Этот ужасный цвет

Белые шапки сугробов, ветер, вздымающий снег, лёд, коварно скрывающийся под пушистой толщей. Зима. И девушка, стоящая под зданием издательства. Картина недельной давности; не так много, чтобы стать друзьями, не так мало, чтобы друзьями не стать. Наташу не напрягает такая быстро возникнувшая связь. А вот поведение Стеши сегодня – да. Звонок в шесть утра, радостный голос, предложение встретиться – и всё это заправлено фразой, которая обычно звучит перед признанием в чём-либо. «Я хочу сказать тебе кое-что». Не могла Ната отказать этому милому созданию. Тем более, девушка питала к той симпатию. Которую яростно скручивала верёвками здравого смысла, сжимала мысленными руками, сдерживала в размерах, не давая разрастись до... Большего. Она ещё не знала, что хотела донести ей кудрявая: радость для неё или себя? Может, Стеша вновь с тем парнем? А если... Верно, не зря же она рыдала по нему почти три дня? От сердца до кончиков пальцев рук и ног почти со слышимым изнутри грохотом прокатилась волна холода. К душе прилипла вязкая, морозящая и болезненная тоска. Наташа выражает чувства шутками и сарказмом, никогда не повторяет несколько раз, но если уж что-то возникло внутри – задержится надолго. В этот раз так же: сохранилась тоска и до прихода в назначенное для встречи место. Заснеженная узкая улица, милая забегаловка с рисунками и гирляндами на окнах, пробивающиеся сквозь тучи тусклые, грустные лучи солнца. Стеша стоит возле кафе; кудрявые волосы не прикрыты шапкой, тонкие пальцы не защищены перчатками. Наташа закатывает глаза. — Опять. Я обещала отыметь тебя бутылкой, если выкинешь такое ещё раз? Или это специально? Она подходит сзади к девушке и насильно толкает её в заведение, не обращая внимания на возмущённые испуганно-удивлённые возгласы. Внутри что-то переворачивается, дёргается и осыпается мелкими осколками души Наты, когда Стеша оборачивается наконец, видит её, обнимает и тянет за столик у окна, попутно щебеча что-то. Наташа почему-то знает – новость не принесёт ей радости. — Ты в порядке? – девушка получает обеспокоенный взгляд от кудрявой. Кивок. — Голова болит, – абсолютно нереалистичная отговорка. Окей, Ната, ты только что опустила показатель доверия на пять очков. Аплодисменты. — Извини. Хотела посидеть с тобой тут, но, раз так, не буду задерживать, скажу главное, – сожалеющий тон перерастает во взволнованный. Наташа напрягается. Взгляд обводит узор на салфетках, лежащих перед ней, поднимается по прозрачному бокалу и замирает на глазах девушки. Та, напротив, смотрит в одну точку, улыбаясь легко и даже... Смущённо? — За неделю многое может измениться. Раньше я не верила, но теперь... Семь дней – новая подруга, бывший парень, – Стеша делает паузу, глубоко вздыхает, — и возможность видеть цвета. Девушка заметила, что сидящая на противоположной стороне стола Ната странно дёрнулась: руки, теребившие салфетку, задрожали, нечаянно порвав тонкую бумагу, грудь замерла и резко опустилась с выдохом, словно Наташа получила удар в живот. Но Стеша даже подумать не могла, что у той потемнело в глазах после услышанного. — Здорово. И кто же твой?.. – девушка закашлялась, так и не окончив фразу. Кудрявая молчала. Ната с трудом остановила кашель, смочив пересохшее горло водой. — Стеш? – Та опускает глаза, смотрит куда угодно, только бы не выдавать себя, — не говори мне, что ты не определила. — Что ты чувствуешь ко мне? Взметнувшиеся вслед за быстро поднятой головой волосы. Резко возникнувший зрительный контакт. Непонимание и неверие с одной стороны, ожидание и волнение – с другой. — Дружеская симпатия, – чётко выговаривает Наташа, прищуривая глаза. — Дружеская ли? — Именно. Вздрогнувшее сердце от короткого "Чушь". — Ладно, не дружеская. Но если и так, твой соулмейт – не я. – Теперь настал черёд Наты опускать голову в невысказанной горечи. Стеша качает головой, снисходительно-ласковая улыбка застыла на её губах. — Почему? Чёрно-белое зрение ещё ничего не значит. – девушка внезапно встаёт; Наташа дёрнулась за ней, но та опустилась на стул рядом, — цвета появляются, когда ты принимаешь свои чувства. Принять несуществующее. Хорошо. — Типа, если я скажу, что люблю тебя – это будет принятием? – Наташа выразительно выгнула бровь, немного подалась вперёд, облокотившись на стол обеими руками и подперев ими голову. Стеша неуверенно пожимает плечами, но девушка не взглянула на неё. Она сильно нажимает на суставы пальцев, вызывая хруст, разминает кисти и смотрит в затылок сидящего за столом напротив человека. Точнее, кудрявой кажется, что Ната смотрит туда. На самом деле её внимание сосредоточено на мыслях, словах, реакциях. Девушке нравится Стеша – утверждение не нуждается в аргументах. Но любит ли? Трепетное отношение, желание заботиться, оборачивающее сердце тепло подталкивают выкрикнуть, прошептать, пропеть – да как угодно – ответ из трёх простых слов, но сомнения буквально приклеивают язык к нёбу. Всего неделя. Переписки до четырёх часов утра, поздние визиты, откровенные разговоры. Однако разве достаточно этого, чтобы полюбить? Наташа переводит взгляд на Стешу, сильно напряжённую и расстроенную, и, не вздыхая даже, произносит: — А знаешь, я люблю тебя. Сухо, словно это – само собой разумеющееся, но кудрявая догадывается: так Ната скрывает волнение. Стеша улыбается – Наташа понимает, что пропала окончательно. И в эту секунду мир стал меняться в её глазах.