***
Драко направился в одно из самых нелюбимых мест в этой школе. В кабинет директора. Размашисто шагая, он шёл по коридору, ведущему в северную башню, где теперь находился кабинет профессора Макгонагалл. Честно признаться, он не был уверен, что старый декан факультета красноголовых идиотов (как он ласково их называл) будет любезна согласиться на его просьбу. Но что-то подсказывало ему, что попытаться стоит. В любом случае, он мог приобрести больше, чем потерять. Перед дверью Малфой остановился, мысленно подтолкнул себя, чтобы поднять руку, и, наконец, постучал. Через мгновение дверь открылась сама, и слизеринец зашёл в кабинет. Профессор Макгонагалл читала какие-то бумаги, увлеченно вскинув брови. Очевидно, появление Драко заставило её оторваться от столь интересного чтива, поэтому она убрала пергамент на стол и доброжелательно улыбнулась. — Мистер Малфой, чем обязана столь ранним визитом? — поинтересовалась она. — Здравствуйте, профессор. Я… у меня есть небольшая просьба, — Драко остановился перед тем, как озвучить её вслух. А когда увидел, что директор одобрительно кивнула, продолжил: — На днях я получил письмо от своей матери, она плохо себя чувствует… и нет кого-то, кто мог бы её навестить. Я бы хотел посетить Малфой-Мэнор, если вы позволите. — Признаться честно, вы удивили меня своей просьбой, но, боюсь, это невозможно. — Профессор, я прошу всего лишь один день, — настоял слизеринец. — Я боюсь, что… — Нет, вы не понимаете, — перебил он её, — я должен приехать к ней, профессор. От того, что старосты мальчиков не будет один день, в стенах школы ничего не изменится. Да и к тому же, Грей… Гермиона сказала, что справится и сама в течении суток, — немного украшая правду, сказал Малфой. — Это действительно так необходимо? — Да, профессор. — Что ж, если вы так настаиваете, думаю, я могу пойти вам навстречу, — не без заминки ответила директор. — Спасибо, — облегченно вздыхая, ответил Драко. — Могу я воспользоваться камином? — Вы хотите отправиться прямо сейчас? — удивилась Макгонагалл. — Если вы не возражаете. — Как пожелаете, — профессор встала и прошла вместе с слизеринцем к камину. Драко набрал летучего пороха в ладонь и немедля вступил внутрь конструкции. — Жду вас завтра, в это же время и не минутой позже, мистер Малфой, — более строго произнесла Минерва. На что слизеринец ничего не ответил, а лишь бросил порошок и исчез.***
— Даже не верится, что мы действительно мирно сидим за одним столом, впервые за столь долгое время, — по-детски удивляясь, сказал Гарри. — Если ты не перестанешь, я встану и уйду, — шутя, сказала Гермиона. — Ладно, ладно, — поднимая руки, сказал он. — Как идёт подготовка к балу? — Неплохо, мы почти закончили, осталось украсить большой зал, — немного отстраненно ответила Гермиона. Джинни лишь хмыкнула и вернулась к своему завтраку, а вот Гарри заметил, что с настроением подруги что-то не так. — Ты в порядке? — обеспокоено спросил он. — Что? — Я спрашиваю, в порядке ли ты. Ты как-будто не здесь… что-то случилось? Это Малфой? — Нет, Гарри, нет. Всё в порядке. Я просто задумалась. — Ты ведь знаешь, что мы на твоей стороне, верно? — задала вопрос Джинни, на что получила гневный взгляд Поттера. — О чем ты? — Она про ситуацию с Роном, — с недовольством пояснил Поттер. — Мой брат часто делает глупости, но сейчас он абсолютно не в себе… — Дело не в Роне, правда, — пыталась оправдаться девушка. — Ты всегда можешь рассказать нам, если тебя что-то беспокоит, — сказал Гарри. — Конечно, — через силу сказала брюнетка. Тема разговора резко сменилась с Рона на сильную загруженность в преддверии праздников, однако Гермиона уже не слушала. — Знаете, я, наверное, пойду, — поразмыслив добавила она. — Нет, Гермиона, прости, я зря подняла эту тему, — вмешалась Джинни. — Все в порядке, Джинни, мне правда пора, — сказав это, девушка собрала сумку и покинула большой зал. — Знаешь, Джинни… — Можешь не начинать, я не хотела её обидеть, правда! — Да нет, я не об этом. То, что ты сказала про Рона. Он ведь и вправду не в себе. — Ну, да, уже лет так восемнадцать. — Нет, Джинни, Рон ведёт себя совершенно чудаковато. Он никогда не отличался манерами, но такое поведение, как сейчас, даже для него странно. — К чему ты клонишь? — нахмурившись, спросила девушка. — Что, если Рон под заклятием? — Ты думаешь, Лаванда… — Да, вполне. На шестом курсе мне как-то подсунули конфеты с амортенцией, но их по ошибке съел Рон. Что если в этот раз он съел конфеты, которые действительно предназначались ему? — Мда, это похоже на моего брата — есть всё, что лежит перед носом, — Гарри улыбнулся, припоминая, на какое место его лучший друг ставил еду. — Думаю, нам нужно проверить это, — добавил он, на что Джинни согласно кивнула. Она собиралась что-то добавить, но Гарри качнул головой в сторону входа, указывая на пришедшего Рона. Когда Уизли присоединился к столу, то эта тема больше не поднималась, а разговор прошёл в обычном русле.***
Тем временем Гермиона направлялась в кабинет, чтобы подготовиться к занятиям по трансфигурации, попутно обдумывая слова Джинни. Они с Гарри на её стороне. Что это вообще значит? Гермиона совершенно не хотела обсуждать с Джинни её собственного брата, а Гарри… Тот слишком хорошо её знал, и стоило бы ей начать разговор с ним, то тот бы сразу понял, что проблема заключается не только в Роне. И как бы тяжело не было это признавать, она опять соврала ему. Прямо сегодня, когда сказала «конечно» на то, что она всегда может им всё рассказать. Это неправда. Она не может. Не может сказать, что винит себя в проблемах с некогда лучшим другом. Не может сказать, что видела нечто странное и опасное в той теплице. Как и не может сказать того, что теперь её новый напарник приносит ещё больше проблем, чем когда-либо. Всё это девушка хранила в своей голове и каждый день, в свободное от занятий время, старалась разобраться хотя бы с одним из трёх. Сейчас должность старосты девочек постепенно превращалась в кошмар, который сопровождался оркестром обязанностей. Прямо у кабинета девушка встретила Камиллу Вейн — одну из префектов, одну из тех самых обязанностей. — Гермиона, а я тебя обыскалась. — Здравствуй, Камилла. Ты насчёт собрания? Я знаю, что должна была… — Нет, Гермиона, профессор Макгонагалл просила тебя зайти в её кабинет, поэтому я тебя и искала. — Прямо сейчас? Но у меня урок. — Думаю, тебе лучше пойти к ней сейчас, — задумчиво добавила девушка. — Она не сказала, зачем? — Нет, но, думаю, речь пойдёт о зимнем бале. — Хорошо, спасибо. Девушка кивнула и пошла в обратном направлении, а вот Гермиона направилась в кабинет директора. Встреча с Макгонагалл в начале дня не предвещала ничего хорошего, это гриффиндорка уже хорошо поняла по опыту с Малфоем. Что в этот раз ей предстояло узнать в кабинете профессора, она не представляла, но деваться было некуда, и вскоре девушка стояла прямо напротив двери. Поправив свой галстук, Гермиона несмело постучала. Когда дверь открылась, девушка медленно прошла внутрь. — Профессор, вы хотели меня видеть? Профессор Макгонагалл стояла напротив окна и что-то внимательно рассматривала за стеклом. Казалось, что она вовсе не замечала присутствия девушки, однако вскоре директор произнесла: — Зима подкрадывается так незаметно, когда ты постоянно занят работой. Я всегда пропускала приход этого прекрасного времени и всю праздничную суету, но в этом году я каждый день стараюсь запечатлеть в памяти. Что-то особенно запоминается, а что-то выветривается… — Профессор, я… — Порой я думаю, как много я упустила в своё время. Судьбы скольких учеников я могла исправить, если бы придавала больше значения мелочам, — с горечью в голосе произнесла Миневра. Гермиона не совсем понимала, к чему декан завела этот разговор, однако больше не пыталась прервать её. — Мисс Грейнджер, скажите, нашли ли вы общий язык с мистером Малфоем? — взгляд директора был понимающий, но в тоже время довольно строгим, так что соврать о дружбе с новым напарником представлялось нереальным. — Эм, мы вполне сработались, — с трудом выдала гриффиндорка. — Думаю, вам было непросто. — Да, но мы стараемся не смешивать наши обязанности с личным отношением друг к другу. — И вы довольны тем, как Драко выполняет свои обязанности? — внимательно изучая лицо девушки, поинтересовалась декан. — Да, — очередная ложь. — Есть ли что-то, о чём мне стоит знать? — сердце девушки дрогнуло. — Нет, — ещё раз. — Наверняка вы решаете все вопросы сразу по мере их возникновения. — Безусловно, — ещё одна ложь. — И вы, конечно же, знаете о том, что мистер Малфой сегодня отправился в Малфой-Мэнор с моего позволения. — Да, — ложь. — Тогда можете идти, мисс Грейнджер. — Это всё, профессор? — Да, мисс Грейнджер, ступайте. Гермиона кивнула и быстрым шагом покинула кабинет, пытаясь как-то переварить то, что только что услышала. Малфой уехал домой? Что? И ради этого её вызывала директор? Безусловно, гриффиндорка поняла, к чему был этот разговор, проверить, осведомлена ли Гермиона или нет. Остается надеяться, что Макгонагалл ничего не поняла; видит Мерлин, она старалась говорить как можно правдоподобней. Но почему Малфой не сказал ей сам? Хотя нужно признать, у него не было никакой причины сообщать ей. Они, безусловно, старосты и должны сообщать обо всём друг другу, но, похоже, это был аргумент только для Гермионы. Оставалось надеяться, что когда он вернётся, то будет менее раздражителен, чем обычно и расскажет, к чему была эта срочная отлучка. Сейчас же девушку переполняло лишь одно чувство — злость. Утро безоговорочно испорчено.***
Выйдя из камина, Драко оказался в давно ему знакомой гостиной. Дом. Так странно называть это место домом после всех тех ужасов, что пришлось здесь пережить. Запах страха и ужаса всё еще напоминал о себе, принося с собой не лучшие воспоминания. Разве это место может зваться домом? Разве человек заслуживает такой «дом»? Место, в котором наружу всплывают все самые пугающие и отвратные моменты жизни. Однако Малфой-мэнор — место, где Драко вырос, и хочет он этого или нет, другого дома у него нет. По окончанию Хогвартса слизеринец поклялся купить себе квартиру в волшебной части Лондона, которую он, возможно, сможет назвать домом. Единственное, что заставляло его возвращаться в это место — Нарцисса. Отец отбывает свой пожизненный срок в Азкабане, и навряд ли Драко увидит его раньше, чем дементоры высосут из него душу. Всё, что у него осталось — это Нарцисса и поместье, которое, право, стоило сжечь. Драко огляделся, и первое, что бросилось ему в глаза — это новая обстановка. Тяжелые и темные шторы были раздвинуты, что большая редкость в их доме. Диван и пара кресел стояли в совершенно противоположной стороне комнаты, а некоторых элементов вроде картин, старинного деревянного комода и столь же старинной лампы и вовсе не было. Гостиная казалась непривычно просторной и светлой; это определенно нравилось Драко больше, чем старая обстановка. Однако всё это приводило к мысли, что это больше не его дом, словно он и вовсе не отсюда и совершенно не знает, что следует за поворотом в коридоре. Видимо, узнав о прибывшем госте, в комнату зашла Нарцисса. Посмотрев на мать, сердце Драко невольно сжалось. Волосы потеряли былой блеск, глаза выдавала усталость, а кожа была бледнее обычного. Он понимал, как тяжело она переживала все те тягости, что обрушились на их плечи, однако до этого не видел, как сильно это на неё повлияло. Нарцисса удивилась ровно на секунду, а позже на её лице вновь воцарилось спокойствие. — Драко, я так рада, что ты смог приехать, — с неким облегчением произнесла Нарцисса и через секунду сжала сына в объятиях. Вдыхать родной запах и обнимать его за плечи было столь непривычным, что Нарцисса старалась запомнить каждую секунду. Внимательно изучая сына, она наконец-то высвободила его из своей хватки и начала расспрашивать о его жизни: — Я надеюсь, у тебя не возникнет проблем из-за того, что тебе пришлось отлучиться ко мне. — Не переживай, я всё уладил, — ответил Драко. — Ты сделала перестановку, — констатировал он. — Да, тебе нравится? — Это непривычно. — Совсем не похоже на наш дом? — наблюдая за реакцией сына, ответила Нарцисса. — Давно хотела убрать эти картины, они были слишком жуткие. — Отцу бы не понравилось, — невольно произнёс Драко. — Я знаю. Знаю, — немного помедлив, Нарцисса окинула комнату взглядом, словно впервые оценивая её, и произнесла. — Мы столько лет делали всё так, как он этого хочет. Но сейчас так хочу я.— Драко совсем не знал, что ответить матери, но был с ней согласен. — Пойдем, ты, наверное, хочешь позавтракать, сейчас только четверть девятого. — Нет, я не голоден. Лучше покажи то, из-за чего я приехал. Нарцисса поняла, что он имеет в виду и, развернувшись, сказала: — Она в спальне, пойдем. Проходя через длинные коридоры Мэнора, Драко заметил ещё ряд изменений, лишь мысленно отметив, что так гораздо лучше. Когда они наконец достигли спальни, мать остановилась, чтобы произнести заклинание, и только тогда дверь открылась. Парень ничего не спрашивал, но Нарцисса и сама решила объясниться: — Нужно быть осторожным, кто знает, что могут придумать наши неприятели. Когда мать поднесла к Драко книгу, тот сразу вспомнил, как отец злился на него, когда, будучи ребёнком, парень хотел прочитать её, но слышал лишь железное «нет». Отогнав эти мысли, Малфой взял книгу в руки и пролистал. С начала переплёта шли давние переписки Люциуса с другими пожирателями, которые через слово пестрили указами отца к другим волшебникам и обыденными для них разговорами о секретности встречи. Когда Драко долистал до необходимой страницы, то сразу же остановился и внимательно прочитал следующие строки: «Нарцисса?» «Нарцисса, ответь.» «Я знаю, что ты прочла это.» «Друг мой, вспомни, что молчать хорошо, но небезопасно.» «Люциус гниёт в Азкабане, а вы с сыном готовы отправиться вслед за ним? Или же вас ждет иная участь?» — Их было больше, я вырвала первую страницу, — объяснила Нарцисса. — Но кто? — рассеянно спросил Драко. — Я не знаю, — Нарцисса протянула руку, перевернула страницу и сказала. — Это последнее. «Готовы ли вы стать предателями крови?»