Я их подслушала, — ответила в итоге она. Джинни ждала продолжения, но Заха вернулась к еде.       — Кто ещё пойдёт? — спросила Ромильда, не обращая внимания на напряжение, повисшее за столом.       — Я, наверное, — откликнулся Невилл, — Не хочу, чтобы Хагриду пришлось иметь с ними дело в одиночку.       — Вас заберут в Азкабан! — горячо воскликнула Полли. Она была очень бледной. — Вытащат из поезда, как это сделали с Луной!       — Мы должны сделать это ради Гарри, — патетически изрекла Ромильда. — Я не боюсь ради него оказаться в тюрьме.       — Он не подарит тебе поцелуй за то, что ты весь год играешь в мученицу, — взорвалась Джинни. В последнее время тоска Ромильды по Гарри, весь этот её романтизм доставали её до печёнок. Это перестало быть таким забавным, каким казалось в начале года.       Ромильда покраснела.       — Не знаю, с чего вдруг ты так ревнуешь. Он тебя бросил, так что игра справедлива. Или вы всё ещё вместе? Уверена, Кэрроу интересно будет это услышать.       Невиллу пришлось схватить Джинни за плечи, чтобы не дать ей встать. Она достала палочку и нацелила Ромильде в лицо, Полли призывала всех успокоиться, Колин в защитном жесте протянул руку между ссорящимися девушками, свалив этим движением солонку.       — Это угроза? — рыкнула Джинни. — Беседовала с Кэрроу, да? Надеялась убрать меня с пути?       — Нет, я этого не делала, — веско произнесла Ромильда. — Но ты не можешь претендовать на мужчину, который тебя бросил…       — Его тут всё равно нет! — прошипела Джинни. — Прекрати вести себя будто щенок в любовной горячке и сфокусируйся на действительно важных вещах…       — Слышали это? — с сарказмом спросила Ромильда Колина. — Она не считает Гарри важным.        Джинни просто не могла сдержать смех. Всё это было настолько жалким, настолько глупым и инфантильным…       Колин издал стон.       — Замолчи, Ромильда. Джинни, успокойся. На нас смотрят.       Все они автоматически повернули головы в сторону стола на возвышении: Снейп скучающе разглядывал их исподлобья, развалившись в директорском кресле.       Они замолчали. Джинни с Ромильдой упрямо не поднимали друг на друга взгляд.       — Тебе прекрасно известно, что он не по-настоящему меня бросил, — пробормотала Джинни, разглядывая суп. — Всё на самом деле сложнее. Есть более важные вещи. — Теперь она вдруг почувствовала прилив смущения. Это был уже второй срыв за сегодня — и, если бы они не находились в переполненном Большом зале, был бы ещё и второй Летучемышиный сглаз. Что с ней было не так? Это вообще не вписывалось в её привычки: выступать в роли ревнивой подружки.       Ромильда, вместо того, чтобы ответить, драматично надулась. Была ли она и вправду способна на то, чтобы рассказать Кэрроу? Раньше она уже вставала на защиту Джинни в этом году: заявила о романтическом прошлом с Гарри, сильно рискуя собой ради того, чтобы поддержать её рассказ. Тогда Джинни объяснила это для себя тем, что Ромильде пришлось в тот момент быстро принимать решение, что наложилось к тому же на желание стать поводом для сплетен и неспособность сопротивляться соблазну хоть в каком-то аспекте соприкоснуться с Гарри с романтической позиции. Но теперь она задумалась: что, если Ромильда питает какие-то иллюзии, может, она искренне верит, что между ними с Гарри что-то может быть…       Наконец, Ромильда заговорила.       — Я ничего не рассказывала Кэрроу, — неохотно произнесла она. — Я просто разозлилась.       — Надо полагать, мы тут все очень устали, — мягко сказала Заха. — Завтра в это время мы уже будем сидеть в поезде, на пути домой, и всё это забудется.       — Заха права, — согласилась Полли. — Приедем домой — всё это покажется таким глупым.       Воображение внезапно ярко нарисовало Джинни образ Норы, и на глаза навернулись слёзы. Она вдруг поняла, что злость и отчаяние, гнетущие её, были не чем иным, как тоской по дому. Невилл смягчил свою хватку и в утешение даже погладил её по плечу.       — Прости, — тихо сказала Джинни. — Прости, что я так часто сейчас срываюсь.       — Давай-ка и правда сходим сегодня к Хагриду, — предложил Невилл. — С тем же успехом можешь спустить пар и на Пожирателях смерти.       — Да, — согласился Колин. — Мы же гриффиндорцы, не так ли? Начнём беспокоиться об аресте только после того, как это действительно случится.       Остаток дня прошёл в какой-то смазанной дымке пустых разговоров. Те студенты, которые сперва собирались посетить вечеринку, теперь паниковали из-за возможного ареста, зато остальные, те, кто изначально чересчур боялся, теперь волновались о том, как бы не пропустить самое интересное. Всё это настолько сбивало с толку, что когда Джинни, Невилл и Колин направились после ужина к хижине Хагрида, то задавались вопросом, не окажутся ли они там единственными гостями.       Однако вместо этого из Большого зала хлынула целая толпа учеников, с предвкушением переговаривавшихся между собой и возбуждённо махавших друзьям. Налицо было различие между студентами, которые действительно шли на вечеринку, и теми, кто решил только посмотреть, что там произойдёт. Слизеринцы, собравшиеся большой группой и тщательно поддерживавшие дистанцию от остальной толпы, громко насмехались и выкрикивали оскорбления, время от времени швыряясь заклятиями в нервничающих первокурсников.       Хагрид явно расстарался на всю катушку, чтобы всё организовать. От хижины, достигая деревьев на краю леса, беспорядочно тянулись во все стороны гирлянды розовых и фиолетовых флажков, неаккуратно привязанные к шесту посредине грядок с тыквами. В гигантской бочке со льдом совсем рядом со входом в хижину ждали своего часа бутылки сливочного пива, через распахнутое окно по радио взрывной волной разносились песни «Ведуний». Сам Хагрид как раз поднимал громадный флаг на вершину самодельного флагштока. Флаг колыхался, приводя в движение и изображённое на нём лицо Гарри, внизу ярко-красным были выведены слова: «Поддержим Гарри Поттера».       — Смотрится здорово, Хагрид! — крикнул ему Невилл. Он оглянулся. Студенты нервничали, многие выглядели так, словно готовы были в любой момент развернуться и убежать, и все они замерли на краю овощных грядок.       — Проходите, ребята! Тут для вас есть сливочное пиво!       Джинни устремилась вперёд и обняла Хагрида, который явно был необычайно собой доволен.       — Выглядит потрясающе, Хагрид. Но, судя по всему, министерству уже сообщили.       Он захихикал.       — А, что ж, отступать уже поздно. Лучше уж повеселимся, пока можем, да?       Ученики начинали расслабляться, игнорируя дразнивших их наблюдателей, стоявших поодаль, и уже тянулись за сливочным пивом. Лаванда и Парвати даже отважились потанцевать, от души тряся головами и прыгая туда-сюда, совершенно не сдерживая эмоций.       — Ты готов к тому, чтобы скрыться? — тихо спросила Джинни Хагрида, когда он сел рядом.       Он кивнул, сохраняя жизнерадостное выражение лица, но ответил самым серьёзным тоном:       — Да. Попрощался с Гроххом. Оставил инструкции для профессора Граббли-Дёрг на случай, если её пригласят на замену. Обустроил пещеру, чтобы было удобно там жить. Оставил там Клыка пару часов назад. — Он посмотрел на неё; наверное, у неё на лице читался страх, потому что он продолжил: — Я всё равно не собирался долго тут оставаться, Джинни. Кэрроу уже приходили сюда и пытались мне угрожать, хотели хоть что-нибудь разнюхать. Снейп знает, что я член Ордена и верен Дамблдору. Лучше я уйду в лучах славы, если уж на то пошло.       Джинни оглядела шумную компанию студентов. «Лучи славы» были, пожалуй, всё же преувеличением. Терри Бут выступал в роли судьи спонтанно организованного матча по рукопашному бою между Симусом и каким-то довольно крупным пятикурсником. Ханна Аббот крайне сентиментально разглядывала Невилла, что-то говорившего о растениях, Эрни Макмиллан громко рассказывал о своих близких дружеских отношениях с Гарри кучке восхищённых первогодок.       — Большинство думали, что он сумасшедший, — торжественно повествовал он. — Но я знал, что Гарри всю жизнь был с нами честен, и потому объявил, что я на его стороне, и верю, что он высоко оценил этот поступок.       — Смотри, всем весело, — довольно проговорил Хагрид. Джинни поглядела на него. Он, весь светясь от радости, сделал большой глоток из фляжки. Глаза у него заметно покраснели.       — Ты совсем скоро вернёшься, — сказала Джинни.       — Да, когда кончится эта война, — ответил он. Потом он встретился с ней взглядом и неожиданно понизил голос: — Мы на краю перемен, Джинни. Конец уже близок.       — Хагрид! ХАГРИД!       Крики привлекли их внимание, и Хагрид мгновенно поднялся на ноги. Выглядел он внушительно и грозно, несмотря на аляповатые украшения вокруг. Снейп, сопровождаемый обоими Кэрроу, возглавлял группу из полудюжины министерских работников с поднятыми палочками и каменными лицами.       — Отошли детей обратно в замок, — приказал Хагриду Снейп.       — Они мои гости, — с угрозой в голосе произнёс Хагрид. — Я их пригласил как учитель, так что они под моим руководством. Значит, под комендантский час они не попадают, и мы можем заниматься тем, что нам нравится.       — Видите? — сказал Снейп сотруднику министерства. — Он промывает им мозги. Глупые дети.       — Быстро в замок! — заорал Амикус Кэрроу. — Вы все! Сейчас же!       — Мы никуда не пойдём, — громко ответил Симус. Слизеринцы, стоявшие по ту сторону огорода, глумились, вторя приказам Кэрроу и делая неприличные жесты.       Джинни услышала тихий щелчок и, быстро повернувшись, заметила, как Колин прячет камеру в карман мантии. Захи, которая всю вечеринку стояла с ним рядом, было нигде не видать.       — Уходите немедленно, — громко велел Снейп. — Взыскания будут назначены после пасхальных каникул.       Некоторые, больше всех нервничавшие студенты поспешили прочь, но все гриффиндорцы и многие другие члены ОД упрямо не двигались с места.       — У нас нет на это времени, — сказал человек из министерства.       — Можете действовать, — скучающим голосом ответил Снейп.       — Рубеус Хагрид, — начал министерский работник, шагая ближе, — я заключаю вас под арест…       Хагрид наподдал ему ногой так, что он взлетел футов на десять, не меньше, и ринулся вперёд. Снейп, отшатнувшийся с его пути, впечатляюще позорно врезался в изгородь и запутался во флагах. Кэрроу, в свою очередь, тоже устремились в атаку, но Хагрид расшвырял их в разные стороны своим гигантским кулаком, будто смахнул прочь пару назойливых мух, и понёсся к министерским. Каждый шаг его был как раскаты грома.       Студенты, улюлюкая, хлопали в ладоши: министерские решили спасаться бегством, а Хагрид их преследовал, столь неистово, что напомнил Джинни разъярённого носорога. Он схватил одного волшебника за ноги и, взмахнув им, вывел из строя ещё троих, а потом отшвырнул. Оставшиеся бросали в него оглушающие заклинания, но они отскакивали, не причиняя вреда, а одно даже услужливо отрикошетило в не до конца пришедшего в сознание Амикуса Кэрроу, который, качаясь, пытался встать.       Хагрид побежал дальше, земля тряслась под его исполинскими шагами, но, улучив момент, быстро всем помахал.       — За Дамблдора! — проревел он, выбрасывая в воздух кулак. — И за Гарри Поттера!       Студенты закричали от восторга, подпрыгивая и маша в ответ, скандируя его имя, выпуская в темнеющее небо яркие красные искры. Хагрид отвернулся и направился к Хогсмиду. Большая часть министерских работников лежали без сознания, но и оставшиеся вдруг начали падать наземь под красными лучами: студенты воспользовались воцарившимся хаосом.       Джинни смеялась, ею овладело воодушевление, ощущение свободы, ликование. Снейпу всё никак не удавалось выпутаться из флажков, до палочки он дотянуться не мог, потому что её отбросил подальше — вполне вероятно, что это не было случайностью — Джимми Пикс, и теперь Снейп гневно кричал на студентов, которые бежали в замок, подставляя то и дело подножки слизеринцам, нёсшимся в противоположную сторону: помочь Снейпу и министерским.       — Моя нога! — верещал какой-то из работников министерства. — Он сломал мне чёртову ногу!       — И замечательно! — крикнула Джинни, пробегая мимо него.       Вечеринка продолжилась в общей гостиной, когда они вернулись. Симус и ещё несколько гриффиндоцев сообразили прихватить с собой сливочного пива, чем всех приятно впечатлили, так что в атмосфере праздника они были чрезвычайно популярны. Джинни, окрылённая выдающимся прощанием Хагрида, забралась на стол, чтобы всем было видно.       — За Дамблдора! — провозгласила она, подражая Хагриду. — И за Гарри чёртова Поттера!       Все одобряюще зашумели, она сделала большой глоток из своей бутылки сливочного пива, испытывая какое-то ошеломляющее счастье. Здесь были и ученики с Хаффлпаффа и Рейвенкло, она видела, как Ханна Аббот, хихикая, рухнула на диван, Невилл обнимал её за талию. Это напомнило Джинни о тех их друзьях, которых с ними не было, и она потянулась в карман и достала галеон.       «У нас всех есть повод для радости: Хагрид благополучно покинул школу в лучах славы!»       Ощутив, как нагрелись их монеты, студенты снова разразились аплодисментами, многие подняли монеты в воздух, и те гордо сверкали в свете огня из камина. Спрыгнув со стола, Джинни, безгранично счастливая, подошла к Невиллу с Ханной.       — Ох и накрутят же нам хвосты, когда очухаются, — сказал Невилл, широко улыбаясь.       Джинни засмеялась.       — Мерлин, знаю, они будут вне себя от злости.       — Но оно же того стоило? — спросила Ханна.       — Однозначно, — ответила Джини. Её монета потеплела.       «Как здорово! Мы с мистером Олливандером очень рады. Луна»       Восхитительно счастливый вечер продолжался. Они видели через окно, как тёмные фигуры поднимали с лужайки и переправляли в Больничное крыло, и как могли приглушали смешки, заслышав, что разъярённая Алекто Кэрроу пытается миновать портрет.       — Всё очень просто: такая здесь мера безопасности, — различили они слова Полной Дамы. — Я просто-напросто не могу никого пропустить без пароля, не в моих силах это контролировать.       Последствия, конечно, их не минуют. Все болезненно это осознавали, особенно когда до хаффлпаффцев и рейвенкловцев дошло, что они оказались заперты в гриффиндорской башне в осадном положении. Однако, думала Джинни, засыпая в одной кровати с Ханной Аббот, непросто было бояться после такой чудесной вечеринки.       __________       Типичный лимерик. Ну, в общем, я попыталась. :) Можем объявить конкурс))       There once was a witch named Carrow       Whose romantic prospects were terribly narrow…       Cos she had a big zit, right on her tit…       And a face like the arse of a sparrow!       Я даже сначала было решила, что в оригинале ГП песенки Пивза тоже лимерики, и удивилась, где же тогда это в переводах. Но нет, там обычные стишки, так что патент принадлежит автору фика)