***
Если люди отворачиваются, то не следует за ними бегать. Будет больно, невыносимо больно. Сердце будет разрываться на маленькие части, кровоточить, не давать дышать, но даже тогда не стоит бежать за теми, кто отвернулся, за теми, кому уже всё равно. Они не поймут боль, творящуюся в душе человека, его слёзы от невозможности что-то сделать, его слова, просящие оставить всё, как есть. Они уже не понимают самого человека, которого раньше считали другом. Это лишь знакомый со своими неизвестными мыслями, со своими странным поступками, но не тот родной человек, с которым можно было говорить по душам, с которым встречал радость и провожал печаль. Никогда не следует бежать за тем, кто даже не может обернуться. Боль когда-нибудь утихнет, сделав человека осторожным и аккуратными в общении с людьми, или человек станет замкнутым, считающим, что все когда-нибудь его бросят, что никто не хочет с ним общаться. Боль утихнет, но шрамы останутся. И, возможно, время от времени они будут кровоточить, напоминая о былых временах. Это будет куда лучше, чем если они никогда не заживут. Не следует бежать за человеком, которому наплевать, который уже не думает о былой дружбе. В его жизни больше нет места человеку, который раньше являлся целым миром для него. Люди меняются, их мировоззрение, их круг общения. И однажды их пути расходятся. Это абсолютно нормально, но так, чёрт возьми, больно. Не следует бежать за человеком, что находится на другой улице. В конце концов, можно угодить под машину. Джувия не знала всего этого, поэтому решила, что подойти и поговорить с Гажилом — лучшая идея, что только может прийти в голову. Она встретила его на третьем этаже. Он стоял в кругу своей компании, состоящей из трёх человек, считая самого Гажила. Первым девушку заметил худощавый парниша с рыжими волосами. Он как-то странно покосился на неё, а после слегка толкнул Редфокса, беседующего с другим парнем. Гажил недовольно окинул его взглядом, а потом повернулся на Локсар, устремив прямо на неё взгляд. Она никогда не боялась этих красных от природы глаз. Никогда до сегодняшнего дня. Джувия замерла, чётко слыша своё сердцебиение. Ноги слегка подкосились, а голова стала мутной. Она никогда не думала, что ей может стать плохо от одного взгляда. Никогда до сегодняшнего дня. Рэдфокс выжидал, даже остановил своего дружка, что хотел колко высказаться. Вряд ли в Гажиле играли прежние дружеские чувства, скорее это была жалость. А, возможно, стыд. Стыд из-за того, что он её бросил, когда она нуждалась в нём больше всего. Стыд из-за того, что он иногда позволяет себе шутки в её адрес, когда она не рядом. Стыд из-за того, что, несмотря на его гадкую душу, она всё ещё хочет с ним общаться. Как бы Редфокс не старался быть грубым с девушкой, игнорировать её, она всё ещё питала надежды, что что-то можно изменить. Она всё ещё бежала за ним. И попала под машину. — Чё стоишь? Чё-то важное хочешь сказать? — рявкнул Гажил. — П-почему? Почему ты со мной так общаешься? — еле вымолвила Джувия. — А как мне ещё общаться с биомусором? — ему просто необходимо сделать всё, чтобы она разочаровалась в нём. — Катись-ка ты отсюда, пока я ещё добрый. — У-ударишь? — не веря, что она это говорит своему бывшему лучшему другу, спросила Джувия. — Возможно, — Гажил злобно оскалился, а его дружки загоготали. Джувии большего и ненужно было. Чего она хотела добиться, подойдя к нему? Неужели она правда рассчитывала на дружескую беседу, где он ей объяснит своё поведение? Неужели она думала, что он её не унизит, ни сделает ещё больней? Какая же она глупая. Тупая. Джувия не выдержала и побежала в туалет, наплевав на звонок на урок. Она закрылась в самой дальней кабинке. Села на крышку унитаза и заплакала. Слёзы лились из её глаз, не прекращаясь. Казалось, что ещё чуть-чуть и понадобиться новый Ной с новым ковчегом. Локсар даже было плевать на то, что сейчас какой-то другой человек мучается от боли, истекает кровью — раны-то глубокие получатся. Джувия растирала слёзы по всему лицу, пыталась избавиться от пелены на глазах, но она никуда не исчезала. Дыхание стало рванным. Могло даже показаться, что девушка задыхается от слёз. Локсар впала в самую настоящую истерику. Всё тело дрожало настолько, что девушка невольно била себя, когда прикасалась к лицу. Она не могла успокоиться, впрочем, и не пыталась. Облокотилась на стенку кабинки и чуть приоткрыла глаза, смотря на дверцу, где чёрным маркером было написано: «Избавь мир от грязи. Сдохни, Локсар», а внизу под этой надписью много других, где её призывают сдохнуть. От вида этой неприятной картины захотелось и вправду умереть. Почему все её так ненавидят? Она же никогда никому не причиняла боль. Джувия всегда была изгоем, сколько себя помнила. Наверное, это было из-за бедственного положения её семьи. Хотя, казалось, зачем издеваться над человеком, у которого проблемы с финансами? Это же глупо. Глупо, но не для подростков, для которых важно количество нулей на счету карты. И, возможно, Локсар бы всё это поняла, если бы училась в каком-то дорогом учебном заведение с детьми богатых родителей, а не с такими же обычными, а где-то с такими же бедными, людьми. Школа, в которой училась Джувия, являлась одной из самых худших школ в городе, но даже тут люди умудрились выстроить иерархию. Как не сложно догадаться, Джувия находилась в самом низу, а тот же Гажил вместе с Рей считались самыми главными людьми. Гажил из-за своего характера, а Рей из-за красоты, хотя, по правде говоря, её внешность до модели не тянула, как и её шмотки до коллекции из Парижа. Рей просто умела себя преподносить. Она сразу заявила, что будет королевой, а против никто и не был. Кто хочет стать королевой убогости? Но для Рей важно только наличие слова «королева», а в каком оно идёт контексте — побоку. Девушке очень хотелось сделать всё так, чтобы это походило на американский фильм про подростков. Королева и король школы. На роль короля, конечно же, подходил Гажил, но вот только самому парню всё это не сдалось от слова «вообще», поэтому на все попытки Рей к нему подкатить, он жёстко её посылал, не желая даже тратить время на разговоры с ней. Это очень обижало самолюбие королевы, но ещё сильнее её обидел тот факт, что для Локсар Редфокс уделил время и не послал сразу же. Как такое может быть? Это же просто нечестно! Рей не любит, когда кто-то вместо неё предпочитает людей на порядок ниже её, поэтому всегда спешит с этим разобраться. Решение она приняла моментально, как только увидела их вдвоём. Лучше прогулять математику и отомстить Локсар за то, что… За что? За то, что она существует? Истинной причины для ненависти не было, было просто желание выпустить всю свою злобу оттого, что у неё никак не получается заполучить Гажила. Рей не любит его, честно говоря, она считает его страшным, но ради поднятия своего статуса она готова на всё, и избиение одноклассницы — далеко не последнее, что она готова сделать. — Эй, Локсар, тварь, я знаю, что ты тут. — не церемонясь, ворвалась в туалет Рей со своими подружками и начала открывать все кабинки. — Чё тебе нужно от Гажила было, а? — Джувия поняла, что она рядом и хотела закрыть дверь на щеколду, но поняла, что её попросту нет. — А вот ты где, шалашовка, — злобно протянула Рей и, схватив за волосы, выдернула Джувию из кабинки, и та упала, ударившись рукой об грязный плиточный пол. — Чё тебе нужно было от Гажила, я повторяю. — Р-рей, нет, ни-ничего, — Локсар заикалась от испугала. Рука сильно болела, не давая даже нормально думать. — Тогда какого хера я вижу тебя с ним, а, маленькая дрянь? — Рей пнула её острым носом своих туфель. — Я… я хотела… — Джувии не дал договорить следующий удар рукой, который пришёлся в лицо. — А какого такого хера он вообще с тобой говорит? Меня он сразу посылает, а с тобой любезничает. Обещала ему отсосать, если он поговорит с тобой пару минут? Поднимаешь авторитет? Чё молчишь, тварь? — девушка подняла Джувию за ворот рубашки и посмотрела в её неживые синие глаза. Локсар долго молчала, пока еле слышно не ответила: — Я не ты. Эти слова дались девушке с такой сложностью. Она никогда не смела грубить людям, а тут нагрубила самой Рей, которая издевалась над ней с начала старшей школы. Рей это жутко выбесило. Локсар, что, имела храбрость назвать шлюхой девушку, что добивается популярности такими способами? Да как она вообще могла? Разум королевы школы затуманила ярость. Она не могла нормально думать, а тем более отдавать отчёт своим действиям. Она начала избивать её ногами, как бешенная. Локсар пыталась всячески закрыться и пищала о пощаде, но ничего кроме ударов и смеха подруг она не получила в ответ. Боль пронзила всё тело. Казалось, болит каждая маленькая клетка. Хотелось закрыть все больные места, но руки не успевали перемещаться от одного места к другому. Джувия не умела защищать себя, хотя могла бы и научиться, ведь не первый раз её так избивают. Рей уже выдохлась: это было понятно по её рваному дыханию. Но взгляд был ещё злой, поэтому, не долго думая, она одним рывком подняла лёгкую Джувию и начала бить её голову об раковину. Подружки испугались, и стали просить Рей остановиться, потому что это уже не было похоже на шутку, которую она им обещала. Джувия сразу же потеряла сознание, а из её головы сочилась алая кровь, что тут же оказалась на желтовато-белой раковине. Одна из подруг схватила Рей за руки так, что та выронила тело Локсар. Синеволосая девушка с шумом шлёпнулась на пол, ещё раз ударившись головой об плитку. Её синие волосы в некоторых местах окрасились в красный, а вся кожа стала ещё бледнее, чем обычно. Рей всё ещё рвалась отмстить Локсар, но подруга, что держала её за руки, сильно ударила её по щеке, приводя в порядок. Рей тут же закричала от боли, но с неё словно спал транс. Она увидела лежащую без сознания Локсар и испугалась. Девушка присела к ней, пощупала её пульс. Едва-едва. Нужно срочно что-то делать, иначе Джувия откинет копыта. Конечно, Рей хотела этого, но не хотела, чтобы это произошло от её рук. Она тогда не сможет жить спокойно, зная, что убила человека, зная, что она — убийца. И даже в этой ситуации Рей думает о себе. То, что Джувия умрёт — её не волнует, а то, что она сама для себя станет убийцей и потеряет свою репутацию хорошей девочки — настоящий кошмар. Рей — человек, который думает о себе в любых ситуациях. Когда в их школе у её знакомого случилась передозировка наркотиками, и об этом приехали снимать репортаж, а её выбрали в качестве знакомой, она долго репетировала перед зеркалом свой плач, чтобы она смогла выглядеть с ним красиво. Рей потом совсем не волновало, что этот знакомый умер, главное, что в кадре она получилась хорошо. Ей важно быть совершенной. Ей хочется стать богом, которого все любят, который идеален. Для неё слова «идеальных людей нет» — бред, потому что есть же она. Такая красивая, умная, весёлая и такая мерзкая. Она забывает, что то, как она себя ведёт, лишь образ, в который сама уже начинает верить. Забывает, что является тварью, каких ещё поискать нужно. Забывает, что может избить девушку просто так. Забывает, что считает это нормой. — Вынесите её через чёрный вход и положите на какую-нибудь лавочку, а там гляди, добрый человек найдётся. — холодно приказала Рей, открыла кран и начала отмывать руки от крови. Её подружки согласились — будто могли сделать что-то другое — и аккуратно взяли тело Джувии. Они понесли его к чёрному входу, который находился рядом с туалетом. Рей не последовала за ними, предпочитая отправиться к кабинету, где у них будет следующий урок. Подруги уложили Локсар на лавочку, которая находилась за пределами школы, и, осматриваясь по сторонам, ушли обратно в школу. На одноклассницу никто не взглянул, лишь пощупали напоследок пульс. Локсар еле как смогла открыть глаза. Она попыталась встать, но всё тело пронзила острая боль, от которой хотелось выть. В глазах потемнело, а голова закружилась, поэтому пришлось опять принять положение лёжа. Тут к девушке подбежал какой-то человек. Он первым делом своими холодными руками пощупал пульс, выругался и принялся быстро набирать номер скорой помощи. Он что-то говорил Джувии, а его руки дрожали. Девушка приоткрыла глаза и увидела парня. Ей отчего он показался знакомым. Парень взглянул на неё, при этом называя их местоположение диспетчеру, и попытался приободряющее улыбнуться. У Джувии не было сил ответить ему улыбкой. Она снова закрыла глаза и погрузилась в темноту, которая так её пугала, но стала такой родной. — Всё будет хорошо, — слова, что услышала Локсар. В темноте не может быть хорошо. И она, как никто другой, это знает.***
— Слава богу, девушка отделалась легкими ушибами. Сотрясения у неё нет, но ей нужно будет пройти ещё кое-какие обследования. А вы кем ей приходитесь? — Мы не знакомы, просто я увидел её на лавке. — Значит вы не знаете, что с ней случилось. По всему телу синяки и раны. Они не похожи на те, что обычно оставляют соулмейты. Её кто-то избил, потому что другого объяснения я не могу найти. — Извините, ничем помочь не смогу. — тишина. — А можно… посидеть и подождать, когда она придёт в себя? — Да, конечно, она уже скоро очнётся. Послышались шаги и глухой звук закрытия двери. Парень подошёл к стулу, стоящему около кровати, и присел на него. Он стал рассматривать её лицо, изуродованное синяками и ранами. Прямо как у него. Парень уже видел её в толпе, но не мог рассмотреть лицо как следует, но теперь он мог с точностью сказать, что девушка была приятной наружности, только её болезненная худоба и бледность пугали парня. По ней можно было сразу понять, что она из неблагополучной семьи. Может именно там её и избили, а потом оставили на лавочке в надежде, что она умрёт? А может её избили ровесники? Парень долго размышлял над этим, пока не обнаружил на себе пристальный взгляд синих глаз. Он сжался от этого, но быстро собрался и попытался улыбнуться. На самом деле Грей не знал, что делать дальше. Нельзя же вот так сразу заявить, что она его соулмейт. Он сам до конца ещё не верит в это. Ведь у них такая большая разница в возрасте. Ей всего шестнадцать, она даже школу ещё не закончила, когда он уже работает, имеет свою квартиру и невесту. Они люди из разных времен, но судьба почему-то решила их свести, посчитала хорошей шуткой, с которой теперь жить им вдвоем. Если бы можно было всё переиграть, попросить кого-то сделать всё иначе, Грей отдал бы на это все свои силы, но обязательно сделал бы. Ему не нужна обуза в виде школьницы. Он чётко знает, что с ней ничего не будет. Если раньше мысли какие-то прокрадывались, то сейчас, смотря на неё, Фуллбастер понимает, что нет. Она станет для него ещё одной проблемой. Вернее она уже стала для него проблемой. Как только родилась. Джувия попыталась приподняться, но ничего не получилось. Она криво улыбнулась, заметив на себе серьёзный взгляд парня, и оставила все попытки. Несмотря на своё критическое состояние, она поймала себя на мысли, что считает парня очень красивым. Его тёмные глаза внимательно смотрели на неё, а тело невольно пробивало слабым током. Тёмные волосы небрежно уложены, а на свете солнца, что идёт из окна, блестят и играют новыми красками. Слегка заострённый нос, скулы, красивой формы губы — всё это с легкостью могло сделать его моделью. Всё, но не шрамы, что были чуть ли не на каждом сантиметре его лица: они поражали своими размерами. Локсар впервые видела так много ран. Её взгляд скользнул на его руки, что покоились на коленях, и они тоже были все в царапинах. Неужели ему так не повезло с соулмейтом? Девушке стало не по себе, что где-то ходит такой же человек, если не хуже, со шрамами, которые порождает она каждый раз, когда не может остановиться, когда дает себе слабину. Девушка взглянула на лицо, и её глаза расширились от шока, а внутри всё перевернулось. — Ваш шрам… … исчезает прямо на глазах.