Minni, baby

Утренний свет заставляет Юнги распахнуть глаза и поймать взглядом рыжую макушку на своей груди. Мин, не задумываясь, осторожно сталкивает с себя нетяжёлую тушку и ныряет под одеяло, ласково целуя низ животика. Пусть его детка проснётся от поцелуев. Чимин просыпается от нежных прикосновений и потирает кулачками глаза. — Папочка? Юнги лишь мягко прикусывает бархатную кожу зубами и продолжает осыпать нижнюю часть живота ласковыми поцелуями. Чимин смущённо сводит ножки, обнимая бёдрами Мина. Он начинает тяжело дышать от ласковых прикосновений, а Юнги опускается губами к кромке нижнего белья и, зажимая его зубами, оттягивает, затем отпускает и играется так, пока не срывает с пухлых губ тихий стон. Мин, сквозь кружевные трусики, целует горячую плоть, что приподнимается от ласк, и властными ладонями гладит стальные бёдра. Чимин ёрзает под ним на простынях и постанывает от каждого движения. Его ещё никто не касался там... Мужчина цепляет пальцами кромку нижнего белья и снимает со стройных податливых ножек трусики, откладывая их в сторону. Юнги замирает на пару мгновений и касается Чимина там уже пальцами, оглаживает каждую веночку и головку, осторожно, совсем невесомо дотрагиваясь. И Чимин под ним сумасшедше дрожит, как будто Юнги его уже трахает, но нет, он просто касается. Чимин не знает куда себя деть; он кусает край одеяла, моча слюной край пододеяльника. Пак и не думал, что кто-то будет делать что-то для него. Его с детства готовили к тому, что будут грубо ставить на колени и трахать без растяжки. А тут такие нежности... Мин тает от того, как под ним хрупкое тело извивается, вздрагивает, покрывается мурашками... Это буквально сводит с ума, но больше всего сводит с ума этот прекрасный аккуратный член, которого касаться руками мало, потому Юнги неожиданно припадает к головке губами. Он с негромким чмоком целует уздечку и проходится вокруг головки языком, придерживая горячую плоть рукой. — А-ах... — Чимин приподнимает бёдра и сжимает в кулачках простыни. — Папочка... А папочка лишь чувствует прилив возбуждения у себя в нижнем белье. Он, не сдерживаясь, откидывает одеяло, чтобы наблюдать за тем, как Чимин сходит с ума от ласк и нежности, и вбирает головку в рот, смакуя природную смазку на языке. Чимин зажимает рот ладошкой и скулит в неё, в руке он все так же терзает простыни. Юнги сжимает во второй ладони упругую попку, а потом стремительно отпускает и крадётся пальцами к ложбинке меж ягодиц. Мин проводит там длинным пальцем и тормозит на колечке сжатых мышц, оглаживая его подушечками среднего и указательного пальца. При этом старший не забывает ласкать горячую плоть и наседать ртом на аккуратный член своего сахарного. Чимин стонет в ладошку, заливаясь краской ещё пуще. Он напрягает пальчики на ногах и сжимает ими воздух от возбуждения. Мин выдыхает и отрывается от члена Чимина, спускается к мошонке и нежно касается её языком, не забывая пальцами одной руки оглаживать анальное отверстие, а другой стремительно доводить до экстаза и разрядки плоть младшего. — Юнги-и-я! — Чимин вскрикивает и откидывает голову. — Я... я... сейчас... А Юнги, заслышав своё имя на языке Чимина, которое звучало слаще, чем из всех уст, что он слышал, лишь добавляет скорости, возвращая губы к головке. Мин сжимает мягкую головку губами и скользит по основанию полового органа пальцами, лишь усугубляя. Чимин громко стонет и изливается ему в рот, сразу пугаясь. — П-прости! Прости! Юнги хмурится и тянет ладонь к лицу Чимина, наощупь накрывая пухлые губы пальцами в немой просьбе замолчать. Мужчина не вынимает головки изо рта и мешает сладкое семя у себя на языке, чувствуя, как зажатый между пальцами член обессиленно пульсирует. Чимин тяжело дышит, ужасно боясь, что сделал что-то лишнее. А Мин сцеловывает белое семя с обмякшей головки и проглатывает, наконец убирая пальцы с дрожащих губ. Он приподнимается и, смахивая со лба все время мешающиеся тёмные волосы, склоняется над испуганным лицом Чимина. Томный взгляд из-под ряда густых ресниц сводит с ума, а зрачок утопает в цвете потемневших глаз от возбуждения. — Вы... выгоните меня?.. — опять переходит на формальный тон Пак, едва выговаривая слова шёпотом. — Дурачок, — смеётся Юнги хрипловато и без издевки. Он опадает на хрупкое тельце, прижимая своим к постели, и вплетает пальцы в рыжие волосы, пропуская пряди сквозь фаланги. — Собирайся... — А ты? — Чимин понимает, что не один здесь был возбуждён. — Минни, поднимайся, я должен тебя отвезти в одно место, — мягко настаивает Юнги, хотя понимает, что Чимин ну никак не выберется из-под грузного тела папочки, который на него навалился. — Х-хорошо... Чимин пытается подняться, но у него не выходит. Юнги понимает свою ошибку и скатывается с Чимина, позволяя ему сесть в кровати. Мин тоже садится и приобнимает со спины, укладывая на острое плечико младшего подбородок, а на животик с пояском обе ладони. — Может... Сходим в душ? Или торопимся? Юнги молча кивает и относит свою детку в ванную комнату, помогает принять душ, вымыть рыжие волосы и даже переодеться без своей помощи не разрешает. И это похоже на отношения матери (именно матери) и маленького годовалого сына, не иначе. Только после того, как Чимина Юнги оставляет в коридоре, одевается и он. Чимин ждёт его в коридоре, немного волнуясь. Вдруг Юнги хочет избавиться от него? — Идём? — Юнги стягивает ключи от своего внедорожника с комода и хлопает по карману в поисках мобильного. Закрыв квартиру и помогая преодолеть крутые ступеньки, Юнги, как и в первый раз, усаживает Чимина на переднее сидение и заботливо пристегивает ремешком. В глазах того волнение, и мужчина этому искренне удивляется. — Ты чего, детка? — Мин опирается о коленку Чимина и склоняется, чтобы потереться носом о бархатную щёчку. — Ничего, — врет Чимин и подаётся вперёд, смущённо целуя Юнги в щёку. Мин слегка хмурится и хватается пальцами за чужой подбородок, сжимая в ладони ключи от машины. Поцелуй Чимина вышел уж слишко каким-то переигранным. Мужчина ловит взглядом карамельные глазки и цокает языком. — Минни, детка, не бойся. Я везу тебя к сюрпризу. Чимин тянется к нему за объятиями, умоляя о них взглядом. Мин ловит себя на мысли о том, что не забрал Чимина раньше и жалеет об этом. Да пусть даже с рождения. Если бы с рождения этот сахарный мальчик всегда был под его опекой, никогда в жизни не сомневался ни в чем и никогда бы себе ни в чем не отказывал. Ничего, теперь все в жизни мальчика заиграет новыми красками и Юнги завоюет его доверие. Он крепко обнимает Чимина и сжимает в нежных объятиях. Целует в висок и в макушку, перебирает рыжие пряди. — Все хорошо, Минни, детка. Все хорошо. — Папочка, — Чимин тихо всхлипывает, — пожалуйста... Не выкидывай меня. Юнги вздрагивает и, сомневаясь в своём слухе, немного отстраняется, чтобы удостовериться в том, что Чимин действительно всхлипывает и его состояние близится к тому, что он сейчас заплачет. Что-то больно, словно острие ножа, врезается под рёбра, в сердце, и Мин хмурится, быстро отстегивая ремень безопасности и прижимая Чимина как можно ближе к себе. И сейчас Юнги сам хочет расплакаться. — Минни, Минни, тише. Ты ведь не игрушка, как же я тебя выброшу? — дрожащим голосом спрашивает Мин, целуя Пака за ушком. Чимин вжимается в него, тихо воя. — Я не хо-о-очу обратно. Я хочу быть с тобой... Я не хочу другого хозяина, — он тычется носиком в мужчину и жмурится. — Чш-ш, детка, успокойся, — шепчет Юнги, покачивая Чимина в объятиях и бесконечно оглаживая рыжую макушку. — Не плачь, я не хочу, чтобы подумали, что я тебя обижаю. Юнги отстраняется и наощупь открывает бардачок, достаёт из того пачку влажных салфеток и выуживает пару штук. Теми он осторожно вытирает пухленькие раскрасневшиеся щечки и носик, места под глазами. — Минни, ты не собачка и не вещь, у тебя нет хозяина, — приговаривает Юнги, промокая глазки напротив, — ты моя детка. Чимин кивает и вытирает слёзки вручённой салфеткой. Он приходит в себя и смущённо извиняется, более доверчиво смотрит на мужчину и слегка улыбается. — Прости... Из-за меня мы опаздываем? — Нет, все хорошо, — отвечает Юнги уже со своего водительского сидения, — нас будут ждать сколько угодно. Юнги включает приятную музыку и угощает Чимина жвачкой. Через двадцать минут они тормозят где-то в центре города и мужчина как обычно помогает выйти Паку из машины, подавая ему руку. Чимин не успевает среагировать, как уже оба они оказываются в элитном салоне красоты, где к ним сразу же подбегает симпатичная девушка с фартуком поверх уличной одежды. — Господин Мин, это Ваш парень?! — с восхищением стонет светло-русая, подхватывая Чимина под локоток и усаживая в кресло. — Ты очень красивый! И пока мальчик обдумывает слова парикмахера, Юнги ухмыляется и садится в кресло, доставая мобильный: важные переговоры никто не отменял. Чимин изумлённо улыбается и следует за девушкой. Пак хочет сказать, что, наверное, и не парень, но сказать, о том что он просто шлюха из борделя, язык не поднимается. Он усаживается в кресло и рассказывает девушке, какой цвет он бы хотел и какую стрижку. Когда девушка уходит за краской, Чимин смотрит в зеркало и видит в отражении серьёзного Юнги. И Чимин решает, что Юнги самый красивый мужчина. Юнги отвечает на звонок и впервые позволяет увидеть Чимину себя такого, какого преподносит другим. Он остаётся отрешенным и хладнокровным до конца разговора, а когда собеседник выводит его из себя, нелестно начинает ругаться, оперируя лишь литературными словами. Заканчивается все тем, что Мин сбрасывает и набирает другой номер, теперь уже жалуясь своему подопечному в не менее злом тоне на тупого менеджера. Чимин немного пугается и хочет пойти к Юнги, но девушка начинает мыть ему голову. Мин понимает только сейчас, что Чимин увидел его такого, потому встаёт и удаляется, чтобы договорить на улице. Настроение из-за менеджера и работы испорчено наглухо, и Юнги расхаживает вдоль своего автомобиля, через сорок минут возвращаясь в салон красоты. Чимин уже преображенный и ему досушивают волосы цвета цветущей сакуры. Девушка укладывает Чимину волосы и делает лёгкий макияж, после чего тот семенит к Юнги с довольной улыбкой. — Спасибо! Мне... мне так нравится. Юнги теперь ни на грамм не сомневается, что стоящий перед ним спустился с небес. Чимину и правда шёл нежно-розовый цвет волос, да и у девушки руки были золотые. Оставив ей чек на кругленькую сумму, Юнги мягко подхватывает мальчика под локоток и ведёт к машине, все так услужливо ухаживая, но даже сквозь улыбку видно, что Мин пребывает в не очень хорошем настроении. Мужчина усаживается на водительское сидение и хвалит свою детку: — Минни, тебе очень идёт. Чимин обеспокоенно смотрит на старшего, замечая настроение сквозь наигранные улыбки. — П-папочка, что случилось? Чим дует губки и тянется к руке мужчины. Он берет ее в свои лапки и нежно гладит, после чего подносит к губам и мягко целует. Юнги и сам не знает, что происходит внутри него, но ласковый Чимин заставляет расслабиться, закрепляя релакс поцелуем в руку. — Все хорошо, Минни, детка, — отзывается Юнги, теперь улыбаясь искренне и без наигранности, — просто я работаю с очень тупыми людьми. — Это грустно, — Пак ещё пару раз целует его руку и ярко улыбается, чтобы заразить улыбкой и Юнги. — Зато у меня есть ты, — парирует Юнги, перекладывая ладонь на колено Чимина и все же заводя машину с левой руки, что было неудобно, но не критично. — Мы поедем на работу к папочке? —Чимин облокачивается на сидение и смотрит на дорогу. — А ты хочешь там покомандовать? — смеётся Юнги, ласково поглаживая коленку Чимина и заглядывая в зеркало заднего вида, чтобы выехать с парковочного места. — Нет, — смеётся Чимин, прикусывая губу: просто привычка. — Но папочке, наверное, надо работать? — У меня сегодня совещание, а потом я свободен. Хочешь поприсутствовать? — интересуется мужчина, наконец выезжая на дорогу. Он перестраивается и медленно едет по трассе, улыбаясь. — В своей фирме я могу не появляться долго. — Можно я в машине посижу? Чимин разрешает себе посамовольничать и стягивает обувь, садясь на сидение с ногами. — Давай тогда сейчас мы покушаем и я отвезу тебя домой? — Хорошо, — Чимин немного смущаясь, все же просит. — Можно... Мне нужен карандаш... Можно купить? — Карандаш? Какой? Для глаз? — Юнги хмурится, в этом не совсем разбираясь, и тормозит, прижимаясь к обочине. Недалеко расположен ряд магазинов, в котором есть и косметический. — Нет-нет. Простой, чтобы рисовать. У тебя дома только ручки, — обвиняет Чимин. Юнги смеётся и достаёт бумажник, выуживая из того наличку. — Минни, сходи, вон там и косметический, и художественный магазин... Я пока схожу за едой в бар, возьму тебе салатик. Или ты хочешь чего-нибудь другого? Мин вкладывает крупные купюры в ручку Чимина, разрешая на полном серьезе скупить весь магазин. — Салатик... Чимин идёт к магазинам и покупает все по мелочи, так, чтобы чек вышел не очень большой. Обратно он возвращается довольный с двумя пакетиками. — Спасибо! Мин уже сидит в машине, держа на коленях порцию салата в розовом лотке. Свою порцию он уже съел и пребывал в хорошем настроении. — Ты точно взял все, что тебе нужно? — потом Юнги немного хмурится, угрожая. — Иначе сейчас вернёмся и скупим весь магазин, Минни! — Да, мне хватит, спасибо, — Чимин убирает пакеты назад и берет свой салат.— Оу, мой любимый! Мин треплет розовые волосы Чимина и терпеливо ждёт, пока мальчик покушает. Затем везёт домой и провожает до самой двери. Возле неё он тормозит и копошится по карманам. — Детка, я совсем забыл отдать тебе вторую связку ключей... Я вообще-то не хочу, чтобы ты куда-то ходил сам, но в целях твоей безопасности. Ты очень красивый и боюсь тебя отпускать одного, — Мин вкладывает в пухленькую ладошку связку ключей и открывает своими входную дверь. — Не давай их мне. Я буду тебя тут ждать. Чимин улыбается и смотрит на Мина, смущённо перебирая ключи в ладони. — Ну а вдруг ты куда-нибудь захочешь, а будешь сидеть тут взаперти, — ворчит Юнги уже из коридора, где включает свет. — Мне нужно ехать, Минни. — Хорошо, — Чимин ловит его в объятия, — а ты скоро придёшь? — Да, совсем скоро, — успокаивает его старший, — но если меня долго не будет, ложись спать. Хорошо? Если что, набери меня. Чимин чмокает его в скулу. — Детка, не скучай... — Мин ловит губы Чимина своими и нежно чмокает, необычно долго задерживая губы на чужих. — Надеюсь, ты найдёшь себе занятие. Чимин вздрагивает и млеет от прикосновения чужих губ к своим. — Я буду ждать папочку.

***

Юнги возвращается поздно с чувством вины, ведь обещал пораньше. В гостиной горит тусклый свет, и перед панорамным окном Мин замечает уснувшего на полу Чимина, рядом с альбомом и кучей карандашей. Мужчина садится на корточки и смахивает челку с лобика младшего, чтобы насладиться его безмятежно спящим личиком. Чимин хмурится и распахивает глазки. Замечая папочку, он принимает сидячее положение и, причмокивая губами, тянет ручки к старшему. — Прости, Минни, — виновато произносит старший, окончательно опускаясь на пушистый ковёр и притягивая Чимина к себе. — Идём в кроватку? — Угу... — Чимин цепляется за его шею прикрывая глаза. — Помнишь... мы были в салоне сегодня? — Конечно, Минни, — осторожно произносит Юнги, не понимая, к чему ведёт Чимин. — Ты... Назвал меня своим парнем... Это то, как я должен говорить другим, если... если спросят, кто я тебе? — Минни, ты и есть мой парень, — твёрдо произносит Юнги, заглядывая Паку в глаза. Чимин смущённо улыбается и жмётся к нему. — Минни, — тихо зовёт Юнги, хватаясь за подборок Чимина пальцами. — Да? Чимин сталкивается с ним взглядом. Комната погружается в тишину, пока Мин собирается с силами, чтобы поцеловать Чимина. Он склоняется над лицом младшего и почти касается губ; в грудной клетке слышится бешеный ритм сердца, но все перебивает трель мобильного телефона. Младший дергается и готов проклясть все телефоны на свете. Он опускает взгляд и слезает с рук Мина. Минни приносит хозяину телефон и скрывается в спальне. Юнги вздыхает и отвечает на поздний звонок, а потом, через двадцать минут находит Чимина в своей спальне. И уже не совсем подходящий момент для первого поцелуя, потому Мин проклинает все на свете, не догадываясь, что то же самое делает и Чимин. Чимин садится и обиженно дует губки. — Не люблю телефоны. — Почему, детка? — ласково спрашивает Юнги, опускаясь рядом с младшим. — Они не вовремя звонят... — Чимин вешается к Юнги на шею. — Хочешь, массаж сделаю? — Нет, — отрицательно качает головой старший, — хочу тебя поцеловать. Чимин смущённо смеётся и садится к нему на колени. Юнги требует взглядом тишины и только после этого касается пухлых губ своими. Он задерживается на чужих губах, а потом мягко начинает посасывать поочерёдно то нижнюю, то верхнюю губу, целуя совсем нежно и невесомо. Мин хочет до невозможности показать, что Чимин не игрушка, не вещь, которую можно выкинуть. У Чимина есть чувства, он живой человек, который имеет право на своё мнение и имеет право на выбор. Юнги свято верит, что его отношение к Чимину изменит последнего и он уже не будет таким забитым мальчиком, а расслабится и доверится. А Юнги сделает для него все. Чимин дрожит всем телом от касания мужчины, он прикрывает глаза и вцепляется ручками в кофту старшего, будто может упасть. Хотя, сейчас ему кажется, что он и правда падает в огромную бездну омута миновых глаз. И он готов упасть на самое дно, потому что по-настоящему доверяет. Юнги смакует губы на языке и понимает, что те очень сладкие. Сладкие безмерно, заставляющие целовать снова и снова, не отрываясь. Мужчина, не разрывая поцелуй, укладывает Чимина на простыни, и, нависая сверху, продолжает целовать. Чимин скользит ладонями по его плечам, притягивая ещё ближе. Немного осмелев, Пак начинает неумело отвечать, делая это как-то отчаянно. Юнги прикусывает нижнюю губу Чимина совсем легко, как будто тормозит всю отчаянность, чувствимую так легко. Он будто бы при помощи одних губ общается, ждёт, когда Пак поймёт, что это не последний их поцелуй. Чимин открывает глаза и смотрит в глаза Мину, сквозь радужку и зрачок, он смотрит в самую душу, отдавая ей безвозвратно себя. Юнги отрывается от губ и неотрывно глядит в глаза напротив. Пальцы левой руки укладываются на бархатную щечку и оглаживают кожу. И Мину кажется, что это интимнее минета, интимнее любого секса. Чимин расплывается в ласковой улыбке и тянет Мина на себя. Хоть тот и побольше, но Чиму не очень тяжело. Он обнимает мужчину так крепко, как может.