Не от других

      Библиотека была, безусловно, самым красивым помещением в доме Прюэттов. Балкон с золочёными перилами, обеспечивающий доступ к верхним полкам, опоясывал всю комнату. Под куполом декоративного потолка сияла хрустальная люстра. Здесь Джинни искала убежища от нескончаемых криков. Эксперименты Фреда и Джорджа с новой линией продукции наряду с постоянным использованием многострадальной совы Мюриэль, Агамемнона, обострили отношения до предела, и, невзирая на все свои разногласия, Молли и Мюриэль объединились против близнецов.       — НЕ ГОВОРЯ УЖЕ ОБ ОПАСНОСТИ, КОТОРОЙ ВЫ ВСЕХ НАС ПОДВЕРГАЕТЕ…       — НА МОЁМ КОВРЕ ТАК И ОСТАЛИСЬ ПОДПАЛИНЫ! НИ РАЗУ ЗА ВСЕ МОИ СТО ВОСЕМЬ ЛЕТ…       Покачав головой, Джинни вернулась к чтению. Ей было настолько скучно, что от нечего делать она взялась читать одну из книг Мюриэль, «Магические убийства XIX века», содержавшую до нелепого огромное количество описаний секса и насилия.       Не то чтобы здесь было много более заслуживающих внимание книг. Сентиментальные романы и детективы, основанные на реальных событиях, вперемешку с пособиями по зельеварению и историческими сводками. Джинни была поражена до глубины души, обнаружив целую небольшую секцию, посвящённую Гарри: разнообразные версии причин первого падения Того-Кого-Нельзя-Называть и теории о том, где Гарри находился сейчас и что уготовано ему в будущем. Практически все эти книги были опубликованы до того, как ему исполнилось семь лет. Она просмотрела парочку, но фотографии счастливого пухленького малыша и Джеймса Поттера, чьё лицо было пугающе знакомо, оказались слишком грустным зрелищем. Здесь были и снимки Лили Поттер, и эту смеющуюся девушку Джинни, казалось, узнавала — неизвестно откуда…       Могла она и в самом деле дружить со Снейпом? Сама мысль об этом казалась абсурдной, учитывая очевидную неприязнь Снейпа к… Хм, ко всем и каждому, но особенно к Гарри. Раз за разом Джинни старалась себя убедить в том, что Мюриэль в свои немалые годы уже спятила, однако большинство её сплетен хоть и были мелочными, но всё же соответствовали истине.       За высокими французскими окнами виднелся старомодный плавучий дом, с пыхтением плывущий по каналу. Маглы на борту, разумеется, не способны были увидеть величественный старый дом. На Джинни нахлынуло мимолётное сумасшедшее желание выбежать наружу и отправиться с ними, плавать по рекам и озёрам Британии, жить без магии. Она нащупала в кармане крышку от бутылки и потёрла ею о монету ОД.       Она получила сообщение от Луны, которая, к счастью, судя по всему, осознала, что нужно проявлять осторожность даже в общении с членами ОД. Луна только сказала «привет» и извинилась за Дина: тот потерял свою монету. Джинни так сильно хотелось сбежать и добраться до коттеджа, что несколько раз она собирала рюкзак и была готова уйти, но аппарировать ещё не умела, да и совершеннолетия не достигла, — и чего она только не пробовала, но ни Фред, ни Джордж не согласились аппарировать с ней.       — Это не стоит маминого гнева, — мрачно сказал ей Фред. — Мы уже и так её вывели из себя.       Дверь с треском распахнулась, из-за чего визгливые вопли Мюриэль стали громче, и вошёл Артур, раздражённый и усталый.       — О, привет, Джинни, — настороженно произнёс он. — У меня такое ощущение, что ты думаешь о том же, о чём и я.       — Слава Мерлину, что ты здесь, — ответила Джинни. — Я уже с ума схожу от этих низкопробных книжонок Мюриэль.       — Ну, скоро прибудет Олливандер, — напомнил он, усаживаясь в кресло напротив неё. — Хотя бы появится новый собеседник.       — А нельзя, чтобы Луна тоже к нам перебралась? — спросила Джинни. — Да и Дин, наверно, — добавила она, задумавшись на мгновение.       — Мне кажется, Дин чувствовал бы себя здесь неловко, ты не находишь? — поддразнил Артур.       — Может быть, это было бы менее неловко, чем жить с Гарри, — улыбнулась в ответ Джинни.       — Боюсь, мы и так уже испытываем судьбу. Я думаю, приглашение Олливандера нам сошло с рук только потому, что Мюриэль он нравится. Страшно представить, как она вела бы себя с кем-то из Лавгудов.       — Сколько мы будем тут жить? — с тоской спросила она. — Чувствую себя так, будто меня бросили в тюрьму.       Он помедлил с ответом.       — Уверен, скоро это всё кончится.       Ей тут же пришёл на ум следующий вопрос, но она сомневалась, что сможет заставить себя сказать это вслух. Это ощущалось как предательство…       — Джинни? — позвал он, встревожено на неё глядя.       — Что, если он не победит? — прошептала она. — Непохоже, чтобы мы побеждали…       — Всё будет хорошо, Джинни, — мягко сказал он. — Со всеми нами.       — Обещаешь?       — Конечно, обещаю. Мы можем пробыть в этом доме ещё долго, как это ни грустно. Но мы привыкнем к Мюриэль, и мы это переживём, попомни мои слова, придётся слушать шуточки близнецов о жизни здесь ещё многие годы. Ты-Знаешь-Кто не победил в прошлый раз, и теперь ему тоже не победить.       Книги о Гарри так и приковывали к себе взгляд Джинни. Их корешки были заметно более новыми, чем у большинства других книг в библиотеке.        — В одной из этих книг говорится, что Поттеры скрывались ещё до рождения Гарри. Почти два года.       Артур пожал плечами.       — Я, к сожалению, точно не знаю, мы не были знакомы. Надеюсь, нам не придётся жить здесь столько времени.       — Я хочу просто выйти на улицу, — грустно протянула она. — Фред с Джорджем выходили.       — Ну, когда ты станешь совершеннолетней, тогда, думаю, сможешь рискнуть… Если только твоя мама об этом не узнает.       — Мы что, проторчим тут до августа? — воскликнула она с отчаянием. Артур опять пожал плечами. Дверь снова открылась, и на этот раз вошла мама, такая же раздражённая, как был он.       — Ланч, — энергично провозгласила она, перекрывая голос Мюриэль. — А потом, я думаю, стоит начать готовить комнату для мистера Олливандера. Что угодно, лишь бы подальше от неё.       Пряный суп из пастернака всем пришлось есть под бесконечные жалобы Мюриэль на Фреда и Джорджа.              ***       — Они тут! Они тут! — При виде Билла и тщедушного старика, идущих по грязной дороге, Джинни захлестнуло предвкушение. Она соскользнула вниз по лестнице со скоростью бладжера, не обращая внимание на упрёки Мюриэль, и запрыгала вокруг отца, надевавшего мантию.       — Можно мне тоже выйти?       — Нет, Джинни, я только скажу им адрес, и мы сразу же окажемся здесь…       — Вот именно, так что нет никакой разницы, если я тоже с тобой схожу, ну это же всего на минуту…       — Оставайся здесь, Джинни.       Через открытую дверь она увидела, как Артур подошёл к Биллу и мистеру Олливандеру, тяжело опиравшемуся на трость и крепко державшемуся за руку Билла. Они поговорили пару минут; затем Олливандер, поморгав, сфокусировал взгляд на доме и посмотрел на дверь. Джинни неистово замахала ему, и он весело заулыбался.       Он доковылял до дома, и Мюриэль оттеснила Джинни с пути.       — Олливандер! — торжественно поприветствовала она гостя. — Как я рада тебя видеть, старый дружище! Заходи, заходи.       — Мюриэль, — сказал он, целуя её в щёку. — Огромное тебе спасибо, твоя доброта не знает границ…       — О, даже не переживай на этот счёт, я знаю, что с тобой и близко не будет столько хлопот, как с этими окаянными близнецами. — Она повернулась к Биллу: — Ты хоть чуточку представляешь, каким испытаниям меня подвергают твои родственники? Дым и взрывы по сто раз на дню, мою несчастную сову залетали чуть ли не до смерти, а всё из-за их незаконного бизнеса…       — Никакой он не незаконный! — возмутился Джордж.       — Они этим занимаются в задней комнате, — фыркнула она, забирая у Олливандера мантию и вешая её на вешалку. — Представляешь, они даже не спросили разрешения, не то чтобы сказать «пожалуйста» или «спасибо» …       Они поднялись в гостиную, где Молли незамедлительно вручила Олливандеру чашку чая.       — Не говоря уже об этом нелепом фейерверке, который им вздумалось устроить прямо в доме, — продолжила Мюриэль, взбивая подушку. — Погляди, на ковре вон до сих пор видны подпалины, погляди!..       — Мы отнесём ваш сундук наверх, в комнату, мистер Олливандер, — поспешно сказал Фред, выметаясь из комнаты вместе с Джорджем.       — Спасибо, мой дорогой, там немного вещей, но я всё ещё чувствую усталость…       — Ничего удивительного, — откликнулась Мюриэль. — Где всё это время был? Я была абсолютно уверена, что ты мёртв, знаешь.       — Гостил у Малфоев, — ответил Олливандер. Он посмотрел на Джинни: — Моя добрая подруга Луна просила передать вам наилучшие пожелания. Она была для меня большим утешением.       — С ней всё хорошо? — спросила Джинни.       — О, да. Она настолько яркая личность, чудесная юная леди. Её стойкость заслуживает восхищения, и в коттедже «Ракушка» она тоже прекрасно со всем справляется, не правда ли, Билл?       Билл кивнул. Выглядел он намного менее напряжённым, чем когда они виделись в прошлый раз.       — Всё именно так. Забалтывает Дина историями о всяких странных животных. И она произнесла очень милую речь на похоронах Добби.       — Так, значит, это был Добби? — вздохнула Джинни. — Ах, бедный Гарри, он любил этого эльфа.       — Добби был настоящим героем, — сказал Олливандер. — Он всех нас спас из того ужасного места.       — Расскажи мне всё, я должна обо всём узнать, — велела Мюриэль.       Олливандер издал смешок.       — Моя дорогая миссис Прюэтт, конечно же, я всё расскажу, и уверен, что вам понравится мой рассказ. Но сначала мне поручено вернуть вам вот эту вещь…       Он достал из кармана мантии чёрную бархатную коробку и аккуратно передал её в руки Мюриэль. Она открыла коробку и драматически выдохнула с преувеличенным облегчением.       — Что ж, хвала Мерлину, я уже думала, мои бессовестные родственнички её украли!       — Мы с того самого дня собирались её тебе вернуть, просто в последнее время это было нелегко осуществить, — терпеливо объяснил Билл.       — О, я так рада её видеть, она принадлежит нашей семье уже несколько поколений, знаете, гоблинская работа…       — Прекрасное украшение, — согласился Олливандер. — Крюкохват очень завидовал, что она принадлежит тебе, да, Билл?       Билл, подняв брови, согласно кивнул.       — Я даже немного беспокоился, что он решит напасть на нас из-за неё.       — Да, а почему это с вами живёт какой-то гоблин, Билл? — поинтересовалась Молли.       — Да, кстати, я тоже хочу об этом узнать, — добавила Мюриэль.       — Оставлю за мистером Олливандером право поведать вам всю историю целиком, — сказал Билл. — Я лучше пойду обратно, Флёр приготовила ужин.       — Передай всем от нас привет, — напутствовала его Молли. — Я так сильно по ним скучаю… Проследи, чтобы у них было вдоволь еды.       — И передай им, что я их люблю! — вставила Джинни.       — Хорошо, хорошо. Не переживайте, у них всё в порядке. Ну, ещё увидимся. — Он обнял и поцеловал мать и Джинни и распрощался с остальными; они услышали, как он крикнул Фреду с Джорджем, отсиживавшимся наверху, что уходит.       — Растоптал грязь по всему полу, — высказалась Мюриэль, как только за Биллом закрылась входная дверь.       — Ничего такого, с чем бы не справилось чистящее заклинание, — парировала Молли делано жизнерадостным голосом. Тихо вошли Фред и Джордж, избегая пристального взгляда Мюриэль.       — Итак, — оживлённо проговорила Мюриэль. — Расскажи мне всё с самого начала. Со всеми подробностями.       Олливандер хмыкнул и сделал долгий глоток чая. Ему, судя по всему, нравилось держать Мюриэль в подвешенном состоянии.       — Что ж. Как, не сомневаюсь, всем прекрасно известно, некоторое время назад меня похитили прямо из моего магазина. Разумеется, я предпринял попытку сразиться с ними, но я давно уже стар…       — Да, мне вот сто восемь лет, — вмешалась Мюриэль.       — … И их было много, дюжина по меньшей мере, если навскидку. Всё случилось неожиданно, я, вообще говоря, даже не догадывался, в чём, собственно, дело, и предположил, это всё лишь потому, что я был дружен с Дамблдором. Мне на голову накинули мешок и всунули в руку портключ.       Он отпил ещё чаю. У него едва заметно дрожали пальцы.       — Вам необязательно говорить об этом, если не хотите, — мягко сказала ему Молли.       — Вздор! — оборвала её Мюриэль. — Всё равно со временем ему придётся нам всё рассказать, с тем же успехом можно покончить с этим сейчас. Что случилось дальше, Олливандер?       Олливандер признательно улыбнулся Молли, но продолжил.       — Я очень быстро узнал, что нужен им для какой-то очень важной цели, потому что перед кем, вы думаете, я вскоре предстал? Перед самим Вы-Знаете-Кем, — выразительно прошептал он.       Мюриэль взволнованно вскрикнула, хватаясь за сердце, и пролила чай на диван. Олливандер лукаво подмигнул Джинни и Молли.       — О, как он выглядел? — спросила Мюриэль. — Чего он хотел? Расскажи мне всё, Олливандер, всё!       — На него страшно смотреть, Мюриэль. В нём почти не осталось ничего человеческого. Я помню день, когда он пришёл ко мне покупать волшебную палочку, и уже тогда я подумал, что он может стать выдающимся волшебником… Что-то искалечило его душу. Он был жесток ко мне. Он хотел воспользоваться моими знаниями. Не уверен, известно ли это вам, но существует любопытная связь между его волшебной палочкой и палочкой Гарри Поттера…       — О? — Мюриэль от волнения подалась вперёд.       — Да, их палочки как сёстры, их сердцевина была получена от одного и того же феникса, и это повлекло за собой некоторые проблемы, то есть для Вы-Знаете-Кого это стало проблемой. Если говорить просто, эти палочки не могут сражаться друг с другом в полную силу. Вы-Знаете-Кто хотел знать, как это исправить, и я отказался ему помогать.       Фред негромко присвистнул.       — Вот это храбрость.       Олливандер выглядел пристыжённым.       — Как ни грустно это признать, после многочисленных жестоких мер, призванных меня убедить, я подсказал ему решение: использовать другую палочку. Я уже извинился перед мистером Поттером, который проявил понимание. Особенно печально то, что палочка, которую я ему продал, сломалась.       — Что? — задохнулась Джинни. — Вы шутите? Он остался без палочки?       — Какое-то время так и было, но с тех пор он обзавёлся новой.       — Как долго он был без палочки? — сглотнула Джинни. Она и представить себе не могла, насколько это наверняка было ужасным, и инстинктивно сжала в пальцах свою собственную палочку, лежавшую в кармане.       — Я точно не знаю, — ответил Олливандер. — Теперь у него есть другая палочка. Насколько я могу судить, он полностью ею владеет. Мы долго беседовали об искусстве создания волшебных палочек…       — Это неважно! — бросила Мюриэль, махнув рукой, чтобы заставить Джинни замолчать. — Не отклоняйся от сути!       — Меня держали в подземелье в поместье Малфоев, насилием и жестокостью стараясь заставить открыть им всё, что мне известно, изготавливать новые палочки для Пожирателей смерти, потерявших свои прежние… Я не понимал, почему мой изначальный совет не помог, и был за это наказан. — Он сделал ещё один долгий глоток чая, все заворожённо на него смотрели.       — Олливандер! — нетерпеливо воскликнула Мюриэль. — Ты не можешь вот так заставлять меня ждать, мне сто восемь лет, мне, может, недолго осталось!       — Примите мои искренние извинения, моя дорогая миссис Прюэтт. Я продолжу, — его губы тронула лёгкая улыбка. — Время от времени ко мне бросали и других узников, но лишь некоторые задерживались надолго. Надеюсь, что их просто переместили в Азкабан, однако, как ни печально, но я думаю, что их ждала более жуткая судьба. В середине зимы ко мне присоединилась подруга мисс Уизли, мисс Лавгуд. Я полностью уверен в том, что без неё, скорее всего, я бы сдался… Все эти обрывочные сведения о планах Того-Кого-Нельзя-Называть, о его намерениях… это одновременно впечатляло меня и внушало ужас… если только он добьётся успеха — всё, совершенно всё будет для нас потеряно… Он станет тогда самым могущественным и самым ужасным волшебником всех времён… — В этот момент он был словно не здесь, где-то далеко, взгляд его старых затуманенных глаз остекленел.       — Но Луна вам помогла? — подсказала Джинни.       Он чуть заметно дёрнулся.       — О, да, она была совершенно очаровательна. Она считала, что её похитили в наказание её отцу за высказывания в поддержку мистера Поттера. У неё такой любопытный взгляд на вещи: очень буквальный, очень честный, но с такой оптимистичностью, какой никогда прежде мне не встречалось.       — Это, наверное, потому, что она молода, — глубокомысленно изрекла Мюриэль. — Молодые вечно оптимистичны до идиотизма.       — Это было так нужно, — возразил Олливандер. — Нас держали в кромешной темноте, у нас была одна-единственная свечка, и мы её зажигали только для того, чтобы разглядеть объедки, которыми нас кормили. Было холодно, сыро, невыносимо скучно… Ход времени не ощущался… иногда они спускались к нам, чтобы поиздеваться…       Джинни вспомнила о ночи, всего лишь одной ночи в хогвартских подземельях и содрогнулась. Слава Мерлину, что у Луны была монета, что она была с Олливандером и её не держали в одиночестве.       — Но — никогда не угадаете, — это было всего несколько недель назад, мы услышали невероятный шум. Крики, возгласы и вопли, а затем к нам в камеру бросили мистера Поттера, мистера Уизли, мистера Томаса и гоблина по имени Крюкохват, они были связаны все вместе. Мы помогли юношам развязаться, но наверху Беллатрикс Лестрейндж пытала мисс Грейнджер.       Молли издала невнятный писк, и по её щеке скатилась слеза. Джинни закрыла глаза, чувствуя подкатывающую тошноту.       — Как, ради всего святого, они там оказались? — ошеломлённо спросила Мюриэль. — Как их поймали?       — Об это речь пойдёт позже, — ответил он. — За гоблином пришли, чтобы и его допросить, а потом каким-то образом, я до сих пор не знаю всех деталей, в подземелье аппарировал домовой эльф по имени Добби. Он, видимо, знал мистера Поттера, и он переместил меня, мисс Лавгуд и мистера Томаса — мистер Уизли сказал ему аппарировать нас в коттедж «Ракушка». Из того, что я сумел собрать воедино, мистер Поттер и мистер Уизли победили одного Пожирателя смерти, освободили мисс Грейнджер и Крюкохвата, и Добби их тоже аппарировал в коттедж!       Мюриэль вскрикнула и захлопала в ладоши от восторга.       — Но как Добби погиб? — спросил Джордж.       — И почему Гермиону пытали? — подхватила Джинни.       — Почему они сразу же не позвали Вы-Знаете-Кого, чтобы тот убил Гарри? — удивился Фред.       Олливандер поднял руку, чтобы всех утихомирить.       — Значительная часть произошедшего мне неизвестна. Мистер Поттер, мистер Уизли и мисс Грейнджер большую часть времени, что мы вместе жили в коттедже «Ракушка», провели наедине друг с другом. Шептались в тёмных углах, составляли какие-то планы, сидя в своих комнатах… Особенно мистер Поттер, он почти всё время один, подолгу гуляет вдоль морского берега. Когда они прибыли, эльф был уже мёртв, должно быть, он использовал последние силы, чтобы помочь мистеру Поттеру и Крюкохвату сбежать… Как я понимаю, он был заколот клинком. Не знаю, как поймали мистера Поттера и его друзей, но мистер Томас сказал мне, что он уже был пленником егерей, когда их обнаружили, и что благодаря удачно попавшему в цель жалящему проклятию возникла неразбериха с установлением личности мистера Поттера.       — Молодец, Гермиона, — вставил Фред. Джинни широко улыбнулась.       — Вы, конечно, понимаете, что в этой суматохе мы не слишком-то тщательно вслушивались, но в поместье Малфоев Беллатрикс Лестрейндж, кажется, очень сильно беспокоилась о том, как вышло, что они завладели мечом.       Джинни почти задрожала от восторга.       — Меч Гриффиндора! Меч Гриффиндора! Они заполучили его? Я знала, что это важно! Как они его получили? Что?..       — Боюсь, что не имею об этом ни малейшего понятия, — прервал её Олливандер. — Они вели себя чрезвычайно скрытно. Несомненно, они что-то замышляют. Все трое очень серьёзные, очень тихие. Мистер Поттер словно постоянно бродит где-то в своих мыслях. Они были в ужасном состоянии, когда оказались в коттедже. Худые, обросшие волосами, мальчики давно небритые. Теперь они, естественно, привели себя в порядок, но выглядят всё равно затравленными.       — Как увлекательно! — вырвалось у Мюриэль от избытка чувств.       — Никому рассказывать нельзя, — твёрдо сказала ей Молли.       Мюриэль, вспыхнув, преувеличенно нахмурилась.       — Ну, разумеется, я это понимаю, Молли! Но ты не можешь отрицать, что это потрясающая история, и, судя по всему, можно ожидать гораздо большего!       Молли побагровела, напомнив Джинни готового к атаке быка, и задрожала от гнева.       — Мюриэль, я должна сказать, что ты ведёшь себя совершенно…       К счастью, от оскорблений Мюриэль, после чего их выбросили бы прочь из дома, её остановило внезапное появление сияющей серебристой лисы. Патронус грациозно проскакал по комнате и, сев у ног Молли, заговорил хрипловатым голосом Андромеды:       — Родился мальчик, Тедди Ремус Люпин. И мать, и малыш чувствуют себя хорошо и были бы рады с вами увидеться.       Все как один затаили дыхание, а потом разразились восхищёнными радостными возгласами. Олливандер и Мюриэль не были знакомы с Люпинами, но новость о рождении малыша заставила улыбнуться даже Мюриэль. Артур раз за разом твердил всего одно слово: «Фантастика!».       — Мальчик, так что с тебя пять галлеонов, благодарю, — сказал Фред Джорджу, протягивая ладонь. Джордж скорчил гримасу и принялся рыться в карманах.       — Идём, Джинни, — неожиданно позвала Молли, вставая. — Пошли поглядим на него.       — Я… Что?       — Давай скорее, обувайся! Я обещала Андромеде, что приду, поэтому она и прислала мне патронус. — Молли, светясь от радости и лучезарно улыбаясь, потянула Джинни за руку.       — Я думала, мы никуда не должны выходить из дома?       — Сейчас это неважно…       — Можно и нам пойти? — с надеждой спросил Джордж.       — Нет! — воскликнула Молли таким тоном, будто это было очевиднейшим фактом на свете. — Мы же не хотим, чтобы бедняжка Тонкс распереживалась! Сейчас хватит только нас с Джинни.       — Может, стоит подождать, пока нас, ну, пригласят… — осторожно попыталась было Джинни, но опоздала с этим: Молли уже подвела её к камину, одновременно призывая её ботинки.       — Как это чудесно, — говорила она, сверкая глазами. — Ох, я так давно держала на руках ребёнка… Мюриэль, где у тебя Летучий порох?       Мюриэль сощурилась:       — За часами, но не забудь, брать следует только одну щепотку!       — Да-да… Ой, Джинни, забудь ты уже про свои шнурки, давай быстрее! — Камин был достаточно большим, чтобы они обе могли в нём поместиться, и Молли встала на решётку, нетерпеливо взмахивая рукой. Джинни не успела понять, что к чему, как их окружили зелёные языки пламени, они начали вращаться, до неё доносились обрывки чьих-то разговоров, и в первый раз за последние недели она чувствовала себя свободной…       — Если уж начистоту, — призналась Молли, отряхиваясь от сажи, когда они вышли из камина Андромеды, — мне просто нужно было выбраться из этого дома. И я думаю, что и тебе тоже.       — Спасибо, что взяла меня с собой, — сказала Джинни.       — Аккуратнее, доченька, ты засыпала пеплом весь ковёр. — Молли оглядела пустую гостиную и немного нахмурилась. — Андромеда? — позвала она, доставая волшебную палочку.       — Мы наверху! — донёсся голос издалека.       Джинни никогда раньше не бывала у Тонксов и чувствовала себя весьма неловко, шагая через опрятно убранную гостиную, а потом по тёмным ступенькам из красного дерева. У неё было отчётливое ощущение, что она незваный гость, поэтому она очень старалась ни к чему не прикасаться.       За одной из дверей они услышали нежное воркование и тихий сдерживаемый смех, и Молли осторожно открыла эту дверь.       — О… — выдохнула она. — О, Тонкс…       Войдя, Джинни увидела Андромеду, сидевшую в изножье двуспальной кровати, широко улыбавшуюся и гладившую Тонкс по ноге. Тонкс опиралась на груду подушек и выглядела как никогда измотанной, но такой счастливой, как будто в мире не существовало вовсе ничего плохого. В руках она держала маленький свёрток из одеял. Оттуда показалась крошечная ручка и помахала им.       — Приветик, Молли, Джинни, — радостно поздоровалась Тонкс.       — Мои поздравления, Тонкс, — мягко сказала Молли. — Малыш, мальчик, просто чудесно, ты, наверное, так горда собой.       Джинни не думала, что такое возможно, но улыбка Тонкс стала ещё шире.       — О да, я ещё как горда собой. Смотрите! Это я сделала!       Подавшись вперёд, она осторожно передала ребёнка Молли, которая взяла его умелым движением: чувствовался большой опыт. Джинни наконец-то смогла как следует рассмотреть Тедди. Его крошечное нахмуренное личико корчилось в гримасках, словно он силился разобраться в каком-то сложном вопросе. На макушке у него торчал тоненький локон русых волос.       — Он такой красивый, Тонкс, просто лапочка! Только посмотрите на этот маленький носик! Ох, в нём же идеально сочетаются черты вас обоих.       Сама Джинни ничего такого не наблюдала. Тедди был похож максимум на морщинистую картофелину. Но это, конечно, была всё-таки очень миленькая картофелина.       — Ну, он унаследовал мои таланты, — ответила Тонкс и заулыбалась, глядя на Андромеду: — Когда он родился, волосы у него были чёрными, как у мамы, но потом стали рыжими, а сейчас вот светлые. Я всё надеюсь, что он вскоре найдёт какой-нибудь необычный цвет.       — Он просто чудо, — сказала Джинни, следя за тем, как нежно укачивала малыша её мама. — Такой славный. Мне, кажется, никогда ещё не доводилось видеть младенца так близко.       — Даже и не мечтай, юная леди, — поспешила вернуть её на землю Молли. — Всё это хорошо, когда ты можешь вернуть его обратно.       Тонкс засмеялась.       — Но ты всё же подержи его ещё немножко, ради меня, Молли, ладно?       — Он пока что очень хорошо себя вёл, — сказала Андромеда. — Вскрикнул только, когда родился, а с тех пор молчит, как мышка.       — А где Ремус? — спросила Молли.       — Ушёл к Биллу, — ответила Тонкс. — Это правда, что Гарри у них?       Молли пришла в ужас.       — Вы откуда об этом узнали?       — Ремус услышал от Кингсли, а ему сказал, видимо, сам Билл. Он пошёл рассказать им всем о радостной новости — и попросить Гарри стать крёстным отцом. Наверное, он уже скоро вернётся. — Она вдруг заметно встревожилась и даже немного наморщилась, словно от досады, пристально глядя на сына. Молли явно тут же поняла намёк и, улыбнувшись, передала ей малыша.       — Вот так, обратно к мамочке.       — Прости, — сконфуженно проговорила Тонкс. — Он просто настолько… Не могу вынести разделения с ним. — Она посмотрела на своего сына с выражением чистого блаженства на лице и нежно погладила его по щеке.       — Цени каждое мгновение, пока он ещё так мал, что умещается у тебя на руках, — посоветовала Молли.       Андромеда согласно хмыкнула.       — Это точно, вырастет он очень быстро. Сама не заметишь, как отправишься провожать его на «Хогвартс-экспресс».       Тонкс не помнила себя от счастья, с её губ не сходила улыбка, в глазах стояли слёзы радости.       — Он идеален, — повторяла она. — Само совершенство.       Где-то внизу хлопнула дверь, и на лестнице раздались шаги.       — Где он? — послышался громкий голос Ремуса. Он влетел в комнату будто на крыльях, Джинни показалось даже, что он в одночасье помолодел. — Где Тедди? Дайте мне ещё раз его подержать!       Тедди как-то странно сдавленно вскрикнул.       — Ш-ш! — шутливо шикнула Тонкс.       — Ой, простите! — воскликнул Ремус, беря на руки сына и усаживаясь на краю постели. — Прости меня, Тедди! — Он сияюще улыбнулся малышу. Тот прекратил плакать, но сморщил личико. Его волосы замерцали и потемнели до тёмно-синего, сапфирного оттенка. Все смеясь, заохали, глядя на такое чудо. Джинни с трудом верилось, что это всё правда происходит на самом деле. Эта крошечная, волшебная новая жизнь.       — Он был там? — спросила Тонкс.       — Да, — подтвердил Ремус, едва сдерживавший рвущийся наружу смех. — Да, он был там, и, конечно же, он согласился…       — Он будет отличным крёстным, — сказала Молли. — Замечательный выбор. Как он? Как они все? Ты видел Рона?       — Да, да, они все там, у них всё хорошо, выглядели очень счастливыми, — ответил Ремус, не отрывая взгляд от вертевшегося у него на руках сына. — Были очень рады услышать о нашей новости, и, кажется, Гарри пришёл в восторг, что я предложил ему стать крёстным…       — Так, значит, вы помирились, да? — иронично отметила Андромеда.       Ремус кивнул, по-прежнему широко улыбаясь. Тедди обхватил его палец своей крошечной ладошкой.       — Я научу его играть в плюй-камни и в шахматы, и у нас будет Гарри, чтобы научить его летать на метле, мне это никогда особо не давалось…       — А можно мне тоже его чему-нибудь научить? — рассмеялась Тонкс.       — Ты сможешь научить его, как придавать волосам самые чудесные оттенки. Ох, я надеюсь, что он будет как ты, Дора, надеюсь, что он будет таким же потрясающим, таким же остроумным и добрым, как ты. Но я надеюсь, что он будет гриффиндорцем.       Тонкс насторожилась.       — Ещё чего не хватало, конечно же, он будет хаффлпаффцем. Я не хочу, чтобы он искал себе приключений на одно место, отчаянно стремясь проявить свою храбрость.       — Как будто бы ты постоянно не ищешь себе приключений на одно место, — заметила Андромеда.       — Да, ну, ему-то мы об этом не скажем, — подмигнула Тонкс.       Волосы Тедди посветлели до ярко-бирюзового, и тогда Андромеда вскочила и принялась искать камеру, восхищаясь его первым «неестественным» цветом. Ремус осторожно поцеловал Тедди в макушку и передал его Тонкс, встал и потянул Джинни к выходу из комнаты.       — С ним всё в порядке? — мгновенно спросила Джинни.       — С твоим братом или с Гарри? — хитро улыбнулся Ремус.       — Ой, да с Роном всё отлично, я знаю, что он в порядке, зараза. Гарри.       Ремус посмотрел по сторонам, но дверь в спальню была закрыта, и они слышали, как Молли воркует над Тонкс и Тедди. Андромеда чем-то громыхала в соседней комнате — наверное, всё ещё рылась в выдвижных ящиках шкафов в поисках камеры.       — Билл говорит, что они строят какие-то планы с участием гоблина.       — Гоблина?..       Он кивнул.       — Он когда-нибудь упоминал гоблинов в разговорах с тобой? Он, быть может, не понимает, во что ввязывается, но ведёт себя при этом предельно скрытно.       — Нет, — растерялась Джинни. — Он никогда вовсе и не говорил о гоблинах, понятия не имею, что он может… А гоблин изначально был с Дином?       — Видимо, да. — Он окинул её внимательным взглядом. — Извини, что я набрасываюсь на тебя с распросами каждый раз, как мы видимся. Но ты, кажется, наиболее близка ему из всех, кого я сейчас могу спросить. Было здорово увидеть его сегодня, но у него столько секретов, и… О, Джинни! Я не хотел, чтобы ты плакала, прости меня!       Он тронул её за плечо. Она нетерпеливым жестом смахнула слёзы.       — Нет, я не плачу, простите… Не обращайте внимание, я такая глупая…       Открылась дверь, из комнаты торопливо вышла Андромеда с камерой в руках, бормотавшая что-то себе под нос. Она удивилась, заметив их двоих, её взгляд остановился на Джинни.       — У вас всё нормально?       — Да, всё хорошо, спасибо, Андромеда, — дружелюбно ответил Ремус. Джинни попыталась подкрепить его слова улыбкой. У Андромеды, кажется, остались смутные подозрения, но она ушла в спальню.       Джинни снова посмотрела на Ремуса, и слова будто вырвались у неё сами собой:       — Они сожгли все вещи Гарри. Заставили нас стоять и смотреть на это. Всё, что у него было.       Ремус словно заледенел.       — Когда это случилось? — спросил он.       — В день святого Валентина. Я никому не говорила, потому что… Не знаю, я привыкла думать, что они так поступили только потому, что мы их достали, и они хотели вывести нас из себя…       — В этом ты права…       — Но от этого ничуть не легче, — решительно закончила она. — Я точно так же скучаю по нему, у меня такое ощущение, как будто я смотрела, как он умирает…       — Он не умирает, — мягко остановил он её, крепче сжимая её плечо. — С ним всё хорошо, я только что его видел. Немного похудел, но жив и здоров. Я попросил его стать крёстным моего сына, и он согласился. Он думает о будущем, и тебе стоит последовать его примеру. Всем нам. Именно это и держит нас на плаву.       Тедди снова заплакал, и Ремус бросил взгляд на дверь, ведущую в спальню, но потом снова посмотрел на Джинни.       — Просто я не вижу, как всё это может измениться к лучшему, — беспомощно прошептала она. — Мне всё время на ум приходят картины, будто я застряла у Мюриэль до конца своей жизни и только и делаю, что беспокоюсь о том, что делают другие люди, и пью бесконечные чашки дурацкого чая, пока другие страдают…       — Ты знаешь, я всегда был в глубине души уверен, что у меня никогда не будет настоящей семьи. Вервольфы не женятся, не имеют детей. Это не какой-нибудь закон, нет, люди просто принимают это за данность, другие варианты просто не приходят им в голову. А в моей жизни случилось и так, что за одну ночь я потерял всех людей, которые принимали меня и мою сущность.       Тедди заплакал ещё громче. Воркование женщин, старавшихся его утешить, словно расплывалось эхом в восприятии Джинни. Ремус оставался безмятежен.       — Но посмотри, что у меня есть теперь, — сказал он, кивнув в сторону двери. — Конечно, в будущем придётся пережить немало новых испытаний, я не стану делать вид, будто тебя ждёт одно лишь счастье, Джинни. Но ты со всем справишься. Всё это закончится так или иначе, и Дора вернётся на работу, а я буду присматривать за нашими детьми. Ты снова отправишься в школу и обретёшь своё счастье — вместе с Гарри, в этом нет никаких сомнений.       Дверь опять открылась, и на пороге показалась Молли.       — Иди сюда, Ремус, надо сделать фотографию с папой!       Он улыбнулся, похлопал Джинни по плечу и пошёл к своему ребёнку.