***
— Ран, ты уверена, что твои родители разрешат его оставить? — с надеждой, что нет, спросила Ами, шедшая возле Ханасаки и гладившая котёнка за оборваным ушком. — Да, мои родители давно хотели завести зверюшку, — назло Кавамуре, радостно ответила Ран, посмотрев на котёнка. — Интересно, а что с его ушком? Вас это не ужасает? — поинтересовался Кацу, смотря себе под ноги. — Ни капельки. Ты только посмотри на его серые глазки и потрогай, какой он пушистик, — уверено привела аргументы вишневолосая. Котёнок и в правду был пушистый и приятный на ощупь. На шерстке не было колючек или грязи, глаза отражали солнечный свет и почти из-за этого светились. Даже ушко с небольшой дыркой в раковине не портило образ милого котёнка, а наоборот, добавляло уникальности этому созданию.***
Весь путь сопровождался с разговорами. К счастью или нет, из-за превращения Нильс перестал понимать человеческую речь. Но зато он стал понимать, о чём щебечут птицы, собаки и другие коты на улице. Каждый говорил о своём. Пернатые пели об прелести жизни и про другое, тоже очень позитивное. Собаки спорили, чей хозяин лучше и кто сильнее любит: они или люди. Здешние коты замышляли охоту на голубей и продумывали детали для внезапного нападения. Это, наверно, уже двадцатая попытка за день, но цель остаётся всё та же, голуби умнее, чем кажутся на первый взгляд. Эта война идёт уже не первый год. Нильс же не решался подать голос и молча смотрел по сторонам, запоминая местность. После получасового пути его аккуратно поставили на ковёр. Сказав что-то котёнку, девушка убежала в соседнюю комнату, похоже, что на кухню. Ран принесла не глубокую миску с молоком и поставила её возле котёнка, затем стала наблюдать за реакцией нового жильца. Нильс медлил что-либо делать. Он просто стоял и смотрел то на Ханасаки, то на миску с не понимающим взглядом. Конечно, он знал, что происходит, но это было для него очень необычно. — Не хочешь? — расстроено произнёсла вишневолосая, наблюдая за остолбеневшем котёнком. В ответ лишь одно молчание. Да если бы и хотел Нильс ответить, то никак не мог, ведь коты не говорят.***
Ран весь день наблюдала за котёнком. Даже уроки учила на диване, где было его видно. За это время Нильс успел усвоиться, но, не как свойственно другим подобным ему из семейства кошачьих, то есть не хозяйничал, а просто сидел на месте и крутил головкой и только иногда переходил из комнаты в комнату, что бы сменить обстановку. Ханасаки следовала за ним с рюкзаком закинутым на одно плечо. С наступлением позднего вечера девушка перенесла котёнка в свою комнату на втором этаже, сложила все, что было необходимо в портфель и легла спать. Нильс тихо ходил по комнате то, что нету света никак не влияло на его внимание. Он кот и видит, слышит, чует, как и другие. Только мыслит, как человек. Ведь он действительно человек в теле кота. "И навсегда ли это? Мне не сильно хочется быть котом. Да, это приятно, но есть тут и минусы, тебя никто не понимает, да и ты никого кроме животных не слышишь. Никогда бы не подумал, что они говорят между собой," — пришла эта мысль на ум Нильса, пока тот не заснул, это было где-то под утро.***
Через сон он почувствовал, как что-то теребит одно из его ух, но решил не открывать глаза. Даже любопытство в решении не сыграло никакой роли. Котёнок почувствовал по запаху кто возле него. Он запомнил, чем пахнет его новая хозяйка, а пахла она чудесно. Люди не ощущают свой запах или других, но для животных он чувствует, да ещё и как. Ханасаки пахла мятой, он был везде в комнате. Абсолютно все вещи впитали в себя этот аромат. Когда девушка была близко, то в нос била мята, как острый нож.