***
— Мы что, собрались кататься на них целых три часа? — Тоору с интересом оглядел свой красно-чёрный велосипед, взявшись за ручки руля. — А ты что, боишься устать? — Минори растянула губы в лукавой улыбке, всячески пытаясь себя не накручивать. Сейчас перед ней возвышалась высокая и массивная стена в виде страшного опасения: боязнью не справиться с управлением. Схватиться за ручки, нажать на педали и с немым криком мешком на землю свалиться. Прокрутив в голове тысячу сценариев, Минори содрогалась только от одной мысли, каково же это зрелище будет выглядеть со стороны. Если описать одним словом — нелепо. Ведь именно Ямада заварила всю эту кашу с велосипедными прогулками по лесу, а теперь прибегала к импровизации. Единственное, что радовало, — благоприятные условия и погода. Лучи солнца ласкали кожу, повсюду было слышно пение птиц, а воздух был таким чистым и свежим, что хотелось находиться на улице как можно дольше. Даже несмотря на то, что небольшое количество сугробов, красиво блестящих на солнце, все еще не растаяли. — Ещё чего, — фыркнул Тоору, принимая слова Минори как вызов. Он без каких-либо проблем уселся на свой велосипед и быстро адаптировался: демонстративно сделал один круг вокруг её застывшей фигуры, отчего Ямада уже была готова поднимать руки вверх и кричать горькое «Сдаюсь!». Тормознув рядом, парень убрал одну ногу с педали управления и поставил её на землю. — Так что? Мы отправляемся в наше незабываемое приключение, или ты так и будешь продолжать стоять на месте? — Конечно отправляемся! Мне было необходимо несколько минут, чтобы морально подготовиться залезть на велосипед. — Видимо, получилось не очень, — наблюдая за тем, как Ямада перекинула одну ногу через сиденье и с непривычки наклонилась в бок, Ойкава не смог сдержать смешок. — Давно не каталась? — Очень давно, Тоору, — решилась честно признаться Минори. На её лице даже мелькнула эмоция отчаяния, но буквально через секунду она вернулась в привычный настрой. — Я знаю, что делаю, так что не смейся надо мной, эй! — Прости-прости, я это не специально, — Ойкава опустил голову в знак извинения. — Просто ты такая забавная. Сердце девушки сделало кульбит, а щеки в который раз предательски выдали её смятение. Вот умел же этот идиот почву из-под ног выбивать, а Минори никак к этому привыкнуть не могла, каждый раз реагируя, как впервые. Отвернув голову и уставившись на какое-то высокое дерево, Минори, услышав его заливистый смех, надула губы. Надо было, черт возьми, когда-то давно соглашаться на предложение Ямады-старшего купить ей велосипед, чтобы в школу было легче добираться, и тогда бы таких ситуаций, как сейчас, не возникало! — Все, ты достал! — не выдержала Ямада, сжав ручки и надавив на педаль. — А теперь попробуй догнать меня, спортсмен ты мой несчастный! Откинув все сомнения, неуверенность и страх, девушка взяла всё под контроль. Она довольно быстро сориентировались, почувствовала прилив адреналина и азарта, когда Ойкава, так и не понявший, что произошло, остался позади. На старт, внимание, марш. Прогулка начала набирать свои обороты. Держать равновесие на велосипеде было тяжело. Минори нередко заносило в разные стороны, но из-за того, что рядом был Тоору, а на сердце лежал толстый покров умиротворения, свободы и счастья, все трудности казались преодолимыми. Предоставленная сама себе и природе, её можно было сравнить с выпущенной из клетки канарейкой. Была бы возможность нормально поднять руки вверх, как на аттракционных горках, Минори бы не стала что-либо обдумывать и в ту же секунду бы согласилась на столь опасную авантюру. Ямада не боялась рисковать: смеялась по-ребячески и поднимала вверх большой палец — так, чтобы Ойкава отчетливо видел, что переживать незачем. — Если продолжишь так гнать, можешь свалиться, — проговорил Тоору, равняясь с девушкой и пристально наблюдая за её хаотичными движениями. — И что это вообще за прилив бесстрашия? — Это не бесстрашие, а целеустремлённость! — Минори нахмурилась, при этом продолжая не сводить глаз с дороги. — Ты меня раззадорил, вот я и решила доказать, что не робкого десятка. — О, так отныне я твой главный вдохновитель? Ямада прикусила нижнюю губу, скрывая лицо за занавесом темных волос. — Пускай это тешит твоё самолюбие, — по-доброму рассмеялась она, отчего Тоору фыркнул и забавно покачал головой. Да, пускай. Вскоре их веселый диалог, почти полностью состоявший из иронии, уступил место молчанию. И это была не та самая губительная тишина, из-за которой в горле ком вставал, а мозг начинал судорожно выдавать абсурдные темы для поддержания разговора, а уютное, спокойное молчание между двумя близкими людьми, изредка прерываемое звуками природы: шелестом деревьев и хрустом веток под колёсами. — Скажи, Минори, — первый подал голос Ойкава, прочистив горло. — У тебя есть какое-нибудь абсурдное желание, которое ты никак не можешь исполнить? Ямада скукожилась и поникла в лице. Тоору задал ей такой обычный и безобидный вопрос, который почему-то бил сильнее любой плети. Конечно, она хотела рассказать ему об Америке. Будучи не понаслышке знакомой с этим острым желанием, девушка упорно продолжала подавлять его в себе. Оно пряталось в глубине сознания и скрывалось за тысячью замками; Минори, отказываясь понимать себя, знала, что конца этому не видать. Это ведь было так глупо — молчать о том, что изменить было нельзя. Ямада всего-навсего хотелось насладиться моментом, побыть любимой и нужной чуть дольше, чем это позволяла жизнь. Она не была готова. Не была готова прекратить влюбляться в Тоору сильнее; не была готова признать, что их счастье — это мимолётное явление, которое билось об скалы, рушилось, словно карточный домик, и ускользало из рук так же быстро, как это делало время. Ками, какая же она эгоистка. — Я не ходила на фейерверки, — горько улыбнулась Минори, решая мыслить более рационально и вспоминая позабытые детские желания. — Мне всегда было интересно узнать, какие эмоции получают люди, когда наблюдают за ними вблизи, а не через окно своего дома. — Вот как, — понимающе кивнул Ойкава. — Ну, а я бы хотел стать первым человеком, который установит контакт с инопланетянами! — Чтобы потом они утащили тебя в свою галактику и ставили эксперименты? Учти, Иваизуми-сан тебе не поможет, — Ямада прыснула со смеху. — Больно надо, чтобы он мне помогал! Мне кажется, Ива-чан скорее сдаст меня на органы при… — парень неожиданно запнулся, чувствуя, что с велосипедом происходит… нечто не совсем обычное. — При первой возможности? — закончила его фразу Минори, поворачивая голову в сторону и моментально округляя глаза. — Тоору, твоя велосипедная цепь! Сердце пропустило несколько ударов, когда Ойкава, теряя контроль, боком врезался в громадное и массивное темное дерево, падая на землю. Ямада вскрикнула, нажала что есть мочи на тормоза и вскочила со своего велосипеда, даже забывая воспользоваться подножкой. Её велосипед глухо приземлился на гору шелестящих листьев, но Минори это волновало в самую последнюю очередь. Тоору нужна была помощь. К легким подобралась паника: она молниеносно окутала всю глотку Ямады, и девушка забыла, как дышать — в организм будто перестал поступать кислород. Минори как можно скорее обходила высокие кусты, подбираясь к тяжело дышащему и распластавшемуся, как морская звезда, Ойкаве, и с дрожащими руками опустилась рядом. — Ты как? Тоору, ты не ранен? Тебе надо наложить повязку, жгут? — на автомате начала тараторить Минори, осматривая пострадавшего с ног до головы. — Ты чувствуешь ноги, руки? Встать можешь? — Минори, я всего лишь упал с велосипеда, — даже в таких непредвиденных и опасных обстоятельствах, Ойкава оставался собой: растягивал губы в улыбке и весело усмехался. Нет, он серьезно? Тоору не просто упал с велосипеда, а врезался в хренов дуб, при этом активно настаивая на том, что чувствует себя живее всех живых. Потрясающе. Оперевшись на ладони, парень поразительно легко встал с земли и отряхнулся. — Вот, все в порядке, видишь? — кивнув на велосипед, Тоору как ни в чем не бывало добавил: — А вот с ним, как раз-таки, дела обстоят похуже. — Да какая разница! — на эмоциях всхлипнула Минори, повиснув у Ойкавы на шее и притянув его ближе к себе. Так, чтобы он точно услышал, как быстро билось её сердце. — Дурак, дурак, дурак! — не унималась Ямада. — Я так перепугалась! Ками-сама, я так перепугалась! — Ну все-все, — протянул с улыбкой Ойкава, поглаживая её спину. — Я почти не ушибся. Разве что плечо болит, но это неважно. Минори замерла статуей, крепко зажмурив глаза и вдыхая его запах. Она давно заметила, что Тоору всегда пах чем-то вкусным — освежающая мята и бергамот попадали в организм Минори, перекрывая ток крови и создавая в сосудах тромбы. Как же сейчас хотелось находиться в объятиях друг друга вечно. Пусть нещадное время остановится, и Ямада с Ойкавой смогут быть вместе, не боясь столкнуться с жизненными преградами и наступлением темноты. Они, похоже, заблудились в лесу, имея при себе только телефоны, находившиеся вне зоны доступа, один целый велосипед и запас в виде неполной бутылки воды. — Если умирать, то вместе, — отчаянно выдал Тоору в заключение. Невероятно. Как же быстро он сдался! Хотя, на деле, понять Ойкаву было просто: бродить в неведении не меньше тридцати минут было жутко. А если к тому же учитывать, что, возможно, они успели намотать не один круг, некомфортно становилось вдвойне. Минори внешней панике не поддавалась. Она судорожно перебирала свои мысли, как конспекты, вспоминая то, чему их учили на уроках биологии в школе. — Мы не умрем! — возмутилась девушка, заканчивая пребывать в чертогах своего разума. С её-то знаниями страшно быть не должно. Например, Ямада знала, что кора деревьев вполне съедобна, а ещё в теории понимала, как правильно фильтровать воду. Замерзнуть они также не могли, ведь на уроках безопасности жизнедеятельности их учили тому, как разжигать костёр. — Подожди… кора деревьев? — переспросил Тоору брезгливо. — Лучше найти какие-нибудь ягоды и сорвать их, нежели есть… — Я знаю, о чем говорю, — нахмурилась Минори, делая акцент на втором слове и бросая в Ойкаву недовольный взгляд. — А ещё я понимаю, что не всем интересно читать школьные учебники, но здешние ягоды могут оказаться ядовитыми, поэтому лучше не рисковать. И вот как назло, только отвернув голову влево, Ямада увидела три пышных кустарника со спелыми чёрными ягодами. Хотелось прикусить язык и стереть память Ойкаве, потому что язвить сейчас было как нельзя не кстати. — Да ну? От обычной смородины ещё никто не умирал. Конечно, он снова взял её на слабо. — Тоору, не надо! Конечно, он её не послушал. Зато за сегодня Ямада с Ойкавой смогли понять две важные вещи: Во-первых, читать учебники по биологии действительно могло быть полезным. Во-вторых, после недолгих скитаний по лесу, когда спустя недолгих пять минут они наконец вышли на тропинку, ведущую в их гостиницу, вечером того же дня Ойкаве внезапно стало плохо. Конечно, Минори как всегда оказалась права: у Тоору выявилось самое что ни на есть настоящее отравление.***
— Желаю удачи, — буркнул Ойкава, скрестив руки на груди. — Ну, не дуйся, Тоору! — Ямада приподняла уголки губ и поцеловала его в щеку. —Я же предупреждала насчёт тех ягод, надо было прислушаться! Так бы пошёл сейчас к дедушке вместе со мной. — Всю жизнь мне про них вспоминать будешь? Я и так страдаю — ем только рис с жаренными тостами! Разве этого мало? Девушка невольно хихикнула. — Надеюсь, что вскоре ты сможешь кушать что-то более сытное. Мы ведь завтра уезжаем, а тебе нужны силы. Горько было произносить последние слова вслух. Минори каждым участком своей кожи ощущала здесь родную атмосферу, и покидать гостиницу сейчас хотелось в самую последнюю очередь. Но на носу уже школьные экзамены, а Ойкава с Ямадой итак задержались в этом месте больше, чем планировалось — с момента их приезда прошло уже две недели. Зато это были две незабываемые недели, полные тёплых воспоминаний и смешных ситуаций, которые они вдвоём никогда не забудут. И даже несмотря на все те трудности, встретившиеся у них на пути, впечатления от поездки все равно остались исключительно положительные. Наконец попрощавшись с Тоору, Минори вышла из номера и взглянула на свой телефон. Как писал дедушка в сообщениях, дом, в котором он проживал, располагался буквально в десяти минутах от гостинцы, поэтому путь должен был быть простым. Ямада разгуливала в парадоксах, потирая влажные от волнения ладони и внимательно рассматривая захудалые и опустевшие улицы. Обстановка здесь была не из приятных — ничего так сильно не навевало тоску, как серые, неухоженные домики с облупившейся штукатуркой и покосившейся крышей, вереницей тянущихся один за другим. Голодная бедность на окраине города ослепляла; Минори жмурилась, ближе подбираясь к нужному зданию, ничем не отличающегося от других. На пороге стоял ничуть не изменившиеся дедушка: его сгорбленная фигура, широкая улыбка на губах и глаза, светящиеся нежностью, пробуждали в Ямаде чувство тепла, которое медленно разливалось по всему её телу. — Дедушка! — не удержалась она, тут же ринувшись к нему в объятия. — Мне так тебя не хватало! — Ками, Минори, все кости мои переломаешь! — засмеялся Ямада-старший. — Я тоже рад тебя видеть. Жаль, что ты пораньше прийти не смогла. Так бы со своей двоюродной бабушкой познакомилась, а то она в последний раз видела тебя ещё совсем крохой. — Обязательно передай Мизуки-сан от меня привет! — Минори последовала за дедушкой внутрь домика и, сняв обувь, зашла в крошечную гостиную. — И ещё раз прости, что получилось заглянуть к тебе только сейчас. У нас с Тоору не обошлось без приключений: в последние четыре дня я только и делаю, что приглядываю за ним, потому что он умудрился отравиться. — А я только хотел про него спросить! И даже чай на троих приготовил, — Ямада-старший неловко почесал затылок. На низком деревянном столике заранее всё было накрыто: небольшая тарелка с печеньями, домашний пирог и три кружки с ароматным напитком. Минори это зрелище заставило по-доброму усмехнуться — дедушка к сегодняшней встрече готовился серьезно. Глядя на довольное выражение лица своей внучки, Ямада-старший прочистил горло и вернулся к сути дела. — Бедный парень, конечно. Как он сейчас? — Жив и… почти здоров. Но ничего из того, что ты ему заготовил, Тоору бы, к сожалению, съесть не смог, — Минори прыснула со смеху. Дедушка спохватился и покраснел, без замедления начиная оправдываться. Между прочим, на столе лежал любимый десерт Ямады, тайяки с абрикосовым джемом внутри, поэтому подколоть его сполна не получилось. Приятное чувство забралось к девушке под кожу — несмотря на худо-бедные условия, в которых проживал Ямада-старший, Минори, как и всегда, смогла насладиться компанией своего дедушки. Они тепло проговорили с ним около часа, пока Ямада-старший внезапно не завёл речь об учебе. Механизм с неприятным скрипом остановился; Минори на секунду зависла, опустив взгляд вниз и не имея воли все это время глядеть дедушке глаза. Она вспомнила разговор с Ойкавой в лесу. А ещё то, что двух зайцев убивать надо одним выстрелом. — Тоору уже знает, куда хочет поступать? — без какого-либо подтекста спросил Ямада-старший, ковыряя вилкой в тарелке с пирогом. — Мне кажется, ещё нет, — сглотнула Минори. — По крайней мере, он мне ничего о своих планах не рассказывал. Пора. Пора исполнить своё дурацкое желание хотя бы наполовину. Вдох. — Дедушка, — начала Минори. — Мне нужно кое-что тебе сказать. И выдох. — Помнишь, вечером в мой День Рождения мне звонила Фудживара-сан? Ямада-старший нервно усмехнулся. — В какие авантюры она решила втянуть тебя на этот раз? — Ни в какие, — поперёк горла словно рыбья кость встала. — Она предложила мне продолжить обучение в США, и я… согласилась. Секундочное молчание, и фраза, повергающая Минори в шок: — Правда? — Ямада-старший вытер рот салфеткой. — А я-то думал, что она не скроет от тебя тот факт, что изначально эту идею предложил я.