Она и не знала, какого это. Лежать у себя на кровати и сдерживать животный крик от боли, захватившей твоё тело. Каждый сантиметр участка кожи невыносимо горел, будто она была ведьмой, которую раскрыли. На спине медленно расползалась огромная рана, приносящая нестерпимую боль девушке. Крови было мало, хоть это была глубокая рана, которая при любых других обстоятельствах привела бы к смерти от потери крови. Но эта рана наносилась соулмейтом, поэтому умереть от этого не представлялось возможным для Джувии, хотя она так хотела. Второй раз девушка испытала то, что испытывает Грей чуть ли не постоянно. Первый раз её настиг в ванной, пока она в очередной раз боролась с желанием утопить себя. Боль неожиданно поразила всё тело, дыхание спёрло, и Джувия, поскользнувшись, грохнулась в ванную, ударившись рукой, но тот удар даже на долю секунду не перекрыл то чувство, которое тянулось тонкой верёвкой по всему хрупкому телу. От невозможности терпеть она зарыдала, уткнувшись в мокрые колени, прижимая к себе ноги как можно сильнее, словно это спасет.
Мама говорила, что во второй раз будет не так страшно, что, если это случится, Джувия будет готова и стойко стерпит боль. Это был ещё один раз, когда мама её обманула. Во второй раз было в миллион — триллион — больнее. Это была уже знакомая боль, которая, если бы была человеком и имела чувства, была бы рада вернуться в столь прекрасное, но редкое место. Боль словно игралась, надавливая то в одно место, то в другое, а когда реакция Джувии была не так ярка, боль била в цель — в спину. В такие минуты Локсар задыхалась и была уверена, что не сможет больше дышать, но после короткой вспышки, которая длилась по ощущениям вечность, всё возвращалось обратно. Джувия понимала: она, к сожалению, жива. И всё это повторялось уже почти час. Джувия лежала, свернувшись калачиком, но рана на спине ныла от этого ещё сильнее, если такое было вообще возможно. Девушка зажмурила глаза и впилась руками в одеяло, делая всё, что могло бы помешать ей заплакать. Ей не хотелось, чтобы Грею становилось хуже. Если в первый раз она не знала, кто её соулмейт, то в этот раз его образ вставал каждый раз перед глазами, когда они начинали щипать. Локсар тихо стонала, каждый раз надеясь, что эта вспышка боли последняя.
Дверь в комнату открылась. Мама девушки тут же подлетела к ней. Она испуганно развернула девушку к себе и заглянула в её голубые глаза. Джувия до последнего боролась, чтобы не заплакать. Она снова зажмурила глаза и искривила рот. Боль от резкой смены положения усилилась в несколько раз, и девушка не смогла сдержать крика. Крика, который заставил сердце матери сжаться настолько сильно, что в следующую секунду оно разлетелось на миллион кусочков. Джувия никогда не кричала, она была из тех, кто тихо переносит всю боль: она даже плакать старалась бесшумно. Миссис Локсар ни разу не слышала такой пронзительный крик за всю свою жизнь. Она постоянно слышала свой писклявый крик, грубый тон мужа, начальника, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем криком, который издала Джувия. Полный боли и отчаянная. Иногда люди кричат, чтобы хоть как-то уменьшить тот причиняемый вред, но этот крик был другим: он делал только хуже. Мама аккуратно прижала к себе дочь, приговаривая, что всё скоро закончится, что скоро он перестанет плакать. Джувия уткнулась ей в плечо, напрягая всё своё тело. Она больше не верила ей. Локсар не верила, что эта боль закончится, потому что, как бы сильно рана не растягивалась на её спине, больнее била мысль, что Грей плачет.
— Давай позвоним ему? — прошептала мама на ухо, когда Джувия перестала содрогаться от нахлынувшей боли. — Давай? Всё хорошо будет. — женщина протянула руку к тумбочке и взяла оттуда телефон. — У меня же есть его номер, ты сама его записала. Сейчас мы ему позвоним. Всё хорошо. — она трясущимися руками стала искать его номер в телефонной книге, повторяя, что всё обязательно будет хорошо. — Вот, держи, солнце. Всё хорошо. — она обняла её, положив свою голову на её, сдерживая слёзы.
— Он не-не-не берёт. — заикаясь, сказала девушка. — А вдруг с ним что-то случилось? Вдруг, мама? Вдруг? — последнее слово сошло на крик, как такое бывает, когда осознание полностью приходит. Глаза защипало, и совсем скоро маленькие слезинки упали на одеяло, закончив и так свою недолгую жизнь. Боль отступала, оставляя за собой пустоту и фантомные ощущения.
— Всё хорошо, Джувия, всё хорошо. Давай ещё раз ему позвоним? — женщина прижала её к себе ещё сильнее. — Набери ещё раз. — повисло молчание, прерываемое всхлипами и еле слышными гудками. Каждая боялась дать волю своим мыслям, поэтому они молчали до тех пор, пока из трубки не донесся слабый голос Грея.
— Грей? — Джувия чуть ли не вскочила, но рана о себе дала знать. — С вами… тобой всё хорошо! — это было утверждение. Мама решила оставить дочь одну и вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь.
— Зачем ты позвонила мне? — задал логичный вопрос Фуллбастер.
— Я… я хотела убедиться, что всё хорошо, что всё в порядке. — наивно произнесла Джувия, не уверенная в правоте своих слов.
— Если всё хорошо, то тогда почему я плакал? Тебе же было больно, да? — он замолчал, но всего через секунду заговорил опять, не давая Джувии ответить на вопрос: — Знаешь, я так часто испытывал физическую боль, что, наверное, привык к ней в какой-то степени. Но к душевной… но к той боли от разрыва души, которая осколками царапает тебя изнутри, я никогда не смогу привыкнуть. — он замолчал, глотая слёзы. — Я помню как умер мой отец. Ты тоже это помнишь, хоть и не догадывалась, чем были вызваны мои слёзы. Тогда я твёрдо для себя решил, что никогда в жизни больше не потеряю родного человека, а сейчас я сижу и ною шестнадцатилетней девочке, что мне опять безумно больно, хотя у неё и своих проблем полно. Я никчёмный человек. Я даже не смог ей объяснить. Она мне не поверила! — обозлено воскликнул Грей. Он слишком сильно злился на себя.
— В… твоя невеста ушла? — аккуратно, стараясь не тыкать в рану пальцем, спросила девушка, не подозревая, что этим вопросом тыкнула не пальцем, а ножом.
— Она называла меня вруном, педофилом и ушла! Она даже не захотела меня слушать, чёрт возьми! Я не могу объяснить всего того, что творится во мне. Я безумно её люблю, но ты… — его голос дрожал, будто ещё чуть-чуть и он опять расплачется.
— М-можно я к вам приеду? Пожалуйста. — настойчивее, чем хотелось, спросила Локсар, уверенная, что при любом ответе всё равно приедет.
— Я не думаю… а впрочем, если хочешь, приезжай. Только едва ли тебе понравится мой вид. — горько усмехнулся Грей. Он подловил себя на мысли, что ему просто необходимо выговориться хоть кому-то не по телефону, а вживую. Тому, кто смог бы его выслушать, не переча, а Джувия подходила на эту роль лучше всех.
Мама девушки восприняла эту идею без энтузиазма, но впервые видя столько решимости в своей дочери, взяла с неё слово, что всё будет хорошо. Рана перестала кровоточить и причиняла лишь некоторый дискомфорт, но даже он не помешал девушке. Она быстро собралась и выбежала из дома, стараясь поскорее оказаться у Грея. Идти было долго, и при любых других обстоятельствах она бы выбрала дойти пешком, наслаждаясь вечерним воздухом, но в этом случае она взяла совсем немного у мамы на проезд и села на первый попавшийся автобус, который довёз её за двадцать минут почти что до дома Фуллбастера. Она сбежала со ступенек и понеслась по чужой, но знакомой местности. В ночное время тут не было мам, гуляющих с детьми, или собачников, выгуливающих своих четвероногих друзей, даже добросовестные работники уже были дома. Джувия бежала по пустым улицам, освещаемым фонарями, по бокам мелькали прямоугольные жёлтые окошки, намекающие, что люди всё ещё не спят, это придавало уверенности Джувии в правильности своих действий.
Несмотря на свою любовь к нему и готовность идти на всё, в автобусе закрались мысли, что поступает она не очень правильно, спеша к парню, который только что, возможно, навсегда расстался со своей не просто девушкой — невестой. Джувия почувствовала себя гадко, словно в её планы входило воспользоваться Греем, хотя до той минуты к ней не приходило ничего подобного. Уже скоро наступит ночь, и она одна отправляется к, скорее всего, пьяному парню, который переживает одно из самых горьких событий в своей жизни. Всё это выглядело так неправильно, что Джувия захотела выйти, пока далеко не уехала, и даже присущая ей доброта и безграничная любовь к Грею не вытесняли эти мысли до конца поездки. Окна и люди за ними, как бы странно не звучало, придали уверенности девушки, что у неё (или у него) есть рамки, которые никто не позволит переступить, будто люди, живущие за стенами, помешают сделать что-то плохое, если это плохое придёт в голову. Джувия верила, что несмотря на то, что они будут вдвоём в квартире, будут зрители, перед которыми выступать является против совести. Успокаивая себя такими мыслями, девушка буквально за полчаса оказалась около двери Грея и нажимала на звонок.
Грей открыл дверь сразу. Он отступил назад, пряча свои руки за спиной, пропустил Джувию. Девушка удивилась бардаку в квартире, потому что не думала, что Грей может быть эмоциональным, но промолчала и аккуратно присела на край дивана. Фуллбастер взял менее повреждённой рукой стакан с крепким алкоголем и, слегка морщась, выпил то, что оставалось на дне. Джувия чувствовала себя неуютно и пыталась как-то привыкнуть к тишине. Грей говорил ей, как выглядит его квартира, но она не представляла, насколько её собственные представления были краше, чем квартира. Гостиная была выполнена в серо-коричневых тонах, а главной идей было спокойствие, свойственное паре. Вещей в комнате было мало, а те, что были, лежали разбитые на полу. Впрочем, любая комната была лучше всех взятых комнат в доме девушки. Мысли о дизайне слегка отвлекли её от мыслей о неудобстве. Грей стоял, облокотившись на стену, и уже не считал, что это была хорошая затея. Под градусом Джувия выглядела ещё лучше и невиннее, хотя, казалось, некуда. Мысли об уходе Уртир заменились мыслями, насколько Локсар красивая, когда не знает, куда смотреть, и краснеет, когда их взгляды встречаются. Грей пытался отогнать от себя подобные мысли, но, в конечном счете, они взяли вверх.
Он резко оказался у девушки, присев около её ног. Парень взял её тонкие руки в свои, и тогда она заметила, что его костяшки были разбиты в кровь. Она слегка отпрянула, но потом аккуратно взяла одну его руку и осмотрела. Девушка ничего толком не знала о правильном уходе за раной, но всё равно подскочила и понеслась в ванную, чтобы найти там ватку и перекись. За пару минут поисков она успела успокоить своё сердце, которое стократно быстрее застучало от одного взгляда на парня. В гостиную, где он всё также сидел на полу, Локсар вернулась в более-менее спокойном состоянии. Джувия села на диван и аккуратно взяла его руку, стараясь не реагировать на его внимательный взгляд. Ей так хотелось обработать его рану, показать то, с какой нежностью она относится к нему, но в первую очередь таким жестом Локсар словно извинялась за те годы мучений и миллионы ран, которые ей не удалось обработать. Парень держался стойко: выражение его лица не менялось, пока девушка не закончила. Она неловко улыбнулась и подула на ранки, как это всегда делала её мама. Грей резко прикоснулся рукой к её щеке, испугав таким жестом.
— Я прошу тебя не делать, не говорить того, о чём ты можешь пожалеть. — серьёзно попросила Джувия, не убирая его руку.
— То, что я тогда говорил тебе около офиса, — тихо начал парень, заглядывая в её глаза, — тогда казалось мне правдой. Я, наверное, люблю Уртир, раз зарыдал настолько сильно, что заставил тебя волноваться. Наверное, с ней у меня и вправду лучшее будущее, которое только я могу пожелать, но… Почему тогда не она мой соулмейт, а ты? Почему ты ворвалась в мою жизнь, когда мне это нужно было меньше всего? — он это говорил без упреков, но Джувии всё равно стало не по себе. — Я должен тебя ненавидеть, потому что всё пошло наперекосяк, но я не могу. Ты солнце, которое я так давно не видел, погруженный в рутину. Даже отношения с Уртир не приносили мне столько новых эмоций, как простое общение с тобой. — он слегка улыбнулся, поглаживая Локсар по щеке. — Я знаю, что ты влюблена в меня, хотя я не знаю, за что вы можете меня любить, и, может быть, каждая клеточка моего тела хочет ответить тебе тем же, но я слишком долго был с Уртир. Она мой соулмейт, потому так решил я, а не судьба. Разве я могу изменить себе и своим принципам?
— Если бы ты мне только сказал уйти, я бы ушла. Если хочешь, я уйду прямо сейчас, а завтра я могу как-то связаться с Уртир и всё ей объяснить. Только скажи. — глотая слёзы, проговорила Джувия, едва ощущая, как его рука переместилась на её шею, и девушка слегка склонилась ближе к парню.
— Нет, не надо. Это не твои проблемы и не твоя боль. — их лица были совсем близко, когда Джувия начала осознавать, что может случиться, но желание, так долго таившееся в ней, отбросило всё волнение и все мысли о неправильности происходящего. — Мне так жаль… — он это шептал. Джувия уловила запах алкоголя, но даже это не отрезвило её, — что я вожу тебя за нос.
Их губы соприкоснулись слишком быстро. Джувия не успела дать себе отчёт, как его вторая рука мягко коснулась другой щеки девушки. Это был первый поцелуй Локсар. Навряд ли она представляла его при таких обстоятельствах, но несмотря даже на это, ощутила себя невероятно счастливой. Осуществилось то, о чём она так давно мечтала. Девушка была просто не в силах думать о том, насколько её поступок неправилен, потому что та нежность парня, с которой он целовал её, полностью затмевала мысли, оставляя вакуум. Даже мысли о её неумелости в подобных делах отходили далеко-далеко на задний план. Впервые она почувствовала близость человека, о котором так много думала. Девушка даже не подозревала, что Фуллбастер настолько может быть нежным. Он целовал аккуратно, будто боялся, что любое неверное движение принесёт Локсар огромную боль. Она была последним человеком, которому ему бы хотелось сделать неприятно, но чем дальше они заходили, тем сильнее потом будет ощущаться их ошибка. Их общая боль.
***
Джувия проснулась, как принято говорить, с первыми лучами солнца. Первое, что её обрадовало — она была в одежде. Значит, с Греем они не перешли ту черту, но даже поцелуи заставляли девушку краснеть. Грей спал в своей комнате. Для того чтобы это сделать, девушке пришлось его обмануть: она под его уговоры легла вместе с ним на кровать, но, как только он заснул, она сразу же поспешила на диван, считая, что ни при каких обстоятельствах не могла спать с ним в одной кровати, даже если он отвернут в другую сторону. Поначалу захотелось уехать домой, но время давно перевалило за полночь, а в такой час особенно опасно быть на улице в родном районе. Джувия не могла сразу заснуть, прокручивая в голове то, что произошло, ощущая приятное ноющее чувство снизу. Она понимала, что Грей, навряд ли, вспомнит обо всем этом, а если и вспомнит, то сделает вид, что этого не было, но то воздушное чувство, разливающееся по всему телу, не омрачали такие мысли. Даже если это будет в памяти её одной, это останется самым прекрасным событием во всей её жизни.
Девушка, мягко ступая, заглянула в комнату парня. Он спал, поджав под себя одеяло. Локсар пару минут посмотрела на спящего парня и, также аккуратно, вышла из его квартиры, надеясь не встретиться ни с кем из его соседей. На щеках был легкий румянец, а на губах играла улыбка от каждого воспоминания его прикосновений, таких легких и тёплых, несмотря на то, что его руки всегда были ужасно холодными. Всё внутри играло, цвело. Девушка не шла, а парила, что не скрывалось от случайных прохожих. Она не была похожа на них; и впервые Локсар не была опечалена этим. Девушка ощущала себя особенной, особенно счастливой, и ей не было дела до угрюмых лиц прохожих, кидающих неприятные взгляды. Они не имеют право осуждать её за счастье. Даже если это счастье заключается в прикосновениях чужого мужчины, который никогда не станет её. С такими твёрдыми мыслями девушка дошла до своего дома. Локсар не хотела ничего говорить маме, зная — она не поймет, поэтому она быстро проскользнула в ванную.
На неё через зеркало смотрела совсем не кукла, внешность которой сопровождает её с самого детства. Живые, голубые и чистые, как вода в озере, глаза. Джувия никогда не смотрела на себя — да на кого-либо — с таким живым восторгом, со счастьем, сверкающим в глазах. Улыбка тянулась от уха до уха. Локсар впервые подметила, что ей действительно идёт улыбка. Она включила воду и умылась, пытаясь как-то убрать эту улыбку со своего лица. Ей не хотелось, но по-другому мама всё поймет и может даже надумать того, чего нет. Когда Джувия поняла, что выдавить из себя улыбку легче, чем её спрятать, глубоко вздохнула, смотря на себя с полным восторгом. Она заострила своё внимание на губах, потом на шеи, словно прослеживала ход поцелуев парня. В голове сразу вспыхнули картины, как он целовал её в шею, будто он какой-то таинственный вампир, а она прекрасная его избранница. После этой ассоциации в голову сразу ударили воспоминания. Не его. Не его избранница. У него совершенно другая. И улыбка, наконец, сошла с лица девушки.
— Всё хорошо? Ты была дома? — взволнованно спросила мама, когда Джувия появилась на кухне. — Просто ты вчера ушла, я переволновалась, выпила больше нужного, даже будильник не смог с первого раза разбудить. — она как-то наигранно посмеялась и отвернулась.
— Да… — соврала Джувия. — Я пришла в полвторого. — мама взволнованно уставилась. — У меня, оказывается, ещё и свои деньги были, хватило на проезд. Всё хорошо.
— А что случилось с ним? — неуверенно спросила мама. — С ним всё хорошо?
— Да. — Локсар не хотела ничего говорить, потому что мама знала о нём только его имя и его номер. — Всё хорошо. — она улыбнулась.
— Не хочешь нас познакомить? Я же твоя мама… — вся неуверенность миссис перешла и к её дочери. В качестве наследства.
— Обязательно, но, может быть, не так скоро? — мягко спросила Джувия.
— Да-да, нужно подготовиться. — согласилась женщина, оглянув свою кухню. — Прибраться. — она ещё раз глянула и горько заметила: — Будто это поможет.
Джувия согласно кивнула, надеясь отложить знакомство на слишком длительный срок.
***
Рей редко оставляла попытки как-то задеть Джувию, выбирая самые глупые — но по её мнению лучшие — способы. Спрятать сумку Локсар в мусорке в столовой не было новой идеей, но для Рей, когда она выкидывала сумку, морща свой маленький, но длинненький носик, это было эталоном издевательств. Она считала, что всё, что делается ею, автоматически становится самым лучшим в мире, а её глупые подружки всегда поддакивали ей, развивая в ней комплекс королевы. Джувия никогда не пыталась задеть Рей за живое или показать ей, что она всего лишь ученица далеко не самой лучшей школы, но заслужила ненависть. Её просто до жути раздражало счастливое личико Локсар. Хотелось выцарапать ей глаза, изуродовать настолько, насколько это вообще возможно, заходя за грани морали и закона. Но из-за Гажила, который несмотря на свои слова, всё равно тепло относился к Джувии, хотя редко это показывал. Рей хотелось, чтобы такой опасный и привлекательный, как раз этим, парень обращал внимание только на неё и защищал только её, ведь они оба должны быть примером для подражания ученикам. Однако, к несчастью Рей, Редфокс тянулся к мусору, как и сумка Локсар.
Джувия вбежала в столовую, когда Рей сделала своё дело и мирно сидела, пытаясь выглядеть лучше всех даже при поедании столовской еды. Она хищно улыбнулась, смотря на Джувию, которая осматривала столы, зная только то, что её сумку уволокли в столовую. Ученики тоже с интересом наблюдали за ней. Только Редфокс не подавал никакой заинтересованности, ковыряясь в своей еде, надеясь, что хотя бы так она станет вкуснее. Локсар синим пятном мелькнуло перед ним, заставив всё-таки обратить на себя внимание. Его друг сидел, сдерживая смех, и сразу посвятил парня. Гажил без энтузиазма воспринял это и уткнулся обратно в тарелку. Друга это не особо удовлетворило, но хотя бы брюнет не разозлился на него, что он поддерживает такие глупые выходки. Впрочем, он, как и Рей, не считал это глупой шуткой; для него это тоже было чем-то вроде пика комедии, который превзойти не каждый сможет. Так сильно на учеников школы действовали чары Рей.
— Локсар, а глянь у себя в доме. — смеясь с попыток Джувии найти сумку, посоветовала Рей. — Ну, то есть в мусорке. — она невинно улыбнулась. В этот момент она чувствовала всё своё превосходство.
— Ты серьёзно? — возможно, Джувия хотела сказать эти слова со всем своим презрением, но в реальности это больше походило на испуг от правдивости такого исхода.
— Сиёзна, — передразнила её Рей. Локсар глянула в мусорный бак, заваленный едой. Где-то из-под мусора выглядывал кусок её сумки. — Ну что ты так несмело? Не впервой же, солнце. — кто-то в столовке усмехнулся.
Школьница ничего не ответила и лишь ещё раз посмотрела в бак. Краем глаза она заметила приближающегося Гажила. Он шёл, неся поднос, и, как обычно, думал о чём-то своём, что приносило радости только ему. После того случая они не разговаривали, а парень дал понять, что не хочет, чтобы об этом знал хоть кто-то. Это, конечно, слегка обидело девушку, но с другой стороны пусть Редфокс не похож на остальных, он тоже не хотел очернить свою репутацию. А, как все это давно усвоили, говорить с Локсар равнозначно купаться в дерьме. Девушка отошла, когда парень подошёл к баку и остановился. На его подносе стояло два пакета с соком, пару фантиков и недоеденные овощи. Джувия сразу начала прикидывать, насколько сильно это погрузит её сумку ещё дальше, пока от этих мыслей не отвлёк сам Гажил, выходящий из терпения, которое никак нельзя было назвать ангельским.
— Ты не могла бы побыстрее достать? Иначе я сейчас всё это выкину туда. — грубо бросил Гажил, сверля её глазами. Джувия, будто стала ещё меньше под его взглядом, нагнулась и спустя всего пару секунд вытащила свою сумку, которая теперь дурно пахла.
— И-извини. — робко произнесла девушка, опуская взгляд. Вдруг стало так неприятно, что на публике он был совсем другим, нежели с ней наедине. Гажил уже захотел выбросить, но тут к удивлению всем, нагнулся и достал из мусорки почти чистый кнопочный телефон, который на сегодня дала мама Джувии.
— Богатая, раз телефоны выкидываешь? — в адрес Локсар это звучал слишком иронично, и некоторые не сумели сдержать смешки, хотя на это Редфокс совсем не рассчитывал.
— Ой! — неловко воскликнула Локсар, забрав телефон из рук парня. — Спасибо. — она улыбнулась, но, поняв, что это не уместно, и что Гажил не Грей, улыбкой не ответит, спрятала её, поблагодарив ещё раз. Парень оставил без ответа.
Локсар направилась на выход из столовой, пропуская мимо ушей фразы Рей, которые в любой другой момент тронули девушку. Уже как второй день Джувия не могла оправиться после той встречи с Греем. В её голове до сих пор время от времени всплывали те поцелуи, касания и его глаза, которые смотрели на неё с таким желанием и… сожалением. Джувия старалась не думать, что это было сожаление, иначе пропадала вся магия. Девушку слегла смущало, что Фуллбастер до сих пор ни позвонил, ни написал, но и этому можно было найти причину. Сама к офису она больше не ходила, поняв, к каким последствиям для него это привело. Локсар, конечно, не хотела допускать мыслей, что он не был так счастлив в данный момент, как она, но всё же Джувия не была глупой и понимала всё, но не хотела признавать. Поэтому неожиданный звонок Грея сразу после сцены в столовой и порадовал её, и заставил насторожиться. Она быстро обтерла телефон об свою юбку и с радостным тоном ответила.
— Привет!
— Привет, Джувия. — Грей, как всегда, был серьёзен, и это никак не напрягло его собеседницу. — Я хотел сказать тебе спасибо за то, что тогда приехала… и я хочу с тобой поговорить на этот счёт. Если ты не будешь против, то, может быть, после моей работы сегодня в кафе, где я… ну, где ты познакомилась с моими друзьями и… — он замялся, — с Уртир, хорошо?
— Да, конечно, я буду тебя там ждать. — где-то внутри она понимала, что этот разговор не начнется и не кончится чем-то хорошим, но не смогла сдержать улыбку от одной мысли о новой встречи с ним.
— Спасибо. Тогда до встречи. — и не дожидаясь, он отключился.
Джувия, улыбаясь, удалила сообщение об этом звонке, чтобы мама ничего не узнала, и направилась в кабинет, подумав, что перед встречей ей стоило бы всё-таки побывать дома, чтобы оставить свою сумку.
