Цельнометаллический паникер

В очередной раз зайдя к Сагаре в гости с пирожками, я услышал от него новость о смерти Гаурона. По словам соратника, изрядно поеденный рыбами труп его давнего врага прибило волнами к берегу Тайваня. Видимо, не так уже хороша оказалась спасательная мини-подлодка Мифрила, или же шторм, через который мы тогда прошли, оказался слишком сильным. Я с удивлением поймал себя на мысли, что это известие меня огорчило. Да, Гаурон был психом и террористом, имевшим на Канаме, и, значит, и на меня свои какие-то не очень понятные планы. Но при этом он был единственным человеком, который знал, что с миром что-то случилось. Знал, очень хотел разобраться и, может быть, как-то приблизить и меня к выполнению моей миссии. — Информация достоверна? — на всякий случай уточнил я. — Словам разведки обычно можно доверять, — кивнул Сагара. — Но точно уверенным я бы был, если бы сам выпустил пулю ему в голову. Из пистолета в упор — винтовка один раз уже не справилась. — Не жалеешь, что не сам закончил жизнь своего врага? — продолжал допытываться я. — Мир стал чище, — негромко ответил Сагара и замолчал, глядя в выключенный экран ноутбука. Я обратил внимание, что приятель кажется немного заторможенным. — Все в порядке? — попытался я немного вернуть его в реальность. — Может, помочь чем? — Я не понимаю, — механически ответил он. — Это вообще невозможно понять! Перед Сагарой, как выяснилось, лежал учебник по японской литературе. Выглядел мой соратник квелым и сонным — и я в очередной раз задумался, каково ему и учиться в школе, пытаясь меня охранять теперь уже неизвестно от чего, и выполнять боевые задачи с полной самоотдачей. — Устал, да? — я отвлекся, заваривая чай. — Прервись ненадолго, и я попробую тебе объяснить, что и как. — Спасибо, Канаме, — с некоторых пор он наконец стал звать меня по имени. — Не знаю, как бы я без тебя с этим справлялся. Несколько минут мы молчали, наслаждаясь ароматом напитка. Но опустели чашки, опустел поднос с пирожками, и я решил вернуться к прерванному разговору. — Ты пытаешься быть одновременно и школьником, и солдатом. Даже для тебя это на пределе возможностей. Не думал, кем хочешь быть дальше? — Кем хочу? — Сагара недоуменно уставился на меня с характерным выражением «а что, так можно было?» — Но кому интересно мое мнение? Я ведь должен выполнять приказы. — Смотри, — в приливе чувств я растрепал его и без того лохматую шевелюру. — Надобности защищать меня от Гаурона больше нет. И пусть командование отчего-то медлит, ты всегда можешь подать рапорт, или что там у вас, и вернуться к привычной службе. — Не знаю, — Сагара немного помолчал. — Наверно, ты права. Но почему-то делать этого не хочется. -Ага! — обрадовался я. — Значит, свое мнение у тебя все-таки есть. Поделишься? Испуганные глаза непоколебимого воина были достойны включения в копилку лучших кадров последнего месяца. Но, после недолгих колебаний, он все-таки собрался с мыслями. — Я ведь всегда на службе, — начал Сагара издалека. — Сперва советская диверсионная спецшкола, потом Афганистан и немногим отличающийся от армии по дисциплине отряд усыновившего меня пандшерского льва*. Когда же мы вместе с Калининым скитались из отряда в отряд — майор оставался для меня в первую очередь старшим воинским начальником. Так же было и в других наемных войсках, пока я не попал в Мифрил и снова не встретил там Калинина. Хорошим наемника делает именно дисциплина — так меня учили. И вот, получив очередной приказ, я и оказался в японской школе. — И все изменилось, да? — Я увидел, что есть люди, которые живут по-другому. Что мои мерки на них не налезают. И что самое страшное — сложись моя судьба чуть иначе, я оказался бы среди них. «Гражданские», думал я, слабаки. Но разве слабая ты, с этим своим странным и страшным даром? Разве можно назвать слабым председателя Хаясимидзу? Или Рин? Да даже Синдзи — отличный парень, на которого можно положиться. Особенно если погонять его пару месяцев в тренировочном лагере. Длинные речи были для Сагары совершенно непривычными. И военная косточка давала о себе знать. Но то, что давило его изнутри последние пару месяцев, наконец вырвалось наружу — и остановиться он уже не мог. — А тут еще робот этот дурацкий. С чрезмерно болтливым виртуальным интеллектом и волшебной палочкой лямбда-привода. Ошибусь — и могут погибнуть мои друзья. — Сложно выбрать между двумя жизнями, да? — поймал я его мысль. — Но ведь есть же что-то, чего ты хочешь? — Учиться хочу, — Сагара стукнул по столу раскрытой ладонью. — Нормально, как человек. Я согласен, что школа — это своего рода игра, но меня она учит другому. Тому, каким вообще бывает мир. — Высшее военное образование? — тоном ангела-искусителя мурлыкнул я. — Наемнику с этим непросто. — справедливо заметил Сагара. — И вообще-то не хочу. Как офицеры кого-то на смерть посылают, я не понимаю. Уровень Мао, ведущего боевой тройки — мой потолок. Я это знаю, и все это знают. А для техники я, как ни крути, слабоват. Школьный аттестат с твоей помощью может и вытяну, но ведь, как я по нашей работе над броней понял, тут комплексный подход нужен. Или талант. — Да есть у тебя талант, — вздохнул я. — Уж мне-то ты, надеюсь, поверишь. И твой военный опыт вполне может пойти на пользу. Ты не думал о том, чтобы заниматься охранными системами? От пожарной сигнализации до полноценных технических средств охраны? Или даже о карьере в службе безопасности — сколотить отряд у тебя получилось даже из наших малахольных баскетболистов, значит, и командовать умеешь. И работа сама по себе почетная. И не надо будет всю жизнь воевать. — Тебе — верю, — Сагара, что-то для себя взвесив, немного приободрился. — А что для этого нужно? — К твоим практическим знаниям — хотя бы среднее техническое образование, — прикинул я. — Колледжа вполне хватит, например, заочно. И все дороги будут перед тобой открыты. — Да, школа — все же игра, — Сагара посерьезнел, снова покрутив слова на языке. — Думаю, закончу этот учебный год — и хватит. Тем более, что и боевым товарищам я нужен. Но дальше отправлюсь учиться. Как мыслишь, Калинин не разочаруется? — Если я что-то понимаю из твоих рассказов, то он будет только рад, — улыбнулся я. — Значит, задача поставлена и цель ясна, сержант Сагара? — Так точно, — хмыкнул он. — Тогда приступить к выполнению! Начнем с трактовки некоторых стихотоворений. Где там твой учебник? — Есть приступить! Канаме, но это же совершенно непонятно! Да, объяснять солдату, да еще и с явно техническим складом ума, образность японской поэзии — врагу не пожелаешь. Но этот конкретный мальчик-солдат был моим другом. И пусть мы опять едва не до рассвета просидели, после чего я насильно отправил Сагару спать — цель, как по мне, того стоила. Тяжелые размышления Сагаре на пользу не пошли. На следующий же день после нашей беседы о смысле жизни он благополучно забыл вернуть мне тетрадь с домашним заданием, которую я по доброте душевной дал ему списать. — Прости, это моя ошибка, — ответил он отвратительно спокойным голосом. Не то чтобы меня всерьез волновала успеваемость. Но огребать за чужие ошибки я не любил и в прошлой жизни. Все это наложилось на не самую удачную фазу луны, и я неожиданно для себя здорово разозлился. Настолько, что Киоко, решившая уточнить, в чем дело, отшатнулась от моего гневного оскала. — Соске! — зарычал я. — Чтоб за обеденный перерыв вернул мне тетрадь! Очень захотелось его ударить, лучше даже ногой. Остановила простая мысль — со мной Сагара работал в полный контакт, без всякого почтения к охраняемой особе. Для тренировки это правильно, но иногда, когда хочется кого-то проучить, ужасно расстраивает. И в первую очередь в лоб получил бы я сам, чего совершенно не хотелось. Наконец, смерив взглядом его потерянный вид, я сменил гнев на милость. — Ладно уж, давай вместе съездим. А то и впрямь забудешь, за чем шел. Как выяснилось, из непонятного транса Сагара так и не вышел — такси он поймал, наставив на водителя пистолет. — Немного избыточно, — шепнул я ему. — Не стоит того моя тетрадка. За собственную вспышку гнева мне уже стало стыдно. Захотелось пожаловаться кому-нибудь на жизнь — знать бы еще кому. Соратник, каким бы славным парнем ни был, для некоторых вещей откровенно хлипковат. Киоко тоже бы не потянула всех моих откровений. С Лео после всех наших игр связываться не хотелось. Оставались, пожалуй, председатель Хаясимидзу и Мелисса Мао. Но ни тот, ни другая толком не разбирались в сложностях психики Шепчущих Пока я витал в облаках, мы поднялись в квартиру Сагары, и я забрал свою многострадальную тетрадь. Посмотрев на часы, обратно по лестнице я предпочел спуститься бегом — время еще оставалось, но не слишком много. Таксиста, понятно, на месте не было — он смылся с визгом шин сразу после того, как высадил нас. Скорее всего, оружие Сагары он принял за игрушку, когда разобрался, что перед ним обычные с виду подростки, но наше общество ему едва ли понравилось. Новый же водитель что-то не попадался. — Поедем на велосипеде, — все тем же безразличным голосом предложил Сагара. — Но у меня нет велосипеда! — возмутился я. — И вообще, что с тобой творится? — Все в порядке, — ответил он сразу на оба вопроса. — Поедем на моем. Садись! «А что, романтично даже», — пронеслось у меня в голове, пока я умещался на багажнике, а Сагара крутил педали. Мысли о высоком, впрочем, быстро сменились восторгом, когда наш велосипед с грохотом несся по дворам, закоулкам и даже территории храма. Последнее могло закончиться не очень хорошо — две скучавшие в машине девушки-патрульные решили, что нас стоит остановить. Но задержать бывалого наемника, даже тянущего на багажнике лишние пол-центнера, оказалось не так легко. Сагара хорошо изучил окрестные районы и всерьез продумал и пути отступления, и способы помешать гипотетическим преследователям. Одна из его заготовок нам сейчас и пригодилась. Несколько бетонных блоков обрушились на дорогу, перегородив путь полицейской машине. Удобный путь тут был только один, и я не сомневался, что этого достаточно. Главное — в ближайшее время не попадаться этим патрульным на глаза. Обрадовался я рано — темно-рыжая коренастая девушка в полицейской форме, выскочившая с пассажирского места, принялась, пусть и с явной натугой, оттаскивать один из блоков ближе к обочине. — Вот это силища! — восхитился я. — Никогда бы не подумала, что в такой некрупной тушке таится столько мощи. Правда, ей такими темпами еще долго стараться. Но и напарница оказалась силачке под стать. Она сумела с ювелирной точностью протащить свою юркую Хонду Тудей по сложному, усеянному бетонными обломками пути. — Шевели педалями, боец! — прикрикнул я на Сагару. Полученного запаса времени нам с трудом, но хватило. Пришлось свернуть в ближайший жилой район и попетлять по его узким тропкам, после чего на всякий случай припрятать велосипед на местной парковке. Япония — можно было не сомневаться, что при необходимости мы и через год найдем двухколесного друга на том же месте. Удалились мы при этом от маршрута прилично, и шансы успеть на урок после обеденного перерыва таяли буквально на глазах. Глядя на проходящий под мостом поезд, я заметил все еще непонятно шальной взгляд Сагары. — Эй, я тебя хорошо знаю, не вздумай прыгать на крышу вагона! — на всякий случай предупредил я. — Все равно ведь не успеем, только лишний риск. — Я даже не собирался, — зачем-то попытался оправдаться Сагара. И, стушевавшись под моим снисходительным взглядом, добавил. — Так, оценивал варианты. Но как ты догадалась? — Потому что подумала о том же самом, — фыркнул я. — Ты плохо на меня влияешь! К счастью, станция электрички оказалась совсем рядом, и задержались мы не слишком. Но класс был пуст и в школе нас встретила нас только Киоко. — А разве вы не знаете, что учитель заболел? — подруга с недоумением смотрела на наши утомленные лица. — Я слышал, что он простудился, — отозвался Сагара. — Но представить себе не мог, что это может быть поводом не идти на службу. — Учить тебя и учить, — я тяжко выдохнул и отвесил приятелю щедрого леща. Уворачиваться или блокировать удар Сагара не стал. Я только успел отметь, что попавший под удар лоб какой-то слишком горячий, как глаза приятеля закатились, и он молча стек на пол. Проигнорировав попытку Киоко как-то помочь, я взгромоздил Сагару на плечи и потащил его в школьный медпункт. Как выяснилось, нашего бравого сержанта скосила банальная простуда, наложившаяся на его громадную физическую и психологическую усталость. Что, в сочетании с беспощадностью к себе, и выразилось в температуре под 40. Жаропонижащие быстро вернули ситуацию почти в норму, и, по словам школьного врача, основной рекомендацией было следующие день или два просто отоспаться. Самого же Сагару врач пообещала, как проснется, отправить домой на такси. Самым неожиданным итогом нашего идиотского приключения оказался маленький скандал с Киоко. — Выходные ты проводишь где-то там, где не берет телефон, — обиженно сопела подруга. — Кучу времени проводишь с Сагарой. И я должна тебе верить, что вы с ним — просто друзья? — Это после того, как он засек нас с тобой целующимися? — попытался я как-то унять всерьез возмутившуюся Киоко. — Будь он моим парнем, точно бы не простил! — А может ты его подразнить решила? С Лео вот тоже черт-те что устроила, — не сдавалась подруга. — И, главное, вместе-то мы последнее время почти и не бываем! — Хочешь, чтобы нас еще кто-то из одноклассников заметил? — парировал я. И призадумался. В самом деле, на кружки мы с Киоко ходили разные. Точнее, я-то свой и вовсе забросил, оправдавшись обязанностями в школьном совете. А что Хаясимидзу меня, отвлекшись на свой начинавшийся роман с Рин, последнее время почти и не напрягает — знал только Сагара. И дела мои больше касались тренировок и уже почти закончившихся расчетов силовой брони. Последнюю версию, уже после правок капитана Тестароссы, я предполагал отдать Сагаре буквально на днях. Собственной прямой связи с Мифрилом у меня в силу каких-то дурацких ограничений безопасности так и не было. — Может, сегодня вечером погуляем? — прервала Киоко мои размышления. — А как же Сагара? О нем же позаботиться надо. Кроме меня и некому. — Ну вот, опять! — подруга нахмурилась и недобро уставилась на меня. — Хотя и впрямь, нехорошо товарища в таком состоянии одного оставлять. — Он ведь сирота, — придавил я неприлично тяжелым аргументом. И обрадовался пришедшей в голову идее. — А давай тогда вместе ему что-нибудь вкусное приготовим. Чтобы он сегодня и завтра о еде не беспокоился? И потом в гости зайдем, занесем. — Тоже вариант, — Киоко оценила мысль. — Тогда — в магазин? Я с радостью воспользовался ее помощью. Все равно ломать мозг техническими задачками после сегодняшнего приключения не хотелось совершенно. А в кулинарной книге у меня давно было отмечено несколько рецептов, которые в одиночку делать долго и сложно. Да и вообще вдвоем даже рутина веселее. Так-то Сагара бы и без нас не пропал — у правильного военного всегда в запасе тушенка, сухпайки и еще что-нибудь, позволяющее месяц прожить, не выходя в магазин. Но и простая дружеская забота нужна даже идеальному сержанту. Вечер прошел на редкость душевно. И еда оказалась вкусной, хотя способности Киоко к кулинарии были далеко не лучшими. И Сагара, немного оклемавшийся, но все еще очень вялый, нашему визиту обрадовался. — Ну что, проводить тебя? — спросил я у подруги, когда мы покинули порог квартиры нашего больного товарища. — А может, я у тебя останусь сегодня? — блеснула Киоко глазами. — Поздно уже. А родителей я предупредила. — Проказница, — погрозил я ей пальцем. — Конечно, оставайся! Одиночную кровать я уже довольно давно заменил на двуспальную. Привычка спать в позе морской звезды догнала меня и в этой жизни. Благо, полученных гонораров от Хаясимидзу за его расчетные задачи хватало с избытком. Мифриловские же мелкие заработки я на всякий случай предпочитал не светить. Усталость дала о себе знать — никаких излишеств просто не хотелось, даже несмотря на ласковую подругу. Мы с ней немного помассировали друг другу плечи и тихо пообнимались. — Давай спать, что ли? — душераздирающе зевнув, предложил я. — И все? — с недоумением спросила Киоко. — Сегодня не самый удачный день, — я коснулся паха кончиками пальцев. Киоко резко и люто покраснела до самых кончиков волос. — Нет, я ведь не имела в виду, — сбивчиво забормотала она. — Ты не так поняла! — Да я все я поняла, — я улыбнулся и нежно куснул подругу за ушко. — Но ведь временные жизненные сложности не помешают нам спать в обнимку, не правда ли? Она такая смешная, когда стесняется. А спать вдвоем, учитывая отсутствие центрального отопления, гораздо теплее. Чужое же сопение над ухом мне никогда не мешало. Да и утром тискать трогательную заспанную подругу довольно весело. Правда, Киоко моих поползновений не оценила, закутавшись поплотнее в отжатое у меня одеяло. Я пожал плечами и под удивленным взглядом подруги приступил к традиционной разминке. Спать, конечно, невероятно охота — но постоянная бдительность и ожидающий меня на выходных кросс от Мао не давали чересчур уж расслабиться. Очередная порция странностей не заставила себя долго ждать. Сагара успел выздороветь, отчитаться в школе о пропущенных занятиях и усвистеть на очередное задание. Работы над силовой броней наконец-то закончились, и даже проект тактического наставления был вычитан и отложен на полку на несколько дней — отлежаться. Киоко завязла в делах своего кружка, и я с удивлением понял, что этим осенним вечером заняться мне толком нечем. Решив себя по этому поводу побаловать, я отправился в облюбованный еще во время визита Лео ресторан. Какова вероятность повстречать в Токио разыскиваемого по всему миру террориста, к тому же вроде как покойного? Как выяснилось, не столь уж мала. Когда за столик кафе ко мне подсел представительный мужчина в сшитом по фигуре темно-сером костюме, я было подумал, что обознался. Но стоило заглянуть в его глаза и услышать знакомый безумный смех — всякие сомнения пропали. Передо мной спокойно сидел и улыбался Гаурон — словно бы это не он пытался три месяца назад захватить подводную лодку и взять меня в заложники. Он уважительно посмотрел на мою спрятанную под столом руку. — Хорошая реакция, девочка, — хохотнул он, словно бы это не я держал его на прицеле. — Вот только я здесь не один. — Я все равно успею выстрелить, — просипел я. В горле пересохло — без Сагары за спиной я неожиданно остро почуствовал себя уязвимым. — Не нужно торопиться, — Гаурон демонстративно положил руки на стол и, аккуратно взяв чашку, отхлебнул кофе. — Я пришел поговорить. — А есть о чем? — повода доверять ему не было совершенно. — Еще как. Перед нашим поспешным расставанием ты спросила, не поменялось ли еще что-то в окружающем мире, кроме известных нам с тобой людей. Так вот, у меня поменялись ученицы. — Ученицы? — Несколько лет назад я спас из детского дома двух девочек-китаянок. Долго бы там они не протянули, после начала гражданской войны детдом стал очень плохим местом. Так что спас — это не преувеличение, — Гаурон внезапно широко улыбнулся. — И научил их всему, что знал. — И что? — Юй Фан нравилось драться, Юй Лан — водить бронероботов. А когда я вернулся с вашей проклятой субмарины, то стало наоборот — Надо думать, это не простые девушки, — я постучал пальцами свободной руки по столешнице. — Могу предположить, что они близняшки, и им по шестнадцать лет. — Я давно знал, что ты умная, — Гаурон одобрительно покивал. — Думаю, дату их рождения называть не надо? — Можно подумать, у детомовцев ее кто-то знает, — я начал успокаиваться. — Так зачем ты пришел? Убить меня можно было и проще, особенно сейчас. — Зря ты насчет простоты — наблюдение и охрана рядом с тобой есть. Уж не знаю, ваша или чужая, но есть. Не так легко было ее отвлечь, чтобы спокойно поговорить. Даже пластика — он провел по изменившимся чертам лица, — не дает стопроцентной гарантии. Но дело не в этом. Мне стало интересно. Я невежливо поднял бровь. — Мне недолго осталось, — Гаурон помассировал живот и скривился. — Рак печени. Но немного времени еще есть. Я хочу понять, что не так с этим чертовым миром. — А почему пришел ко мне? Не очень-то мы хорошо в последний раз расстались. — Да какая разница, как именно? Ничего личного, — он снова захохотал. — Просто тебе тоже интересно. Ненавижу работать в команде, обычно они тащат назад, но в одиночку может быть слишком долго. Да и ты не из тех, кто будет плакать из-за слезинки ребенка. Кажется, один из самых опасных международных террористов отчего-то записал меня в «свои». Симптом показался мне поганым. Но другого союзника у меня сейчас не было. — Цель оправдывает средства, — я скривился и убрал пистолет. — Есть какие-нибудь идеи, кроме устроить всем похохотать и посмотреть за реакцией? — Отличная мысль! — Гаурон хотел хлопнуть меня по плечу, но отчего-то сдержался. — Ты считаешь не хуже информационного бюро этого вашего Мифрила. — Нетрудно сложить два и два. Если где-то возникают бесхозные БР неизвестной конструкции, то значит где-то водятся и бесхозные шепчущие. А так как роботы из воздуха почему-то не возникают — значит, за их производством стоит организация как минимум не слабее Мифрила, но какая-то аморфная. Индицент с командой А21 и безумцем Такумой это очень явно показывает. Словно бы против нас действует несколько конкурирующих групп с общим снабжением. — Правильно мыслишь. Вот только я глубоко в эту организацию не забрался. Они сами на меня вышли, формально даже приняли в состав, снабжали техникой и информацией в обмен на грязную работу. А предложение моё тебе понравится — я лично знаком с одним из ее высших руководителей. Точнее, был знаком — пока мистер Сильвер загадочным образом не переместился на капитанский мостик суперподлодки Мифрила. Но если он теперь капитан первого ранга Тестаросса, то вместо мистера Сильвер у нас образовалась миссис Сильвер. — Ты проверял? — уточнил я. — А как же. Это было нелегко — для организации я считаюсь погибшим. Она же меня, кажется, вычислила — но остальным не сообщала. Девчонка может что-то знать. Дыхание участилось, а руки задрожали. За три месяца Тесса на связь так и не вышла. Возможность увидеться с ней отчего-то показалась невероятно желанной. Даже несмотря на все риски, к которым вело сотрудничество с Гауроном. — Ты хочешь ее похитить и вдумчиво распросить, — изобразил я задумчивость. Гаурон от неожиданности хрюкнул и подавился кофе. — Нет, я точно знал, что мы сработаемся, — отсмеявшись, констатировал он. — Но вообще-то я хотел просто встретиться. Нужны же нам еще союзники. Со слабаками — он обвел рукой помещение — каши не сваришь. Оба мы не в ладах со своими нанимателями. Но вместе с еще одной шепчущей — мы можем стать силой, способной вытрясти из окружающего мира ответы на вопросы. С хитрой сволочью Лео я бы говорить не стал — но девчонка кажется перспективной. — Есть идеи, как нам на нее выйти? — уточнил я. — Вполне. У меня есть рабочие частоты ее передатчика. У тебя должна быть его схема — ты его на подводной лодка видела, и в голове твоей он наверняка есть. Если соберешь аналогичный — то мы сможем выйти на связь, не раскрывая себя. Договоримся о встрече, обсудим гарантии, побеседуем. — Что ж, — не без опасения пожал я протянутую руку. — Поработаем! Собрать передатчик оказалось не так уж просто. Не все компоненты были в открытой продаже, не все было понятно в реализации, не хватало еще пары рабочих рук. Да и просто чисто инженерного опыта не хватало. Мало знать, как оно устроено — нужно еще знать все тонкости сопряжения в железе. С программированием в этом плане гораздо проще, хороший алгоритм можно и под вдохновением создать. И он даже будет работать — по крайней мере, пока не поймешь, что его производительность этак на два порядка ниже требуемой, потому что, например, вдохновение забыло про необходимость распараллелить простые процессы. Нужным опытом и парой-тройкой ценных железок я здорово рассчитывал разжиться на базе Мифрила. Поглядев на пример Сагары, пропускающего половину занятий, я решил, что выходных в неделе могло бы быть и побольше. Поэтому даже учебные субботы я стал проводить на Мериде, оправдываясь перед Киоко необходимостью обследоваться у врача. Врать я никогда не любил, но это был не тот случай, когда можно было говорить правду. Да и справки все были настоящими. И даже врач — меня по-прежнему осматривали, прежде чем допустить к пилотированию. Так что я себя успокаивал, что не обманываю искренне беспокоящуюся за меня подругу, а просто не говорю ей всей правды. Так себе оправдание, если подумать. На этот раз на Мериде что-то было сильно не так. Злая как черт Мао, откровенно берегущая ребра, мрачный как туча Сагара, шарахающийся от всех Лео. И несколько новых имен на самодельном местном мемориале в дальнем углу базы. Разве что Вебер оставался все таким же бодрым, несмотря на перемотанную бинтами голову. С него-то я и начал свои расспросы, благо на занятиях по огневой можно было не спешить, да и народа на полигоне кроме нас не было. — Расскажешь, что там у вас стряслось? — поинтересовался я, справившись с очередной дюжиной движущихся мишеней. Вебер, закусив травинку, полулежал на стуле и смотрел в небо. На мои успехи он, впрочем, отреагировал одобрительным кивком. — Подставили нас, и крепко, — ответил он, что-то для себя решив. — На переговорах между Северным и Южным Китаями непонятные террористы захватили заложников и увезли их в гигантский полузаброшенный бункер, расположенный аккурат на границе демилитаризованной зоны. Мерзкое место — в одних проходах можно смело устраивать гладиаторские бои на бронероботах, в других — едва ползком пройти можно. Связь толком не берет, нормальных карт и вовсе нет. И все это оказалось одной большой ловушкой для нас. Среди заложников оказались пособники террористов. Настоящие их силы были чуть ли не впятеро больше предполагаемых. И в довершение всех бед — нас предал ответственный за связь офицер. Он сливал переговоры нападавшим. — Чувствую, это еще не все, — мне показалось, что Вебер недоговаривает. — Ты права, — кивнул он. — Еще нас там встречали несколько бронероботов наподобие Гауроновского, не уступавших нашим. Один из их пилотов был дьявольски хорош. Вебер против воли улыбнулся, видимо, вспоминая прошедший бой. Все-таки пилоты БР — настоящие адреналиновые маньяки, разве что Сагара в этом плане отличается. — И их лидер пилотировал машину, оснащенную лямбда-приводом, — продолжил Вебер. — Мышеловка почти захлопнулась. Благо, Калинин разобрался в ситуации и сумел нас вывести. Чем, кажется, одновременно и обрадовал, и расстроил Лео. Мы, конечно, не видели, что происходит в командном центре — но связисты рассказывали. — Платиновый мальчик оказался не так хорош в острых ситуациях? — подцепил я очередную мысль. — Раньше же вроде все нормально было. — Раньше нас спасало хорошее планирование, — заступился за командира Вебер. — А в таком хаосе, наверно, все же опыт нужен. Нет, капитан тоже молодец — он буквально на коленке собрал устройство, которое заблокировало нашим противникам связь, и это здорово помогло нам, кхм, с успешным бегством. Но запустил он свою железку буквально на последних минутах — а до того майору пришлось спасать ситуацию. — Никогда не сомневалась в мастерстве Калинина, — почесал я в затылке. — Но вашу контрразведку я бы долго и вдумчиво перепиливала лобзиком. За такие вещи кто-то должен ответить. — Здраво говоришь, — кивнул Вебер. — Разве что до нас, простых бойцов, подобное не доносят. Давай-ка еще увеличим дальность! И следующие полчаса я опять был занят, проходя усложненную снайперскую программу. Своей стрельбой я был доволен, но мне продолжало казаться, будто чего-то не хватает. Тот же Вебер стрелял явно лучше меня, хотя читерской способности притормозить время у него не было. Впрочем, и я этим замедлением не мог пользоваться часто — и само оно было утомительным, и выход всегда был резким и неприятным. В реальном же бою потеря концентрации даже на несколько секунд может оказаться фатальныой.  — Вполне достойно, — мой тренер кивнул, разнообразия ради оглядев полигон в бинокль и сверившись с показаниями автоматизированной системы сбора информации. Эту систему я рассчитывал сам месяц назад по заданию Лео. Потому и был едва ли не первым ее испытателем — после, конечно, самого Вебера, признанного лучшего снайпера базы. — А у Сагары, наверно, опять лямбда-привод не запустился? — вернулся я к беседе. — Что-то он уж больно мрачный ходит. — Угадала, — Вебер поднялся со стула и с хрустом потянулся. — И ведь что удивительно — в прошлый-то раз у него все сработало, а теперь опять пшик. Может, посмотришь с ним вместе его машину? Ты ж ведь тоже, как и капитан, из разряда технических гениев, если я все правильно понимаю? — Секрет Полишинеля, — буркнул я, разбирая винтовку. — Где б только время взять? — Да ты сейчас почти свободна — Мао не до тебя. Отчеты пишет и ребра лечит. Допуск только у капитана получить надо — секретная техника же. — Это я через Нору решу. Сперва с ней посоветоваться надо, — наконец, винтовка была уложена в кофр. Чистить ее я все равно планировал в помещении, а не на продуваемом всеми ветрами полигоне. — А пока пошли в столовую, растущий организм требует сил! Двойная порция обеда прикончена под восхищенные взгляды Вебера, винтовка почищена и сдана в оружейную под присмотр бравого капрала, и у меня появилась возможность задать вопросы Норе Лемминг. Благо, повод был железный — система связи силовой брони как между собой, так и с базой. Довольно быстро выяснилось, что система на нужных мне принципах скорее подошла бы бронероботу, да и то не всякому — слишком уж массивная получалась. Я об этом и сам догадывался, но получить подтверждение от специалиста всегда полезно. Впрочем, Нора все-таки поделилась со мной несколькими редкими деталями — на эксперименты Шепчущему такого не жалко. Я обещал подумать над миниатюризацией — и снова удержался на самой кромке лжи. Конечно, система связи нужна была мне для другого, и там размеры совершенно не критичны. Но возможность усовершенствовать свое детище тоже была для меня важной. Про работу с Сагарой и его бронероботом я тоже спросил. Как и говорил Вебер, хотя информация о лямбда-приводе уже была доведена до большей части оперативного состава Мифрила, решение все равно оставалось за Лео. Сама Нора помочь тут ничем не могла — после Банни Мораута, автора используемой, а Арбалете системы, осталось совсем немного записей, и расшифровать их не смог даже капитан. Я знал, что у Мифрила есть еще как минимум одна Шепчущая, но уточнять этот вопрос не стал. По крайней мере, у меня был повод поговорить и с Лео, и с Сагарой. Капитан Тестаросса поднял голову и, оторвавшись от каких-то заметок, недовольно уставился на меня. — Ты как оказалась в моем кабинете? — спросил он вместо приветствия. — Через дверь, — развел я руками. — А что, есть другие способы? — Секретарь должна была доложить! — буркнул Лео. — Куда она делась? — Может, вышла? — я пожал плечами. Хотя и в самом деле специально ждал, пока секретарь не отлучится. Мне хотелось посмотреть на Лео, не успевшего надеть маску и не готового к разговору. Увиденное стоило обдумать отдельно — капитан казался каким-то рассеянным. — По крайней мере, в том, что она не изменник, я не сомневаюсь, — спустя десяток секунд с начала беседы Лео все-таки собрался и стал похож на свой привычный образ. — Неужто ты думаешь, что она в тебя влюбилась? — попытался я его поддеть. — А что, не может? — хмыкнул Лео. Я чуть отошел от его стола и снова присмотрелся. Красивый все-таки парень, а еще умеет быть и жестким, и обаятельным. И еще — как и любой сильный человек, он одинок. И психощиты свои строит из самого распространенного материала — самолюбия. — Да она ж вдвое тебя старше, — улыбнулся я. И подивился своей мысли. — Так что, я угадала? — Угу, — Лео кивнул. — И это довольно странно. Мы с ней ведь уже больше года работаем. А что-то такое я стал замечать совсем недавно. Что такого изменилось за прошедшие месяц или два? Вот и капитан стал догадываться о происходящем. Хотелось рассказать ему правду, но какое-то предчувствие меня сдерживало. Пока что у меня есть фора — и терять ее не стоило. — Ты повзрослел, — нашелся я. — Первая гибель людей, за которых ты отвечаешь. Дальше ведь легче? — Легче, — он помрачнел. — И это мне не очень-то нравится. Военные и должны гибнуть, это часть их работы. Но это мои люди, и найти им замену не так-то просто! Ответ мне не сильно понравился, но я решил не обострять. Сбоящие нервы иной раз самых милых людей способны превратить в недобрых монстриков. — Я по-прежнему считаю, что, работая в Мифриле на постоянной основе, могла бы принести больше пользы, — решил я воспользоваться подходящим моментом. — И, смею надеяться, сохранить жизни наших людей. — Командование все еще против, — хмуро ответил Лео. — Надеюсь, твоя броня их переубедит. Или еще что-нибудь случится, что преодолеет их косность и гордость. Сам-то я буду рад видеть тебя с нами! Он обезоруживающе улыбнулся. Но образ хмурого недоброго типа, увиденный мной, когда я только заглянул в кабинет, из головы не шел. Хотя если уж я хочу присоединиться к Мифрилу — стоит больше доверять потенциальному командиру. Лео уж точно был не хуже многих из тех, кто стоял надо мной в той, неправильной, войне. — Причем именно с нами, — подчеркнул Лео, воспользовавшись затянувшейся паузой. — Не хотел бы отдавать тебя в научный отдел. Есть у меня кой-какие идеи на этот счет. Надеюсь, ты не против? — Да ну что ты! Здесь мои друзья. Правда, непривычно будет обращаться к тебе и остальным ребятам по уставу. Хотя, наверно, я же буду гражданским специалистом, и этого не потребуется? — Посмотрим, — загадочно улыбнулся Лео. — Мифрил все же в целом военная организация. И та же Нора погоны носит. Ты, кстати, что с ней обсуждала? — Мы остановились на лямбда-приводе, — ушел я от полного ответа. — Думаю, может, пока время есть, посмотреть повнимательнее на Сагару и его Арбалет? Ты не возражаешь? — Да, погляди, — Лео устало откинулся на спинку кресла. — Есть какие-то собственные идеи, или, там озарения? — Никаких, — я честно помотал головой. — Может, у тебя найдутся наработки. — Я запутался, — покачав головой, мой собеседник отбросил в сторону свои заметки. — Смотри. Сам лямбда-привод — конструкция не то чтобы очень сложная, пусть и требует кучу редкоземельных материалов. Но совершенно непонятны механизмы инициации. Я попытался повторить путь Банни Мораута, автора нашей версии устройства, но уткнулся в тупик. Слово бы не верю именно в этот способ. Там в качестве своеобразного медиатора психической энергии — виртуальный интеллект. Но и принцип его создания мне не открывается, и причина нестабильности — тоже неясна. — А конструкция наших противников? — уточнил я. — Они решили эту проблему по-другому? Особенно мне Такума интересен. Он же псих был на наркотиках. Как его к управлению допустили? Да и Гаурон, если подумать, душевным здоровьем не отличался, но он хотя бы умелый пилот. — Я никогда не сомневался, что ты способна к нестандартным озарениям, — Лео расплылся в улыбке. И тут же нахмурился. — К сожалению, сами медиаторы на захваченной нами технике на сохранились. Большого робота разнес взрыв энергоблока, а в «Веноме» Гаурона мы все же проглядели автономный блок самоуничтожения. Ничего опасного, но электронику выжгло напрочь. Я тоже думал об этом, но ответа у меня нет. Он словно бы рядом, но Голос молчит. — Да и не подойдет нам этот путь, если я права, — я опустил голову, разглядывая носки своих ботинок. — Командование Мифрила не отдаст такую технику в руки невменяемых наркоманов. — Ты права, не хотелось бы, — Лео покивал каким-то своим мыслям и потянулся за новым листком бумаги. — Но если ситуация станет хуже, то, уверен, мы пойдем и на крайние меры. Хотя прав твой сержант, это уже не физика, это уже какая-то магия! — Ладно, — я помотал головой, отгоняя не самые добрые мысли. — Пойду тогда с Сагарой пообщаюсь? — Иди, — рассеянно кивнул Лео. — Он как раз до испытательного стенда добрался. Сидит и сверлит своего робота хмурым взглядом, судя по записи с камеры. — Ничего, — захотелось мне вдруг подбодрить растерявшего свою бравость капитана. — Мы победим! — Рано или поздно, так или иначе! — одобрительно подмигнул мне Лео. — И война тут не единственный способ, все решит сила нашего ума! В таком настроении его уже можно было оставлять наедине со своими мыслями. В очередной раз посетовав на отсутствие в штате тихоокеанского отделения Мифрила штатного психолога, я пошел в зал, где располагался испытательный стенд для бронероботов. Сагара, как и говорил Лео, мрачно глядел на своего робота, словно пытался понять, что за тайну тот скрывает. На сервере стенда был запущен стандартный испытательный протокол, ничего нового, впрочем, не показывавший, и мой товарищ просто не смотрел на мониторы. Мой приход он проигнорировал, даже не повернувшись в сторону открывшихся дверей. — Ты больше не хочешь пилотировать эту машину, да? — задал я вертевшийся на языке вопрос. — Да, — односложно ответил Сагара- — Но понимаешь, что кроме тебя с ней никто не справится? — придавил я. — Так точно, — бросил он, не прерывая игру в гляделки с роботом. — И значит, выбора у тебя нет. Жизни наших с тобой товарищей не могут зависеть от ненадежной техники. Поэтому я здесь. Будем разбираться вместе, как убедить робота запускать лямбда-привод не тогда, когда ему хочется, а когда надо тебе. — Капитан не знает ответа. Все инженерное бюро не знает ответа, — мрачно ответил Сагара. — Думаешь, ты умнее их? Я молча зарядил расхандрившемуся в очередной раз товарищу в голову маваши с правой ноги. Рефлексы сработали верно, Сагара поднырнул под удар и прокатился по полу, уворачиваясь от моих пинков. Встал он уже в совсем другом настроении — в его глазах читалось явное желание проучить обнаглевшую девчонку. — Так-то лучше, — я на всякий случай разорвал расстояние. — А теперь вот именно с такой мотивацией мы и будем вытрясать из этой пакостной машины ее тайны. И рано или поздно она нам поддастся. Или сломается — но нас же устроит любой исход? — Да, Канаме, ты права, — Сагара явно взбодрился. — Спасибо! С чего начнем? — Так, что у нас показывают тесты? Мой взгляд затуманился, и я стал сверять показания на многочисленных экранах с выцарапанными у Шепота знаниями. На этот раз голос в моей голове на контакт шел неохотно, но хотя бы не предлагал опять силу в обмен неизвестно на что. — На первый взгляд все как надо, — кивнул я сам себе. — А что показывает блок диагостики лямбда-привода? Блок показывал нечто, примерно столь же информативное, как сведения об обменном курсе брюква на патроны центрального рынка Момбассы. Выругавшись, я разжился паяльником, программатором и приказал Сагаре принести несколько проводов. Пару часов спустя в моих руках было на редкость кособокое, но вполне устраивающее меня диагностическое устройство. — Вот хрен они меня обманут. Чудес не бывает, — бормотал я, зажав в зубах отвертку. — Если этот привод реагирует на входной сигнал, значит этот сигнал можно измерить. Биотоки мозга — вполне себе электричество. Сила, разность потенциалов, частота, мощность — что-нибудь отсюда мы выкусим — А чем это поможет? И почему ты думаешь, что остальные уже это не попробовали? — поинтересовался Сагара. — Новую информацию для размышлений даст. А что никто не пробовал — видно по исходной конструкции стенда. Они пытаются понять, как работает привод. Мне же это не важно. Не знаю — и ладно. Я хочу выяснить, что же его окружает. Злорадно усмехнувшись, я выкрутил сразу несколько ручек, сымитировав перегрузку канала. Раздался мерзкий писк, несколько стрелок на моей поделке дернулись вправо, потом на основном экране ушла в красный цвет одна из больших шкал, и через пару секунд все вернулось в прежнее положение. — Ага, — хмыкнул я, глядя на логи. — Все как и ожидалось. — Что такое? — соратник явно не понял моих действий. — Нагрузка была обрезана виртуальным интеллектом робота. Еще до того, как дошла до предохранителей самого лямбда-привода. — Но ведь ВИ же в пассивном режиме сейчас. Он не должен так работать! — все-таки Сагара хорошо разбирался в своей боевой машине. — Эта нейросеть — нечто большее, чем стандартный вычислитель. Сильно большее. Он хорошо идет на контакт? — В смысле? — Ты говорил, он довольно разговорчив, — припомнил я. — И пока я не придумала, как его можно вскрыть, мой тебе совет — говори с ним. И на конкретные темы вроде анализа боев, и на абстрактные — про любовь, смерть, смысл жизни. Знает ли он сам, как устроен? Где-то внутри должна быть закладка от его создателя, и ее вполне возможно найти. — Банни Мораута умер, — припомнил Сагара. — Думаешь, в этой машине сильно больше от ее создателя, чем мы раньше полагали? — Очень может быть, — кивнул я. — Изучай свое оружие до конца. Может, там и другие возможности найдутся. — Ладно, — Сагара опустился на свое кресло. — В конце концов, это все еще отличный бронеробот. Если не ставить на привод, как на серебряную пулю, то у меня в руках остается просто хорошее оружие, которое нужно любить, ценить и всячески обихаживать. — Вот-вот, — одобрил я ход его мыслей. — Представь, что тебе нужно наступать на позиции противника после артналета. Как будешь действовать? — Как будто оборона не подавлена, — заученно ответил Сагара. — Но к чему ты это? — Пока мы не разгадали секрет, воюй так, будто лямбда-привода нет. Сработает — хорошо, не сработает — и черт с ним. Соратнику явно полегчало. Мне хотелось остаться и еще покопаться в системе, но время уже поджимало. Свободное время заканчивалось, и мне пора было собираться на самолет. У дверей своего кубрика я наткнулся на Мао и Вебера. — А что это вы тут делаете? — вырвалось у меня. — Не иначе, обнимаетесь? — Не поверишь, тебя ждем, — хмыкнула Мао. — Как оно прошло с Сагарой? — Слегка развеяла тоску. На лямбда-привод всерьез рассчитывать пока не стоит, но на самого Соске, пожалуй, уже можно. — Это тем способом развеяла, о котором я подумал? — хмыкнул Вебер и привычным жестом увернулся от столь же привычного тумака от Мао. — Впрочем, главное, что парень все-таки пришел в себя. — Насчет лямбда-привода что-то можешь сказать? — уточнила Мао. — А то тенденция намечается нехорошая. У противников наших уже третий умеющий использовать эту дрянь пилот обнаруживается. — Не надо спешить, — попросил я. — Разберемся и с этим. Лямбда-привод не делает машину неуязвимой. Да и пилоты у врага все больше проходят по классу «упоротый берсерк». По крайней мере, два из трех. — Да, третий такой же, — зло скривилась Мао. — Слышала бы ты, что он нес по открытому каналу во время боя. Но с личным мастерством у него так себе. Вот у одной из их обычных машин пилот был действительно хорош. Курца едва под орех не разделал. Но лямбда-привод — не задействовал. — Пока у врага есть проблемы, с ним можно сражаться, — хмыкнул я. — То ли подготовка пилотов сложная, то ли редкоземельных материалов не набрали на всю серию. Главное, чтобы наше командование не дало им всем время справиться с трудностями. — Лорд Меллори затем и создал Мифрил, чтоб мы были быстрыми, — улыбнулась Мао. — Так что справятся и с этим. Ладно, пора мне. Курц проводит тебя к самолету. Помахав рукой на прощание, Мао одернула новенькую офицерскую форму и бесшумно растворилась в одном из бесчисленных коридоров базы. Я вопросительно уставился на Вебера. — Что ты на меня так смотришь? — ухмыльнулся он. — Неужели наконец-то поняла, что я тебе нравлюсь? — Трусоват ты все-таки, — хихикнул я. — Как к школьницам клеиться — так нормально. А вот Мелиссе под окнами серенады петь почему-то не можешь. Вебер надулся, как мышь на крупу, и неосознанно начал перебирать пальцами левой руки, словно зажимая лады на грифе невидимой гитары. — Кто не может? Я не могу? — возмутился он. — Да у меня своя рок-группа была! Я смерил расхваставшегося снайпера оценивающим взглядом. Пожалуй, он действительно говорил правду. — И, значит, играть не разучился? Видеть помрачневшего Вебера было удивительным. — Мне пришлось освоить другой инструмент, — почти печально ответил он. — И гитару я с тех пор в руки не брал. — Даже ради серенады для любимой женщины больше играть не будешь? — все-таки уточнил я, не вдаваясь в явно болезненные подробности его биографии. — Знаешь, я подумаю, — слова Вебера прозвучали неожиданно серьезно для его вечного разгильдяйского образа. Пока мы пикировались, я успел собрать свои немногочисленные вещи, и, водрузив рюкзак на плечо, вместе с задумчивым снайпером пошел к авиационному ангару. Как я понял, в этот раз ни Сагара, ни кто-то еще из здешних Мифриловцев со мной не летели. Полученная ими оплеуха требовала подготовки удара возмездия, и для этого предполагалось использовать всех лучших оперативников. Школьные занятия после всего пережитого стали раздражать все сильнее. Если в самом начале моего попадания островок знакомого быта помогал хоть как-то удерживать пошатнувшуюся психику в рамках разумного, то теперь я более-менее вжился и мне просто надоело. В первую очередь своей скукой. Так что заметив шепчущихся о чем-то и поминутно краснеющих Синдзи и Киоко, я не удержался от маленькой шалости. Мои навыков уже хватало, чтобы подкрасться к ним незамеченным. И когда я приобнял их обоих сзади, заглянув в экран ноутубка Синдзи, на который одноклассники поминутно бросали загадочные взгляды, то почувстовал полное удоволетворение от жизни. Радость моя быстро сменилась недоумением. Синдзи и Киоко разглядывали мои фотографии в школьной форме, сделанные с не слишком-то пристойных ракурсов. Лица там правда видно не было — но фигуру Канаме не узнать было сложно. — Это вообще что! Извращенцы! — кажется, я умудрился покраснеть. — Ой! — пискнула Киоко. — Это не то, что ты думаешь! — Ну, теперь не придется думать, рассказывать тебе или нет, — как-то уныло вздохнул Синдзи. — Я случайно наткнулся на этот сайт. Решил вот с Киоко посоветоваться — вы же дружите. Усилием воли я задавил что-то пробурчавшую ревность. Со стыдом и гневом было несколько сложнее. — Ты бы еще с Сагарой посоветовался! — рявкнул я. — А потом он бы этого доморощенного шпиона бы взорвал с половиной школы! И, выхватив ноутбук у замершего от такой наглости одноклассника, я помчался в кабинет школьного совета. Благо, председатель Хаясимидзу был на месте. И, что еще лучше, в одиночку. — Ты вроде бы раньше ограничивалась прогулами по внешне уважительной причине, — он меланхолично оторвался от какой-то книги по психологии менеджмента. — Кажется, твое чувство дисциплины просело еще сильнее, что ты стала отнимать технику у одноклассников? — Хватит уже хохмить, — прошипел я и продемонстрировал сайт. — Кто-то мышей не ловит. Хаясимидзу обозрел представленные фотографии, но комментировать никак не стал. — Ну ладно я, — меня возмутило его молчание, — Найду неизвестного школьного извращенца, выбью ему пару зубов, да и позабуду. А представь, если он уже готовит подборку посвященную Рин. Мы же тут в крови утонем! Знаменитый веер захлопнулся с явно различимым щелчком. И что было совсем уж невозможным — одним ударом о край стола Хаясимидзу переломил свою любимую игрушку пополам. Я понял, что он не тянул время, а пытался совладать со своим гневом. И теперь белый от ярости председатель молча встал и заглянул мне в глаза. — Я достану эту тварь. Еще до конца дня, — мрачно пообещал он. Не знаю, как у Хаясимидзу все это получилось. Мне до его талантов по манипуляции людьми было далеко. Но еще не успели кончиться уроки, как мы знали, кто всему виной. И даже провели маленькую дезинформационную кампанию, чтобы извращенец остался после занятий в одном из опустевших классов — снимать информацию со своей шпионской камеры. Никого лишнего мы привлекать не стали, отправившись брать негодяя вдвоем. Невысокий жирноватый старшеклассник с отвратительными пухлыми губами чуть не упал со стула, когда увидел, кто к нему пожаловал. И в наших лицах он не увидел для себя ничего хорошего. Но реакция, надо отметить, у него была неплохая. Извращенец пару раз нажал на кнопки и повернул ноутбук экраном к нам. На этот раз на фотографиях была не только моя фигура в белье, заснятая в раздевалке, но и лицо. — Только подойдите, и я выложу это в интернет! На всю школу ославишься! — взвизгнул наш объект. Захотелось крови. Серьезным усилием воли я сумел поправить траекторию ножа, уже срывавшегося с кончиков пальцев. Тяжелый клинок, который так хотелось отправить между глаз извращенца, пробил его ноутбук насквозь. А я, уже немного успокоившись, ограничился хорошим ударом с левой. Но пару зубов, кажется, все-таки выбил — Я буду жаловаться в полицию! — застонало полетевшее на пол тело. — Ты пожалеешь! — Ты никуда не будешь жаловаться, — недобро ответил Хаясимидзу. — Иначе семья Микихара узнает о том, что ты угрожал девушке, находящейся под покровительством их главы. И тогда жаловаться тебе будет нечем. Он развернулся и вышел из кабинета, и я, напоследок пнув осознавшего свои заблуждения извращенца, поспешил пойти следом. — Кстати, не обязательно было демонстрировать класс в метании ножа, — Хаясимидзу понемногу вернул себе свое обычное спокойствие. — У тебя же есть пульт от Сагариной установки. — Не поверишь, позабыла, — рассеянно отозвался я. Пару недель назад Сагара, руководствуясь внезапно обострившейся паранойей, водрузил на крышу школы могучую глушилку. Мощность ее была явно избыточной, а в предельном режиме она и вовсе могла пожечь всю ближайшую электронику, так что я, обругав соратника для профилактики, заодно изъял у него пульт дистанционного управления установкой. Мысль о глушилке была совершенно неожиданной. Больше не надо было беспокоиться, где взять недостающие агрегаты — все это время они были у меня под носом. — Спасибо, Ясунобу, — от души поблагодарил я. — Буду должна. И пока Хаясимидзу недоумевал, что это на меня нашло, я уже мчался на крышу. Все остальное уже было делом техники. Точнее, моего разума, прокачанного черными технологиями, и небольшой консультации от сильно озадаченного, но все еще противного шепота. Сутки непрерывной работы — и уже следующим вечером я с дрожью в руках нажал на кнопку «вызов». — Кто вы? Что вы делаете на этой волне? — спустя несколько минут из наушников раздался знакомый высокий голос. Я облегченно выдохнул. У меня получилось. Тесса ответила на мой зов. — Не знаю, помните ли вы меня, госпожа Тестаросса, — скороговоркой забормотал я. — Меня зовут Чидори Канаме, и мы с вами были знакомы раньше. — Канаме? — чуть слышно прошептала моя собеседница. — Значит, я не сошла с ума? И все это, и Мифрил, и наша с вами встреча, не мои галлюцинации? — Все так, Тесса, — негромко ответил я. — Мир действительно совсем недавно был немного другим. — Это все надо обсудить вживую, — прервала меня Тесса. — Я свяжусь с тобой чуть позже и назначу место и время встречи. И спасибо тебе, Кана. Ты спасла мой рассудок. Кажется, нам с тобой предстоит много работы. *очевидно же, что бадахшанский тигр из FMP и пандшерский лев из нашего мира — это один и тот же человек. И он вполне достоин того, чтобы вспомнить его настоящее имя. Ахмад Шах Масуд.