who is it?

      — Ты хуй.       Хэнк вздохнул и вырулил на повороте на следующую улицу. Система охлаждения качала воздух, прогоняя его по системе, вдыхая кислород и выдыхая его же. Не принося ни вреда, ни пользы. Словно Хэнка и не было. Словно он не единица системы, раз не может помочь природе или нанести ей вред.       Коннор дышал часто и определенно наносил вред природе, заставляя деревья, которых почти не было, фотосинтезировать чаще.       Хотя, впрочем, не факт.       — Ты хуй.       Повторил парень.       — Я андроид, детектив.       — Не-ет, — сладко протянул парень, — ты именно хуй.       — Я машина, а не орган мочеиспускательной системы, — равнодушно повторял тот, иногда глядя на парня через переднее стекло, наблюдая, чтобы детектив не вьебался в стекло на очередной кочке или же не расхерачил голову об панель на повороте.       Тому, видимо, нравилось испытывать судьбу и класть голову куда угодно, кроме спинки кресла.       — Ты хуй, — радостно растягивал Коннор, довольствуясь, — самый настоящий.       — Я давно заметил, что с физиологией вы знакомы поверхностно. Могу дать вам краткие характеристики и особенности человеческого тела.       — Ну спасибо, — фыркнул парень, — обойдусь. Но ты все еще хуй.       — Я андроид.       — Ты хуй.       — Детектив, я так сильно похож на половой орган? — сдался в итоге Хэнк, обрабатывая одновременно модель ответа и путь до дома.       — Очень, — широко издевательски улыбнулся парень и выпрямился на сиденье, наконец то положив голову, куда, по сути, надо.       Счастье Хэнка длилось не долго.       Коннор закинул ноги на панель так, что висящий освежитель дернулся и порвался, упав Андерсону на штанину. Тот поморщился, словно ему на ногу слизняк упал, и скинул елочку на ноги Хэнка. Андроид его проигнорировал.       — Если произойдет несчастный случай, в итоге которого может случиться столкновение, то вы сломаете себе обе ноги и позвоночник, а ваша грудная клетка вспорет ваш желудок.       — Спасибо. Можешь врезаться в дерево, я теперь знаю, какое красочное будущее меня ждет, — фыркнул Коннор, так и не убрав ноги с панели.       — Как прикажете, — механически ответил Хэнк и резко дернул руль, сворачивая с дороги.       Коннор едва успел убрать ноги с панели и заорать, когда они выехали на чей-то газон. В салоне не слабо тряхнуло, когда они переехали через парапет на дорожку для пешеходов.       — Ты дебил?! — заорал Коннор, вцепившись руками в кресло, замирая на месте, — блять убрал руки с руля! — крикнул он, отмирая, чувствуя, что даже протрезвел и даже захотел отлить.       После такого-то.       — Ты че сдохнуть решил и меня за собой уташить?       — Это был ваш приказ.       — В каком это месте я просил угробить меня и мою тачку?! А, тостер?!       — «Теперь можешь врезаться в дерево…», — процитировал андроид голосом Коннора и тот поморщился.       Как же мерзко однако.       — Нет блять, когда надо он меня в упор не слышит, а как прибить меня, так он первый. Какого хрена?       — Я просто хочу дать вам понять, что меня не интересуют ваши псевдо-суицидальные наклонности, детектив. Не хотелось бы слушать ваше пьяное нытье.       Коннор моргнул, обрабатывая информацию, а Хэнк повернул ключ зажигания, пока не явился наряд полиции и не узнал, что за рулем мало того, что был андроид без прав на вождение, вовсе не предусмотренный для этого, так еще и то, что они разьебали чьи-то вазы на газоне, за которые придется платить.       — Ты ахуел? — все, что в итоге спросил Коннор, препираясь с андроидом, чисто из принципа, понимая, что тот прав.       Чтобы он не говорил, сдохнуть ему хотелось не так часто, а когда и хотелось, он об этом чаще молчал, возникая лишь бы возникать.       — Я рад, что вы пришли в себя, — сказал Хэнк и выехал.       Коннора снова тряхнуло и тот сжал в руках обивку, держа ее до тех пор, пока они не проехали по ровной дороге еще десяток метров.       Он стал бояться, что мозги железки полетят и тот решит суициднуться, потащив за собой Андерсона. Поэтому тот был всю дорогу готов перехватить руль у андроида. Получалось тяжело. Особенно держать себя в сознании, когда пьяные мозги требовали сна, а организм воды. Хэнк это понял по тому, как часто облизывал детектив пересохшие губы и метался хаотичным нервным взглядом от руля к дороге за лобовым стеклом.       — Не переживайте, — зачем-то сказал Хэнк.       — Я не переживаю… — пробормотал он, — кстати, — вдруг вспомнил парень, — мы разъебали чей-то участок и просто так свалили? То есть… — Коннор вздохнул, собирая слова в предложение, — ты просто взял и свалил, чудо технологий и альтруизма?       Хэнк замигал диодом, врубая свою светомузыку.       — Вам бы дали условное.       — Ахуеть, — моргнул Коннор и уставился на дорогу, — мы должны вернуться, — вдруг сказал парень и положил руку на руль, как бы прося того развернуться, — я не шучу, Хэнк. Мы должны вернуться и хотя бы отдать деньги за то, что разбили.       — Там всего три вазы, — откликнулся Хэнк, — это минимальные потери, которые они могли понести в следствии вашего приказа.       Коннор фыркнул. Сука же, ну.       — Минимальные, не минимальные, потери же… — парень виновато почесал голову, думая, что признаваться в собственном проебе перед андроидом он не должен.       Хэнк вздернул бровь, глядя на Андерсона через зеркало. Тот, заметив это, отвел взгляд.       — Мы должны вернуться, — тише сказал он и Хэнк дернул руль, разворачиваясь, пересекая сплошную.       Тот явно не знаком с законами.       Или его так ПМСит только сегодня?       — Проедешь еще на красный, будешь вообще бэдбоем, — фыркнул детектив, радуясь тому, что дорога была безлюдна и Хэнк не ехал по встречке.       — Как скажете…       — Эй, не-не-не… — зачем-то снова положив руки на руль, попытался остановить Хэнка Андерсон, — включи свой режим саркастичного ублюдка назад, пожалуйста, — нервно усмехнулся парень, глядя на профиль Хэнка.       — Не пытайтесь больше убить себя и я включу его.       — В смысле? — удивился Коннор, — ты о чем вообще? О шутках? Их больше не будет, раз такую принцессу, как ты это задевает… — зло фыркнул парень, но наткнувшись на холодный взгляд Хэнка, отвел взгляд, отпуская руль, — ладно-ладно… я понял, — сдался тот, примирительно поднимая руки вверх, — спокойно.       — И не только шутки, детектив.       — Ведроид, если ты опять о том, что цирроз близок, то отъебись.       — Я о табельном.       Коннор поджал губы.       — Мое оружие, когда хочу, тогда и ебашу им себе в голову. Отвали.       Хэнк остановил машину на пустой улице. На улице был две тысячи тридцать девятый, но фонарь все еще моргал, работая на электричестве так, словно его не меняли с времен Теслы.       — Вы этого все равно не сделаете.       — Ага, — Коннор откинулся на спинку.       — Но тогда и не пытайтесь.       Андерсон посмотрел на него, заламывая бровь, мол, вот что ты понимаешь, железка?       — Вы не трус, — почему-то сказал андроид и Андерсон хмыкнул.       Был бы не трус, выстрелил бы еще тогда, в первый раз, не откидывая оружие, чувствуя себя жалкой рыдающей тряпкой. У него нет желания делать что-либо, амбиций нет, нихуя нет, но и покончить с этим сил нет.       Тут несуществующая единица, которая не несет ни пользы, ни вреда. Не Хэнк, а Коннор, который бессмысленно живет и так же бессмысленно сдохнет.       Вряд ли выстрел в голову можно назвать трусостью, как и любой суицид. Это усилие, преодоление страха на пути к спокойствию, которого не будет. Вряд ли мужество — это жизнь через силу. Если это так, то Коннор в любом случае трус.       — Поехали, Хэнк, — попросил Коннор, — и не лезь ко мне в чувства. Ты в них нихуя не смыслишь, как и я. Поэтому мне до жопы, что ты там себе думаешь и что думает твой Киберлайф.       Хэнк отметил в системе, что деактивация андроида может привести к самоубийству детектива.       Это глупо, но дело с Хэнком было стимулом к жизни для Коннора.